За эту свою самоуверенность едва не поплатился, когда трое монстров напали с разных сторон. Отбив первую атаку, я не успел развернуться, и моей медлительностью воспользовался противник, запрыгнув мне на спину. Я ощутил смрадный запах из пасти и машинально присел. Через секунду тяжесть на плечах исчезла, а о стену шахты ударился почти разрубленный шарх.
— Спасибо, — быстро сказал я, размозжив череп последнего монстра щитом.
— Не теряй бдительности.
Так, мы прошли не один километр, вырезая всех шархов. Руки уже подрагивали, воздуха для дыхания не хватало, а спину ломило. Но мне всё ещё было интересно узнать, откуда здесь взялись эти твари.
Но через часов семь и это перестало меня интересовать. Я всё продолжал уничтожать шархов, действуя механической куклой.
— Да когда же вы кончитесь! — в сердцах вырвалось у меня.
— Ещё два туннеля и тупик.
Голос Виктора звучал глухо. Он хоть и не сражался в полную силу, но тоже устал от этих блужданий. К тому же последние пять часов ему приходилось нести факел, так как магический светильник потух. И это создавало дополнительные проблемы. Моя фигура не давала свету пробиться достаточно далеко, а чадящий факел играл тенями, заставляя и без того взвинченные нервы напрягаться ещё сильнее. Каждая игра тени казалась противником, но что хуже — порой так и было.
Мы почти не останавливались на отдых, лишь изредка брали перерыв, чтобы отдышаться и выпить бодрящий отвар Сирени. Но и его остались уже капли.
Первый из двух последних туннелей были совсем узкие, вдвоём там было не развернуться. Зато сподручнее было убивать лезущих со всех сторон тварей.
Они прыгали на меч без страха и неизменно падали уже мёртвыми. Эта их черта делала шархов куда более простыми противниками, чем люди, но их количество запросто могло заменить качество. Всего лишь одна ошибка — и ты ошибся, как говорил великий философ. К счастью, от последствий моих ошибок спасал Виктор и зелья Сирени. А то чувствую, что без лечебного зелья я остался бы ещё в первом зале трупом. Ну или бы сбежал и стал трупом уже в городке, умерев от заражения крови.
Когда я увидел завал и трупы перед ним, то из груди вырвался тяжёлый вздох.
— Всё.
Хотелось сесть прямо на ближайший камень и хоть немного отдохнуть. Я с ног до головы был заляпан кровью и ошмётками плоти шархов. Нос был забит угольной пылью, она же налипла на одежду, превратив меня в подобие грязевого голема. Но это сейчас это волновало в последнюю очередь. Отдохнуть бы. Кажется, что ещё недолго и я засну как есть прямо на холодных камнях.
Оглядевшись и не заметив ни единого движения, я с трудом подавил в себе желание устроить привал. Виктор положил мне руку на плечо и ободряюще кивнул.
— Я пойду первым.
Следующие три часа мы потратили на то, чтобы выбраться из тёмных туннелей. Я давно уже вернулся в обычную форму, и это хоть немного прибавило мне сил. Но только физических. Морально я был выжат как лимон, который три раза прокрутили через мясорубку. И в тот момент, когда впереди показался первый проблеск заходящего солнца, у меня перехватило дыхание. Неужели дошли?
Мы с Виктором вышли из шахты под радостные крики работяг. Они радовались не только тому, что видят нас живыми, но и тому, что теперь могут вернуться к работе, которая кормит их семьи.
После столь тяжёлого похода, баня, в которую нас отвели, была просто невероятным удовольствием. А что уж говорить мягкую кровать, которую нам выделили по этому случаю… Причём они были не в общем доме. Для нас, как героев дня, выделили пусть небольшой, но всё же отдельный домик, где мы смогли расположиться со всем комфортом.
Но кровать позже. Для начала ужин. Бор специально для нас зажарил толстые ломти мяса и сделал это не хуже повара в раскрученной забегаловки моего родного города. От еды я совсем осоловел и был готов заснуть прямо за столом.
Из последних сил всё же добрался до кровати и моментально отрубился, не успев даже упасть головой на подушку.
Мне показалось, что прошло лишь мгновение, как я закрыл глаза, вот только неожиданно для себя, я проснулся слишком рано. Постаравшись осознать причину своего пробуждения, просканировал окрестность. Но никто не пробрался в дом, не пытался нас убить или что-то похитить из нашего скрапа. Ни единой причины не было для того, чтобы проснуться, так что я вновь прикрыл глаза.
Но сколько я не пытался заснуть — ничего не получалось. Так что полежав на кровати какое-то время, понял, что сон от меня всё же сбежал, а посему встал.
Чтобы не разбудить своих товарищей, пришлось тихо выскользнуть из спальни и выйти на улицу.
Пасмурное небо выглядело совсем неприветливо, а прохладный ветер тут же забрался под рубаху. Чтобы не замёрзнуть, я сделал лёгкую разминку. Тренироваться без Виктора сейчас не имело смысла, так что решил развивать свой навык обращения с боевой формой. Пока что у меня выходило это медленно. Да, прогресс был на лицо, но это не то, что должно быть. Войдя в форму несколько раз, в какой-то момент осознал, что что-то во мне изменилось. Форма ощущалась несколько по-другому.
