Аверин пристально посмотрел на него.
— Ты ведь не хочешь менять хозяина?
Див отвел глаза куда-то в сторону и ответил:
— Не хочу. Это не очень приятно. Особенно если удалось установить связь. Ограничение на контракт с государственным дивом в год — очень правильное решение. Редко кому удается создать крепкую связь за такой короткий срок. Но с вами, я уверен, мы сработаемся.
— Спасибо, Владимир. — Аверин его откровенность оценил. — И в других обстоятельствах я бы всерьез обдумал твое предложение. Но не сейчас. Понимаешь, мне не нужен любой див, даже если это ты. Мне нужен мой див, Кузя. Я нашел его. И хочу вернуть домой.
Зрачки Владимира на миг вытянулись, и Аверин успел это заметить. Верный признак, что див испытывает эмоции. Какие: удивление? Интерес?
— Значит… — медленно произнес Владимир, — он выжил. Вы уверены в этом?
— Без малейших сомнений. Я видел его собственными глазами.
— Вы ходили в Пустошь.
Это был не вопрос — скорее, утверждение.
— Ходил, — не стал скрывать Аверин. — А тебе известно, что это возможно? По приказу Императорского дива ты искал в моем родовом имении именно эти записи отца? О Пустоши?
— Да. Но я ничего не успел найти. А вы не только нашли, но и сумели использовать. Однако это вопрос государственной важности, и я не уполномочен его обсуждать. Ее высочество великая княжна Софья Андреевна ждет вас к ужину через час. Я вас провожу в покои, где вы сможете переодеться. Ваши вещи уже там. Я доложу ее высочеству о важности вашего дела. Остальное расскажете ей сами.
— Благодарю, — сказал Аверин и добавил: — Удели мне еще минуту. Прости, что не спросил сразу. Императорский див — слишком высокая должность, можем ли мы продолжать общаться как прежде? Или я должен говорить «вы» и использовать титул наедине или в официальной обстановке? Мне бы не хотелось, пользуясь давним знакомством, как-то навредить твоему статусу.
— Мы будем общаться как прежде. — Судя по тому, что Владимир ответил не раздумывая, он давно решил для себя этот вопрос. — Вы первый колдун, который назвал меня своим другом. И я прошу сохранить это отношение. А если говорить о статусах, то я хочу, чтобы все знали, что он у вас особенный.
Костюм для высочайшей встречи подготовила Маргарита. А вот посетить парикмахера Аверин не успел, поэтому теперь, рассматривая в зеркале свисающие с ушей неаккуратные пряди, только вздыхал.
Приняв душ и тщательно побрившись, он попытался изобразить на голове приличную прическу, а потом посмотрел на часы. Разница с Омском — три часа. Его ждет довольно поздний ужин.
В дверь постучали.
— Войдите, — разрешил Аверин, подумав, что явился кто-то из дворцовых слуг. Вошел мужчина средних лет с небольшим чемоданчиком.
— Добрый вечер, — поклонился он. — Я парикмахер ее высочества. Господин Императорский див приказал мне узнать, не желаете ли вы воспользоваться моими услугами.
— Хм… желаю, — с некоторым удивлением сказал Аверин. Владимир позаботился даже о такой мелочи.
Аверин позволил привести в порядок свои волосы, и это очень помогло ему обрести душевное равновесие. Отпустив парикмахера, он оделся и подошел к зеркалу. Выглядел он лучше, чем даже сам ожидал. Да, сильно осунулся, но в целом — вполне пристойно.
К концу отведенного часа Владимир появился в его покоях.
— Ее высочество великая княжна Софья Андреевна ждет вас, — проговорил он и открыл дверь, пропуская колдуна вперед.
Аверин вышел в коридор, остановился и обернулся к Владимиру:
— Объясни мне кое-что.
— Что ж?
— Чем вызван интерес ее высочества к моей персоне? Я понимаю, меня объявили национальным героем, но уж ты-то знаешь, какая это чушь. И, уверен, что великой княжне также известны все подробности произошедшего.
— Известны, — подтвердил Владимир. — И ее высочество Софья Андреевна восхищается вами. Узнав, что мы близко знакомы, она много расспрашивала о вас. И очень обрадовалась, что вы смогли справиться со своим… состоянием. А как только услышала, что вы хотите получить аудиенцию, немедленно потребовала изменить график и освободить для вас время.
— Восхищается? — удивлено переспросил Аверин.
— Да. Кроме того, она хорошо знакома с трудами вашего отца. Подробно их изучала. Вы, должно быть, слышали, что она получила образование в ските.
— И… ей известно о моем, как ты выразился, состоянии?
— Да, она подробно расспрашивала меня.
— Просто чудесно, — расстроился Аверин. — И как мне теперь смотреть ей в глаза? Я же со стыда сгорю.
— В ломке колдуна нет ничего постыдного, — твердо сказал Владимир. — И мы пришли.
Он остановился возле массивной резной двери из красного дерева.
— Я останусь охранять снаружи. — Владимир распахнул створки и доложил:
— Его сиятельство граф Аверин.
