Проведение близких промышленных политик в различных странах дает совершенно разные результаты, поскольку они зависят от реального соответствия этих политик структуре наделенности факторами производства или сравнительных преимуществ. Согласованность промышленной политики со сравнительными преимуществами приводит к успеху, как это было со сталелитейной и тяжелой промышленностью в Германии в 1870-е или с автомобильной промышленностью Японии 1960-х, а игнорирование этих преимуществ в рамках стратегии догоняющего развития – к провалу. Критерием соответствия отрасли сравнительным преимуществам может служить необходимость государственной поддержки после того, как отрасль уже создана. Если предприятия по-прежнему требуют поддержки и субсидий, то они нежизнеспособны и, следовательно, не соответствуют сравнительным преимуществам. И напротив, жизнеспособному предприятию требуется от государства исключительно информационная поддержка, координирование и возмещение экстерналий, поскольку оно способно получать прибыль на конкурентном и открытом рынке, опираясь исключительно на собственные управленческие механизмы, а политика поддержки таких предприятий может иметь еще большее положительное влияние.
В целом между развивающимися и развитыми странами существует технологический разрыв, который развивающиеся страны должны использовать для сокращения издержек на технологическое развитие и ускорение темпов, реализуя преимущество отсталости. Правительствам развивающихся стран следует выстраивать промышленную политику таким образом, чтобы оказывать предприятиям информационную и координационную поддержку и компенсировать экстерналии. Это позволит добиться большей конкурентоспособности отечественных производителей, ускорения накопления капитала, модернизации производственной базы и технического переоснащения. В то же время влияние государства должно быть согласовано со структурой наделенности факторами производства и сравнительными преимуществами. Государственная экономическая политика должна руководствоваться не слепой погоней за темпами роста и бездумным копированием зарубежного опыта, а поддержанием открытого и конкурентного рынка, на котором не искажаются ценовые сигналы.
Стратегия сравнительных преимуществ и экспортоориентированность экономики
Страны, реализующие успешную стратегию развития, обычно имеют очень большую долю экспорта в структуре ВВП, а потерпевшие неудачу, напротив, низкую. Например, в 2003 году зависимость Китая от экспорта составляла 70 %, в то время как в 1978 году – всего 9,5 %; рост степени экстраверсии очень велик. Однако следует обратить внимание, что степень экспортоориентированности отдельной страны зависит от выбранной ею стратегии. Страна, избравшая стратегию догоняющего развития, с одной стороны, вынуждена производить продукцию, в которой у нее нет сравнительных преимуществ, и поэтому ее импорт сокращается, а с другой, ресурсы в такой стране перераспределяются из отраслей со сравнительным преимуществом в приоритетные, поэтому очень непросто развивать экспортные отношения. Например, в Китае сравнительным преимуществом обладает трудоемкое производство, но на 1978 год основой экспорта была сельскохозяйственная и агропромышленная продукция, а трудоемким отраслям легкой промышленности не хватало для развития капитала. Таким образом, стратегия догоняющего развития может привести к сокращению и импорта, и экспорта – экономика становится ориентированной вовнутрь. Если же страна встает на путь развития сравнительных преимуществ, то она не развивает отрасли, не обладающие сравнительными преимуществами, а импортирует соответствующие товары, отрасли же со сравнительным преимуществом, наоборот, развиваются активно, что неизбежно приводит к экспорту большого количества их продукции. Конечно, больше экспорта не означает лучшего развития, но это неизбежное следствие стратегии сравнительных преимуществ, и страна должна обладать оптимальной промышленной структурой, чтобы соблюдать баланс импорта и экспорта.
Переосмысление реальности
Развитие в соответствии со стратегией сравнительных преимуществ позволяет предприятиям становиться конкурентоспособными, а совершенствование ими хозяйственного управления – выйти на нормальный уровень прибыли, что дает возможность государству сократить субсидии и накапливать большее количество капитала. Стратегия же догоняющего развития может повлечь за собой неэффективность экономики и разнообразные социальные проблемы. Но если стратегия сравнительных преимуществ настолько привлекательна, почему же многие страны после Второй мировой войны пошли путем догоняющего развития?
Анализируя эту проблему, нам следует разграничить краткосрочную и долгосрочную перспективы. Предположим, есть две страны, размеры экономик которых изначально одинаковы, но одна из них отказывается от сравнительных преимуществ и избирает стратегию догоняющего развития, а вторая – наоборот. В краткосрочной перспективе стратегия догоняющего развития действительно способствует быстрому появлению тяжелой промышленности, удовлетворяя потребность страны, только получившей независимость или освободившейся от гнета развитых государств, в «богатой стране и крепкой армии». Однако в долгосрочной перспективе в такой стране образуется очень мало добавочного продукта – излишек в приоритетных отраслях возникает из-за перераспределения из прочих отраслей, а отрасли, которые в действительности создают его, не получают доступа к капиталу для дальнейшего развития. В такой ситуации в условиях нехватки капитала экономика будет расти очень медленно, вплоть до впадения в депрессию и возникновения кризиса, поэтому стратегия догоняющего развития не может обеспечить устойчивого развития. Страна же, избравшая стратегию сравнительных преимуществ, как уже говорилось выше, создавая большое количество излишков, может добиться очень быстрого роста экономики. Сопоставляя, таким образом, долгосрочные перспективы двух этих стран, мы видим, что стратегия сравнительных преимуществ предпочтительнее. Стратегию же догоняющего развития можно описать пословицей «поспешишь – людей насмешишь», которая демонстрирует противоречие, возникающее между краткосрочной и долгосрочной перспективами. Однако государственные деятели многих стран, как и само общество, не замечают этого противоречия, потому что их внимание обращено исключительно на существующий между их страной и развитыми странами разрыв в уровнях технологий и производственной структуры, который они страстно желали бы преодолеть. При этом они не понимают, что переменные производственной и технологической структуры имеют эндогенное свойство, которые невозможно изменить прямым вмешательством.
Но есть и еще один вопрос: почему восточноазиатские страны, разделявшие стремление развивающихся стран догнать и перегнать развитые, отказались от традиционного пути развития и выбрали стратегию сравнительных преимуществ, которая позволила им в течение тридцати-сорока лет не только догнать, но даже обогнать многие развитые страны?
На самом деле изменение стратегии экономического развития восточноазиатских стран связано не с проницательностью их политических лидеров или общества, это была вынужденная мера. В 1950-е, как и другие развивающиеся страны, они хотели принять стратегию догоняющего развития. Например, когда в материковом Китае был дан старт Первому пятилетнему плану, ориентированному на приоритетное развитие тяжелой промышленности, Министерство внешней торговли и промышленности Японии опубликовало доклад, в котором указывалось, что если Япония не последует аналогичному курсу, то через двадцать-тридцать лет Китай станет высокоразвитой державой, а Япония останется далеко позади. Правительство Тайваня, надеясь восстановить власть над материковой частью Китая, также желало создать мощный военно-промышленный комплекс, который нуждался бы в тяжелой промышленности. Однако в конечном счете оно не приняло стратегию догоняющего развития с упором на приоритет этой отрасли. Причина заключалась в том, что эта стратегия была крайне неэффективной и требовала мобилизации больших объемов ресурсов, что подразумевало, во-первых, обилие природных ресурсов на душу населения, а, во-вторых, достаточно большое население. Например, в условиях плановой экономики Советскому Союзу удавалось поддерживать быстрые темпы роста экономики вплоть до 1960-х, потому что он был богатейшим в мире по природным ресурсам на душу населения государством и обладал населением более чем в 200 млн человек, что и позволило сохранять темпы роста на протяжении почти пятидесяти лет. В 1950-1960-е многие страны Латинской Америки и некоторые африканские и южноазиатские страны имели подобный рост. Другим схожим примером может стать и Китай, который имел огромные сельскохозяйственные площади и крестьянское население, здесь достаточно было с помощью «ножниц цен» переместить сельскохозяйственные излишки в город для развития промышленности. В странах же Восточной Азии было маленькое население и относительное небольшое или даже дефицитное количество природных ресурсов. В таких условиях инвестирование в тяжелую промышленность могло проводиться только за счет дефицитного финансирования, что привело бы к инфляции. Это лишило бы правительство общественной поддержки, поэтому для поддержания стабильности восточноазиатские страны были вынуждены отказаться от стратегии догоняющего развития.
Японии и «восточноазиатским тиграм» только и оставалось обратиться к стратегии сравнительных преимуществ как к последнему возможному варианту, но результат превзошел все ожидания. Исследователям необходимо, прежде всего, узнать первопричины успеха экономического развития этих стран и осуществить то, что Энгельс называл скачком «из царства необходимости в царство свободы». Мы изучаем «восточноазиатское чудо» не только для того, чтобы понять сам этот феномен, но и чтобы выяснить, какие именно причины, движущие силы стоят за ним. Развивающиеся страны смогут пользоваться результатами исследований, и это ускорит их прогресс.