Бандит как раз опять стал приходить в себя и обнаружил, в каком положении находился.
Своё мнение по этому поводу он выразил цветисто и эмоционально.
– Попридержи язык! – прикрикнула на него Марсела. Она проверила узлы и усадила бандита на стул. – Надеюсь, тебе так же неудобно, как было мне. – В это мгновение пошевелился другой тип, но не успел он понять, что происходит, как тоже был связан и усажен на стул.
– Добрый вечер, господа! – приветствовала бандитов Марсела. – Весьма сожалею, но мы больше не можем пользоваться вашим гостеприимством. Прощайте, увидимся в суде!
По крыше громко затарабанил ливень. Ван открыла наружную дверь и выглянула во двор. Небо всё ещё периодически освещалось вспышками молний, но гром звучал пореже – грозовой ливень уходил прочь. Скалы, окружавшие постройку, были еле различимы через стену града. Иссохшая, растрескавшаяся земля не сразу впитывала влагу; от образовавшихся луж поднимался пар.
– Ждать нельзя, – сказала Марсела, заметив сомнение на лице Ванессы. – В любую минуту может возвратиться третий. Мне не хотелось бы устраивать перестрелку.
Ван кивнула.
– Не промокнем!
Они были свободны – что может быть лучше этого? Спрыгнув со ступеньки, Ван раскинула руки и завертелась под ливнем, подставив лицо под тяжёлые капли. Шёлковая блузка мигом промокла и прилипла к телу, выделив все его соблазнительные изгибы. Ван завизжала от восторга, не в силах сдержать наплыв эмоций. Марсела расхохоталась и тоже бросилась под ливень.
– Разве я не говорила, что ты красивее всего, когда промокнешь! – крикнула она.
– Ты чокнутая! – засмеялась Ванесса и увернулась от Фрай.
– Неправда! Ты первая устроила танцы под ливнем! – не сдавалась та. Спустя минуту Марсела опять посерьезнела. – Давай поторопимся.
– Куда же нам идти? Мы даже не знаем, где находимся, – заметила Ванесса.
– Зато мы знаем, где нам не хочется быть, – мрачно пошутила Марсела.
Она взяла Ван за руку и направилась к узкой тропе, петляющей вверх по склону горы.
9
Беглянки шли уже довольно долго. Гроза закончилась, но ливень пока что продолжался, хотя не такой сильный, как вначале. Идти было трудно, ведь мокрая трава скользила под ногами. Вокруг не было никаких признаков жизни.
– Ты хоть имеешь представление, куда мы направляемся? – время от времени интересовалась Ванесса.
– Не больше, чем ты, – с неизменным спокойствием отвечала Марсела. – Думаю, рано или поздно мы набредём на дорогу или реку, где есть надежда кого-либо встретить.
Остановившись, Ван чихнула. Фрай обняла её за плечи, прижимая к себе, чтобы согреть теплом своего тела.
– Ты вообще-то замёрзла, – посочувствовала она. – Ничего, скоро мы выйдем к какому-либо жилью.
Согретая заботой, Ванесса молча шла вперёд, стараясь не обращать внимания, что её туфли, предназначенные для городских тротуаров, а не для прогулок по горам под проливным ливнем, совсем промокли и натёрли ноги. Она стала думать, что вырвалась из плена лишь для того, чтобы умереть от пневмонии. В конце концов, они едва не прошли мимо дома, похожего на хижину лесника.
Выстроенный из местного камня, он так вписался в невзрачный пейзаж, что почти полностью слился с ним. Единственное мизерное окно было закрыто ставнями, дверь запиралась на простую металлическую задвижку.
– Не бог весть что, но во всяком случае, тут сухо, – заметила Марсела, когда они вошли внутрь.
Ванессе домик показался настоящим раем, особенно после того, как они нашли фонарь, пригодный к использованию и коробок со спичками. Пол в доме был каменный, над головой виднелись балки крыши. Около одной из стен стоял низкий и широкий деревянный топчан, покрытый соломенными циновками с двумя старыми лоскутными одеялами. Но больше всего Ван порадовалась железной печи и небольшой аккуратной поленнице дров.
– Попробую развести огонь, – пробормотала Марсела и, открыв печку, заглянула внутрь. – А ты сними мокрые вещи.
Слова звучали вообще буднично, но Ван замешкалась, смотря, как она кладёт в печь дрова и поджигает клочок бумаги. Оставаться в ледяных, липнущих к телу вещах было совсем невозможно, и Ванесса начала раздеваться. Сбросив туфли, она принялась медленно расстёгивать пуговицы. Ванесса стянула с плеч мокрую блузу и повесила её на спинку деревянного стула. Потом онемевшими пальцами расстегнула молнию на брюках и переступила босыми ногами через пояс. Брюки тоже легли на стул.
<< От тепла печи вещи быстро высохнут>>, – подумала Ван.
Марсела, конечно, знала, что она раздевается, но не отвлекалась, пока дрова не разгорелись достаточно. Потом она закрыла дверцу печи и бросила на Ван взгляд через плечо. Та смущённо стояла посреди дома в чёрном кружевном лифчике и узких чёрных трусиках.
Мягкий свет фонаря золотил её кожу. Взгляд Фрай обдал жаром Ванессу. Неприкрытое восхищение заставило её сердце застучать быстрее. Марсела медленно выпрямилась. В невысоком доме она казалась ещё выше – Ван пришлось задрать голову, чтобы посмотреть в её лицо. Она вдруг ощутила, что не может пошевелиться, во рту её появилась странная сухость. Женщины наконец остались одни – такие обстоятельства казались наиболее удобными для первой ночи любви, и вдруг Ван испугалась, что Марсела не использует и этот шанс.
