— Где это? На каком конкретно предприятии? — спрашивал он.— Можете ли вы привести точно показатели таких печей?
Ему назвали доменные печи Запорожья, на которых достигнут коэффициент использования объема 0,659. Назвали ему и мартеновские печи, на которых снимают с квадратного метра пода около 11 т стали. Особенно заинтересовало его применение кислорода и природного газа в доменном и мартеновском производстве. Больше всего поразил американцев применяющийся в нашей стране способ непрерывной разливки стали и главное — масштабы применения этой прогрессивной технологии на наших заводах.
Небезынтересно, что американские энергетики очень высоко оценили достижения Советского Союза в деле организации единой энергетической системы страны. Как утверждали беседовавшие с нами американские специалисты, Соединенные Штаты в 1963 г. на электростанциях общего пользования имели установленную мощность в 220 млн. квт. Но единой энергетической системы в стране нет. Что поделаешь, мешает частнособственническая чересполосица. Создать единую энергетическую систему страны американцы рассчитывают к 1970 г.
Запомнился мне разговор с одним фермером. Разговор шел прямо на поле у прекрасных массивов кукурузы. Оглядывая свое действительно отличное поле, фермер с гордостью говорил:
— Россия никогда не научится выращивать такую кукурузу, какую вы видите перед собой. Русские еще не научились получать высокий урожай даже овса, а он их старый знакомый.
Слушая такие речи, я думал, что американцы, разумеется, имеют право гордиться своими достижениями в различных областях материального производства, но это самолюбование снижает у них способность трезво оценивать ход событий.
«Невозможность» преодоления Советским Союзом барьера, отделяющего его от такой высокоразвитой индустриальной страны, как США, пытались доказывать и многие американские ученые. Американский экономист У. Ростоу (Массачусетский технологический институт) в своей статье «Развитие экономики по этапам» пытается, например, «научно обосновывать» свой прогноз о невозможности для СССР преодолеть этот барьер придуманной им периодизацией «перехода различных обществ к технической зрелости». По У. Ростоу, такой «аттестат технической зрелости» Великобритания получила в 1850 г., США — в 1900 г., Германия и Франция — в 1910 г., Швеция— в 1930 г., Япония — в 1940 г., а СССР — только в 1950 г. То обстоятельство, что Советский Союз стал проявлять «техническую зрелость» на 50 лет позже США, а по сравнению с Великобританией и на целых 100 лет, с его точки зрения, неоспоримо «доказывает» иллюзорность всяких надежд на возможность для нас не то что «обогнать», а хоть бы поравняться с США. При этом У. Ростоу противоречит сам себе. Ведь США получили «аттестацию» на «техническую зрелость» на 50 лет позже Англии и все же обогнали ее. Это тем более относится к Советскому Союзу, свободному от антагонистических противоречий капитализма, тормозящих его развитие.
По мере того как Советское государство росло и мужало, американцы, конечно, меняли свое мнение о Советском Союзе, но удивительно неохотно, с большим запозданием. Они шли на это, что называется, будучи припертыми к стене неоспоримыми фактами.
Первые шаги страны Советов по пути индустриализации в годы довоенных пятилеток — выпуск первых наших отечественных автомобилей, тракторов, самолетов, металлорежущих станков — американцы считали детским лепетом. Предполагалось, что это делалось только благодаря иностранной технической помощи, конечно в первую очередь американской.
Вспоминаю, какую запоздалую дань этим предположениям отдавал мистер Эдлай Стивенсон, один из лидеров американской демократической партии. В августе 1958 г., будучи в городе Горьком, он знакомился с цехами Горьковского автомобильного завода. Найдя здесь станок американского производства, он подзывал к себе своих сыновей, сопровождавших его в поездке по Советскому Союзу, и, показывая пальцем, торжественно говорил примерно так:
— Сыны мои! Смотрите на плоды трудов нашей великой американской нации!
Да, это были плоды огромного героического труда, но не американского, а великого советского народа.
Успешное выполнение первых пятилетних планов было неожиданным для многих американцев и заставило их крепко задуматься.
Наиболее дальновидные из американских деятелей, такие, как, например, Франклин Рузвельт, более реалистично оценили роль Советского Союза. Спустя 16 лет после Октябрьской революции США признали Советский Союз и установили с ним дипломатические отношения.
Сила, героизм, стойкость советского народа во время войны, его верность союзническому долгу, решающее участие Советского Союза в разгроме фашизма в Европе и Азии произвели огромное впечатление. Весь мир, и американцы в том числе, убедились в том, что в сложнейших условиях войны советская экономика оказалась необыкновенно устойчивой, а советская промышленность — способной наладить массовое производство совершенно новых первоклассных танков, самолетов, различных видов вооружения. Советская Армия показала свои высокие боевые качества, сомневаться в которых никто не смел.
