Твари шипели, высовывали свои раздвоенные языки и, не спеша, приближались ко мне. Они огрызались друг на друга, толпились и не лезли все сразу. Один смельчак кинулся на меня со стены, за что получил палкой по голове. Это слегка умерило его пыл, и он отпрыгнул в сторону, тряся головой. Палка же этот удар не пережила. Отыскав взглядом монтировку, резко кинулся вперед. Совершив кувырок, воткнул наконечник копья ближайшему ящеру в голову. Пнул ногой еще одного. Протянув правую руку, схватил монтировку и, тут же, одним движением влепил эту монтировку в морду, летящего в меня, ящера. Выдернул левой рукой свой нож, перекатом по полу ушел от следующей атаки и вскочил на ноги. В крови кипел адреналин. Мое тело вытворяло все это на уровне рефлексов, и я совершенно не задумывался о своих действиях. Но все же задумался о последствиях. Шило действует не долго. Потом меня сожрут. Надо отходить.
«Что там парни говорили? Ищи свет. Точно», — подумал я и посмотрел в темный тоннель, куда убежал крысеныш. А вроде даже и писк его оттуда слышится.
Быстро огляделся. Ящеры повсюду. Решился. Начал пробиваться в сторону писка. На меня разом напали еще трое. Тот, что прыгнул с потолка, получил ломом по черепу. Тот, что метил мне в пах, напоролся на нож. И лишь третьему удалось проскользнуть под ногами. Оказавшись сзади, гад извернулся и прокусил мне другую ногу. Боли не было, лишь неприятное ощущение чего-то инородного в моей ноге. Сделав шаг назад, наступил этому уроду на хвост. Отчего тот зашипел, раскрыв пасть, и выпустил мою ногу. Следом я опустил на его череп свою монтажку. Против лома нет приема, как говорится. Вот и у ящеров не нашлось. В самом деле, довольно простой, но вполне увесистый инструмент. Помогает выжить при апокалипсисе.
«Я прямо как Гордон Фримен», — вдруг мелькнуло в моей голове. Еще бы вспомнить кто это такой.
А ящерицы все не заканчивались. Они все так же преследовали меня. От общей стаи отделялись две-три особи и пытались напасть. Но я не терял бдительности. Быстро двигался в сторону мышиного писка, отбиваясь от особо наглых. За очередным поворотом, стало немного светлее. Писк стал ближе. Повсюду валялись ящеры, побитые и порезанные. Другие продолжали наступать прямо по головам своих же собратьев. Между тем, с увеличением уровня освещения, они стали менее активны. Некоторые даже переключились на поедание своих сородичей, павших в бою со мной. Но оставались и те, в ком гастрономический интерес пробуждал именно я. А тело начинало слабеть. Боль снова возвращалась. Теперь она была многократно усилена. Оглядев себя, обнаружил, что весь залит кровью. Своей кровью. Раны были повсюду. Практически везде меня поцарапали или покусали. В пылу боя, да еще и под шилом, легко не замечать мелкие раны, даже в таком количестве. Но когда ты это осознаешь…
— Пи-пи, — раздался писк крыса где-то совсем рядом.
