– И почему у вас нет ресторанов? – спросил Алекс, поздоровавшись с девушкой и кивнув ее пышной наставнице. Та сошла со ступеней школы последней, с достоинством склонила голову и удалилась.
Слово «ресторан» или его аналогов в языке аймара не имелось, пришлось заменить его русским вариантом.
Майта улыбнулась. Ее порядком веселил нелепый акцент пришельца.
– Не понимаю, – покачала она головой.
– Пойдем, я провожу тебя домой.
Майта была ниже его на локоть, но рядом с ним странным образом словно прибавляла в росте. Походка у нее приобретала необыкновенную плавность, а подбородок взлетал ввысь – кажется, девушка старалась соответствовать статусу идущего рядом с ней бога.
– Чучилья разве не огорчается? – лукаво спросила она во время их первой прогулки.
– Она не в обиде, – расшифровав фразу Майты, ответил Алекс.
Девушка знала, что ему трудно дается язык аймара, к тому же он старательно делал вид, что едва понимает, о чем вообще говорят. Отвечал словно наугад, ведомый единственно чувством, а не разумом.
– В Тайпикала все знают, что ты гуляешь со мной после школы.
Алекс огляделся, чуть ли не впервые за последний месяц-два вспомнив, что является объектом пристального интереса горожан. Ему-то давно казалось, что местные воспринимают его как обычного человека, облеченного немного большим доверием богов, чем аймара.
– Юноше позволено прогуливаться с девушкой по улицам… – Майта взяла паузу, дожидаясь кивка Алекса. – Когда родители сговорили их к свадьбе.
– Я хочу, – начал Алекс давно заготовленную фразу, – позвать тебя в свою семью.
Они уже поднимались по заключительной лестнице перед площадью, на которой стоял дом Аталая. По краям ухоженной дороги трепетали на ветру факелы, всегда яркие в этой привилегированной части города. Редкие чиновники и воины спешили по своим делам, не озабоченных чем-либо аймара видно совсем не было. В такую погоду все предпочитают отсиживаться дома, возле пылающего очага, в компании родичей. А когда еще припасен кувшинчик свежей, только что забродившей чичи… Тьфу, гадость.
– Я не могу, пока не кончен срок моего служения богам.
Алекс и сам не вполне понимал, почему Майта так влечет его. В общем-то ничего особенного в этой девчонке не было. Подумаешь, лицо не такое широкое, волосы не такие жесткие, а нос не слишком приплюснутый, как у большинства женщин-аймара. Как будто ее занесло сюда с другого континента, откуда-нибудь из Аравии. Но Алексу встречались на улицах Тайпикала девушки и посимпатичнее.
Дело, наверное, было не в ее внешности, хотя и она подстегнула матримониальные устремления Алекса. С самого первого дня знакомства, когда Майта умело ускользала от белокожего пришельца, в нем засела своеобразная заноза, принудившая его в конце концов добиваться брака.
И вот – что же теперь, измышленный его же мозгом обычай встанет у Алекса на пути, словно он не бог, а простой индеец?
Иногда Алекс чувствовал, что с ним происходит странная, не вполне понятная ему самому метаморфоза. Он прекрасно помнил, как в прежнем своем «реальном» мире легко относился к взаимоотношениям между людьми, как не лез за словом в карман и готов был оттолкнуть любого, вздумавшего сунуться к нему с поучениями. Может, это боги каким-то образом пробудили в нем не задействованные раньше участки мозга? Или сам мозг, пораженный болезнью, отыскал внутри себя дремавшие раньше свойства психики – настоящее, а не поверхностное внимание к чувствам другого, умение слушать и прочие в том же духе?
Особенно остро все эти новации проявляли себя в те часы, когда он виделся с Майтой.
Пришло время выбирать нового главу общины, в которую входила семья Кетука. День выдался, как обычно в июле, пасмурным и снежным. По случаю важного семейного мероприятия, общего для многих жителей страны, работа в этот день была непродолжительной и закончилась вскоре после полудня.
Всю предыдущую неделю особо назначенные жрецы в сопровождении солдат расхаживали по улицам Тайпикала и зачитывали по памяти наказ богов. Его тоже предстояло выполнить именно сегодня, поскольку дело требовало участия всех членов общины.
С наступлением сумерек Акучо собрал совершеннолетних родичей, и они вместе перешли в соседний дом, где жила семья нынешнего старейшины. Там уже все было готово – огонь в очаге разожжен, а старшие дети подхватили младших и разбежались по соседним домам. Там шестнадцатилетние должны были присмотреть за другими детьми и «глухими старцами».
В комнате было жарко натоплено. Под потолком висел слой черного дыма, который едва вытягивался в щели между крышей и стенами. Свежая чича уже была разлита по кувшинам и расставлена вокруг очага. Чуткий нос Кетука уловил едва заметный запах йяге… Еще два дня назад Арика стала совершеннолетней и, по обычаям предков, вдохнула несколько раз дым этого растения, чтобы «очиститься» и заодно увидеть свою судьбу.
На подшучивания младших сестер, когда видения рассеялись, она ответила напряженным молчанием. Об этом Кетуку вчера поведала мать.
