— Так прикажите ему! — вмешался Булгаков.
Мончинский, на лбу которого уже крупными каплями выступил пот, тихо выдохнул:
— Владимир, отпусти, пожалуйста…
И только охнул от боли, а раненый див утробно зарычал. На глазах Мончинского выступили слезы.
Аверин наклонился и зашептал ему на ухо:
— Он не слышит вас, не понимает. Вы должны отдать жесткий приказ, чтобы хоть на мгновение команда сработала. Скорее. Он может высвободиться.
— Да. Это убьет его… Владимир, отпусти! — так же тихо, но твердо произнес Мончинский.
А Аверин резко дернул колдуна за плечо, и Кузя, перехватив руку, вырвал ее из на миг разжавшихся зубов Владимира. Тот рванулся было, но Путы держали крепко. Пока держали.
— Продолжайте удерживать его, — велел Аверин дивам и обратился к Мончинскому: — Еще одно заклинание сна. А я займусь вашей рукой.
Кровь из разорванной вены била небольшим фонтанчиком. Видимо, на поддержку затворяющего знака у бедняги Мончинского уже не осталось сил. Аверин зажал рану рукой, потом достал из внутреннего кармана жгут, наложил его и посмотрел на Булгакова:
— У вас есть набор первой помощи? Боюсь, моего не хватит.
— Конечно. Давайте я вам помогу. — Князь, поддернув брюки, тяжело опустился рядом на колени и достал свой набор. И придержал руку, пока Аверин накладывал повязку.
— Спасибо… — едва слышно проговорил Мончинский. Судя по виду, молодому колдуну было совсем нехорошо. Но Владимир перестал биться, и Кузя его отпустил. Иннокентий же все еще продолжал придерживать Императорского дива.
— Да не за что, Сергей Дмитриевич, вы же вместе с Гермесом Аркадьевичем всех нас спасли. Что мы могли поделать с этим чудовищем до прибытия наших дивов? Он бы сожрал всех в мгновение ока, пока мы на земле валялись. Ох… Соня… извините, великая княжна Софья… она тоже спасительница наша. Как она всех… и не растерялась, не упала… И еще одна женщина, вы не представляете, натурально пинками с земли поднимала тех, кому хуже всего пришлось. Откуда столько сил у прекрасных дам?
Он огляделся по сторонам:
— Надо найти эту незнакомку. Управление представит ее к награде.
— Не нужно искать, это жена моего брата и немного русалка по совместительству.
— Чудны дела твои… — Булгаков повернулся к Иннокентию: — Помоги мне встать. И займись доставкой Владимира в местное общежитие. А господина Мончинского — в больницу.
Иннокентий отошел от Владимира, который теперь спокойно лежал на земле, бережно поднял с колен своего хозяина и повернулся к Мончинскому:
— Вы сможете сами дойти до машины «Скорой помощи»?
— Н-не нужно в больницу. Отвезите меня в общежитие, вместе с Владимиром. Ему нужна моя поддержка.
— Вот что, дорогой Сергей Дмитриевич, — Булгаков подошел к колдуну, — вы, безусловно, герой, да и должность ваша сейчас повыше моей будет, но тем не менее вы немедленно сядете в машину и поедете в больницу, вам ясно? О Владимире позаботятся без вас.
— Да, ваша светлость. — Мончинский поднялся, покачиваясь, и чуть не потерял равновесие, но Иннокентий подхватил его под локоть.
— Пойдемте, я вас отведу.
Мончинский повернулся к Аверину:
— Вы снимите Путы, пожалуйста. Они не нужны, он около часа проспит.
— Вот и отлично, — почему-то обрадовался Булгаков, — скоро ему и еду доставят. Извините, мне нужно к ее высочеству.
— Да, — Аверин свернул Путы, но Владимир, как и предполагалось, даже не шелохнулся. Выглядел он теперь не так ужасно, как до лечения, но все равно не лучшим образом. Но больше ничего пока сделать было нельзя. Владимиру нужно время, чтобы восстановиться. И князь прав — Аверину тоже следует заняться своей родней.
Василя и Марию он нашел быстро. Мария сидела на земле, и ее поила чем-то из термоса незнакомая девушка. Судя по парадной форме Управления и строгой прическе, из которой тем не менее во все стороны торчали непокорные кудряшки — чародейка московского Управления.
Брат, увидев Аверина, бросился навстречу и заключил в объятия.
— Боже мой, ты цел! Я был уверен, что эта жуть тебя если не сожрет, то точно покалечит. Что это за дрянь такая была, прости господи?
— Очень бы хотелось это знать, — медленно проговорил Аверин. Ему было мучительно стыдно, что он подверг семью огромной опасности. — Я узнаю, кто это устроил, обещаю. Он за все ответит.
— Это было покушение на ее высочество, да? — спросила Мария. Она была бледна — щит отнял у нее много сил.
— К счастью, неудачное, — ответил Аверин. — И почти никто не пострадал.
Чародейка, закончив с Марией, поднялась и подошла.
— Не хотите? — она указала на термос. — Вам бы тоже не помешало восстановить силы.
— Пожалуй, — Аверин взял стаканчик из ее рук. Он как раз сделал глоток, когда почувствовал мягкое прикосновение к плечу. И тут же по телу разлилась теплая волна, и начала восстанавливаться потраченная в бою сила. Краем глаза Аверин заметил загоревшийся возле уха чародейский знак.
