Может быть, здесь, в таверне, кто-то слышал о хорошей мастерской? Люди всегда что-то знают.
— Люди? — переспросил я, указывая вилкой на компанию работяг. — Вот эти люди, например? Ты думаешь, они знают что-то полезное? Или просто знают, как выбить из чужаков последние патроны?
Гуль засмеялся, словно я сказал что-то особенно забавное:
— Ой, вэй! Какие мы серьезные сегодня! — он филигранно скопировал манеру речи старого еврея и многозначительно постучал пальцами по столу. — Расслабься, Фрэнк. Эти парни слишком заняты тем, чтобы пить и хвастаться своими «подвигами». Поверь, они даже не заметят, как мы уйдем. А если заметят, то мы им покажем, что значит настоящий «подвиг».
— Не говори так, — оборвал я его. — Нам не нужны лишние проблемы. Особенно сейчас.
Мы продолжали есть. Каждый задумался о чем-то своем. И тут я вспомнил. Чирп?
— А куда, кстати, наш крысеныш делся? — спросил я, откладывая вилку и оглядывая помещение. — Со всей этой суматохой вокруг брони я даже не могу вспомнить, когда видел его в последний раз.
— Так он отстал от нас еще при входе в город. И правильно сделал. Тут он мигом оказался бы на чьей-то тарелке, — Гуль, пожал плечами.
Я нахмурился:
— На тарелке?
— Ну да, — Гуль усмехнулся. — Ты что, думаешь, эти ребята в углу будут долго раздумывать, прежде чем превратить твоего пушистого друга в закуску? Чирп — маленький, шустрый, но здесь слишком много тех, кто не прочь поживиться чем-то необычным. Особенно если это движется и пищит.
— Хм… — протянул я, всё ощущая легкое беспокойство. — Надеюсь, с ним всё в порядке.
— Да ладно тебе, Фрэнк, — отмахнулся Гуль. — Он же умный. Умеет прятаться и находить нас, когда нужно. Я думаю, он сам появится, когда мы отсюда уйдем. Главное, чтобы не натворил дел, пока шастает где-то там.
— Ну, может, ты и прав, — ответил я, хотя тревога всё ещё не отпускала. — Просто странно как-то. Он обычно не отходит так далеко.
Я перевел взгляд на Джона. Гуль тоже посмотрел на него. А Джон, казалось, все это время говорил сам с собой. Он продолжал рассуждать вслух:
— Если механик возьмется за работу, то хотя бы часть системы можно будет восстановить. Во-первых, нужно восстановить питание. Это самое главное. Без него броню даже не включить. А если получится починить сервопривод то она сможет и двигаться… — он замолчал, словно представлял, как это будет выглядеть.
— Да-да, — протянул Гуль, допивая пиво. — И тогда ты станешь великим рыцарем в сверкающей броне. Только вот вопрос: куда ты в ней пойдешь? В город? А может, сразу в королевский дворец? Хотя… — он снова усмехнулся, — я бы на твоем месте сначала научился правильно ходить в этой штуке. А то знаешь, как бывает: сделаешь шаг, а нога остается на месте. Будешь похож на дерево.
— Очень смешно, — буркнул Джон, но в его голосе чувствовалась легкая улыбка. Он явно ценил попытки Гуля разрядить обстановку, даже если его шутки были далеки от совершенства.
Я снова бросил взгляд на работяг. Теперь они начали играть в какую-то странную игру: один из них бросал монетку, а остальные пытались поймать её на лету. Судя по всему, никто не собирался выигрывать — монетка каждый раз падала на пол, вызывая новый взрыв хохота. А тип с бородой и повязкой сидел и пялился на меня.
— Ладно, — сказал я, возвращаясь к разговору. — Допустим, мы найдем механика. Починим броню. А дальше что? Как мы попадем в город? Старик сказал, что туда не попасть. Если мы попробуем прорваться силой, то нас просто расстреляют у ворот.
— Элементарно, — ответил Гуль, словно речь шла о чем-то совершенно очевидном. — Оденем на Джона шкуру златовласки и отправим его к воротам. Пусть говорит, что он новая модель. Автоматический охранник. Они же не разбираются в технологиях, так что поверят.
— Ты издеваешься? — спросил я, поднимая бровь.
— Конечно, издеваюсь! — Гуль широко улыбнулся. — Но знаешь что? Иногда самые глупые идеи оказываются самыми эффективными. Помнишь ту историю с приставкой? Кто бы мог подумать, что старик Ибрагим захочет её купить?
— Это другое, — возразил я. — Здесь ситуация сложнее.
— Сложнее? — переспросил Гуль, наклоняясь вперед. — Да ладно! Мы найдем способ. Как всегда. А если не найдем… — он сделал паузу, театрально подняв палец, — то хотя бы получим хорошую историю, которую потом можно будет рассказать в таверне.
Джон вздохнул:
— Я только хочу вернуть себе броню. Без неё я чувствую себя… неполноценным.
— Да ну брось, — сказал я, стараясь говорить уверенно. — Ты уже показал, что и без своего доспеха чего-то стоишь. Просто сейчас у нас выбор невелик. Придется искать механика и надеяться, что он сможет помочь. А еще меня как-то беспокоят вон те парни, — я снова кивнул в сторону работяг.
Один из них, тот самый, что с красной повязкой, внезапно встал. Его взгляд был мутным, но в нем читалась агрессия. Он что-то пробормотал своим товарищам, и те посмотрели на нас. На секунду воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием ламп на потолке.
— Похоже, вечеринка начинается, — прошептал Гуль, ухмыляясь. — Готовы к представлению?
