Он исчез, и коридор закрылся. На земле теперь едва виднелись прорисованные Кузей линии.
Аверин вздохнул. Он до последнего боялся, что Императорский див откажется уходить. Но тот выполнил свое обещание.
На берегу появился Кузя. Он обернулся котом, скрылся в воротах и через некоторое время выскочил обратно. Перепрыгнул в лодку, принимая облик человека, и завел мотор. А потом сел на лавку и отвернулся, глядя на удаляющуюся крепость.
— Нет, так не пойдет, — немного подождав, произнес Аверин. — Объясни, что с тобой. Ты на себя не похож.
Кузя резко обернулся, и Аверин едва не вздрогнул — лицо дива исказилось, зрачки сузились в щели, верхняя губа дернулась, приоткрываясь, и из-под нее показались клыки. Казалось, он сейчас нападет.
— Кузя… — начал колдун, но див не дал ему договорить, крепко схватив за руку.
Кончики острых когтей больно впились в кожу.
— Не обманывайте меня никогда! Никогда больше! Ясно? — прорычал он.
— Кузя! — повысил голос Аверин и тут же осекся.
Лицо дива по-мальчишески сморщилось. Он хлюпнул носом. Вместо отповеди, готовой сорваться с языка, Аверин лишь тяжело вздохнул.
«Ты всегда думаешь только о себе».
А ведь прав был Василь, ох как прав.
Да, он постарался позаботиться о будущем Кузи, но не задумался даже, как див воспримет его гибель. Да еще такую. Хозяина сожрет другой див — для любого из его племени это стало бы жестокой неудачей, а для Кузи, будущего фамильяра, — вдвойне.
Проклятие… да о чем он? В этом ли дело? Какая чушь…
Аверин понял, что снова пытается цепляться за какие-то устаревшие знания, плотно засевшие в голове еще со времен Академии. А мальчишка перед ним плакал совсем не поэтому. Аккуратно освободив кисть из тисков Кузиных пальцев, колдун протянул руку и неловко прижал голову Кузи к своей груди, взъерошив ему волосы на затылке. И тут же услышал тихое шмыганье.
— Кузя… — проговорил он, — все кончилось. Видишь? Все обошлось, ему не нужна была жертва, понимаешь? Он способен… а-а, нет, я не об этом. Я хочу сказать… — Аверин замолчал, подбирая слова, потом произнес: — Я был не прав. Я не подумал, что ты будешь чувствовать. Когда ты был в Пустоши, я… В общем, это то же самое. Прости меня.
Кузя поднял голову:
— Обещаете больше не обманывать?
— Обещаю.
— И мы скоро поедем домой?
— Да.
— Ура! — немного неуверенно произнес Кузя, и на его губах появилась улыбка. Вскочив на ноги, он указал на берег: — Нам надо туда швартоваться, возле перешейка, оттуда ближе до штаба идти. А вы устали.
— Да… — Аверин наконец вытер пот со лба, — и правда, я что-то устал…
На берегу мигали маячки «Скорых», вокруг суетились медики. Профессор Меньшов стоял невдалеке от одной из машин, скрестив на груди руки. Аверин проследил за его взглядом и увидел, как двое врачей укладывают на каталку человека в черной мантии Академии. Пострадавший застонал, дернул головой, и по его, а вернее, ее плечам рассыпались длинные кудрявые волосы. Да это же та чародейка, что вытаскивала раненых! Аверин вдруг вспомнил, где прежде видел ее. Девушка лечила его на коронации. Только в то время на ее груди красовался значок московского Управления. Странно, почему теперь она в форме Академии?
Впрочем, этот вопрос тут же вылетел у колдуна из головы. Он подошел к Меньшову. Лицо старого профессора было напряженным и мрачным, губы плотно сжаты.
— Алексей Витальевич, вы в порядке? Почему вы не идете к врачам? Вам наверняка нужна помощь.
— Нет нужды тратить на меня время. Пусть помогают тем, кто в этом по-настоящему нуждается. Раненых много.