Я побежал. Силы уходили. Теряя много крови, спотыкаясь, вставая и вновь падая, а затем, опять поднимаясь, продолжал бежать. В этот момент в другой части комплекса раздался грохот, как от взрыва гранаты. Видимо, ребята все-таки привели помощь. Надо продержаться еще немного. Но сил уже не осталось. Вот еще один поворот коридора и передо мной возникает хорошо освещенная площадка. Добежав до яркого пятна света, вновь споткнулся и упал на пол. Сил подняться уже не осталось. Огляделся. Ящеры толпились в темноте, не рискуя выйти на свет. Вот оно что. Они любят потемнее. Ну, хоть в этом повезло. Снова осмотрел пространство вокруг. Увидел массивную металлическую дверь. Надпись сверху гласила: «ЛАБОРАТОРИЯ». Сбоку имелась красная панель с изображением человеческой кисти. А снизу давно засохший кровавый след, который тянулся под дверь, в помещение. А что если? Собрав все остававшиеся силы, поднялся на четвереньки и пополз к двери. Еще немного. Где-то в глубинах коридора раздавались звуки ударов, выкрики людей и шипение монстров. А я все полз к двери. Вот я поднял правую руку и дотянулся до сканера. Панель сменила свой цвет на зеленый. Раздался металлический скрежет, а затем массивная дверь ушла в стену. Совсем уже обессилев, просто упал на пол. За дверью я увидел разное лабораторное оборудование. Кровавый след уходил к одной из стен. Там, где он заканчивался, сидел, прислонившись к стене, давно высушенный труп. Он был одет в лабораторный халат. На груди был бэйджик, но имени разглядеть не удалось. Рядом лежал небольшой черный кейс. Пошевелиться мне не удавалось, очень хотелось спать. Я все смотрел на этого беднягу и на его чемодан. Так прошло несколько секунд. Что там? Но снова раздался металлический скрежет. Массивная дверь вернулась на свое место. А потом все вокруг поплыло, размазалось и потухло.
Глава 2
БУДУМ, — раздался взрыв. Рядом с дзотом разорвался снаряд РПГ7.
Меня оглушило. Все звуки померкли. Время как будто остановило свой ход.
— Тук-тук, Тук-тук, — слышу шум собственного сердца. Вокруг все полыхает. Наша оборона не выдержит. Боевики сепаратистов наступают на наши позиции. Сквозь белый шум, начинаю различать стрекочущий рядом ПКМ. Противник использует российское оружие.
— Сайракс! Сайракс ответь, говорит Кабал, — смутно доносятся до меня из рации.
— Сайракс, да ответь же, нас тут прижали, — продолжает вещать рация.
Переворачиваюсь на живот. Медленно ползу, беру в руки тангетку.
— Кабал, говорит Сайракс. Отступайте, я прикрою, — отвечаю я.
Медленно поднимаюсь. Хватаюсь за свой М60. Патроны есть. Жму на гашетку.
— Тра-та-та-та, — разносится пулеметная очередь. Трассирующая линия устремляется в даль. Я не вижу в кого стреляю, просто поливаю огнем все пространство перед дзотом.
— Сайракс, говорит Саб-зиро, мы отошли, Кабал с нами, — снова слышу рацию.
БДУМ- еще взрыв. На этот раз где-то сверху.
Небольшой массивный люк дзота падает на пол. Вслед за ним залетает граната. Вот и все. Финиш. Оглядываю помещение, укрыться от взрыва негде. А может… Хватаю упавший люк и прикрываю им торс и голову.
БДУМ — снова взрыв. Снова оглушение. Все помещение заволокло едким дымом. Жуткая боль в ногах. Едва различаю голоса снаружи.
— Саид, проверь.
— Да зачем, там вряд ли кто-то выжил.
Голоса стихают. Я откидываю тяжелый люк. Смотрю на свои ноги. Боже, их нет. На месте моих ног лишь кровоточащие обрубки. Обожжеными руками достаю из разгрузки аптечку. Вкалываю себе морфий. Затем селокс. Обильно засыпаю остатки своих ног этим порошком. Достаю бинты и туго перематываю оба бедра. Это поможет. Даст мне протянуть еще несколько мгновений. Затем снова хватаю тангетку.
— Говорит Сайракс. Эпсилон один ноль требуется артподдержка. Вызываю огонь на себя. Повторяю. Огонь на себя. Квадрат В4. Парни, был рад служить с вами.
Силы покидают меня. Все расплывается, звуки теряются. Я растворяюсь в вечности.
— Ааааа, — проснувшись с диким криком, я сел, весь покрытый холодным потом. Простынь подо мной насквозь мокрая.
