И она призналась… Что барон Голубев самым грязным образом приставал к ней на приёме, который прошёл накануне в его доме. А ведь сестре было всего шестнадцать лет!
Отец пойти не смог, поэтому отправил вместо себя Карину с матерью. Та отошла в сад с другими дамами и не могла видеть, что происходило в зале в те злосчастные минуты… А если бы никто из нашей семьи не явился на мероприятие в честь помолвки барона Голубева, это могло плохо сказаться на дружеских отношениях между родами. Тогда я поклялся отомстить за позор, который пришлось испытать моей сестре… Но не успел…
И ведь Голубев смог это провернуть, подговорив служанку, чтобы та пролила вино на платье Карины. Он встретил ее в пустом коридоре… Барону повезло, что Карина смогла вырваться из его цепких рук, тянущих её в спальню… Если бы Голубеву удалось сделать задуманное, то вилка бы оказалась не в руке, а в голове… и так, чтобы наверняка! За свою семью я готов и убить.
Голубев пытался второй рукой оторвать вилку от стола, но ничего не вышло.
— Ты какого хрена сделал, Демьянов? Сестра твоя давно мертва! — простонал он, напрочь забыв про все правила приличия, которые в аристократов вкладывают с самого детства.
Хотелось бы мне ответить, что это не так… но я не стал. А вместо этого присел рядом с бароном.
— Ты затронул честь нашей семьи, — сказал я.
— Кто-нибудь, помогите! — бросил он охране.
Один из грузных мужчин подошёл и ловким движением вырвал вилку не только из стола, но и из руки барона, отчего тот снова вскрикнул. Но не велел мордоворотам меня пристрелить, что уже радовало. Изначально я рассчитывал, что никакого разговора и вовсе не выйдет, а тут есть хоть какой-то шанс…
— Стойте у выхода, — велел Голубев охранникам.
Конечно, а то вдруг я ещё чего удумал.
— Чего тебе надо, Демьянов? — процедил барон.
— Я спас тебя, твою семью и твоих людей. А ты за это в пятницу придёшь к одиннадцати утра в Имперский банк в Муроме и подтвердишь, что я это я, — прямо ответил, отбросив все правила приличия по примеру Голубева, которые сейчас были явно не к месту.
— Разбежался! — хмыкнул он. — Я обещал за помощь встречу, а не подвергать себя подобным рискам.
— Рискам? — задумчиво спросил я. — В походе в банк нет ничего рискованного, только если… Точно! Ты с Добрыниными сделку заключил.
Вместо ответа я получил испепеляющий взгляд. Значит, я угадал. И дальнейший разговор не имеет смысла, разве что…
— Каково это — продать свою честь? — серьёзно спросил я, чуть не добавив «которой нет».
— Моя честь при мне, — ухмыльнулся Голубев.
Кажется, он совсем забыл о боли. А тут ещё и охранник аптечку принёс. Он пшикнул на руку барона антисептическим раствором, и тот снова скривился. И поделом ему.
— Мы были союзниками, но прошло всего полгода, и ты всё забыл. Мой отец заступился за тебя, когда твой двоюродный брат хотел забрал титул себе, а теперь ты не хочешь отплатить нашей семье тем же.
— Оставьте нас, — спокойно сказал он охране, и двери комнаты затворились. — Я бы хотел тебе помочь, но не могу. Понимаешь? Я даже собирался прийти на эту грёбаную встречу… но позвонил Добрынин.
— И предложил больше денег?
— Нет, обещал разрушить мою семью, если я помогу вам.
А судя по увиденному сегодня, Голубев свою жену очень любил… Да он был готов жизнью ради неё пожертвовать! И убеждать его променять помощь мне на жену я не стану.
Не в первый раз встречаю подобную извращенную любовь… Когда люди отдают сердце одному человеку, а плоть другим. Пожалуй, мне никогда не понять, как можно так вестись на поводу у похоти.
— У Добрынина есть компромат на тебя? — спросил я.
Голубев не ответил, но я по глазам понимал — это правда. У барона немало грехов, особенно когда дело касается супружеской верности. Но это не моё дело, пока оно не затрагивает интересы моей семьи. А за сестру я сполна отплатил.
— С Жирновым та же история? — задал я второй вопрос.
Хотелось бы понимать, имеет ли смысл с ним разговаривать. И логика подсказывает, что там примерно такая же история.
— Он собрался жениться на младшей дочери Добрынина. Для него это единственный шанс сохранить титул.
Как и ожидалось… Один не поможет из-за угрозы своей семье, второй — из-за угрозы роду. У Жирновых земли ещё меньше, чем у нас, и состояние дел на момент трагедии было куда печальнее наших. Он не станет жертвовать возможностью подняться из грязи ради нас с братом.
Молча поднимаюсь и иду к дверям… Но перед тем, как потянуть за ручку, оборачиваюсь:
— Раз не можешь отплатить по чести, то хотя бы сделай одолжение, и когда орден спросит о случившемся, скажи, что демонов изгнал Борис.
— Это я устрою, — кивнул он.
Если обманет в такой мелочи, я окончательно удостоверюсь, что чести у него нет. Но по тону показалось, что Голубев слово сдержит. Хотя бы его.
— Кстати, что ты говорил тому демону? — внезапно поинтересовался барон.
