– А вдруг это не демон, а человек? – в сомнении проговорил Кетук.
– Откуда ты знаешь? – снисходительно отозвался отец. – Рабы наболтали? Народ не обманешь, сынок! Разве под силу человеку сотворить такое? Всю кровь выпил, вместо желудка дыра! И ламы в загоне как завороженные стояли, ни одна голос не подала – не иначе демон их околдовал.
– Кто видел труп? – спросил Синчи.
– Да уж видели.
Кетук только рукой махнул. Если уж по рынку слух пролетел, словно пожар в сухом лесу, теперь бесполезно кого-либо переубеждать. Даже если была в том нужда или приказ. И не дело это простого солдата, пусть жрецы отдуваются за поступки своего собрата или обозленного демона.
В душе он был на стороне отца – в самом деле, слишком уж редко стали приносить в жертву рабов, а когда в последний раз даровали богам ребенка, о том старикам одним ведомо. Неудивительно, что темные силы поднялись из земных глубин и пользуются безнаказанностью.
С другой стороны, как-то же можно умилостивить богов подземного царства, если небесные жители и сам бог Солнца словно забыли о людях?
Утренняя суета в городе, что лежал под взглядом верховного жреца и первого наставника Аталая, быстро сошла на нет. Бог Солнце целиком появился над склоном горы на востоке, а его рабы уже носили воду в кувшинах и выпалывали сорняки на самых неудачных делянках. Другие, где маис взошел в полный рост, уже пора было освобождать от урожая – кто-то обламывал початки, кто-то выкорчевывал растения, уже ненужные людям, с помощью острых палок. Но ламам эти зеленые «пустышки» вполне могли пригодиться.
Слабые женщины срезали со стеблей и срывали с початков сочные листья и волокна, чтобы слуги богатых чиновников отнесли мешки с этой «ботвой» в загоны со скотом. Сами стебли женщины рубили на куски, запасая материал для будущих глиняных построек, а бесполезные лохматые корни складывали в кучи – из них выйдет отменная зола для удобрения почвы.
Не только крестьяне трудились сейчас для пропитания народа аймара и его правителей. Если приглядеться, можно было увидеть далеко внизу, где река разливалась в небольшое озерцо, рыбаков. А охотники, промышляющие дикими ламами и другим более мелким зверьем гор, ушли по делам еще затемно. Не говоря уж о пастухах, опекающих стада альпака, – те и вовсе живут вдали от Тайпикала.
Чиновники, чьи аккуратные домики густо облепили прекрасный древний дворец сапаны и его родственников, гонцы, плетельщики писем и донесений, младшие жрецы и храмовые девушки, плавильщики металлов и строители, солдаты и уборщики улиц… Велика и многолюдна столица аймара, и все ее жители встретили новый день трудами и мыслями о процветании своего народа.
Но земля и скудость ее плодов тревожили Аталая куда больше, чем все остальное, даже строптивый нрав молодого сапаны. Как ни поднимай воду к террасам, сколько их ни поливай, с каждым годом зерна запасается все меньше и меньше. Как будто богиня Земля устала кормить своих детей и забыла о них, а живительные соки в ее чреве бегут уже совсем не так резво, как в дни сотворения мира. Аталаю даже пришла в голову дикая мысль, что бесконечный полив вымывает из земли что-то важное, без чего маис родится слабым, и это невидимое «что-то» попросту стекает обратно в реку и уплывает к далекому океану на западе.
Нет, недаром задуман и почти воплощен им в жизнь план очередного набега на дикие племена за перевалом. Новые рабы совсем не помешают – напротив, именно они расчистят от несъедобной травы новые склоны холмов, соорудят новые террасы-поля и засеют их зерном. Подсказанный звездами план, как это всегда происходило с замыслами Аталая, принудил двигаться множество людей.
И грядущий праздник весеннего равноденствия, когда воины уже вернутся с живой силой, даст хозяйству еще один толчок. Ведь именно тогда богам будет принесена благодарственная жертва, заодно должная напомнить им, что всего через несколько месяцев придет весна. И слегка сморщенные зерна маиса, проращенные во влажных и прохладных подземельях, нужно будет внести в распаренную талым снегом и Солнцем землю. Людям не следует забывать, что живут они лишь милостью Творца, слепившего их когда-то из кукурузной муки, – так же как и весь мир, игрушку непостижимых космических сущностей.
Да не оставит богиня Земля своих детей без ласки и снисхождения, да будет милостив и не хмурится бог Солнце, прикрывая слепящее око тучами-веками!
Произнеся мысленно эти слова, Аталай бросил последний взгляд на шумную площадь у подножия пирамиды и отправился по узкой и крутой лестнице в глубину строения. С собой он прихватил факел, который воткнул в кольцо, как только поднялся на площадку. Еще несколько лет назад он ходил тут без всякого освещения, на память, но теперь ноги у него уже не те и порой дают слабину, когда под ступнями оказываются выбоины старых ступеней.
– Уже уходишь, Аталай? – услышал верховный жрец.
