нему быстро и бесшумно. Далековато от меня он стоял.
Тем временем Гуль уже подкрался со спины к последнему охраннику. Его движения были точными и бесшумными. Выхватив нож из ножен часового, он одним резким движением перерезал тому горло. Кровь брызнула фонтаном, но Гуль уже успел аккуратно опустить тело на землю, чтобы не вызвать лишнего шума.
А главарь все еще стоял, занятый своим делом. Но внезапно его лицо исказилось недоумением. Запах бензина стал слишком явным, почти удушливым.
— Что это за запах? Откуда… — пробормотал он, торопливо застегивая штаны и оборачиваясь.
Его взгляд скользнул по лагерю. Он осматривался, пытаясь найти хоть какой-то намек на источник проблемы. Но вместо ответов он обнаружил другое: ни одного из его охранников не было на своих местах. Лагерь казался странно тихим, если не считать храпа спящих рейдеров.
— Кейдж! Райдер! — закричал он, повышая голос. — Где вы, черти?
Но никто не отзывался. Только тишина и тот самый резкий запах бензина, который становился все сильнее.
Я глядел на главаря и понимал, что сейчас он начнет орать и разбудит весь лагерь. Нужно было срочно что-то предпринять. И я сделал первое, что пришло в голову: подобрал с земли небольшой камушек и кинул его прямо ему в голову. Не попал. Но главарь обратил на это внимание и повернулся в ту сторону, куда этот камень упал.
Я выскочил из-за своего укрытия и бегом кинулся к нему. Теперь скрытность уже не имела значения. Он услышал меня и обернулся как раз в тот момент, когда я уже прыгнул, занося руку со штырем для удара. Но несмотря на то, что он, казалось бы, был сильно пьян, тот все же смог увернуться с линии атаки и толкнуть меня в полете. Я завалился на землю.
Он стоял, возвышаясь прямо надо мной. Выхватив пистолет из кобуры, направил его прямо на меня.
— Ах ты гаденыш, ты что удумал? — задал он вопрос, целясь мне в голову.
Я лежал и смотрел на его ствол. Это была Беретта. Моя беретта.
— Забавно, — процедил я сквозь зубы, стараясь выиграть время. — Ты даже не представляешь, насколько это символично.
— Что символично? — рыкнул он, чуть качаясь, но продолжая держать меня на мушке. — Ты вообще кто такой?
— Тот, кто вернулся забрать то, что принадлежит мне, — ответил я, медленно поднимая руки. — И видишь ли, проблема в том, что я не люблю, когда кто-то трогает мои вещи. Особенно оружие.
— Да пошел ты… — прошипел он, явно теряя терпение. — У тебя есть три секунды, чтобы объяснить, почему я не должен спустить курок прямо сейчас.
— Потому что, если ты это сделаешь, — сказал я, стараясь говорить как можно более уверенно, хотя внутри все холодело от осознания того, что он может просто выстрелить, — твои люди проснутся не только от выстрела, но и от взрыва. Все эти канистры с горючим, которые я так аккуратно расставил вокруг… Думаешь, они просто так здесь валяются?
На долю секунды его взгляд дрогнул. Он явно не ожидал такого поворота. Но затем его лицо снова исказилось яростью.
— Ты блефуешь, — процедил он, но его голос уже не звучал так уверенно.
— Проверь, — усмехнулся я, хотя внутри все кипело от напряжения. — Только учти: если я не успею нажать на кнопку, ты точно не успеешь убежать.
Мы замерли в этом странном противостоянии: он с пистолетом, направленным мне в голову, а я, лежа на земле, готовый рискнуть всем ради одного шанса.
И тут я заметил движение за его спиной. Гуль. Он был уже совсем близко, бесшумно приближаясь сзади. Главарь ничего не замечал, полностью сосредоточившись на мне.
— Знаешь, — сказал я, пытаясь отвлечь его ещё сильнее, — ты правда сильно пьян. Иначе бы уже давно понял, что я не шучу.
Его палец начал сдвигаться к спусковому крючку.
Но Гуль был уже рядом.
Главарь все же попытался выстрелить. Его палец сжал спусковой крючок, но вместо оглушительного хлопка раздался лишь слабый щелчок. Пистолет дал осечку. Это было неудивительно — ведь ранее я зарядил в него найденные патроны, которые черт знает сколько времени провалялись в логове того самого волкомонстра.
— Что за…? — прошипел главарь, явно не понимая, почему его оружие подвело. Он начал лихорадочно передергивать затвор, чтобы выкинуть бракованный патрон из ствола.
Но Гуль уже был прямо за его спиной. Маскировка спала, и он снова выглядел как ходячий зомби в своей широкополой шляпе, бледно-зеленое лицо которого теперь казалось еще более жутким при свете догорающего костра. Не теряя ни секунды, Гуль всадил нож точно в спину главарю — прямо туда, где должно было находиться сердце.
Главарь замер, издав глухой хрип. Гуль резко повернул нож внутри раны, а затем с силой обломил лезвие, оставив его торчать в теле противника. Главарь даже не успел ничего сказать. Его глаза закатились, колени подкосились, и он рухнул на песок, словно мешок с дерьмом.
Тишина опустилась над лагерем, нарушаемая лишь потрескиванием углей в костре да далеким храпом спящих рейдеров. Я медленно поднялся с земли, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает меня.