— Это одно из заклинаний на языке древних, оно ослабляет этих тварей, — соврал я, не моргнув и глазом.
Тем более, подобным тонкостям нас и правда учили. Чтобы проверить это, Голубеву придётся воспроизвести мои слова в точности, а он этого сделать никогда не сможет.
— А знаешь, — я взглянул в глаза Голубева и не увидел ничего, кроме отчаяния крысы, загнанной в угол. — Предлагаю тебе сделку, от которой ты ничего не потеряешь. Останешься только в плюсе, если дело выгорит…
— Я не…
— И Добрынин больше не сможет на тебя влиять.
— Слушаю.
Я рассказал свою безумную идею, и на удивление Голубев согласился. На этом наша встреча подошла к концу.
Выхожу в коридор, охранники сопровождают меня на улицу. Они не отстают до тех пор, пока не уверяются, что мы вышли с территории поместья.
— Что произошло в доме? — спросил Борис, когда мы остановились.
На последний автобус мы уже опоздали, надо было вызывать такси. И нам пришлось ждать на улице, пока откликнется хоть один водитель, согласный взять заказ до соседнего города.
— Голубев нам не поможет, и Жирнов тоже, — ответил я брату.
— Это было понятно с самого начала, но ты упёрся, что надо с ними поговорить. И что в итоге?
— Не читай мне морали. В отличие от отца, у тебя это плохо получается. Скажу так, у меня были свои причины сюда приехать.
Про случай с Кариной Борис не знал, и рассказывать я ему не хотел. Не за чем его лишний раз расстраивать. Да, он старший брат и по идее сам должен мне помогать… но пока выходит ровно наоборот. У него и без того вечно подавленное настроение, и ещё более недовольным его лицо я представить попросту не мог.
— Саш, не придуряйся. Я про демонов спрашивал, — решил сменить тему Борис.
— А, про них, — протянул я, делая вид, что с самого начала этого не понял.
На деле же всё это время думал, как бы рассказать Борису правду так, чтобы он мне поверил и ничего не заподозрил… и чтобы после этого я не стал главным врагом человечества вместе с Легионом.
— Я уже говорил, что после смерти что-то произошло. Тот демон, кто загнал меня в могилу, заметно изменил мой источник, — начал я.
— Что ты за бред несёшь? — хмыкнул брат.
— Сам подумай. Мы убиваем демонов их же оружием, — я поднял руку, и на пальцах зажглось синее пламя.
— Мы экзорцисты, у демонов другая магия. Ты совсем умом тронулся? — Борис повысил голос.
— Посмотри на пламя, — настойчивее попросил я.
— Оно стало синим. Хочешь сказать, что это влияние демона?
— Ага, — кивнул я, сжал руку в кулак, и пламя исчезло. — А вместе с этим вырос и источник. Мне хватило маны, чтобы и портал открыть, и низшего демона изгнать.
А то, что деревянный демон был не таким уж и низшим, брату знать точно не стоит. Он его в глаза не видел, и теперь это никак проверить не сможет.
Мои слова уже означали, что воскрес я с новым рангом. Ладно увеличить потенциал на одну ступень, но если разница окажется существенной, то у Святого ордена будут вопросы. Как бы они не начали меня доставать, чтобы потом применить этот способ на слабосильных магах… Пожалуй, это в моей легенде самое опасное.
— Звучит невероятно… И где это чёртово такси? — раздраженно спросил Борис.
— Через пять минут приедет… Может, и звучит невероятно, но факт остаётся фактом, демон сделал меня сильней.
— Саш, сделай одолжение…
— Ну?
— Больше никому эту ересь не рассказывай.
— А у тебя есть другое адекватное объяснение? — усмехнувшись, спросил я.
— Нет. Но не хочу, чтобы тебя принимали за какого-то психа, — честно ответил брат.
К нам подъехала машина такси, и мы уселись внутрь.
— На вокзал, господа? — уточнил водитель.
— Да, — ответил я.
— Какой ещё вокзал, Саш? — не понял брат, а машина тронулась.
— Муромский, — спокойно ответил я.
— Зачем?
— Сам посуди, Голубев и Жирнов нам с подтверждением титула не помогут. Добрынины тем более. Какие ещё есть варианты?
— Ты же не хотел туда ехать.
— Мало ли что я хотел. Есть такое понятие, как «надо». И остаётся всего один человек, который наверняка сможет нам помочь.
В этом брат не мог со мной поспорить, только лишь печально вздохнул и сказал:
— А я надеялся, что больше никогда её не увижу.
И он даже не стал напоминать, что мы не взяли с собой вещей и не купили билеты. Борис лишь поинтересовался, когда ближайший поезд, и удостоверился, что мы на него успеваем.
На вокзал мы прибыли за час до отправления и приобрели билеты в кассе наличными. Конечно, удобнее было бы купить онлайн, но пока у нас не было документов, оформить карту не представлялось возможным. Кассирше же хватило увидеть мою родовую печать, чтобы у неё никаких вопросов не осталось.
— Дорогие оказались билеты, — сказал Борис, когда мы заняли наше купе.
Не припомню, чтобы он когда-нибудь раньше столь сильно беспокоился о деньгах. Но времена меняются… Всё меняется.
— Ничего, нам хватит, чтобы не подохнуть до пятницы, — улыбнулся я.