- Кроме нее, есть с военных заводов на территории твоего участка?
- Нету. Сейчас, я посмотрю, как ее зовут. У меня в столе записи.
- Хорошо.
Эрс ушел на второй этаж в кабинет, Дитмар стал его ждать. Товарищ вернулся.
- Что так долго? - спросил Дитмар.
- Переписывал. Я не храню записей в двух экземплярах.
- Ясно, - Эрс достал из кармана брюк бумажку. - Вот, я записал: Берта Элерт работает на заводе по производству пушек. Тридцать четыре года. И адрес. А вот координаты начальника более старшей ячейки. Ламмерт Шмидт. Живет на севере города. Адрес, телефон. - Эрс передал Дитмару бумажку, и тот ее спрятал. - Месяца три назад Шмидт пошел драться с владельцем ночного клуба. Шмидт и один его товарищ. А у владельца ночного клуба - пять охранников рядом. Разбираться Шмидт с товарищем отправились потому, что они хотели запретить пускать в клуб тех, кто младше восемнадцати.
- Два года назад они говорили - младше шестнадцати. Тогда у них ничего не получилось, - Дитмар весело улыбнулся.
- Ага, - ответил Эрс. Его лицо озарилось яркой улыбкой. - Ну так вот. Двое против шести. Шмидту раздробили нос как следует. И у него еще разорвана селезенка. Его товарищ - с переломами. В том числе один перелом бедра. Владелец ночного клуба и его охранники победили. И обошлись без повреждений.
- Отлично!
- Точно.
- Ты мне еще десяток деятелей из числа активистов запиши. Давай пока только из «Авиньонского родительского сопротивления». Ну, если можешь. Хорошо?
- Да. Ну, я запишу еще из «Небесных воинов» и «Воли Зевса». Хорошо? Или не надо?
- Надо. Запиши. Я подожду. Хотя нет. Потом. Завтра приеду. Хорошо?
- Хорошо.
- Ладно.
- Что?
- Давай сейчас. «Авиньонское родительское сопротивление», «Небесные воины», «Воля Зевса». «Небесные Воины» и «Воля Зевса» - по сколько человек?
- Местных «Небесных воинов» - человек двадцать с чем-то, и «Воля Зевса» - шесть человек.
- Хорошо. Записывай всех, а я буду ждать. Через два часа приду.
- Отлично.
Через два часа Дитмар зашел в полицейской участок и забрал записи у Эрса.
- Ну, начинаем их притеснять как следует, - сказал Дитмар Эрсу. - «Авиньонское родительское сопротивление». Остальных пока не надо, по отдельности будем начинать с каждой группой. Пусть сознаются, что шпионы. Это у нас, в контрразведке. А у вас, в полиции - как получится. Встречусь дней через пять, расспрошу, есть ли у вас на них что-нибудь.
- Хорошо.
- Вот и замечательно.
- Можно попробовать заставить их взять на себя несколько убийств.
- Нет. Если такой метод расследования убийств расползется по стране, нам дальше будет действовать сложнее. Воровство, поджоги, угоны машин - это да. Не надо под статьи с большими сроками. Ясно?
- Ясно.
- Вот и хорошо.
Дитмар попрощался с Эрсом. Он вышел из участка. С улицы были хорошо видны высокие шпили и округлые башни - здания по семьдесят пять, сто, сто пятьдесят этажей, офисные и жилые, являющиеся особенностью авиньонской столицы. Каждая из них была покрашена в белый и голубой цвета. Архитектор, наверное, рассчитывал прежде всего на то, как они будут смотреться днем, а не ночью. Сейчас уже стемнело, башни и шпили оказались усеянными множеством белых и желтых электрических огней. Голубой цвет больше подходил для дневного вида зданий, чем для ночного. Так или иначе, высокие узкие дома, усеянные множеством огней, были красивым зрелищем.
