Обернувшись, глянул на женщину и девочку. Малышка жалась к матери, её бил озноб. То ли от страха, то ли от холода, а может и всё вместе.
— Спроси у мамы, может ли она расплавить магией металл?
Короткий диалог между ними, и вот меня огорошили новой информацией.
— Это всё же часть замка, так что тут антимагический металл. Он не позволяет использовать боевую форму и почти не подвержен воздействию магии.
Фиаско. Мысль о том, что использовать магиню можно вместо плазменного резака — грела мне душу. Впрочем, не долго. У них тут ещё и металл какой-то особенный есть, магии не подаётся. Какую-то форму не даёт использовать. Спишем на трудности перевода. Ладно! Позже разберёмся что к чему.
Время же поджимало. Я не мог себе позволить мысли о том, что противник глуп, а значит, каждая потраченная секунда грозит обернуться катастрофой. Рано или поздно они найдут проход, притащат факелы, отследят по дорожке в пыли наш маршрут… А значит — необходимо действовать. К тому же, у меня появилась интересная идея!
Глава 2
Прутья стальные, но достаточно длинные, так что у нас был шанс если и не вырвать их из креплений, то раздвинуть достаточно широко, чтобы протиснуться.
Отрезав от пледа, который так и остался на плечах Адели, две полоски ткани, смочил их в воде. К счастью, она была под ногами в достаточном количестве и не пришлось извращаться с опорожнением мочевого пузыря. Вода сделала ткань более эластичной, прочной, так что шансов у нас прибавилось. Протянув один из кусков Виктору, жестом показал, чтобы он начал повторять за мной и приступил к импровизации.
Выбрав два прута слева от центра, указал на правые, после чего обмотал железяки мокрой тряпицей, сделал на ней закрутку, и используя в качестве рычага меч, принялся затягивать жгут. Виктор некоторое время смотрел на меня с непониманием, но когда увидел, что прутья поддались и стали сгибаться — приступил к своей части работы.
Задача, что нам пришлось выполнить, оказалась не простой. Мало того что требовалось приложить немало усилий, так ещё и в качестве рычага был меч, на который давить было страшно. Да, большую часть мечей не точат до бритвенной остроты, они больше тупые. Да, у меня были достаточно прочные перчатки из современных материалов, которые я сейчас поменял местами, надев часть с защитой на сторону ладони, но всё равно было как-то не по себе. Чуть проще было Виктору, у него под рукой ножны, но и они постоянно стремились соскочить с лезвия.
Вот только как бы ни была сложна задача — мы справились. Первыми на ту сторону перебрались мать и дочь, затем меня подменила Сирень и пропустила на свободу. После чего я взялся за меч напарника. Виктор постарался последовать нашему примеру, но его грудь никак не хотела помещаться между прутьями. Так что тому пришлось снять кирасу и пролезть самому, а потом уже вытащить и сам доспех.
Оказавшись на свободе, мы разобрали нашу конструкцию, дав металлу вернуться в исходное состояние, а заодно и возвратив своё оружие. После чего забрали всё, что могло выдать наше присутствие, и по воде, дабы не оставлять следов, отправились во тьму, что разгоняла лишь луна.
Шли осторожно, каждые пять минут прислушиваясь к тишине ночи. Но никто за нами не бежал, потряхивая мечами, и не будил сонную реку своими криками. Передвигаться по щиколотку в воде было тяжело, особенно маленькой Адель. Её платье быстро набирало влагу, облепляло ноги и мешало идти, пришлось снова подхватить девочку на руки.
Направление указывал Виктор короткими взмахами. Скрываясь за широкими кронами ив и утопая в вязком иле, мы шли прочь от замка. Несмотря на тёплую погоду, я начал быстро замерзать и машинально крепче прижимал к груди Адель, чтобы согреть её.
— Жарко, — ворчала девочка, пытаясь вывернуться из пледа.
Я улыбнулся ей, но ничего не сказал, чтобы сберечь дыхание. Не знаю, сколько мы так тащились, но в какой-то момент, вышли к аккуратной полосе деревьев, и Виктор остановился.
Он глянул на жену, сказал несколько слов, и та кивнула. Она подошла ко мне и произнесла похожую фразу, глядя мне в глаза.
— Всё равно не понимаю, — мотнул я головой.
— Она говорит, что нужно просохнуть, а потом пойдём дальше, — прокомментировала Адель. — Поставь меня, пожалуйста, на землю.
Едва я выполнил её просьбу, Сирень коротко взмахнула руками, и вокруг её дочери исказился воздух, моментально удаляя из её платья влагу.
Следующим был я. Сушка магией напомнила мне горячую завесу над входом в магазин. Ботинки и штаны сразу стали сухими и тёплыми. В ответ я с благодарностью кивнул. Последним черёд был Виктора.
И сразу же поступила команда на продолжение пути. Кажется, я скоро начну понимать базовые фразы Виктора: «Стоять», «Вперёд», «Назад».
К слову, я ошибся и вышли мы не к лесу, а к небольшому парку, который опоясывал замок. Оглянувшись, я увидел в многочисленных бойницах тревожную пляску света — нас активно искали. Главное, чтобы никому не пришло в голову выглянуть наружу.
Мы лавировали между кустами и клумбами, постепенно углубляясь в городскую черту. Постройки здесь внушительные, а дорога вымощена добротным камнем.