Краснолицый детина с повязкой на лбу смотрел на нас. Его мутные глаза блестели от алкоголя и азарта. Он сделал шаг в нашу сторону, пошатываясь, но явно уверенный в своей силе. Остальные четверо последовали за ним, окружая нас полукругом.
— Эй, чужаки! — прохрипел он, указывая на нас пальцем. — А ну-ка выкладывайте, что у вас там есть. Иначе мы сами заберём!
Я медленно поднялся из-за стола, чувствуя, как напряглись мышцы. Джон тоже встал, его лицо стало сосредоточенным, словно он уже просчитывал каждый их шаг. Гуль же просто усмехнулся и откинулся на спинку стула.
— Чувак, у тебя еще забиралка не выросла, — протянул он, будто это было самое обычное дело. — Ты уверен, что хочешь этого?
Бородач зарычал, как разъяренный бык от такого оскорбления и рванул вперёд, замахиваясь кулаками. Я едва успел увернуться от его удара, который просвистел в сантиметре от моего уха, и тут же ответил коротким апперкотом в челюсть. Раздался треск, как будто сломали сухую ветку — его передний зуб вылетел из его рта, оставляя кровавую брешь. Бородач качнулся, но устоял — слишком большой и тяжёлый. Однако следующий удар я направил уже точно: боковой хук по горлу заставил его согнуться пополам, хватаясь за шею и судорожно хрипя. Капли слюны и крови брызнули на пол, когда он рухнул на колени, пытаясь заново научиться дышать.
Джон тем временем справился сразу с двумя. Первого он встретил классическим блоком, перехватив его запястье и резко выворачивая руку в положение, не предусмотренное анатомией человека. Раздался хруст — плечевой сустав выскочил из паза, и мужик завопил от боли, как голодная кошка. Джон же, используя вес и инерцию первого противника, крутанул его и толкнул в другого, который попытался зайти сбоку. Оба рухнули на пол, матерясь и пытаясь подняться. Тот, у кого еще была цела рука попытался встать, но Джон резко опустил локоть ему на затылок. Снова раздался глухой хруст, и тот обмяк, потеряв сознание.
Все это время Гуль продолжал сидеть, откинувшись на спинку стула. Когда еще один мордоворот, самый ушлый из всех, бросился на него, он даже не удосужился встать. Вместо этого он просто поднял руку, и его пальцы внезапно удлинились, превращаясь в острые когти. С одного взмаха он оставил три глубоких борозды на груди здоровяка, которые тут же залились кровью. Рубашка мужика мгновенно промокла, и он замер, изумлённо глядя на свою рану.
— Как?.. — только и успел пробормотать тот, прежде чем Гуль, теперь уже полностью изменившийся — с серой кожей, горящими жёлтыми глазами и когтями, которые сверкали в свете ламп — одним движением вскочил на ноги.
— Удивлен? Я ведь предупреждал, — сказал он, оскаливаясь в зловещей улыбке. — Я не совсем человек.
Последний работяга попытался схватить его сзади, но Гуль, будто чувствуя каждое движение, развернулся, резко подпрыгнул через голову и, уже находясь позади него, схватил того за горло. Его когти слегка царапнули шею, и тот завопил, падая на колени. Кровь потекла по его шее, оставляя алые следы на грязной одежде. Гуль, не отпуская его, резко дернул руку вниз, и мужик рухнул лицом на пол с глухим стуком. Из его разбитого носа брызнула кровь, смешиваясь с пылью на полу.
Тот, кто напал первым, наконец, смог восстановить дыхание. Он оглядел произошедшее вокруг и, видимо, поняв, что ситуация вышла из-под контроля, попятился назад, подняв руки.
— Ладно, ладно! Мы уходим! — проблеял он, пятясь к выходу.
Гуль фыркнул, выпуская свою жертву, и снова принял свой обычный облик. Когти исчезли, кожа вернулась к прежнему зеленому цвету.
— Ну вот и всё, — произнёс он, поправляя шляпу. — Какие разговорчивые ребята.
Я и Джон переглянулись. Мы знали, что Гуль полон сюрпризов, но, чтобы настолько…
После драки мы вернулись за стол, чтобы перевести дух и закончить еду. Гуль, всё ещё в приподнятом настроении, снова откинулся на спинку стула и закинул ноги на стол.
— Ну что, друзья мои, — произнёс он с широкой ухмылкой, — теперь эти милые ребята точно знают, как нужно встречать гостей.
Я бросил взгляд на работяг. Те, кто мог стоять, уже покинули таверну, а остальные валялись на полу, издавая стоны. Бармен, который до этого старался не вмешиваться, молча убирал разгромленные стулья и переворачивал столы.
— Нам пора уходить, — сказал я, чувствуя, что затишье будет недолгим. — Они могут вернуться с подкреплением.
Джон кивнул, но его лицо оставалось напряжённым.
— Не думаю, — все еще улыбаясь, произнес Гуль.
В этот момент к нашему столику подошла девушка, которая сидела одна у окна. В полумраке таверны мы не сразу смогли ее разглядеть, но теперь перед нами открылись новые детали. Её каштановые волосы были аккуратно заплетены в хвост. На голове было странное устройство, которое являлось и очками, и наушниками одновременно, а в сочетании с тем, что один ее глаз был карий, а другой красный и какой-то не естественный, это придавало ей довольно загадочный вид. Она была одета в кожаный топ и такие же шорты. Но главное внимание привлекала её левая рука — полностью металлическая от самого плеча, с множеством мелких деталей и сервоприводов. Когда она улыбнулась, её металлические зубы блеснули в свете ламп.