— Сегодня утром ко мне пришла эта милая леди, — миссис Саммерз кивнула на Лианну, — и принесла вот это. — Бывшая толстушка достала из кармана пожелтевший листок, свернутый пополам.
— Что это? — полюбопытствовала Натали.
— Это завещание старого артефактора, который жил в этом доме сто лет назад.
— Завещание? — одновременно воскликнули мы с любимой. — И что в нем? — спросил я.
— Освальд Лэнц, являвшийся единственным владельцем этого дома, — Лианна обвела взглядом комнату, — завещал его двум девушкам: своей дочери Марианне и ее лучшей подруге Лилит, моей бабке.
Сказать, что я был удивлен, — ничего не сказать. Я сто лет жил в этом доме, казалось, знал каждый уголок, но никогда не слышал о подобном документе.
— Откуда оно у вас? — спросил у Лианны с подозрением.
— Завещание лежало внутри в потайном кармашке. Вчера вы отдали мне дневник бабушки. Сначала я не хотела его читать, но потом… Лучше бы не читала! — Она резко вытащила тетрадь из сумочки и швырнула в угол. — Моя бабка была чудовищем. После пропажи артефактора его признали умершим, и дом перешел ей как единственной наследнице. А так как у нее, кроме меня, нет родственников, то получается, что я…
— ...владелица этого дома! — закончил за нее.
— Да. Но я не хочу иметь с ним ничего общего! — почти взвизгнула она, закрывая лицо руками. — Я отрекаюсь от своих предков и передаю дом в ваше полное распоряжение. Берите и владейте.
Услышав эти слова, писарь шагнул вперед и вытащил явно составленный заранее документ, протягивая мне. Я взял и прочитал:
«Сим передаю… в полное владение Максимилиана Дэвила… принадлежащий мне по праву наследия…»
— Это какая-то шутка? — спросила пораженная Натали.
— Нет, — покачала головой миссис Саммерс. — Мисс Лианна действительно дарит вам этот дом со всем, что в нем находится и прилегающим земельным участком.
Лианна выхватила из рук писаря перо, обмакнула в протянутую чернильницу и размашисто подписалась. То же самое проделали два незнакомца. Свидетели сделки, понял я.
— Ваша очередь, — сказала, протягивая мне перо, миссис Саммерс.
Чуть дрожащей рукой поставил подпись, не веря в происходящее. Что такое прочитала Лианна в дневнике своей бабки, что настолько вывело из равновесия? Это должно быть что-то очень серьезное. «Моя бабка — чудовище», — вспомнились ее слова. Неспроста Лианна так назвала Лилит, ох неспроста…
Раскланявшись, гости удалились, а я, закрыв дверь, присел рядом с Натали, которая уже схватила дневник и нетерпеливо листала страницы. Хотел отобрать — все-таки чужая вещь, — но любимая лишь отмахнулась.
— Погоди, я кое-что нашла. Слушай. «Старик Освальд наконец написал завещание на нас с Мари. Я уже три года этого жду. И так подлизываюсь, и этак. И по дому помогаю, и с дочкой его дурной дружу. Наконец-то. Теперь надо только найти завещание, подстроить для обоих несчастный случай — и все, я свободна и богата, одна в огромном доме. И Виктор будет моим!»
У меня от услышанного глаза на лоб полезли. Все всегда считали, и я в том числе, что смерть дочери Освальда — несчастный случай: они поругались с отцом, она сбежала из дома в лес вечером, заблудилась, упала в овраг, сломав ногу, и замерзла насмерть. В том овраге ее и нашли. Но теперь получалось, что, возможно, это было убийство? В голове не укладывалось. Как же так?
Из раздумий нас обоих вывели голоса. Оказывается, прибежали Итан с Лией и стали восхищаться новой мебелью.
— Мы совсем забыли! — воскликнула Натали, сунула тетрадь в карман и побежала к детям. А мне надо было решить, что делать со всем этим старьем во дворе.
Стоял и смотрел на рухлядь. Ну и куда это? Только выкинуть или сжечь.
— А что вы будете делать с ненужными вещами, мистер Макс? — спросила Зейна, которая как раз шла от сарая, неся охапку дров.
— Не знаю, сожгу, — пожал плечами.
— Ой, мистер Макс, — взмолилась она, — а можно мы с мужем заберем вон тот стол и несколько комплектов одежды?
И тут меня осенило!
— Конечно, Зейна. И вот еще что: позови соседей, пусть все берут, что приглянется. А уж если что-то не возьмут, то и сожжем.
Девушка радостно закивала, бросилась в дом, а через несколько секунд уже выскочила обратно и, подняв юбки, бросилась к бедняцкому кварталу.
Спустя пару часов наш двор был пуст. Разобрали все, даже совсем рухлядь, слезно благодарили и желали долгих лет жизни. Да уж, я и так слишком долго живу, куда уж дольше-то.
Пришедшие рабочие помогли мне расставить мебель, Зейна с Натали погладили и развесили одежду, застелили кровати, разложили полотенца и прочие мелочи. Комнаты наконец приобрели нормальный жилой вид. Вот теперь можно и детей размещать.
И вот они пришли. Заходили с опаской, но Хась живо всех рассмешил и провел экскурсию, начав, разумеется с кухни, где для всех уже был приготовлен сытный ужин. Почуяв вкусные запахи, детишки осмелели и пошли осматриваться. Натали развела всех по комнатам, и некоторое время слышались охи, вздохи и визги. Уже не от страха, а от восхищения. Хась, вжившись в роль воспитателя, заглядывал в каждую комнату, спрашивал, как устроились, и недовольства высказано не было. После ужина старшие помогли принять ванну младшим, потом вымылись сами, все надели чистую одежду и улеглись в удобные мягкие постели.