Я крутил головой, разглядывая каждую мелочь. И так внимательно, что чуть не попал под внезапный поток помоев. Успел увернуться в последний момент, только край ботинок забрызгало. Накопившаяся усталость быстро превратилась в злость. Я круто развернулся на пятках и хотел высказать всё, что думаю, но маленькая ладошка на руке заставила остановиться.
Адель, сама того не зная, остудила мой пыл. Нужно сначала выбраться живыми из этой заварушки, а потом уже трясти кулаками.
По городу мы тоже шли закоулками и старались не попадаться на глаза стражникам. И это нам вполне удавалось. Виктор хорошо знал местность и маршруты патрулей, так что двигались мы достаточно быстро. Пока впереди не показалась городская стена.
Сирень вопросительно глянула на мужа, и он махнул, показывая на тень под козырьком какого-то подъезда.
Виктор крепко задумался, и я понял, что так просто нам через ворота не пройти. Пусть сейчас и самая сонная часть суток, стражники выглядели бодрыми и зыркали во все стороны.
Значит, тоже нас ищут.
— Какие варианты у нас есть? — спросил я, глядя на стену.
Адель перевела мой вопрос родителям, и те сразу начали о чём-то тихо спорить. Девочка молчала, ожидая, пока они закончат. Спор вышел оживлённым. Простого решения, по крайней мере, лежащего на поверхности, не было. А потому и к консенсусу прийти им было непросто.
Когда накал страстей достиг пика, Виктор рубанул ладонью воздух и сделал решительный шаг в сторону стены. Я едва успел дёрнуть его в тень обратно.
— Что вы задумали? — я должен был это спросить.
Виктор бросил взгляд на Адель, и она затараторила:
— Папа говорит, что единственный шанс пройти за городскую стену, это дать бой стражникам. Они ленивые и глупые. У него есть шанс задержать их.
— Напролом? У нас один уставший боец, одна уставшая магиня, вообще не боец в плане навыков и ребёнок, — мои брови взлетели. — Нет. Нужен другой план.
Девочка старательно всё перевела, и Виктор нахмурился, недоверчиво посмотрев на меня. Я задумался, если он знал про тайный ход из замка, то почему бы такому же найтись и через городскую стену?
Высказав свою мысль, я внимательно слушал, как Адель переводит мои слова отцу. И тут его брови поползли вверх. Он точно знал, как выйти из города. Сказав что-то на своём языке, он погладил голову дочери и кивнул на меня.
— Папа просил перевести, что поначалу очень удивился, что защитник, который должен спасти наш род от вымирания, не владеет боевыми навыками. Но сейчас понимает, что предки были мудрее. Твоя рассудительность и храбрость — важнее силы.
Не знаю уж, почему вдруг я хранитель, и что это значит, но разбираться буду после.
— Делай, что должно.
Услышав перевод, Виктор кивнул и протянул мне руку для рукопожатия. Такой интернациональный жест, который для мужчин говорит порой куда больше, чем слова.
Ладонью показав оставаться на месте, он скинул кирасу, оставшись в простой рубахе, и быстрым шагом отправился куда-то вглубь переулка. Сирень озадаченно посмотрела ему вслед, даже шагнула за ним, но остановилась. Адель протянула к ней руки, обняв мать, что-то зашептала ей на ухо.
Я же стоял и поглядывал по сторонам, опасаясь, что вот-вот нагрянет стража или пройдёт какая-нибудь подозрительная личность. А заодно рассматривал близлежащие дома.
Архитектура недвусмысленно намекала на позднее Средневековье. Здания с устремлёнными к небу крышами, ютились на узкой улочке. Да так близко, что я бы с лёгкостью перепрыгнул из одного окна в другое. Жаль, что не было видно замка, интересно взглянуть на него издалека. Наверняка он был сделан в готическом стиле, по крайней мере, я мог судить о подобном по тем бойницам в башне и смутным очертаниям, что были видны из-за деревьев в парке.
Размышления об архитектуре прервало появление Виктора. Он скупо улыбнулся и кивнул мне. Значит, я был прав и из города есть тайный ход. Единственное, что меня напрягло, так это быстрое похлопывание по карманам. Кому-то нужно было заплатить за возможность покинуть город.
Я машинально приложил руку к груди, и под пальцами зазвенели ключи от дома. Вытащил их, рассмотрел и с грустью подумал, что вряд ли ещё когда-то ими воспользуюсь. Виктор всё это время наблюдал за мной и вдруг указал на большой брелок.
Это была металлическая фигурка мультяшного крокодила. Ольга подарила мне его на двадцатипятилетие. По сути, он ничего не стоил, но это была память о моей прошлой жизни и о сестре.
Виктор протянул руку и поднял брови. Я переводил взгляд с него на крокодила, и сердце как-то тоскливо сжалось. Но в данной ситуации важнее было спасти свои жизни, и поэтому брелок быстро перекочевал на чужую широкую ладонь.
Поблагодарив меня, — это я понял по кивку и быстрой фразе, — мы все вместе пошли за Виктором. Буквально через несколько метров я наступил на что-то склизкое и мерзкое. Думать, что это я не стал, сосредоточившись на спине нашего проводника. Адель я снова взял на руки, негоже ребёнку в такой грязи ходить.