— Это ты сейчас так говоришь, — печально вздохнул демон. — Смерть должна быть в назидание другим. Чтобы ни один идиот не посмел даже думать о предательстве!
— Узнай мои родичи о тебе, уверен — они бы убили меня быстро. А тебе своих детей совсем не жаль?
— Нет, — буркнул демон. — Врагов жалеть нельзя, пусть они и семья.
Прошло всего полдня, как мы существуем в одном теле, но мне уже стало предельно ясно: мы две полные противоположности, как лёд и пламя. У нас совершенно разные мнения и принципы, отличаются цели и интересы. Надеюсь, мне хватит сил не свихнуться и не изменить самому себе.
С этими мыслями я и открыл дверь артефактной лавки. У двери прозвенел колокольчик, и пожилой продавец вмиг оказался у прилавка.
— Могу вам чем-нибудь помочь, молодой человек? — обратился ко мне старик с седыми волосами до плеч.
Пётр Николаевич меня не узнал. И хорошо, потому что у меня не было ни малейшего желания ещё и ему доказывать, что я — это я. Он был в артефактных очках, которые позволяли видеть гораздо больше, чем способен взгляд человека, но ауру демона они узреть не могли. Всегда хотел такие примерить, но… сейчас не до этого.
— Мне нужен амулет, скрывающий ауру, — попросил я.
— Вам для каких целей? У нас имеются разные экземпляры.
— В университете просили купить для практики. Я экзорцист. Это для того, чтобы демоны меня не почуяли.
— Ловко выкрутился, — восхитился демон, чего я от него уж точно не ожидал.
— Тогда есть три варианта, — Пётр Николаевич достал со стеллажа три коробки, в каждой из которых лежало по амулету. — Этот стоит двадцать тысяч, как раз вам хватит на практику, — указал он на артефакт с розовым камнем.
— А чем он отличается от остальных?
— Он довольно слабый. От низших демонов вас скроет, а других на вашей практике и не предвидится.
— Но я бы хотел, чтобы амулет послужил мне и в дальнейшем.
— Тогда эти два варианта, — предо мной предстали амулеты с красным и кроваво-багровым камнем. — Чем сильнее артефакт, тем темнее камень.
— А есть вовсе чёрный? — как бы невзначай поинтересовался я.
Чтобы скрыть присутствие владыки демонов в моей голове, нужен поистине мощный артефакт. И то не уверен, что его надолго хватит.
— Есть, секундочку.
— О! Пока он отошёл, бери оба амулета и валим! — загорелся демон.
Пётр Николаевич отошёл в подсобку, но я-то знал, что он продолжает следить за магазином с помощью своих очков. Слышал о тех, кто пытался обокрасть этого невинного на вид старика, и до отделения полиции они доезжали уже переломанными.
У двери магазина стояла скульптура из чёрного камня, но мало кто знал, что на самом деле это охранный голем, и в схватке я бы его не победил. Одно дело — огненную стену на неодарённых насылать, и совсем другое — когда у противника есть магия.
— Пока, — прокомментировал демон.
— Что пока?
— Пока ты с ним не справишься. Но очень скоро… всё изменится.
Продавец вернулся через минуту с деревянной коробочкой в руках. Раскрыл её передо мной, и я увидел амулет с идеально чёрным камнем, размером с мой ноготь на мизинце руки.
— Это чёрный алмаз, самый сильный из всех камней, способных скрывать ауру.
— Сколько? — спросил я и коснулся пальцем грани кристалла.
Кончик указательного укололо холодом.
— Брр, ну и гадость! — прокомментировал демон. — А оно нам точно надо?
— Раз ты почувствовал, то точно надо.
— Девяносто тысяч рублей, — ответил Пётр Николаевич, найдя цену на обороте коробки.
Легион присвистнул, а мне было сложно сохранять спокойное выражение лица. Это куда больше той суммы, на которую я рассчитывал.
— Этот амулет стоит шестьдесят, — продавец заметил мою растерянность и указал на артефакт с багровым камнем.
— А насколько он уступает по качеству?
— Сильно. Чёрный алмаз способен скрыть что угодно.
— Тогда беру чёрный.
— Хороший выбор. Он вам до конца жизни может прослужить, — кивнул Пётр Николаевич.
До конца жизни — это без учёта, что ему придётся тратить энергию на скрытие владыки демонов. Потому я на подобное и не рассчитывал.
Отсчитал нужную сумму и вышел с покупкой из магазина. Коробку выбросил в ближайшую мусорку и сразу надел амулет на себя. Алмаз коснулся груди, и по всему телу пробежал холодок, а кожа покрылась мурашками.
— Мерзкое ощущение, — пожаловался Легион.
— Привыкай, — усмехнулся я в ответ и направился к супермаркету.
С учётом трат денег осталось не так уж много, но если экономить, до пятницы нам хватит с лихвой. Из крупных покупок осталось только телефон Борису приобрести, а без этого устройства в нашем мире жить практически невозможно. Вся жизнь — в интернете, и сейчас он нам нужен для восстановления прежних связей.
В супермаркете я купил три шоколадки, соки и много подобных мелочей. Готовить мы с братом не умели, поэтому и не пытался выбирать иные продукты. Куда проще купить обед в гостинице, он там совсем недорогой, особенно если успеть в часы бизнес-ланча.
