Но тут подоспел Арт Кифер и избавил нас от дальнейшего диалога. Это был крупный, мускулистый тип; мышцы, словно веревки, опутывали его руки, волосы выгорели на солнце до белизны, загорелая кожа напоминала выдубленную кожу, а яркие зеленые глаза бесстрашно и неприязненно смотрели на мир. Безошибочно угадывалось клеймо авантюриста, будто с рождения стоявшее на нем; на губах постоянно играла циничная ухмылка, а шрамы от дюжины переделок, как морщины, бороздили его лицо.
Его реакция на Ким была почти такой же, как у меня; явное восхищение, на смену которому тут же пришло сожаление: в настоящий момент красотка принадлежала мне. Я не видел Арта целых семь лет, но кто их считал? Он подмигнул мне и сказал:
— Привет, тюремная пташка.
— Я не так уж много времени провел в тюрьме, чтобы заслужить твой комплимент, Арт.
— Как тебе удалось выкарабкаться оттуда?
— Там были резиновые решетки, — засмеялся я. — Познакомься с Ким Стейси... точнее, с миссис Морган.
— Очень рад, — сказал он.
Ким протянула ему руку, и он пожал ее, но это больше напоминало то, как осматривают друг друга двое диких животных. Отступив назад, Арт быстро взглянул на меня, и я понял, что он хотел сказать.
— Это чистое дело, Арт. Никаких последствий.
— Ты чудак, приятель. Можно было все устроить по-другому.
— А мне нравится.
— Да, ты всегда все делал по-своему. Но ты всю жизнь был сумасбродом.
— Все готово?
Арт тихо проговорил:
— Шесть утра, у Реймонда. Светофор. Мне нужно загрузить как можно больше топлива на борт. Как много она знает?
— Это ее работа.
— Есть еще кое-что. Вас ждут. Вине получил сообщение час назад и передал его на короткой волне. Кто подкинул его?
Ким ответила безразличным тоном:
— Это мы.
На этот раз Арт посмотрел на меня с любопытством:
— Ты знал об этом?
— Им пришлось упростить дело.
— Значит, у тебя будет большая компания. Сейчас тамошний режим довольно неустойчив, так что с помощью куша, который собираются выманить у тебя, они рассчитывают снова встать на ноги. Они тоже не прочь упростить дело. Я бы не хотел оказаться в твоих ботинках, дружище.
Я взглянул на Ким и рассмеялся:
— Черт побери, у тебя это и не получится.
Арт ухмыльнулся и пожал плечами:
— Не понимаю, как тебе удается извлечь выгоду из любой сделки.
— Мне просто везет, — сказал я. — Все остальное как всегда или есть какие-то изменения?
— На четыре деления шкалы вверх на нашей старой радиоволне и используй все тот же код Кисслера. Они до сих пор не разгадали его. Кто-нибудь будет постоянно на связи; если ты захочешь связаться с нами, зайди в бар «Орино», пароль — наша старая песенка.
— Кто-нибудь заслуживает особого внимания?
— Остерегайся типа по имени Руссо Сабин. Он наемный убийца, работает на Карлоса Ортегу, который почти захватил власть у нынешнего правительства. За ним и гражданские и военные круги, и нам прекрасно известно, что он пресмыкается перед комми, которые тут же выскочат наружу и станут поддерживать его, коль скоро он одержит политическую победу. Все, чего не хватает Ортеге, — несколько миллионов, чтобы подмаслить нужных людей, — и вот у нас уже вторая Куба под боком.
— Как сейчас обстоят дела?
— Сейчас все складывается в его пользу. А твое появление прекрасно вписывается в его программу. — Арт помолчал и секунду смотрел на нас обоих. — Есть ли какое-нибудь взаимодействие между службами?
— А что?
— Морской и пограничный контроли в последнее время сильно свирепствуют, старина.
— Хорошо. Все должно выглядеть естественно. Они не получали сигнала, так что все зависит от тебя.
— Насколько я в курсе.
— Если нас собьют, это будет наша вина. Никто не сорвется с крючка.
— Ну, меня еще не поймали, — хмыкнул Арт.
Мы пожали руки, он кивнул Ким, быстро зашагал прочь и скрылся за углом мотеля.
Ким следила, как он уходит, потом сказала:
— Он выглядит довольно знающим.
— Ему приходится быть таким, — ответил я.
Что-то заставило ее внимательно посмотреть на меня.
— Кто он?
— Один из тех, кого ты считала мертвым. Мы были частью команды, во время войны работавшей за линией фронта в Германии.
— Но... тогда не было никакого Кифера... — начала она.
Я засмеялся и покачал головой:
— Он служил в армии под другим именем.
Ее глаза стали почти черными от гнева.
— Значит, трое других...
— О, двое из них на самом деле мертвы.
Ким не сводила с меня глаз, и я знал, о чем она думала. Я медленно покачал головой:
— Он не участвовал в этой авантюре с сорока миллионами, детка. Забудь об этом.
С неба послышались глухие раскаты грома, и солнце скользнуло за зловещее, черное облако. Дети вылезли из воды и поспешили в свои домики. Я забрал пустую банку из рук Ким, швырнул ее в мусорную корзину и махнул в сторону нашей двери:
— Иди оденься. Даю тебе пять минут.