Он как раз остановился передохнуть на узкой площадке перед входом в звездную комнату. Отсюда было не очень удобно следить за ночными светилами, но зато копии многих самых нужных в работе документов – рисунки созвездий и поясняющие их схемы, начертанные на глиняных табличках еще первыми жрецами, – находились именно здесь.
– Ило! Так и провел тут всю ночь?
Аталаю нравился этот молодой жрец, всего два месяца назад допущенный в звездную комнату. Сейчас он сидел в светлом пятне каменной трубы, пробитой к западной стене пирамиды под крутым углом, и рассматривал крупную табличку с какими-то петроглифами. Рядом с ним на полу лежала золотая наблюдательная труба, в которой отблескивала обсидиановая линза.
– Нет, – смутился Ило. – Я почти все время простоял наверху, и еще…
– Проспал полшестицы?
– Прости, господин.
– Можешь наконец отдохнуть. Молодой сапана Кумари не приходил? Я так и думал.
Вдаваться в подробности Аталай не стал. Не дело это мальчишки – вникать в детали государственного управления, пусть разбирает старые петроглифы, учится предсказывать погоду или определять сроки жертвоприношений. Не нужно в деталях знать это и наследнику правителя, на то есть жрецы. Не обязан он соперничать с Творцом мира, знающим небеса как свою ладонь, кто еще в начале времен измерил самую землю и пересчитал все звезды.
Но не владеющий хотя бы частью такого знания сапана не может стать полноправным сыном бога Солнца, и вот это уже посерьезней.
– Я помогу тебе нести факел, Аталай, – вежливо предложил Ило и встал.
Он пошел первым, держа источник света высоко над головой. Долгие пятьсот ступеней к подземным переходам наконец закончились.
– Придешь сегодня вечером на ужин? – спросил Аталай.
– Майта обо мне спрашивала? – вскинулся помощник.
Наверху и по бокам остались многочисленные галереи и пустоты, оставленные древними строителями пирамиды внутри ее каменного тела. Многие из них были заполнены золотыми украшениями, прекрасной керамикой, деревянными и ткаными изделиями, почти не подверженными тлению. Если бы эти великолепные предметы могли хоть немного повысить урожай, цены бы им не было.
– Конечно, спрашивала, – кивнул верховный жрец.
Жаль, что его дочь проявляла к Ило лишь вежливый интерес, да и то в основном потому, что Аталай явно хотел этого.
Они достигли развилки подземного хода. Теперь можно было свернуть или в одну сторону, к гробнице мертвых сынов Солнца, или в другую – к обители сапаны Таури и его домочадцев. Ило на некоторое время замешкался, ожидая приказаний, и верховный жрец молча кивнул налево. Сейчас у него не было настроения общаться с мумиями, выспрашивая у них кратчайшую дорогу к помыслам богов.
Навстречу им стали попадаться жрецы разных рангов и служительницы-девушки – группами и поодиночке. Пирамида велика, галерей и залов в ее чреве множество. Впереди праздник осеннего равноденствия, к которому все помещения надо привести в полный порядок, чтобы сошедшие с небес боги могли убедиться в верности людей.
Через тысячу шагов они вышли к самому крупному залу во всем подземном «городе». Вырубленный в форме трилистника, зал служил перекрестком путей. Тот, что вел направо, оканчивался под жреческим кварталом. Другой же приводил ко дворцу сапаны.
– Спасибо, Ило.
Аталай кивнул в ответ на вежливый поклон помощника и отправился во дворец. Здесь было гораздо светлее, чем внутри главного храма, и дополнительного освещения не требовалось – оно проникало сквозь умело проделанные в скале отверстия, минуя зеркала и линзы.
Достигнув продовольственного погреба, где уже суетились поварята, Аталай прошел через пост охраны на узкую лесенку, ведущую прямиком в покои наследника. Этой дорогой могли ходить только он и сам Кумари, все прочие были вынуждены проделывать более длинный путь через дополнительные посты и переходы.
Но подняться в покои воспитанника Аталаю не дали. На первом этаже дворца ему попалась группа из нескольких старших жрецов и военачальников. Завидев верховного жреца, они с явным облегчением призвали его вернуться к расследованию убийств.
– Ты просил никого не подпускать к месту пира ночного демона, – напомнил племянник сапаны, сотник. – Мы разослали гонцов сразу после того, как хозяин приютного двора доложил о смерти человека с запада.
– Купец? – похолодел Аталай. Если демон примется за приезжих, торговля неминуемо рухнет и с прибрежными товарами будет туго.
– Нет, носильщик.
– Найдите Ило, и пусть его приведут туда же, – распорядился верховный жрец.
У входа их уже поджидали воины с паланкинами. Сердце Аталая, лишь только он получил страшную весть, толчками билось в груди, словно просясь наружу. Неужели поймать злодея так и не удастся? Всем солдатам, бдящим на ночных улицах Тайпикала, даны строгие указания останавливать всякого подозрительного человека и тотчас поражать его отравленными дротиками и копьями, если он покажется им похожим на демона или человека-убийцу.
Вот уже в четвертый раз, примерно каждый месяц, выходит неведомая тварь на ночную охоту и убивает!