Я посмотрел на Джона, который кивнул, соглашаясь. Мы оба понимали, что это лучшее предложение, которое мы могли получить.
Сделка была заключена. Ибрагим, всё ещё причитая о том, "шо он теряет на этом больше, чем Сара Абрамовна на базаре", достал из-под прилавка древний тяжеленный пулемёт М-60, покрытый толстым слоем пыли и ржавчины.
Джон осторожно взял его в руки, с трудом оторвав тяжеленный пулемет от прилавка. Его пальцы пробежались по холодному металлу, проверяя состояние оружия.
— Да уж… — пробормотал он, заметив глубокие потёртости на корпусе и следы коррозии. — Не мешало бы обслужить эту штуку. Но… — он повертел пулемёт в руках, проверяя вес и баланс, — если она стреляет так же, как раньше, то это будет отличная находка.
Ибрагим хитро усмехнулся:
— Ой, вэй, не будь таким придирчивым! Этот пулемёт пережил две войны и три восстания. Он и тебя переживёт.
Затем мы разделили трофеи. Те патроны натовского калибра 5,56 мм, которые Ибрагим дал за шкуры златовласок, являлись местной валютой. Одну коробку мы тут же поменяли по местному курсу. Взамен мы получили 30 патронов картечи для моего дробовика и 20 патронов 7,62 мм для винтовки Гуля. Эти боеприпасы нам точно пригодятся в пути. Вторую коробку мы оставили себе, чтобы расплатиться в таверне и заплатить за ночлег.
Затем Ибрагим открыл дверь позади себя и жестом указал внутрь:
— Ваша броня там. Или вы хотите, шобы я на себе её принес?
Мы зашли в комнату, где стоял БСК-1. Первое, что бросилось в глаза — это его потрёпанное состояние. Джон сразу подошёл к доспеху и начал осматривать его с профессиональной внимательностью. Его лицо постепенно менялось от надежды до разочарования.
— Ну и дела… — пробормотал он, проводя рукой по трещине на шлеме. — Это полный облом.
— Что случилось? — спросил я, хотя уже догадывался, что новости будут неутешительными.
Джон выпрямился и начал перечислять:
— Нет элемента питания. Сервопривод левой ноги повреждён, бронепластины на правой руке вообще отсутствуют. Шлем треснут и больше не герметичен. С таким доспехом много не навоюешь.
Гуль, услышав это, шагнул вперёд, его лицо исказилось от ярости:
— Что?! Ты серьёзно нам эту рухлядь впариваешь, старый мошенник?!
Ибрагим скрестил руки на груди и невозмутимо ответил:
— Ой, вэй, какой я мошенник? Разговора про состояние не было. Вы хотели доспех — вы получили доспех.
— Да ты… — Гуль сжал кулаки, его голос стал ледяным. — Я тебе сейчас устрою такой "доспех", что ты сам в нём побегаешь!
Ибрагим сделал вид, что испугался, но в его глазах читалась хитрость:
— Не смешите мои тапочки, молодой человек. Если бы я знал, шо вы такие придирчивые, я бы даже не стал предлагать.
Гуль достал коробку с патронами, которую мы получили за приставку, и отсчитал десять штук. Он положил их на прилавок перед Ибрагимом:
— Оставим его тебе на хранение. Мы найдём механика и вернёмся. Только смотри, не вздумай кому-то ещё её продать.
Ибрагим чуть заметно сглотнул, но всё равно попытался сохранить своё обычное хладнокровие:
— Ладно-ладно, не надо так сердиться. Я подожду. Но если вы не вернётесь через неделю, я решу, шо вы отказались.
— Через неделю? — Гуль наклонился к нему, его голос стал угрожающим. — Послушай меня внимательно, старый хрыч. Если хоть одна царапина добавится к этой груде металлолома, я лично вернусь и устрою тебе экскурсию по аду. Понял?
Ибрагим молча кивнул, делая вид, что сильно обеспокоен.
Мы вышли из магазина, и Джон, всё ещё расстроенный, покачал головой:
— Ну и что теперь делать?
— В таверне разберёмся, — сказал Гуль, всё ещё злой. — Найдём механика. У каждого города есть свои умельцы. А пока давайте выпьем. После такого разговора мне точно нужно расслабиться.
Мы направились к таверне, которая находилась неподалёку.
Глава 16
Мы зашли в таверну, и я сразу почувствовал, как изменилась атмосфера. Внутри было душно, воздух пропитан запахом пота, дешёвого алкоголя и жареной еды. Тусклый свет ламп, свисающих с потолка на проводах, едва освещал помещение. За стойкой стоял молодой парень, который сосредоточенно протирал стаканы полотенцем. Его лицо выглядело усталым, но в глазах читалась привычная беззаботность тех, кто давно работает в таких местах.
Справа от входа за одним столиком сидела группа работяг — пятеро крупных мужчин с неухоженными бородами и грязной одеждой. Они громко переговаривались, время от времени взрываясь хриплым смехом. На столе перед ними стояли бутылки и кружки, одна из которых уже опрокинулась, оставив мутное пятно на деревянной поверхности.
Напротив них, у окна, сидела девушка. Её внешность резко контрастировала с общей обстановкой: топ, шорты и аккуратно заплетённые в хвост каштановые волосы. Она была одна, но её спокойствие и уверенность выдавали человека, который не боится находиться в подобных местах. Перед ней стоял почти полный стакан чего-то янтарного, и она задумчиво крутила его пальцами на столе, словно погружённая в свои мысли.