Ким распрямилась, встала из шезлонга и демонстративно потянулась, расставив ноги и выгнув спину, чтобы я мог хорошенько рассмотреть каждый дюйм ее великолепного тела. Затем расслабилась и со смехом посмотрела на меня.
— Тебе лучше подождать десять минут, — сказала она. — Тут полно людей. Ты же не хочешь, чтобы они увидели тебя в таком состоянии?
Глава 5
Мы спускались на воду, кружась в луче сигнальной ракеты, которую выпустил Арт. Менее чем в миле отсюда белый полумесяц пляжа сверкал под ярким солнечным светом, на фоне мрачной зелени окружавших его холмов, напоминая очертаниями пасть акулы. Внизу, попыхивая колечками дыма, нас ждал маленький пароходик.
Приземление было мягким, Арт подрулил прямо к лодке и, развернувшись по ветру, застыл в ожидании, пока смуглый парнишка за штурвалом не остановился по нашему борту. Я передал ему нашу общую с Ким сумку, затем подсадил ее, наблюдая, как она карабкается на палубу, грациозная, словно кошка. Арт дал последние напутствия, и я последовал за Ким.
Она почти не говорила во время полета, предпочитая изучать наши спины с заднего сиденья. Непринужденный разговор, который мы вели, похоже, произвел на нее впечатление. Было очевидно, что наше сотрудничество носило длительный характер и у нас выработан особый стиль общения, отточенный постоянными упражнениями и огромным опытом. Ей не нравилась ситуация, и если бы я не предпринял особых мер предосторожности, а именно — отключил телефон и запер дверь в спальне прошлой ночью, — она бы уже отрапортовала об этом необычном обстоятельстве. Рассвирепела Ким довольно сильно — бросилась на кровать, не раздеваясь, и полностью игнорировала меня, сидевшего у двери в огромном кресле. Уже на рассвете я услышал, как она сняла затвор с пистолета, поэтому намеренно проделал то же самое со своим кольтом 45-го калибра, причем постарался, чтобы звук был как можно четче; после этого Ким больше не двигалась до самого утра.
Сейчас она безучастно наблюдала, как я машу рукой Арту. Парнишка за штурвалом ухмыльнулся и сказал.
— Я Хосе, сеньор. Что-нибудь хотите узнать?
— Сколько времени мы будем добираться до берега?
— Около часа. Патрульные самолеты вашей страны летают над головами, разыскивая... — он махнул в нашем направлении, — таких, как вы. Они здесь рыщут с тех пор, как сеньор Камино ускользнул от вашей полиции и добрался до нас, а профессора Франсиско Эрнандеса похитили по приказу сеньора Ортеги.
— Это не территориальные воды Соединенных Штатов, — напомнил я.
— Но и не кубинские. Они здесь летают, как вы выражаетесь, с превентивными целями. И мы этому даже рады. Из этого проклятого места многие пытаются бежать, а ваши патрульные самолеты помогают остановить погоню и спасти беглецов.
— Сколько уже убежали, Хосе?
— Не так уж много, сеньор. Это печально. У Карлоса Ортеги много способов предотвратить подобные демократические акции. — Он подчеркнуто равнодушно бросил взгляд в мою сторону: — Вы, разумеется, в курсе: он знает, что сеньор Морган прибывает со своей женой.
— Это я слышал. Он мог бы облегчить мне задачу.
Хосе со спокойной уверенностью покачал головой:
— Нет, сеньор. Он бы не хотел вступать в противоборство с вашей страной. Не по этому поводу, по крайней мере. У него полностью развязаны руки, если вы попадаете в страну нелегально. Надеюсь, вы не пожалели о своем намерении приехать сюда.
— У меня был не такой уж большой выбор.
— Это так, — согласился Хосе, — но будьте осторожны. Это совсем не дружественное место.
Пока мы болтали, Хосе подошел к берегу и начал огибать пляж. Найдя наконец маленькую бухту, почти невидимую в густых зарослях, он без всяких колебаний направил пароход через них в узкий канал, а затем около полумили следовал его изгибам. В конце канала обнаружился причал и большое ветхое строение, которое уже с трудом сопротивлялось постоянным ветрам с моря.
— Осталось не долго, сеньор Морган, — проговорил Хосе. — Машина уже ждет вас, чтобы отвезти в глубь страны.
Город Нуэво-Кадис возвышался во всем своем великолепии посреди нищеты, как современный монумент взяточничеству, коррупции и открытому игорному бизнесу, по сравнению с которым Гавана докастровских времен выглядела просто архаичной. Повсюду прохаживались военные в яркой форме, офицеры щеголяли оружием в блестящих кожаных портупеях, рядовые с винтовками на плечах непринужденно прогуливались тут же — наглядное напоминание жителям, что ситуация по-прежнему контролируется, несмотря на смену власти. Офицеры полиции были напыщены донельзя, хотя всего лишь регулировали уличное движение; они прекрасно осознавали ничтожность своих полномочий, хотя и не показывали виду.
Ким и я заметили около дюжины хорошо знакомых плейбойских типов с обоих континентов и россыпь голливудских знаменитостей; хотя обычно в толпе трудно распознать людей, владеющих большими деньгами, если тебе не известны характерные черты, по которым их можно опеределить. Для большинства Нуэво-Кадис был интересной остановкой на маршруте Монте-Карло-Лас-Вегас; этот город обещал многое, если политический руль будет повернут в нужном направлении.