Великая княжна Софья Андреевна оказалась миловидной молодой женщиной с живым лицом и яркими, подчеркнутыми умелым макияжем зелеными глазами. Платье на ней было простым, но элегантным, хотя Аверин заметил, что чувствует княжна себя в нем не очень уверенно. Что неудивительно — с детства она привыкла носить совсем другую одежду.
С легкой улыбкой княжна протянула руку для поцелуя и указала на накрытый стол:
— Не откажите в любезности.
— Это большая честь.
Аверин огляделся по сторонам. Владимир остался с той стороны двери, но, без сомнения, услышит каждое слово. Прислуги в зале не наблюдалось, поэтому Аверин понял, что за дамой придется ухаживать самому.
Он подошел к столу и отодвинул кресло, дождался, когда княжна Софья сядет, и устроился напротив.
— Вы, должно быть, голодны, — с милой улыбкой проговорила она. — Длительный перелет и ожидание вас наверняка утомили. Угощайтесь.
— Сначала разрешите поухаживать за вами, — галантно ответил Аверин. Пока великая княжна производила вполне приятное впечатление.
— С удовольствием приму вашу помощь.
Он поискал на столе вино, но не нашел. И слегка нахмурил брови.
— Что-то не так? — тут же спросила княжна.
А она весьма наблюдательна.
— Все в порядке, — ответил Аверин. — Меня немного удивило отсутствие вина на столе.
— О, вы хотите выпить? Я немедленно распоряжусь, чтобы принесли. Извините, не подумала. Я сама совершенно не пью.
Аверин смутился. Конечно же, она не пьет, она ведь бывшая монахиня. И она знает о его «состоянии», наверняка подумала невесть что. Не объяснять же ей истинную причину его сомнений.
— Нет, не нужно, благодарю. — Он замялся и отвел глаза, а когда снова посмотрел на нее, его взгляд наткнулся на приветливый и доброжелательный взгляд зеленых глаз.
— Я человек, а не див, граф. И я прекрасно понимаю, почему вы в этом сомневались.
Отлично. Она еще и очень проницательна.
Аверин наклонил голову, взял вилку и подумал, что с императором-дивом его отношения складывались намного проще и естественнее.
— Я не сомневался, — произнес он. — Но благодарен, что вы позволили мне убедиться.
Она рассмеялась:
— Давайте поступим так, Гермес Аркадьевич. Вы поужинаете, а я не буду вас отвлекать. Это даст нам обоим время привыкнуть и перестать стесняться друг друга. Поверьте, я тоже чувствую себя ужасно неловко.
— Я вас чем-то смутил? — растерянно спросил он.
Княжна приложила палец к губам:
— Ни слова больше, пока вы не оцените дворцовую кухню. Она того стоит.
— Не смею протестовать. — Аверин наконец обратил внимание на блюда перед ним.
Сама княжна едва прикоснулась к еде. Но ужин проходил в довольно поздний час, и она, вероятно, успела поужинать до этого. Аверин же сполна отдал дань дворцовой кухне, после чего почувствовал себя намного уверенней.
— Разрешите спросить, — с улыбкой обратился он к княжне. — Чем я обязан такому скорому и радушному приему?
Она опустила глаза и немного смущенно ответила:
— Я ваша поклонница. Владимир разве вам не сказал?
— Сказал, но я посчитал это шуткой.
— Шуткой? О нет. У Владимира огромное количество достоинств, но среди них, увы, нет чувства юмора.
«Вы ошибаетесь», — подумал Аверин, но пояснять, что шутки Владимира совершенно точно не понравились бы благородной даме, не стал. А вместо этого спросил:
— Тогда могу я узнать, чем заслужил высочайшее внимание к своей скромной персоне?
— А вот вы, должно быть, шутите, называя свою персону «скромной». Одной истории про демона с Крестовского было бы вполне достаточно. В скиты тоже привозят газеты, знаете ли. И я уже не говорю о вашем мужестве, когда вы в одиночку отправились в логово… кхм… чтобы спасти мальчика. Меньшего я и не ожидала от сына гениального Аркадия Филипповича, одного из величайших ученых нашего столетия.
— Все же дело в моем отце? — Аверин испытал некоторое облегчение. — Владимир упоминал. Вы изучали его труды?
— Все, что сумела раздобыть. Видите ли, я с детства хотела посвятить жизнь науке. Мечтала, что сделаю величайшее открытие в истории колдовства, что мои книги будут изучать в Академии, а мое имя прогремит на весь мир. Реальность оказалась куда как скромнее, но, к счастью, я имела возможность не только учиться, но и заниматься исследованиями. Даже периодически ездила в Академию. Мое имя, конечно, не прогремело, но несколько статей по психологии дивов у меня имеется. И даже одна книга. Вы знаете, что такое психология? Довольно молодая наука, не так давно начала развиваться в отношении людей. А исследованиями особенностей сознания и нервной системы дивов почти никто не занимался. У вашего отца я нашла лишь начальные разработки этого вопроса, и то больше в плане анатомии и совсем немного — физиологии. Я решила, что уж в этой области я точно смогу прославиться, ведь конкурентов пока нет, — рассмеялась она.
— Не сомневаюсь, что так и будет.
Аверин смотрел на княжну с нескрываемым интересом. Не просто скромная монахиня, а колдунья-исследователь займет императорский трон. Что ж, отличные новости. По крайней мере, эта женщина точно умна.