Перед сном Итан и Лия пришли к нам с Натали. Девочка по очереди поцеловала нас и ушла обратно, а Итан задержался.
— Спасибо вам. — Голос его дрожал. — Они привыкнут, мы поможем. Главное — не обманите их. Нас… — прошептал и умчался.
Я перевел взгляд на любимую: в глазах у нее стояли слезы.
— Никогда! — прошептала она и прижалась ко мне. — Никогда!
Натали
Мы с Зейной хлопотали над приготовлением обеда, когда в дверь настойчиво забарабанили. Я мысленно перекрестилась, не зная, каких еще сюрпризов можно ожидать от сегодняшнего дня. Хась навострил уши и нахмурил свои собачьи брови почти как человек. Да уж, не в том теле он родился, ой не в том. Интересно, кто там пришел, что так ему не нравится?
Я вытерла руки и пошла открывать дверь. Макс как раз вел урок для малышей — пока не наняли учителей, решили, что сами немного поучительствуем, — и ему было не до того, но тем не менее, спустились мы одновременно.
Уступила своему мужчине, но и уходить не стала. Мало ли что…
В дверном проеме стоял высокий, изысканно одетый блондин. Все в нем было прекрасно, кроме багрового цвета лица и сумасшедшего взгляда. Я даже невольно к поясу потянулась, совершенно забыв, что оружия-то у меня с собой как раз и нету.
— Где этот плюгавый скот?! — воскликнул он с порога.
— Извините, о ком вы? — нахмурился Макс.
— Шакал ваш! Насильник и извращенец!
— Остановитесь, что вы несете?! — разозлился любимый.
— Сам найду. — Он проскочил мимо моего жениха так ловко, что тот только и успел схватить пальцами воздух за спиной незнакомца.
Вслед за ним в гостиную вошла роскошная хаски. Такая красивая, что даже у меня слюни потекли, что уж там говорить про Хася?!
— Ух ты, какая красавица! — восхитилась я.
— Была, пока твой кобель ее не испоганил! Ее, единственную в своем роде говорящую собаку! Я специально ездил в другую страну, чтобы маги на нее заклятье наложили, — прошипел мужик. — Так, где он?! Я с него сейчас живьем шкуру спущу за мою Санни!
— Совсем не уважаемый, прикройте свой ротик, успокойтесь и приходите потом. А в таком тоне мы разговаривать с вами не собираемся! — проворчала и уперла руки в бока.
— Что?! Да как ты, девка продажная, смеешь перечить мне, герцогу Миллскому, советнику его величества?! — проорал он мне в лицо. Не знаю, чей он там советник, но такому кретину точно власть давать нельзя.
— Герцог вы или кто, но обязаны немедленно извиниться перед моей невестой! — завелся Макс, мне даже начало казаться, что он готов испортить новый ковер кровью этого хама.
— Я и с вас тоже шкуру спущу! Не только с вашей псины беспородной!
— Хась! — рявкнула я. Пес нехотя вышел из кухни.
— Ты… кхм… ходил на свидание с этой очаровательной леди? — спросила я, на всякий случай взяв Макса за руку, а то натворит сейчас дел.
— Не имею чести быть знаком с данной леди, — ответил он, гордо задрав нос.
Красотка в золотом ошейнике зарычала и гордо задрала нос.
— Шкуру спущу! — заорал наш гость и двинулся на Хася. Ага, щаз. От моих подножек еще со школы никто не уходил.
— А ну не ври мне! — прикрикнула на пса.
— Она сама пригласила! — проворчал он.
— Ах, сама?! Кто под окном скулил два часа?! — заговорила пришедшая хаски.
— Я, между прочим, колючку в лапу загнал, еле вытащил! — пробурчал он.
— Он тоже разговаривает?! — Герцог попытался отползти, но я легким движением прижала его к полу, поставив ногу на его… кхм… зад! — Ноги убери, паршивка! — заорал он.
— Лежи молча, не видишь, собаки разговаривают! — сказала строго.
— Ах, колючку? В лапу? — Она оскалилась и пошла на Хася.
— Уйди, собака! — возмутился он и попытался спрятаться под стол.
— Хась, немедленно извинись перед дамой! — показала ему кулак.
— Слушай, Хась, ну теперь как истинный джентльмен ты обязан на ней жениться! — поддержал меня Макс.
— Что значит «жениться»?! Собаки не играют свадеб! — опешил герцог и немного сдулся. Ладно, рискну его отпустить.
— То и значит, — проворчала я. — У вас товар, у нас купец, и все дела.
— Что-о-о? Да никогда! — возмутился герцог, а вот его Санни уселась и с интересом посмотрела в нашу сторону. Так, девочка на нашей стороне, это хорошо.
— Сколько? — коротко спросил Макс.
— Чего? — опешил герцог.
— Во сколько вы оцениваете невесту?! — поинтересовался хмуро.
— У вас столько нету! — задрал нос герцог.
— Ну, идемте, обсудим в кабинете, — с ехидной улыбкой предложил Макс.
— Слушай, Нат… — позвал пес.
— Чего тебе, подстоловый выползень? — поинтересовалась, подходя к Санни.