— Да, хозяин. Но на всякий случай можно заказать клетку, в которой я смогу дождаться вашего приезда, если ситуация выйдет из-под контроля.
Василь провел рукой по лицу. Аверин улыбнулся:
— Ну что делать, Василь? Талантливые дети, по слухам, — это сплошные проблемы.
— Да уж… с детьми мне повезло. И с фамильяром тоже. Сдается мне, Анонимус самый разумный человек в этом доме… ладно. Но надо ли это оформлять как обряд? Можно ли сделать так, чтобы Миша не знал, что именно он теперь прямой хозяин Анонимуса?
— Ему нужно это знать. Наоборот, пусть привыкает к ответственности. Я думаю, лучше всего будет, если с сыном поговоришь ты.
— Прямо сейчас? — вздохнул Василь.
— Ну, можно после обеда, — усмехнулся Аверин, — я сегодня никуда не тороплюсь.
— Отлично. Тогда я, с твоего позволения, схожу покурить.
— Это третья папироса за день, — невозмутимо отметил Анонимус.
— Вот именно, что всего третья! А время уже к обеду! — поднял палец Василь, а Аверин улыбнулся:
— Все еще бросаешь?
— Ох. Они со всех сторон на меня насели. А все твой Кузя, между прочим!
Да, Кузя своей борьбой за здоровый образ жизни хозяина заразил и Анонимуса, и всю семью Авериных заодно.
Василь вышел, и колдун с фамильяром остались наедине.
— Я уверен, ты справишься.
Анонимус поклонился.
— Ваше сиятельство, — немного понизив голос, произнес он, — я давно хотел сказать вам, но никак не решался… — Он замолчал, как будто решимости у него так и не хватало.
— Так говори уже, не тяни. У меня такое ощущение, что семейные тайны никогда не закончатся.
— Это не тайна. Это личное. Я хочу попросить у вас прощения.
— За что? — удивился Аверин. — Ты столько сделал…
— За то, как вел себя с вами, когда вы были ребенком.
— Брось, Анонимус, ты поступал правильно. Отец бы одобрил твое решение.
— Ваш отец хотел оставить наследником вас, — тихо произнес Анонимус.
— Меня? — переспросил Аверин. — Как это — меня? Почему?
— Из-за вашей колдовской силы. Я никогда не видел, чтобы он был настолько счастлив, как в день вашего рождения. Роды были тяжелыми, я находился рядом с госпожой, чтобы подпитывать ее силой, и ваш отец сказал, что убьет меня, если что-то случится с его супругой или с вами. И когда я передал вас ему… — Анонимус на мгновение замолчал, видимо справляясь с потоком воспоминаний.
— Я… понимаю, о чем ты, — Аверин сглотнул, — отец придавал большое значение колдовской силе. Но это не означает, что он планировал сделать меня наследником.
— Я слышал его разговор с госпожой. Вам тогда уже было три года. И я почти все время проводил с вами. Это не очень нравилось Елене Ивановне. Она просила его сиятельство быть справедливым. Говорила, что вас и так Господь наградил колдовской силой, а у старшего сына нет ничего, кроме фамильяра, чтобы защитить его и его будущую семью. А когда его сиятельство Аркадий Филиппович погиб, так и не отдав мне по этому поводу никакого приказа, я сам принял решение. И вот за него я и прошу простить меня.
— Вот что, Анонимус, — Аверин встал и подошел к диву, — я уже сказал, что прощения просить не за что. Но все равно хорошо, что ты мне рассказал. И я очень рад, что ты способен принимать самостоятельные решения, причем в пользу нашей семьи. Только не злоупотребляй этим, — он похлопал дива по плечу.
В ответ тот снова поклонился.
— Я отлично понимаю, что главой семьи Авериных является его сиятельство Вазилис Аркадьевич.
Дверь открылась, и появился Василь.
— Что вы тут обо мне говорили? — с напускной строгостью спросил он.
— Что ты отличный глава семьи, — улыбнулся Аверин.
— А, ну в этом никто никогда и не сомневался. Анонимус, все уже хотят обедать. Ты можешь с этим что-нибудь сделать?
— Немедленно распоряжусь подавать. — Анонимус развернулся к двери, но Аверин остановил его жестом:
— Погоди. Василь, у нас ведь есть еще пять минут?
— Конечно.
— Тогда давай придумаем, как нам наградить Анонимуса. Он столько всего сделал для меня, даже перечислить сложно.
— О, конечно, я сам много об этом думал. Анонимус, чего бы ты хотел в награду?
Див медленно перевел взгляд с Василя на Аверина и обратно.
— Премного благодарен, но мне ничего не нужно. То, что я делал… это и было как награда для меня.
— Ты имеешь в виду, что считаешь наградой свою помощь Гере?
— Ваше сиятельство, не сочтите за обиду, но эти дни были лучшими за последние сорок лет. Мне давно не было так… интересно. А бой с Императорским дивом, я имею в виду господина Владимира, — уточнил он, — разве я смел бы хотеть большего?
— Господин Владимир? — переспросил Аверин. — Я слышал, ты обращался к нему на «вы», и как раз хотел узнать, чем Владимир заслужил такую честь? Не может быть, чтобы ты изменил свое мнение только из-за его силы.
— Не из-за силы, — подтвердил фамильяр, — сильных дивов немало. Но в большинстве своем дивы подобны диким зверям и руководствуются лишь грубыми инстинктами. Им нужен постоянный контроль, приказы и ошейники.