– Тебе… лучше завернуться в одеяло, – хрипло предложила Фрай.
Не отводя глаз от Ван, она взяла с топчана одеяло и обернула вокруг плеч девушки.
Внезапно, явно не в силах сдерживаться, Марсела привлекла её к себе и всмотрелась в её лицо затуманившимися чёрными глазами.
Казалось, Земля на пару долгих мгновений прекратила движение и целый мир замер, погружённый в тихий сон. Единственными звуками были потрескивания дров и меланхоличный стук дождя по крыше. В этой тишине Марсела наклонилась и поцеловала Ванессу, медленно и нежно лаская её язык своим. Ван с ног до головы охватила огненная лихорадка. Одеяло показалось чересчур тяжёлым и тёплым. Девушке захотелось скинуть его и прижаться голым телом к Марселе. Ван всегда была уверена, что способна противостоять предательским чувственным желаниям, но сейчас вся прежняя уверенность перевернулась с ног на голову – ею овладела всепоглощающая жажда любви. Как ей хотелось, чтобы Фрай сняла всё то немногое, что ещё оставалось, и подарила ласку сильных, умелых рук, сжала груди, поцеловала соски, а затем, когда желание станет нестерпимым, раздвинула её бёдра и утвердилась в податливом теле проникающими движениями пальцев…
Словно ощутив желание Ван в ответном поцелуе, Марсела с немым вопросом заглянула в её глаза.
– Твои вещи тоже промокли, – с усилием прошептала Ван. – Ты должна… их снять.
– Да. Ты права…
Марсела стянула топ, и Ванесса увидела в свете фонаря её грудь, прятавшуюся под мокрой тканью. Бронзовая кожа казалась темнее. Ван, как завороженная, смотрела на дождевую каплю, медленно стекающую в ложбинке груди вниз, прокладывающей путь к плоскому животу и оставляющую блестящий след.
– А… брюки? – спросила Ван и облизывала пересохшие губы.
– Ага, – ответила Марсела, но даже не пошевелилась, чтобы снять их.
Тогда Ванесса, удивившись своей смелости, расстегнула узкий кожаный ремешок, пуговицу на поясе и взялась за молнию замка. Она подняла глаза и увидела, что Марсела выжидает, чтобы понять, хватит ли у неё смелости. Если хватит, тогда не останется сомнений – раз Ван зашла так далеко, то её уже ничто не остановит. Ван порозовела от смущения, опустила глаза и очень аккуратно расстегнула молнию брюк, стараясь не прикоснуться дрожащими пальцами к загорелому телу. Но Марсела, сняв брюки, бросила их на пол, сама взяла руку Ванессы и положила на своё гладкое бедро.
– Потрогай меня, – шёпотом попросила она, наклонившись к её уху.
Ван робко переместила руку. На Марселе были трусики из шёлкового трикотажа, под гладкой тканью она нащупала женское естесство. Ванесса судорожно глотнула воздух, отдёрнула руку и посмотрела на Фрай широко раскрытыми глазами. Та улыбнулась, и глубинный инстинкт подсказал ей, что ничего страшного не случится. Она взялась за края одеяла, обняла Марселу, и они оказались словно в коконе. Внутри одеяла их голые тела встретились, груди в кружевных чашечках лифчика прижались к мягкой груди. Марсела тихо и хрипло засмеялась и убирала с лица Ван влажную прядь волос.
– Когда я увидела тебя впервые, ты была похожа на мокрого котёнка, – прошептала она. – И сейчас у тебя точно такой же вид.
Ван улыбнулась. Никто не называл её котёнком. Кошкой – да, особенно когда кое-кому приходилось испытать остроту её коготков. А с Марселой она правда ощущала себя котёнком – маленьким, беззащитным, прижимающимся к сильной женщине в поисках защиты. И лишь эта женщина знала, как доставить удовольствие и вызвать в ответ благодарное мурлыканье. Чёрные глаза Марселы блеснули дразнящими огоньками.
– Ты окончательно решилась? – спросила она. – Ведь на этот раз тебе некуда убегать, кроме как под ливень.
– Да, – шепнула Ван.
Она поднялась на цыпочки, прикоснулась губами к подбородку Фрай.
– Я хочу тебя… Сейчас.
Марсела крепко обняла её и с силой прижалась к её губам. На секунду Ванесса запаниковала, опять испугавшись того, что поддаётся чувствам, но потом будто взлетела, сметая всё на своём пути, подхваченная приливом страстного желания. Слившись с Марселой в ненасытном поцелуе, Ван забыла обо всём на свете. Она таяла в женских объятиях, каменные стены дома плыли перед её глазами. Девушка не заметила, как Фрай уложила её, всё ещё завёрнутую в одеяло, на циновки, прикрывавшие топчан. Она также не заметила, что на ней уже нет лифчика. Лишь ощутив прикосновение к голой коже, Ванесса взглянула вниз и увидела, что Марсела нежно сжимает ладонью упругую округлую грудь с розовым соском. С некоторым удивлением она следила за движением женских рук, которые поочерёдно играли с каждой шелковистой и подвижной грудью, легонько потирая соски и дразня их большими пальцами. По телу Ван расходились волны тепла, порождая в груди тихие стоны.