С пакетом вкусностей я вернулся в наш номер и на пороге столкнулся с Борисом.
— Запаха больше нет, — это он заметил сразу.
— Я же говорил, надо в душ было сходить, — сказал я, протягивая ему пакет. — Видимо, на тебе самом запах от ритуала остался, вот и не заметил сразу.
Открыв пакет, Борис достал шоколадку с фундуком.
— Не забыл, что я их люблю, — сказал он.
— Я ничего не забыл.
Брат слегка улыбнулся. На его изуродованном лице это смотрелось слегка ужасающе, но я старался не обращать внимания на его внешний вид. Было приятно, что он начинает мне верить.
— Прости, что сразу не признал, — сказал Боря, открывая шоколадку дрожащими руками. — Нам обоим пришлось пройти через настоящий кошмар.
— Это всё позади. Давай лучше навестим деда. У нас есть целых три часа до закрытия дома для престарелых.
Борис кивнул, и я снова вызвал такси. Через двадцать минут мы вышли у нужного здания. Брат по-прежнему прятал лицо в капюшоне и шёл с опущенной головой.
— Вы к кому? — спросил нас охранник на проходной и приготовился записывать в журнал.
Посещения здесь были свободными, поэтому никаких хитростей для попадания внутрь не требовалось.
— К Демьянову Антону Игоревичу, — ответил я.
— Проходите, двести первая палата, — сказал он, посмотрев нужный номер в журнале.
Несмотря на холодную погоду, во дворе гуляло много стариков. Некоторые ходили в сопровождении молодых родственников.
Это здание выглядело получше, чем психиатрическая больница, но в ремонте нуждалось так же остро. Дверь в палату деда на втором этаже и вовсе встретила нас облупленной по бокам краской.
Борис осторожно постучался, а я потянул на себя ручку двери. От меня не укрылось, как он сглотнул засевший в горле ком, брат переживал не меньше моего перед этой встречей.
— Кто там? Я же просил меня не беспокоить со своими лекарствами! Не собираюсь я их пить, — раздался ворчливый голос деда.
Но стоило нам зайти в палату, как старик оцепенел. Застыл с открытым ртом, смотря на нас. Ещё и Борис поднял голову, показывая своё лицо. Насколько бы изуродован он не был, дед не мог не признать внука точно так же, как я сразу увидел в нём брата.
— Видимо, у меня галлюцинации… Так и знал, что не надо было микстуру от кашля пить! — опомнился дед, чем заставил меня улыбнуться.
— Деда, мы настоящие. Живые, — сказал я и поставил на тумбочку пакет с соком и двумя видами халвы, которые он так любил. Их я тоже приобрёл в супермаркете возле гостиницы.
Но дед на это внимания не обратил.
— Это шутка такая? Если да, то живо прекращайте! Негоже на старших иллюзии насылать!
— Мы живые, — повторил я и приблизился к кровати, к которой и был прикован старик.
Не в буквальном смысле… Но по стоящему у стены креслу-каталке было понятно, что ходить он теперь не может.
— Не верю! Вам меня не пронять!
Борис усмехнулся. Видимо, понял, как я сегодня себя чувствую весь день.
— Дед, ты лучше скажи, с какого перепугу тебя недееспособным признали? Соображаешь-то ты нормально, — спросил Борис.
— Так вы тоже от Добрыниных припёрлись? Убирайтесь и хозяину своему передайте, что пока жив последний Демьянов, земли им нашей не видать!
Мы с братом переглянулись.
— Это Добрынины подстроили. И недееспособность деда, и мою проверку в банке, — осознал я. — Наверняка и управляющий под ними ходит.
— Это и дураку понятно. А как деда убеждать будем? — недоумевал Борис.
Я задрал рукав, и родовая печать загорелась синим пламенем. А от амулета повеяло стылостью, он тратил довольно много энергии, чтобы скрыть не только мою ауру, но и моего колдовства.
— Святой Николай! Они и печать подделали! Ни стыда ни совести, ну я вам сейчас устрою, — дед раскраснелся от нарастающей злости, и я начал нервничать. Всё-таки мы разозлили экзорциста в ранге магистра, и он при желании может нас одним ударом прикончить.
Он проделал всё так быстро, что мы и понять ничего не успели.
Его печать на руке вспыхнула алым огнём, и языки пламени устремились к пальцам. Он выставил вперёд ладонь и атаковал.
Глава 6
Яркие языки пламени сорвались с ладони деда и распались в воздухе на сотни пылающих искр. Убить нас у них мощности не хватит, а вот покалечить смогут знатно.
Я вмиг встал перед Борисом, заслоняя его собой. Голубая нить пламени отделилась от моей печати и распахнулась в воздухе, прикрывая нас щитом. Красное и синее пламя встретились и нейтрализовали друг друга. Моя защита вышла слабой, но её хватило, чтобы нас прикрыть.
— Этот огонь предназначен для потусторонних тварей, а не для людей! — крикнул я, а затем, сбавив тон, продолжил:
— Не ты ли нам это говорил каждый раз, когда мы пытались задеть магией друг друга?
Дед опустил руку и повернул голову к окну. Я догадывался, больше всего он боится, что сейчас нам поверит, а потом окажется, что мы подставные утки. А ради того, чтобы забрать в свои лапы наше баронство Добрынины и не на такое способны.