Спросить у кого-то по поводу того, что это и почему так — я не мог, все спали. Так что принялся изучать самостоятельно.
Вновь приняв боевую форму, я не вышел из состояния медитации, стараясь понять, что же со мной такое. Первые минуты не было ничего, но в моменте, почувствовал рядом с собой нечто странное. Расплывчатая, зыбкая, как туман… энергия?
Усилием воли я осторожно потянулся к ней, но стоило только коснуться, как почувствовал жар. Это ощущение чуть не выбило из медитации, но мне удалось удержаться.
Постепенно туман всасывался в меня, жар расползался по телу, мышцы начало сводить судорогой, но было устойчивое ощущение, что я делаю всё правильно, что это полезно.
Сколько в этом состоянии я провёл времени — сказать сложно. Но разница в ощущениях до и после — была разительной. Я чувствовал, что стал сильнее. Пусть ненамного, но моя форма явственно стала сильнее, чем она же до этой процедуры. Но доминирующим чувством был голод. Я ужасно хотел есть. Причём пищу требовала именно боевая форма, так как когда я перекинулся назад, чтобы сравнить ощущения двух тел, что должны быть идентичны — голода не было, только какое-то гнетущее чувство незаконченности, что сидело в подсознании. Вернулся в боевую форму — вновь голод. Причём он был такой силы, что я не мог усидеть на месте.
Поднявшись, добрался до места нашего последнего ужина. Еда уже вся остыла, но на это было решительно плевать, я просто набросился на неё, разве что не рыча утробно аки зверь.
Удивительно, но чуть ли не с каждой съеденной порцией, я чувствовал, как увеличиваются мышцы, а жар уходит из тела. Любопытное, однако, свойство. А мне все вокруг твердили, что форму прокачать нельзя. Вот только что изменилось? Почему это вообще произошло?
Сыто откинувшись на спинку стула, ещё бы, за раз съев семь порций мяса, рассчитанных на тяжело работающих мужчин, принялся анализировать. Судя по всем выкладкам, появилась только одна переменная — я убил кучу тварей. Больше не было ничего, что могло бы сказаться подобным образом.
Это что же, я поглотил их энергию? Души? А можно так всегда, или это была разовая акция? Нет, стоит, конечно, посмотреть на то, не появится ли позже ещё эта энергия, что меня укрепила просто так, но я был почти уверен, что прав. И что это, если я буду устраивать геноциды, навроде того, что было в шахте, то стану непобедим? А есть ли разница в том, кого убивать? А если убивать не слабых существ, а сильных тварей? А если демонов? А если богов?..
Глава 19
— Чего ты тут сидишь? Дел по горло, а нам ещё ехать до следующей точки несколько часов.
Виктор возник из ниоткуда и строго посмотрел на меня. Его хмурое лицо выглядело уставшим, будто он и не спал эту ночь.
— Я хотел поговорить с тобой про боевую форму.
— Не здесь, — он махнул рукой. — Сейчас нужно заняться сбором вещей. Мы слишком много вынесли из шахты, и теперь надо решить, как за всё это добро получить деньги.
— А нельзя здесь всё продать Грою?
— Откуда ж у него деньги?
На это мне ответить было нечего.
Весь процесс сортировки клыков, когтей и потрохов Сирень организовала на самой границе города. Смрад стоял такой, что я невольно задышал носом, чтобы не попрощаться со съеденной кашей. Вот удивительно, в пещерах пахло куда как хуже, а рвотные позывы появились тут. Хотя почему удивительно? Когда не приходится концентрироваться на опасности, мир ощущается иначе, острее, что ли.
— Это разложить, это завернуть, а сюда складывать, — магиня выдала чёткие указания, и мы приступили к делу.
Куски плоти шархов лежали повсюду, и земля уже перестала впитывать кровь. Сирень с бурдюком в руках, поливала водой вырезанные Виктором части, а потом сразу же сушила их магией. Мне досталась самая приятная часть работы: раскладывать всё по рюкзакам и не думать о том, что именно я держу в руках.
За этим монотонным делом мы провели почти три часа, все сортируя и упаковывая! Я смотрел на разбухшую поклажу и думал только о том, как мы все это повезём дальше. И это даже с условием, что самое тяжёлое — сердца шархов, — мы убрали в магическую сумку, что Сирень нашла в Саворе. Всё же, как удобно маги придумали! Положил под сто килограмм, а по ощущениям в руках — едва ли пять.
Грой щедро выдал нам смирную лошадку. Оплатить за помощь с монстрами он действительно не мог, но отблагодарить всё же хотел. Так что у нас прибавился и зверь для поклажи и припасы в дорогу. Покончив с делами, мы вскоре запрыгнули на коней и прощались с рабочими.
Виктор не переставал хмуриться, и мне было понятно почему: мы совсем выбились из графика. Теперь нужно спешно возвращаться на прежний курс до Верхних Скарр, и успеть нужно до полуночи.
Как только шахтёрский городок скрылся за горизонтом, я, наконец, задал тот самый вопрос, который волновал меня с утра.