Дитмар Беккер отправился домой. Поздно вечером он достал из стола распечатки, которые по его просьбе сделал на работе один из товарищей на матричном принтере. Это были две буддистские сутры из Кагаристана - одна короткая и одна подлиннее. То, что Дитмар узнал об иерархии существ, о карме, о просветлении, - было очень интересно. Тут не было того, что встречалось в трудах Анны Вишмайер, Вольфганга Шнайдера и других авиньонских исследователей магии, а также кировобадских, Екатерины Затишьевой и других. Авиньонские и кировобадские книги упоминали отдельные высказывания буддистов, чтобы привести их к той же викторианской гуманистической основе, которую проповедовали и без буддизма. Карма у этих дикарей, согласно их заблуждениям, рассматривалась действующей подобно наказаниям языческих богов, люди были равны, вместо превосходства просветленных, красивых, умных и сильных предлагалось всех уравнивать и для этого усиливать государство. Блага и удовольствия, данные силами мироздания, дикари считали плохими. Всех этих дикостей не было в сутрах. Авиньонские и кировобадские маги просто использовали цитаты, да и то, вероятно, не из сутр, и вообще, не из буддистских книг. Они просто взяли все неприятие к мирозданию, к благам и удовольствиям, и обосновали их цитатами из книг, которые буддисты никогда не признавали, выдав их за буддистские. В «Книге Геры» Екатерины Затишьевой упоминалась древняя книга, в которой имеется повествование о сотворении мира, «Большая книга медитации». И похоже, там - ничего общего с буддизмом, как ни пыталась Екатерина Затишьева доказать обратное. Написал «Большую книгу медитации», скорее всего, деятель, пытавшийся создать свою систему на основе буддизма. Деятель, видимо, жил на территории одного из народов, уничтоженных динменами более тысячи лет назад - «Большая книга медитации» была найдена на юге Кировобада. Население, среди которого жил автор, скорее всего, было диким и имело верования на основе язычества, как динмены. Спустя больше тысячи лет Затишьева снова попыталась создать систему магии на основе язычества, добавив некоторые положения буддизма. И большая часть авиньонских и кировобадских авторов магических книг излагали ту или иную систему, которая по содержанию была похожа на «Книгу Геры» Екатерины Затишьевой.
* * *
Веельзевул плавал в отстоявшейся воде, в шахте, бетонные стены которой покрывал небольшой слой водорослей. Какая замечательная прохладная вода! Вверху - метрах в двадцати - находилась поверхность. Веельзевул проплыл несколько метров вверх, совершая короткие расслабленные движения ластами, получая удовольствие от движения в прохладной воде, а затем замер и немного подгреб вниз, чтобы не вынырнуть. Он еще немного побыл в глубине, а затем вынырнул. Какой замечательный воздух! Какой аромат мхов, которыми покрылись стены шахты выше уровня воды! Тут растет замечательный мох. С конусов с колокольчиками, которые возвышались от основания шапки, закапала вода.
Веельзевул полчаса побыл на поверхности. В затопленных шахтах, как и внизу, в незатопленных, стоит полная темнота - приборы освещения тут отсутствуют. Отсутствие освещения очень хорошо подходит к этому месту, делает его приятнее. Тут рядом, в круглой стене шахты, имеются отверстия. Если пойти в правое отверстие - попадешь через коридор еще в одну шахту. А в ней - еще одно отверстие справа. Это проем коридора, ведущего к незатопленным шахтам. Веельзевул подплыл к правой стороне шахты, подпрыгнул, зацепившись верхними ластами за край проема коридора, потом поднялся наверх и побежал. Он прыгнул в воду следующей шахты, забрался в следующий коридор и отправился дальше. Вперед. Веельзевул двинулся по этому коридору, имеющему повороты, миновал две короткие лестницы и вышел в незатопленную шахту. Он остановился, вдыхая замечательный влажный воздух, в котором чувствовался аромат мхов. Как тут хорошо!
* * *
Константин проверил фонарик с тремя батарейками и положил его в полиэтиленовый пакет с ручками. Туда же убрал три запасные батарейки. Сегодня он отправится в подземелья, где находятся врата в ад. Один. Не рассказывая заранее товарищам. Без употребления наркотиков. И, если врата действительно там, он их постарается найти, задействовать и попасть в мир измененной структуры. В предверья ада.
Константин уже год как прекратил участвовать в деятельности Общества вервольфов, когда организация распалась. Общество вервольфов было организацией, созданной с целью прекратить влияние гуманистов на Кировобад. Осуждался и авиньонский гуманизм, и викторианский. Викторианцы и авиньонцы в идеологии организации представлялись как деградировавшие существа, намного примитивнее кировобадцев, сохраняющих какую-то часть культуры и способных к развитию. Предлагалось искоренить гуманизм и вернуться к древним степным традициям. Осуждались многие правители Кировобада, в том числе и Диоклетиан Киров, который увел свой народ с запада, прекратив претендовать на авиньонские территории, таким образом избежал войны с Авиньоном, а потом напал на одно из государств восточнее и около тысячи лет назад захватил столицу. Этот город стал позже столицей нового государства, потом его переименовали в Кировобад. Еще чуть позже так стало называть все государство. Члены Общества вервольфов обвиняли Диоклетиана Кирова в том, что он не стал воевать с авиньонцами, - а то бы их уничтожили, и сейчас не было бы распространения гуманизма.
Константин присоединился к Обществу вервольфов, так как считал, что Общество вервольфов поможет искоренить огрубляющую культуру, идущую с запада. От этой культуры кировобадцы грубели и дичали. Очень многие девушки не хотели ни обниматься, ни целоваться, ни заниматься садомазохизмом в качестве садисток. Они стремились только совокупляться, часто с этой целью присоед