свой сон, осталось лишь смутное ощущение, что ему что-то снилось, но он встал совершенно разбитым и поплелся в душ, еле волоча ноги. Затем спустился на кухню, все так же медленно и печально.
был вялым и тусклым, когда он пожелал маме с папой доброго утра.
У тебя все хорошо, Гарри?
Да, папа. А что?
Даже не знаю. Но в последнее время ты какой-то… сам не свой, что ли. Не скажу точно, что именно меня беспокоит, но ты сам на себя не похож.
Я не знаю, он постарался придать лицу выражение максимальной искренности, у меня все хорошо.
Гарри купил газету и попытался читать в метро по пути на работу, но сосредоточиться не получалось, давешний папин вопрос никак не шел у него из головы, и он сам понимал, что у него явно не все хорошо. Но что именно нехорошо? В последнее время все как-то разладилось, все валилось из рук, и на работе возникли проблемы, и Уэнтворт, похоже, цеплялся к нему по любому поводу, но на то не было никаких объективных причин. По крайней мере, он их не видел. Он попробовал сосредоточиться на странице с комиксами, но смутное беспокойство не отпускало, в голову лезли вопросы, которые он старательно гнал от себя. Если что-то не так, это точно не его вина. В этом он был уверен.
Гарри уселся за стол, и через пару минут к нему подошла Луиза и спросила, как он себя чувствует.
Замечательно чувствую. Жить точно буду.
Рада, что тебе лучше. А что это было? Кишечный вирус?
Он вдруг почувствовал себя загнанным в угол и на секунду запаниковал, но потом вспомнил, что сам же ей и говорил, что ему стало плохо после обеда и пришлось ехать домой.
Да, похоже на то. Не мог отойти далеко от дома, он многозначительно ей улыбнулся.
Я так и думала, что ты, наверное, заболеваешь.
Он нахмурился. Почему?
Ты был сам на себя не похож. Обычно ты не такой дерганый и напряженный, как в последнее время. Но я рада, что теперь все хорошо, похлопав его по плечу, она вернулась к своему столу.
За кофе со слойкой Гарри снова задумался, что, черт возьми, происходит? Почему все так назойливо лезут в его дела? Госссподи, им больше нечем заняться? Своих дел у них нет? С ним-то все хорошо, а вот с ними явно что-то не так.
Он активно приступил к работе, и к тому времени, когда осознал, что коллеги направились к выходу, а значит, начался обеденный перерыв, он ощутимо расслабился. Он взглянул на бумаги, разложенные на столе. Он хорошо поработал сегодня утром. Чертовски неплохо. Все расчеты к проекту Уилсона завершены и готовы к отправке.
Он кивнул, очень довольный собой, и пошел на обед в приподнятом настроении. Но на первом же перекрестке на Пятой авеню настроение резко упало, сменившись уже знакомой смутной тревогой, и Гарри вернулся в офис и пообедал в кафе в том же здании. А потом до конца перерыва просидел в комнате отдыха.
Всю следующую неделю, вплоть до пятницы, когда у них намечался корпоративный пикник, Гарри заказывал обеды в офис и проводил перерывы за чтением в комнате отдыха, не имея желания никуда выходить – и не в силах заставить себя сдвинуться с места, даже если он и подумывал пойти прогуляться. В библиотеке неподалеку от дома он взял несколько книжек научной фантастики и читал их в метро и во время обеда, и они вроде бы помогали ему отвлечься от мрачных мыслей и игнорировать приступы странной тревожности, если те вдруг случались.
А вот поддерживать активный рабочий настрой категорически не получалось, при всем желании. Его хватало на час-полтора, после чего все затухало, и Гарри опять отставал от графика, и ему приходилось отчаянно спешить, чтобы закончить работу в срок.
Время от времени Гарри Уайт начинал беспокоиться о своей неспособности сосредотачиваться на работе, как раньше, и о своей неспособности выйти из здания в обеденный перерыв, но как только он чувствовал, что в голове формируются эти вопросы, его тут же охватывал ужас, и он гнал их прочь и забивал мысли чем-то другим, чем угодно, лишь бы не думать о неприятном.
Накануне корпоративного пикника мистер Уэнтворт вызвал Гарри к себе в кабинет. Гарри понял, что разговор будет серьезным, когда мистер Уэнтворт попросил его сесть, внутри что-то перевернулось, тошнота рывком подступила к горлу. Хочу, чтобы ты узнал эту новость от меня, Гарри, а не на завтрашнем банкете. Как ты знаешь, наша компания развивается и растет, причем растет, говорю это с гордостью, быстрыми темпами. Собственно, за эти последние два года рост был просто феноменальным.
Это прекрасно, Гарри попытался изобразить на лице надлежащий восторг.