Гуль, удовлетворенно поправив свою шляпу, посмотрел на меня и усмехнулся:
— Ну что, Фрэнк, теперь ты веришь, что иногда лучше доверять старым добрым методам, чем технике?
Я только покачал головой, глядя на мертвого главаря. Время для разговоров еще будет. Сейчас нужно было действовать быстро — пока остальные рейдеры не проснулись и не поняли, что произошло. Теперь нам ничто не помешает уйти. Все рейдеры пьяные в хлам и спят. А те, кто мог оказать сопротивление, мертвы. Поэтому перед уходом можно было все же осмотреть лагерь. Хотя бы палатку их босса. Думаю, там должно быть чем поживиться.
— Знаешь, теперь нам ничто не мешает поискать тут еды и оружия. Все, кто мог нам помешать, мертвы, — сказал я Гулю.
— А это здравая мысль. Давай разделимся, — ответил он.
Я забрал у мертвого главаря свой пистолет и отправился в его палатку, а Гуль пошел искать еду и воду.
Палатка главаря была больше остальных и выглядела внушительно даже изнутри. В центре стоял складной стол, заваленный картами, грязными бумагами и пустыми бутылками. Углы занимали металлические ящики, некоторые из которых были вскрыты. Начал обыскивать их один за другим. В первом обнаружил коробку патронов 9 мм — идеально для моей Беретты. Во втором нашел свой дробовик, который у меня отобрали, и около десятка патронов к нему. Еще несколько ящиков содержали ржавое оружие: автомат Калашникова с треснутым стволом, старый «Макаров» без магазина и пару непонятных пистолетов, которые явно уже никогда не выстрелят. Это всё я оставил на месте — таскать такой хлам не имело смысла. Зато мой взгляд привлек большой охотничий нож с широким лезвием, заточенным под самый кончик. Он был в отличном состоянии, и я сразу решил взять его с собой. В последнем ящике нашлись две противопехотные гранаты — это точно пригодится.
Выходя из палатки, я направился к месту нашей последней схватки с главарем. Туда же шёл и Гуль. Он нес небольшую сумку, перекинутую через плечо, а в руках держал длинное ружье.
Это была винтовка Мосина — классическая русская трехлинейка, проверенная временем. Её деревянный приклад был потёртым, но сам механизм казался исправным.
— Смотри, что нашел! Старая добрая винтовка Мосина. Чуть-чуть почистить, и будет незаменима. Ну и горсть патронов к ней прихватил, — сказал он, демонстрируя находку. — А ты что нашел?
— Только свое оружие. Немного патронов к нему, да пару гранат. Ты умеешь стрелять из этой штуки? — спросил я.
— Оооо… Да я чертов снайпер. И без оптики на 200 метров бью белке в глаз. Тоже приобретенная мутация, знаешь ли, — ответил Гуль с легкой ухмылкой.
— А в гранату попадешь?
— Легко. Даже в темноте.
Я подошел к одному из пикапов, обильно облитому бензином. Поставил одну из гранат на кузов, подпер двумя камнями рычаг и выдернул чеку. Само взорваться не должно, а вот если выбить камень — самое то. И мы пустились в путь.
Отойдя от лагеря метров на двести, Гуль поднял винтовку, прицелился куда-то в темноту и нажал на спуск. Раздался громкий выстрел. Спустя мгновение последовал оглушительный взрыв. На месте лагеря рейдеров полыхал чудовищный пожар. Те, кого не убило сразу, подскочили и бегали по лагерю, пытаясь тушить пламя. Их машины горели. Их топливо уничтожено. Им точно было не до нас.
Спустя пару часов мы ушли довольно далеко. Ночь все еще царила над пустыней, накрывая её бархатным покровом звёздного неба. Легкий ветерок гулял между дюнами, принося с собой прохладу и тонкий запах влажной земли. Песок, ещё недавно раскаленный дневным солнцем, теперь остыл, превратившись в мягкую, почти бархатистую поверхность под ногами. Вдалеке, на горизонте, виднелись силуэты кактусов, их причудливые очертания казались чернильными пятнами на фоне серебристого свечения звезд. Мир вокруг был одновременно суровым и прекрасным — пустыня словно жила своей собственной жизнью, полной тайн и загадок.
Мы вышли к небольшому ручью, который извивался между камнями, словно живое существо, спасающееся от жары. Его вода была удивительно чистой, отражая звёзды, и создавала вокруг себя маленький оазис: несколько чахлых кустов и даже одиноко стоящее дерево с искривленными ветвями. Мы решили сделать привал здесь, чтобы немного передохнуть и перекусить.
Гуль достал из украденной сумки припасы: кусок жареного ящера, завернутый в листья, и флягу с чистой водой. Только сейчас я понял, насколько сильно проголодался. Живот свело от голода, а во рту пересохло. Я не пил уже сутки. Мы молча приступили к еде, наслаждаясь моментом передышки после всех пережитых опасностей.
— Так кто же ты такой? — снова спросил я, разрывая мясо зубами.
— Я тебе уже сказал, кто я, — ответил Гуль, усмехнувшись. — Или ты думаешь, что за время нашего знакомства я успел превратиться в кого-то другого? Может, в принца на белом коне?
— Принцы обычно не выглядят как ходячий труп и не убивают людей одним ударом, — парировал я, но не смог сдержать улыбку.