Вот он и думал, усаживаясь на камень в последнем ряду, возле самой стены: что показали ей древние духи йяге? Неужели что-то страшное, во что и верить не хочется? Или видения были столь невнятны, что человеку не под силу расшифровать их?
– Хвала богам, год прошел не хуже, чем предыдущий, – начал старейшина.
– Великие перемены сопровождали твою власть над нами, – заметил Акучо. – Ты был хорошим старейшиной и мужественно встретил невиданное раньше.
С тех пор как отец Кетука получил важный заказ на храмовую статую бога Кондоя, мастер по камню заметно прибавил в самоуверенности и уже не выглядел так жалко. Да и с питанием в семье стало заметно лучше. И надел обещали увеличить… В общем, явление богов пошло ему на пользу.
– Ты был справедлив и правильно делил между нами трудовую повинность, – вступил еще один глава семьи.
– Ты помог мне с уборкой урожая, когда моя жена была на сносях…
– Все трое младенцев выжили благодаря твоей помощи.
Вежливые фразы, предваряющие официальную церемонию передачи власти, окончились, и теперь можно было освежиться теплой чичей. Угощение также оказалось на славу. Хозяин расстарался и припас к церемонии не только овощей и мяса, но даже связку сухих листьев коки и горсть извести.
На употребление коки требовалось получить от жрецов особое разрешение. Видимо, в связи с грядущими обширными посадками этого священного растения решено было потратить старые запасы.
Нашлась и редкая рыба с западной окраины страны. Понятно, не свежая, какую доставляют гонцы сапане Таури, а соленая – и оттого не менее ценная, ибо пенная чича под такую рыбу словно сама проскальзывала в горло.
Потекла неспешная беседа. Гости вспоминали самые заметные происшествия в жизни членов общины, случившиеся за последний год. О явлении на земле живых богов никто не говорил, хотя важнее события, естественно, вряд ли можно было представить. Но масштабы его были так велики, что затронуло оно в первую очередь весь мир, затем правителей аймара и уже в последнюю очередь – простых людей, то есть не родственников Таури и не жрецов.
И все-таки на днях эта вселенская волна захлестнула не только народ, а каждую семью, в которой была хотя бы одна девственница семнадцати лет от роду.
Отец еще вчера предупредил Кетука, что Арика будет предложена на совете в качестве матери будущего бога. Сама девушка сидела с неподвижным лицом, как будто неспособным на выражение чувств. Рядом с ней находилась ее мать, и Кетук видел сквозь языки пламени и дымное марево, как женщина то и дело поглаживает дочь по ладони. Пожалуй, обе они выглядели одинаково испуганными.
Обычная церемония естественным образом закончилась тем, что власть старейшины на весь следующий год перешла к очередному главе семейства. В этом году им, к несчастью, был Акучо. А значит, он не сможет выступить в защиту сына и будет вынужден принять мнение большинства.
– Это будет большой честью для нашей общины, если боги выберут Арику, – сказал наконец один из юношей. Он едва сдерживал торжествующую ухмылку. То же можно было сказать и о многих других неженатых ребятах, для которых возвышение Кетука от ремесленника до воина и будущее обладание самой красивой девушкой общины представлялось едва ли не личной обидой.
– Они обязаны ее выбрать, – сурово отозвался отец девушки. – А мы не можем запретить ей стать матерью маленького бога.
– Но мы можем спасти ее от этого, – произнес Кетук.
Понимания на лицах соплеменников он не увидел.
– Послушайте меня, – поднял руку Акучо. Он имел право сказать первым все, что считал нужным. – Во всем Тайпикала найдется не меньше тысячи семнадцатилетних девушек, еще не вступивших в брак, и все они отмечены у чиновников. Не все из них чисты так же, как Арика… – Он сделал паузу, дождавшись одобрительного кивка собравшихся здесь людей. – Но знать наверняка, кто подходит под требования богов, они не могут. А значит, никто не уличит нас, если мы не представим Арику богам – что ж, соблазнам подвержен любой человек, тем более такая красивая девушка. Прошу вас взвесить все, что повлияет на жизнь нашей общины. Многочисленны дары богов тем, кто представит деву для зачатия. Мешок маисовых зерен, сто локтей дополнительного надела, вдвое меньшая трудовая повинность… Мы одна семья, и блага падут на нас равно, ибо от удачи и судьбы Арики зависит и судьба общины. Она может стать матерью маленького бога и войти в семью Таури. А там, кто знает… Может быть, даже улететь на небо и оттуда помогать нам? – Некоторые вежливо рассмеялись. – Не сомневаюсь, что Арика сможет повлиять на многие стороны нашей жизни. Говорите!
– Нечего даже думать! – вскричал приземистый парень с костяным кольцом в ухе. – Виданное ли дело, за девку такие почести! Не ухватим свое, так все другим достанется.
– Она из нашей общины, не чужая! – взорвался Кетук. – Готовы человека на игры богам отдать! Велики они и милостивы, не спорю, но не они ли требуют крови человеческой? Неведомо какие ужасы учинят с Арикой на холме. Маленький бог в чреве простой женщины – виданное ли дело? А ежели он порвет ее изнутри клыками?..