Да, именно. А поскольку компания растет, возникает потребность в новых сотрудниках, в частности, сотрудниках руководящего звена, и недавно, буквально на днях, была создана новая должность, младший вице-президент – откинувшись на спинку стула, мистер Уэнтворт пристально посмотрел на Гарри, и тот почувствовал, как тугой узел у него в животе резко скакнул вверх и застрял в горле – которую получит Дэвис – плюх, комок рухнул вниз, обжигая гортань, и лег камнем в желудке – по моей рекомендации. И я скажу почему. Ты гораздо способнее Дэвиса – Гарри почувствовал, как дрожат его веки. Госссподи, только бы не расплакаться. Ему не то чтобы хотелось заплакать, но что-то давило на глаза изнутри, и он прямо чувствовал, как их затягивает пелена утомленной печали, и все его силы теперь уходили на то, чтобы удерживать на лице подобающее выражение, хотя хрен поймешь, как оно там подобает. Он уж точно не знал – у тебя больше талантов и больше фантазии, больше инициативности и деловой хватки, иными словами, у тебя есть все данные для того, чтобы добиться успеха на высокой руководящей должности (Бога ради, давай ты заткнешься и дашь мне уйти), но нет самого главного – мистер Уэнтворт подался вперед, чтобы подчеркнуть важность сказанного – добросовестности и надежности. Мне бы хотелось увидеть тебя на посту младшего вице-президента, я думаю, ты мог бы многое сделать для фирмы, но я не могу на тебя положиться. Дэвис вряд ли продвинется дальше нынешнего повышения, так навсегда и останется младшим вице-президентом, скорее всего, это его потолок, но он добросовестный и надежный. Хороший семьянин, отец троих детей. Человек, определившийся в жизни. Ответственно выполняет свою работу, изо дня в день. Это, знаешь ли, важный момент. С ним не бывает такого, чтобы сегодня взлететь до небес, а назавтра угаснуть. Для фирмы это важнее, чем отдельные проблески гениального воображения. По крайней мере, на данном этапе и на данной конкретной позиции.
Я не знаю, что с тобой происходит с недавних пор, но я не могу на тебя полагаться, как раньше. Если я поручаю кому-то работу, я хочу быть уверен, что она будет сделана в срок, без задержек и без вопросов. В последнее время тебя никогда нет на месте, когда ты нужен. Очевидно, что если возникнет какое-то срочное дело, на тебя мне рассчитывать не приходится. При таком безответственном отношении, уж поверь мне на слово (Госссподи Боже, ну сколько можно?! Просто дай мне уйти), нельзя рассчитывать на успешную карьеру. Лично мне кажется, что тебе пора бы остепениться, завести семью, принять всю ответственность взрослого человека. Это лучшее, что можно сделать, чтобы построить себе четкие перспективы в жизни и ясно увидеть те цели, которые мы стремимся достичь. Лично мне кажется, что тебе не хватает заинтересованности.
Но это не единственная причина, по которой я рекомендовал Дэвиса на новую должность. Видишь ли, я не изменил мнения насчет твоих способностей. Они действительно выдающиеся. Я считаю, что у тебя безграничный потенциал и ты можешь многое сделать для фирмы. Очень многое. Но чтобы реализовать этот потенциал, тебе следует изменить отношение к своим обязанностям, и я надеюсь, что сегодняшний разговор заставит тебя понять, что ты губишь блестящее будущее, и ты все же изменишь свое отношение.
Я верю в нашу компанию. Верю крепко и безоговорочно. Мы растем, расширяемся и не остановимся в росте, пока наши сотрудники будут работать на благо компании и проявлять абсолютную верность делу. По-другому никак. Все упирается в отношение, Гарри. Я хочу, чтобы ты проявил себя в полную силу, как, я знаю, ты можешь. То, что сейчас тебе не дали повышения до младшего вице-президента, это ничто по сравнению с тем, чего ты можешь достичь, если прислушаешься к моим советам и изменишь свое отношение. Ты меня понимаешь?
Да… да, я все понимаю, мистер Уэнтворт. Я…
Хорошо. Подумай как следует над моими словами. Знаешь, Гарри, когда-нибудь ты скажешь мне спасибо. Вспомнишь сегодняшний день и поймешь, что это был поворотный момент в твоей блестящей карьере, Гарри закивал головой, быстро-быстро моргая глазами. Окей, лекцию можно считать завершенной. Увидимся завтра на пикнике.
Увидимся завтра, Гарри вернулся к себе за стол, продолжая часто моргать, тугой тянущий узел по-прежнему перекатывался внутри, поднимаясь до самого горла, увидимся завтра. Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо. Что за херня? Он за кого меня держит? Я тут надрываюсь ради него, а он… Ладно, в жопу. Он пошел в туалет, шумно отлил, умылся холодной водой и задержался еще на пару минут, пока не настало время идти домой.
Он думал, что по дороге сумеет отвлечься книжкой фантастики, но отвлечься не получилось. Разговор с шефом никак не шел из головы. Уэнтворт совсем охренел со своими наездами. Я, что ли, единственный, кто забавляется с бабами? Уж кто бы говорил… Да, кто ты такой, чтобы закидывать меня камнями, один твой Культурно-развлекательный комитет по связям с общественностью чего стоит… Да шел бы ты в жопу… это не единственная компания на свете… я нужен им больше, чем они – мне… посмотрим, что будет, если я забью на работу… да, долго ли тогда продержится в своем креслице мистер младшенький вице-президентик… блин, я не знаю… просто не понимаю… черт! Какого хрена… что все ко мне привязались… ррррр…
Вечером Тони, Майк и Стив собрались на бейсбол, и Гарри пошел с ними. Он по-прежнему периодически погружался в темные злые глубины сознания, где высказывал Уэнтворту все, что о нем думает, потому что козел должен знать, что он козел, и Гарри ему еще покажет, непременно покажет, но его ярость уже шла на спад, и он даже частично увлекся происходящим на поле, и невидимая рука, шарившая внутри, не смогла вытащить ненависть на свет ночных фонарей.