— Думаю, это излишне, — начал он, но рука чародейки легла ему на второе плечо. Загорелся еще один знак — девушка делилась с ним собственной силой.
— Никоим образом, — проговорила она, — теперь именно вы и ваш див — главные защитники государыни.
Что же, чародейка была права, поэтому Аверин не стал протестовать.
— Да, кстати, тот мальчик, Сергей, как он? — спохватился Василь.
— Ранен, но легко, — не вдаваясь в подробности, ответил Аверин, — сейчас его везут в больницу.
— Ну слава богу. Я страшно переживал за Машу, за тебя и за него. Любава бы нам не простила, если бы с ним что-то случилось. Она так надеялась повидаться с ним в Москве… слушай, — в голосе Василя появилось возмущение, — тут полно колдунов. Почему сражались только вы двое?
— Только у нас были дивы, — пояснил Аверин, — без дивов остальные путались бы у нас под ногами. Див координирует атаки колдуна, иначе по противнику не попасть. Княжна Софья отдала очень верный приказ. Щиты были самым полезным, что остальные колдуны могли сделать: мы применяли дистанционные атаки, не боясь навредить людям на площади. И, кстати, о Любаве. Она же может навестить Сергея в больнице.
— Да, я сообщу ей. И Анонимусу надо сказать, что все в порядке, а то он там в панике, скорее всего. Почувствовал ведь, что ты сражаешься.
— Да, я позже отправлю к нему Кузю. А сейчас, извините, мне нужно поговорить с ее высочеством.
Он допил отвар, вернул чародейке стаканчик и направился к Софье.
Княжна Софья в своем великолепном наряде сидела на ступеньках собора. Ее прическа растрепалась, но выглядела она вполне неплохо для человека, только что пережившего покушение.
— Ну как вы? — спросил Аверин, подходя.
— Зла как тысяча чертей, своими руками готова придушить того, кто все это устроил. Как Владимир? Он выживет? Я видела Сергея Дмитриевича — его вели к «Скорой».
— Владимир серьезно пострадал, но господин Мончинский его спас. Остальные целы. Я вот даже почти при параде, — пошутил он и кивнул на появившегося рядом Кузю, — в отличие от него.
Кузя лучезарно улыбнулся.
— Хорошо, я рада. — Она протянула руку. — Помогите мне встать. Эта мантия весит, наверное, тонну. У вас найдется, во что переодеть Кузю?
— Увы, — Аверин помог ей подняться со ступеней, — у меня с собой только одеяло. Что вы планируете делать?
— Продолжать церемонию, разумеется, — твердо ответила она. — Кто бы ни устроил это представление, я не позволю ему добиться своего и сорвать Венчание на царство. Поэтому Кузю нужно во что-то переодеть, он будет сопровождать меня вместо Владимира.
— У меня в машине есть запасной костюм Иннокентия, — вмешался в разговор до этого молчавший Булгаков, — но, боюсь, он не подойдет по размеру.
— А я обязательно должен быть человеком? — сунулся Кузя.
— Хм… Ты хочешь сопровождать меня в облике кота? — княжна улыбнулась.
— Ага! Я вас даже нести на себе могу, если хотите, — Кузя показал зубы, и спустя мгновенье рядом материализовался кот размером с небольшую лошадь.
— Ого, — одобрила княжна, — выглядит солидно. Ему не тяжело? После боя?
— Нет, — заверил Аверин, — это его истинная форма. Тем более он рассчитывает на пир. Если церемония все же состоится, значит, и пир тоже, ведь так?
— Непременно. — Она коснулась головы Кузи, и тот заурчал. — Такого героя обязательно накормят лучше всех. И, да, Гермес Аркадьевич, не думайте, что я забыла. Я вам обязана жизнью. Вам, Кузе, Сергею Дмитриевичу и Владимиру.
— А вам обязаны жизнями все остальные собравшиеся на церемонию, — он обвел рукой площадь. — Я действительно восхищен, как быстро вы сумели справиться и организовать щиты. Даже я с трудом смог выдержать мощь этого дива. А я привык.
Она посмотрела на него с легкой улыбкой:
— Женщины намного легче переносят силу дивов, вы разве не знали?
— Я… не думал, что настолько… — смущенно пробормотал он. И вспомнил, что когда-то в Академии слышал об этом, но не придал значения.
— Вашу невестку я хочу как-нибудь одарить, мне сложно даже оценить помощь с ее стороны. Она обучалась в ските?
— Да, до замужества, — не стал вдаваться в подробности Аверин.
— Я вас оставлю, если позволите. — Булгаков поцеловал руку княжны, поднялся по ступенькам и начал что-то говорить уже пришедшему в себя митрополиту.
А ее высочество повернулась в сторону одного из телеоператоров. Тот пытался установить на штатив упавшую во время происшествия камеру. Интересно, что он успел снять? И что успело уйти в прямой эфир?
— Как только вам подадут сигнал — начинайте снова снимать. Люди ждут.
Она огляделась по сторонам:
— Кто-нибудь сможет привести в порядок мою прическу?
К ней тут же подскочили фрейлины:
— Конечно, ваше высочество, сейчас все сделаем!
Булгаков же, покинув митрополита, переместился к группе колдунов и тоже принялся им что-то объяснять. Колдуны с жаром кивали.
Появился Иннокентий.
— Отлично, — произнес Булгаков и скомандовал: — Всем занять свои места.