"Мои ноги", — первая мысль в моей голове. Откинул покрывало. Ноги на месте. Странно. Не протезы, не импланты. Мои ноги. Живые. Из костей и мяса. Хоть они и замотаны в багровые от засохшей крови бинты, но я их чувствовал. Это был кошмарный сон. Или нет? Все выглядело так натурально. Непонятно. Где я?
— И незачем так орать. Ночь на дворе. Люди спят, — послышался глубокий женский голос.
Осмотрев остального себя, обнаружил, что в бинтах не только ноги. Я весь был перемотан словно мумия. На левой руке тугая повязка с шиной из двух дощечек, а в правой катетер с трубкой, идущей из какой-то склянки на стойке. Сам я находился в криокапсуле. Дежавю. Сразу вспомнилось мое предыдущее пробуждение, одинаковые мальчишки и бой с ордой зубастых хамелеонов.
— Как самочувствие, Фрэнк? — снова тот же голос.
Продолжая разглядывать обстановку, пришел к выводу, что я в госпитале. Хотя госпиталем это назвать можно было лишь с большой натяжкой. Скорее медпункт. Помещение было квадратным. Деревянные стены были пристроены к уцелевшим бетонным колоннам. Было заметно, что зданию порядочно досталось, а потом его восстановили, как смогли. Вокруг стояло еще три таких же капсулы, но они были пусты. Скорее всего, здесь они используются просто, как кровати. Вдоль стен стеллажи с разными склянками, в стороне операционный стол. Продолжая оглядывать помещение, мой взгляд уперся в полную женщину, одетую в белый лабораторный халат. Она стояла возле стола спиной ко мне. За ее широкой фигурой совершенно нельзя было определить, чем она занята.
— Ну, вашими стараниями, пока не помер, — ответил я.
— Вот и славненько. Чего орешь тогда? — снова спросила она, так и не обернувшись.
— Да ерунда какая-то снилась, — отмахнулся я.
— А, бывает. Что-нибудь вспомнил? — осведомилась она, все еще продолжая свои непонятные действия.
— Да нет. Не знаю. Не уверен, — замялся я.
— Это нормально. Некоторые наши предки так и умерли, ничего не вспомнив. А другие за пару лет все вспомнили. Это у каждого индивидуально.
— Что значит предки? Сколько я был заморожен? — скрыть удивление не удалось.
— Долго, Фрэнк, очень долго. Но не стану тебя шокировать. Тебе Тобиас все расскажет. Позже. Они с Морганом утром к тебе зайдут. А пока я тебе укольчик сделаю. Успокоит, проспишь до утра, — с этими словами женщина повернулась ко мне. У нее было полное лицо, двойной подбородок, если не тройной. Темные волосы чуть ниже плеч и синие глаза. Как у тех мальчишек. Они походу все тут такие.
— Как вы сказали? Фрэнк? Это мое имя? — спросил я, пока она подходила.
— Парни сказали, что так было на твоей капсуле написано, — женщина протянула ко мне руку со шприцом. Отключив трубку от катетера, она вставила туда шприц и выдавила его содержимое.
— Скоро подействует, — сообщила полная медсестра, подсоединяя трубку обратно к катетеру. Затем она развернулась и вышла.
Я остался один. Лежал и гонял мысли в голове. Закрыв глаза, попытался сосредоточиться на своем сне. Что там были за позывные? Сайракс, Кабал, Саб-зиро. Что это? Нет. Никаких эмоций. Что это за имена или названия? Откуда? Не понимаю. Ладно. Потом. Все придет. Я уверен. Почувствовав, как во мне снова появляется усталость, улегся чуть удобнее. Лекарство начинало действовать. Веки налились свинцом. Уже на грани сна перед глазами вновь появилась картинка. Открытая дверь лаборатории. Кровавый след и труп, сидящий у стенки.