— Ну что, — Гуль хмыкнул, оглядывая помещение, — похоже, здесь сегодня все собрались. Даже дамы.
Я лишь кивнул, продолжая осматриваться. Место казалось обычным для нынешних условий: простое, немного грязное, но с характером. Мы выбрали свободный столик неподалёку от девушки. Джон, всё ещё размышляя о сломанной броне, бросил на меня короткий взгляд, будто хотел что-то сказать, но промолчал.
Усевшись за стол, Гуль сразу потянулся к меню, которое лежало с краю, и бросил его перед Джоном:
— Ну что, малыш, выбирай. Сегодня ты угощаешь.
Джон взял меню в руки и начал читать вслух, всё больше хмурясь:
— «Шашлык из козлины»? Это вообще, что такое? — он поднял голову и посмотрел на Гуля.
— Ой, да это просто мясо, — отмахнулся тот, ухмыляясь. — Повар тут любит придумывать красивые названия, чтобы никто не понял, что они едят.
— Козлины это такие козы мутанты, — сказал я, глядя на Джона. — Я видал уже таких.
— А это что? — Джон указал пальцем на следующую строку. — «Картофельные драконы»?
Гуль громко рассмеялся:
— Это просто жареная картошка, дружище. Просто кто-то решил, что так звучит круче.
— А вот это? — Джон продолжал читать, явно развлекаясь. — «Пальчики оближешь». Что это вообще значит?
— Ууууммм… — протянул Гуль, делая вид, что съел что-то обалденно вкусное. — Это, наверное, что-то особенное. Может быть, остатки вчерашнего ужина. Или просто суп из консервов.
— А это? — Джон едва сдерживал смех, указывая на название «Бургер Русский Дух».
— А это не знаю, — задумчиво ответил Гуль, потирая подбородок. — Я такое тут еще не видел. Интересное название. Какая-то булка со старыми носками наверно.
Я молча наблюдал за их перепалкой, продолжая осматривать помещение. Мой взгляд то и дело возвращался к компании работяг, которые уже начали слишком громко смеяться и стучать кружками по столу. Что-то в их поведении настораживало. Вдруг один из них кинул взгляд на меня. Он посмотрел, как бы оценивающе, но затем отвернулся.
— А есть тут что-то выпить? — спросил я, обращаясь к Гулю.
— Конечно, — ответил он, подмигнув. — Только не забудь, что нам ещё нужно заплатить за ночлег. Так что экономь.
Бармен подошёл к нам, вытирая руки полотенцем. Его лицо было безразличным, но в глазах читалось любопытство.
— Что будем заказывать? — спросил он, глядя на нас по очереди.
— Давайте этот ваш «шашлык из козлины», «картофельных драконов» — сказал Гуль, указывая на меню. — И три кружки пива.
— Хорошо, — кивнул бармен и ушёл обратно за стойку.
Спустя десять минут бармен принес заказ: шашлык из козлины (который, как и предполагал Гуль, выглядел как обычное мясо с подозрительным запахом), три кружки пива и тарелку картошки. Мы приступили к еде, но аппетит был у всех разный. Джон задумчиво ковырял вилкой свою порцию, время от времени отпивая пиво. Я же не мог сосредоточиться на еде — мой взгляд то и дело возвращался к компании работяг в углу. Они уже заметно захмелели, их голоса стали громче, а жесты — резче.
— Ну что, доктор Фрэнк? — Гуль откинулся на стул, держа в руках кружку с пивом. — Ты уже придумал, как мы попадем в город? Или будешь молчать, пока наши новые друзья там, — он кивнул в сторону работяг, — решат устроить нам проверку на прочность?
Я бросил короткий взгляд на Гуля, затем снова посмотрел на группу мужчин. Один из них, самый крупный, с длинной бородой и красной повязкой на лбу, что-то громко рассказывал остальным, сопровождая свои слова широкими жестами. Время от времени они взрывались хохотом, и мне казалось, что их веселье становится всё более агрессивным.
— Не знаю, — ответил я, наконец отведя взгляд. — Надо подумать, но сперва нам нужно найти механика и починить эту чертову броню.
Джон поднял голову, его глаза загорелись надеждой:
— Да, точно! Если найдем хорошего специалиста, он сможет заменить сервопривод и восстановить питание. Может быть, даже починит шлем. Это реально, Фрэнк. Я уверен!
Я скептически хмыкнул:
— Уверенность — это хорошо, Джон. Но ты видел состояние этой брони. Она больше похожа на металлолом, чем на боевой доспех. Даже если найдем механика, кто гарантирует, что он справится? А если справится, то за какую цену? У нас нет лишних патронов, чтобы платить за ремонт.
— Ой, да ладно тебе, Фрэнк! — Гуль театрально закатил глаза. — Не будь таким занудой. Конечно, эта броня выглядит так, будто её использовали как наковальню для кузнецов, но она же еще держится, верно? Значит, шанс есть. Главное — найти правильного человека. Может спросить у старика Ибрагима? Хотя… — он сделал паузу, усмехнувшись, — после того, как мы его чуть припугнули, я бы не удивился, если бы он подсунул нам механика, который только умеет менять колеса на телегах.
Джон покачал головой, явно не желая соглашаться с моим скептицизмом:
— Мы просто должны быть осторожными. Найти того, кто действительно знает свое дело.