— Выходит, — с интересом спросил Василь, — ты презираешь большинство своих собратьев?
Анонимус опустил глаза:
— Не презираю, но… Аркадий Филиппович — величайший человек из всех, когда-либо живших в этом мире. Но даже он говорил, что я умный и хорошо справляюсь. Для дива бороться со своими инстинктами — самое сложное, но в то же время — самое важное. И те, кто ведет такую борьбу, вызывают у меня уважение. Императорский див почуял мою кровь, его когти уже были в моем теле. И он мог победить, но не стал добиваться превосходства таким примитивным способом. Потому что у него другие, более значимые цели. Он умен, и у него отличный самоконтроль. Именно поэтому я посчитал, что он достоин своего положения.
Аверин и Василь удивленно переглянулись.
— Анонимус, — сказал Аверин, — это была прекрасная речь, даже я не сказал бы лучше.
— Не зря наш отец говорил, что ты очень умный, — добавил Василь, а потом вздохнул: — Я понимаю, тебе в моем лице достался на редкость скучный хозяин, — он поднял руку, видя, что див собирается возразить, — но терпеть осталось недолго. Подрастет Миша, и, сдается мне, веселья ты получишь с лихвой. Но это не значит, что вопрос с наградой закрыт. Ты меня знаешь, я не отступлюсь. Чего ты хочешь?
Див немного помолчал. И наконец произнес:
— Мне бы хотелось получить один час в неделю на личные нужды.
— О-о, — протянул Василь, — конечно, ты его получишь. Но мне любопытно узнать, для чего он тебе. Если не хочешь, можешь не отвечать.
— Я хочу написать книгу.
— Книгу? О чем же?
— О его сиятельстве Аркадии Филипповиче Аверине, — торжественно произнес фамильяр. — Ее высочество великая княжна Софья посетовали, что нигде не смогли найти биографии такого великого человека. Если вы дозволите, я попробую написать ее. Ведь я был рядом с вашим отцом от его первого вздоха до последнего.
«И еще немножечко после», — подумал Аверин, но вслух говорить не стал.
— Конечно, какие могут быть вопросы, — обрадовался Василь, — пиши! В любое время, когда сочтешь нужным.
— Часа в неделю вполне достаточно, — педантично повторил Анонимус.
После обеда Аверин направился готовиться к обряду. Через некоторое время к нему присоединился Анонимус. Василь обещал привести Мишу и настоял на том, чтобы присутствовать.
Аверин не возражал. Обряд несложный и неопасный.
Миша с самым серьезным видом вошел в комнату для вызовов. Он сделал несколько шагов, остановился посередине и обратился к Анонимусу настолько торжественным тоном, насколько на это вообще способен шестилетний мальчик.
— Дядюшка Анонимус, я даю слово чести, что никогда-никогда не буду тебя обижать и не заставлю делать ничего плохого! — выпалил он. Лицо мальчика покраснело от волнения.
Анонимус опустился перед Мишей на колени.
— Вы будете хорошим хозяином, Михаил Вазилисович, я в этом не сомневаюсь.
Обряд прошел быстро. Миша не испугался и стоически перенес порез на руке. Будет теперь как минимум неделю ходить с повязкой, раздуваясь от гордости.
А значит, самое время поговорить с Верой.
Девочку Аверин нашел в саду, у фонтана, она играла с Сарой, но выглядела печальной.
— Поговорим? — спросил он.
Вера вздохнула и присела на бортик. Аверин устроился рядом.
— Ты уже большая девочка, поэтому поговорим серьезно. Сейчас ты завидуешь брату и расстраиваешься, думаешь, как ему повезло, потому что он мальчик.
— Любаве тоже повезло. Она девочка, но могла учиться и теперь чародейка. А я? Зачем мне эта колдовская сила тогда? Лучше быть, как папа.
— Твоя мама всю жизнь живет с колдовской силой и, насколько мне известно, довольна жизнью.
— Ну да, — Вера хмыкнула, — можно подумать, у нее есть выбор.
— Вот это я и хочу сказать. Мама объясняла тебе, почему девочкам нельзя держать собственных дивов? Им запрещают учиться, чтобы не было несчастных случаев.
В историю вопроса он предпочел не вдаваться.
— А я знаю, что девочек учат!
— Именно, — согласился Аверин. — И ты хочешь учиться, правильно?
— Да.
— Но к бабушке в скит не хочешь?
— Не очень… — тихо проговорила Вера.
— Тогда я могу предложить тебе поехать учиться за границу. Я получу для тебя разрешение на обучение.
— Правда? — Вера подняла голову и посмотрела на него полным надежды взглядом.
— Правда. Но ты должна понимать, что уедешь ты насовсем. Колдуны на всю жизнь связаны с Академией, которую закончили, и работать могут по лицензии Академии там, где она выдана. Да и, скорее всего, в Академии ты познакомишься с будущим мужем и выйдешь замуж.
— Пфф… Не хочу я замуж. Я хочу, как вы. Быть свободной колдуньей! И заниматься тем, чем хочу!
— Даже я не могу делать, что хочу, Вера, — вздохнул Аверин и оглянулся. К ним неслышно подошел Анонимус.
— Ваше сиятельство. Простите, что прерываю важный разговор, но вас срочно просит к телефону его светлость князь Булгаков.