Временное монопольное обладание Соединенными Штатами секретом атомной бомбы казалось американцам неоспоримым преимуществом, обеспечивающим на долгие годы перевес сил США. Американцы были уверены, что «русским понадобятся десятилетия», чтобы овладеть этим секретом и поставить на вооружение атомную бомбу. Но и в данном вопросе жизнь довольно быстро отрезвила американцев. Уже в 1949 г. Советский Союз произвел первый атомный взрыв. Американцы заговорили, что в мире появился достойный партнер, который хотя и отстал далеко, но с которым нельзя не считаться. На беговой дорожке появилась фигура, которая стала настигать американского бегуна, привыкшего длительное время лидировать на мировой арене.
Все последующие годы изменение в соотношении сил между США и Советским Союзом продолжало интенсивно развиваться в пользу СССР. Наша страна сделала многое в развитии народного хозяйства, и особенно промышленности, транспорта, строительства. В самом начале этого периода Советский Союз создал водородную бомбу, начал применять атомную энергию в мирных целях, в частности для выработки электроэнергии. Различные, все более совершенствующиеся системы ракет были поставлены на вооружение Советской Армии и Флота. И, наконец, подлинный триумф советской науки, техники, экономики — опережение Соединенных Штатов в овладении тайнами космоса. СССР впервые в истории человечества осуществил запуск искусственных спутников земли; первыми совершили полет в космос тоже советские люди, Наша страна открыла новую, космическую эру в истории человечества.
Американцы вынуждены признать в лице Советского Союза серьезного соперника в завоевании передовых позиций в науке и материальном производстве. Теперь Соединенные Штаты уже не оспаривают нашего продвижения вперед, не подвергают его сомнению, не отмахиваются, не отговариваются общими фразами.
Правящими кругами США овладело беспокойство. Они изучают, стараются представить истинные масштабы и темпы развития экономики СССР, политические и экономические последствия этого процесса для Соединенных Штатов в частности и для капитализма вообще.
Все реже и все беспомощней звучат голоса отдельных скептиков. Американцы ринулись изучать технику , науку и экономику страны, которую не переставали по старинке величать Россией. В умах американцев, в их представлениях о нашей стране происходят глубокие изменения.
Хотя истина о Советском Союзе еще не проникла во все слои населения США, хотя еще сильны предрассудки и допотопные убеждения об «отсталости русских», Америка все же теперь многое узнала о том, что такое великий Союз Советских Социалистических Республик.
Лидер капиталистического мира чувствует, что расстояние между СССР и США сокращается. Бегущий впереди волнуется, оглядывается, хотя делает вид, что для него это сокращение дистанции не страшно, так как расстояние все еще велико.
Бывший президент США, покойный Д. Кеннеди не оспаривал перспективы, что Советский Союз обгонит США. Он успокаивал американцев только одним: этого не произойдет до конца XX века. Не будем вступать в спор с покойным президентом о датах и сроках. Важно само признание того, что СССР способен перегнать «непобедимую, быстроногую, богатейшую, сильнейшую, процветающую, непревзойденную Америку»!
Такое признание можно встретить и на страницах американских журналов и газет.
Журнал «Лук» («Look», November, I962.) поместил даже диаграмму, своеобразный график, как будет проходить этот процесс обгона. По подсчетам этого журнала, Советский Союз в 2010 г. оставит Соединенные Штаты позади.
Пусть капиталисты издеваются над нашими действительными и мнимыми недостатками в организации производства, экономики. Но одно то, что американцы признают перспективу их обгона Советским Союзом, хотя и отодвигают наступление этого момента на 30 или 40 лет, говорит о настоящей революции в их понимании современной исторической обстановки.
Правящие круги США вынуждены признать, что в мире возникла и развилась новая могущественная сила, с которой приходится считаться. Приближение момента, когда США должны потерять первое место, висит над ними как рок, и от него им никуда не уйти. Фантазии магнатов Уолл-стрита об «американском веке» оказались такими же бреднями, как былые мечты гитлеровцев о «третьей империи». Крах иллюзий о мировом господстве вызывает смятение в умах нынешних лидеров США.
Провалившийся кандидат в президенты, воинствующий реакционер Барри Голдуотер в своей предвыборной речи 3 сентября 1964 г. в Прескотте (штат Аризона) говорил: «Мы видим возбуждение в стране. Налицо беспокойство. Мы дрейфуем в бурном, неисследованном море. Мы чувствуем, что сбились с пути».
О соревновании между Советским Союзом и США все чаще говорят видные политические деятели, ученые, журналисты.
Известный американский журналист Уолтер Липпман, статьи которого публикуются в 170 американских газетах и журналах, писал следующее: