. Но и эти атаки они ведут в свойственной им ползучей манере. Французский ревизионист и ренегат Р. Гароди, например, пытается направить против централизации справедливое отрицательное отношение людей к бюрократизации, отождествляя централизм и бюрократизм и искажая историю развития социализма в СССР. О. Шик же, с готовностью признавая централизм для прошлого, отвергал его для будущего. По словам Гароди, «чехословацкая модель» должна была впервые на деле доказать преимущества социалистических производственных отношений и социалистической демократии над капиталистическими производственными отношениями и формальной буржуазной демократией [30].
Какую демократию несла с собой чехословацкая «модель демократического социализма», продемонстрировала в 1968 г. газета «Млада фронта», опубликовав призыв сжигать книги Маркса и Ленина и вешать коммунистов. В значительной мере подготовленная стараниями О. Шика, эта модель не смогла бы увидеть свет, если бы так легко не принимались на веру его демагогические заявления о том, что время централизма уже ушло, что централизм — преходящее явление и на современном этапе является препятствием к повышению эффективности производства. Ревизионисты утверждали, что определенная степень строго централизованного управления необходима только в отдельные периоды, например в переходный период. Централизация, говорили они, помогла нам ускорить социальную и структурную перестройку экономики и обеспечить прогресс по социалистическим линиям в то время, когда классовое строение управленческого персонала претерпевало радикальные изменения, и она облегчила быстрое выравнивание уровней экономического развития различных частей страны. «Но как только социалистическое экономическое развитие постепенно достигло зрелости, жесткое централизованное планирование и управление стало главным препятствием для большей эффективности» [31]. Дорого обошлось чехословацким коммунистам усвоение той истины, что любой централизм для ревизионистов является жестким, и что ревизионисты главное средство повышения эффективности обязательно назовут главным препятствием.
События в Чехословакии показали, к чему приведет ослабление и урезание роли центрального планирования и его всеобъемлющего характера. Вначале это скажется на исчезновении тех или иных видов средств и предметов потребления, на несбалансированности экономики по целому ряду продуктов, снизятся темпы роста. Затем нарушится общий баланс между ростом заработной платы и ее товарным обеспечением, что при условии непланового стихийного ценообразования приведет к инфляционным процессам, снижению покупательной способности денежной единицы.
Общественное производство все больше и больше будет терять целенаправленный характер, пока прежде единая экономика не превратится в экономику атомарного, товарного типа, в которой каждое предприятие действует на свой страх и риск и связывает их между собой лишь обмен продуктов.
Вместе с утратой основной общественной связи предприятия утрачивают общие экономические интересы и начинают действовать только из усилившихся и обособившихся коллективных интересов. Появляется конкуренция между предприятиями, ускоряющая рост неравенства в доходах.
В такой обстановке находятся теоретики, которые пытаются толкнуть развитие процессов разложения социализма дальше, в сторону закрепления достигнутых на этом пути позиций и допущения любого неравенства в доходах, что уже равносильно допущению эксплуатации. За теоретиками появляются политики, ставящие себе целью осуществить ревизионистские идеи на практике. Происходит оживление и организация контрреволюционных сил, которые при поддержке внешних сил, используя средства массовой информации внутри страны и силу организации в обстановке экономической неустойчивости, постараются окончательно довершить процесс разложения социализма. Путем захвата власти они ликвидируют всякую возможность устранения извращений, установления власти рабочего класса и налаживания социалистического хозяйства, возрождения общественной собственности вместо кооперативной.
Сопутствующее ослаблению централизма и руководящей роли рабочего класса преувеличение роли материальных стимулов ведет к воспитанию мелкобуржуазного потребительского подхода к социализму, когда на первое место ставится личное материальное благополучие и высшей целью становится лучший, чем у окружающих, материальный жизненный уровень. Процветает безответственность, общественные дела двигаются чрезвычайно медленно. Такая среда является воистину питательной для ускоренного роста мелкобуржуазных взглядов, идей, настроений и действий, особенно в кругах интеллигенции. Все это может быть использовано сознательными контрреволюционерами для реализации их планов уничтожения социализма.
Немалое значение имеет и то, что с ослаблением планового централизованного управления нарушается нормальный ход всего общественного воспроизводства и растущие недостатки, минусы, отрицательные явления и т. д. некоторыми людьми воспринимаются как недостатки самого социалистического строя. Это тоже облегчает путь к контрреволюционному перевороту. Именно по такому руслу развивались события в Чехословакии, ход которых был остановлен лишь благодаря интернациональной помощи братских социалистических стран, но правые и сегодня отнюдь не отказываются ни от своих целей, ни от своей тактики подрыва социализма методом тихой контрреволюции [32].
Вопрос о борьбе с оппортунизмом и ревизионизмом занял большое место на состоявшихся в 1973 г. совещаниях ученых в области исторических, философских и экономических наук, где подводились некоторые итоги работы по выполнению постановления ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему развитию общественных наук и повышению их роли в коммунистическом строительстве». В написанной по результатам этих совещаний книге заведующего Отделом науки ЦК КПСС С. П. Трапезникова говорится, что «современный ревизионизм, как и в начале нашего века, разросся до международных размеров», что теперь «мы вступили в новый период, в котором ревизионизм будет надломлен и разбит» и что «именно на плечи нынешнего поколения коммунистов выпадает великая миссия — взять крепче в руки дело борьбы с ревизионизмом и отстоять марксизм-ленинизм в этой борьбе». Необходимо помнить, что «даже в социалистических странах долго продолжает существовать среда, восприимчивая к буржуазной идеологии. События недавних лет в Чехословакии наглядно подтвердили это. И всем памятно, что даже в руководстве партии там нашлись не только примиренцы, но и прямые покровители и вдохновители антисоциалистических сил» [33].
Опыт компартии Чехословакии подтвердил еще раз, что никогда нельзя забывать ленинского требования быть непримиримым, быть беспощадным к ревизионистам, ибо ревизионизм в теории неизбежно приводит к оппортунистической политической практике. Эти события подтвердили также, что самой страшной опасностью для коммунистических партий социалистических стран было бы заражение их «центризмом».
«Центризм», представляющий самую гнусную разновидность оппортунизма, впервые возник в германской социал-демократии в период расцвета бернштейнианства. Духовным отцом этого течения стал Карл Каутский, которого Ленин с полным основанием назвал ренегатом и отступником первого ранга. Главное усилие «центризма» было направлено на то, чтобы ослабить и обезоружить идейную борьбу революционных сил партии с оппортунизмом, призывая марксистов к уступчивости, терпимости, мирному сожительству с оппортунистами всех мастей. «„Центризм" по существу превратился в опорный пункт оппортунистов и являлся наиболее вредным политическим течением, направленным против революционных марксистов» [34]. Центристы пытаются бороться с ревизионизмом марксистской фразеологией, бумажными резолюциями, увещеваниями, вежливостью, корректностью, а на деле потворствуют и попустительствуют ему.
Марксизму-ленинизму чуждо примиренчество, он беспощадно враждебен всякому оппортунизму и ревизионизму, и для всех последователей Маркса и Ленина работы этих великих идеологов пролетариата являются образцом непримиримости к врагам рабочего класса.
Обратившись к «Философским тетрадям» В. И. Ленина, можно убедиться, что Ленин вырабатывал в себе непримиримость, нетерпимость ко всему, что враждебно делу пролетариата. Словами bien dit (хорошо сказано) он выделяет, например, следующую фразу: «Кто гладит по шерсти всех и всѐ, тот кроме себя не любит никого и ничего; кем довольны все, тот не делает ничего доброго, потому что добро невозможно без оскорбления зла. Кого никто не ненавидит, тому никто ничем не обязан» [35].
С этой непримиримостью Ленин обрушивался на оппортунистов. В статье «Открытое письмо Борису Суварину», например, Ленин пишет: «...я выступаю против «центристов» не с личной критикой, а с критикой политической». ...«Центристы» своею пропагандой «единства» и «защиты отечества», своим стремлением к соглашению, своими усилиями прикрыть словами самые глубокие расхождения причиняют величайший ущерб рабочему движению, задерживая окончательное банкротство морального авторитета социал-шовинистов, поддерживая, таким образом, их влияние на массы» [36].
Для успешной борьбы с оппортунизмом никогда нельзя забывать «его неопределенности, расплывчатости, неуловимости. Оппортунист, по самой своей природе, уклоняется всегда от определенной и бесповоротной постановки вопроса, отыскивает равнодействующую, вьется ужом между исключающими одна другую точками зрения, стараясь «быть согласным» и с той и с другой, сводя свои разногласия к поправочкам, к сомнениям, к благим и невинным пожеланиям и проч. и проч.» [37]