— Вроде той чародейки? — Аверин кивнул на «Скорую».
— Да. Чертовка ухитрялась лечить и поддерживать колдунов прямо во время боя. — В голосе Меньшова послышались нотки гордости, как будто он лично обучал девушку.
— Понимаю… — произнес Аверин. — И я рад, что вы целы.
— Я старик, — немного резковато ответил профессор, — а сегодня на моих глазах погибло четверо моих учеников. И трое преподавателей с Чародейского, которых я хорошо знал.
Он повернулся к крепости:
— Все закончилось? Они не вернутся?
— Нет, я как раз направляюсь в штаб, чтобы сообщить об этом.
— Хорошо, — Меньшов отвлекся от созерцания крепости, — мне тоже нужно доложить в ректорат. Представители других Академий могут отправляться домой.
— Да, думаю, так. Кузя, нам пора, — проговорил Аверин, и они направились к штабу.
Прямо в штабе Любава варила какое-то чародейское зелье. Приятный запах поднимался от старой походной печки-толстобрюшки, стоявшей в углу. Увидев дядю, чародейка бросилась ему на шею и чмокнула в щеку:
— Гермес Аркадьевич! Хвала небесам! Я так переживала, что этот… сотворит что-нибудь ужасное…
Любава поежилась, как от холода. И неудивительно, в памяти племянницы еще была свежа ночь, когда семья убегала от чудовища.
— Все закончилось? — Императрица сидела теперь не на кушетке, а на рабочем месте князя Булгакова. Сам князь в штабе отсутствовал. Нога Софьи, перевязанная бинтом, была чуть отставлена в сторону.
Любава, словно спохватившись, обратилась к дяде:
— Я сейчас помогу, вам надо восстановить силы.
— Не то слово. — Аверин присел на стул и посмотрел на императрицу. — Закончилось. По крайней мере, в крепости не осталось ни одного дива. Бывший Императорский див увел всех в Пустошь.
— Вы не выглядите довольным. Что-то не так?
— Устал. А вам придется приготовить указы о посмертном награждении Николая Серова и князя Андрея Рождественского.
— Рождественского?
— Да, это он запер дивов в крепости. Ценой своей жизни.
— Ага, — подтвердил Кузя. — И он еще памятник просил. Можно ему памятник? Хотя бы небольшой? — Кузя показал руками размер и добавил: — А тому колдуну, что в псину превращался, нужно поставить огромный памятник. Он ведь закрыл коридор! И так ужасно выл, обалдеть просто… — Кузя поежился.
— Я, конечно же… — начала императрица, но тут дверь распахнулась, на железном крыльце вагончика, не входя внутрь, застыл человек. Совсем молодой, на вид чуть старше Кузи. С необычными темно-рыжими волосами.
Нет, не человек. Кузя зашипел, и Аверин понял, что это див. И ошейника на нем не было.
Див в испуге шарахнулся, да так, что свалился с лестницы. Потом появился вновь и прямо в дверях упал на колени.
— Не бейте меня, прошу! — он вытянул руки. — Я Савелий! Помните? Вы меня спасли с острова!
Судя по всему, обращался он к Кузе.
— Ага. — Тот приосанился и важно кивнул. — Только не я, а Владимир. Достал из живота серебряные шарики. А потом тебя в Управление забрали. Ты почему без ошейника? — грозно вопросил Кузя у съежившегося от страха дива.
— Так… Алексей Артемьевич… они погибли… а наставник Владимир… ну, то есть господин Императорский див… в общем, он велел всем, у кого хозяин погиб и кто хочет вернуться в Управление, идти в штаб. Тут колдун привяжет.
— А ты, значит, хочешь? — Аверин вышел из вагончика, и Савелий моментально отскочил на землю перед лестницей, приняв ту же позу. Колдун присел на ступеньку. Хватит ли у него сил привязать дива?
— Конечно! — див посмотрел широко распахнутыми глазами. — Хозяин меня почти не бил, не наказывал, мне комнату выделили, там тепло, кровать, одеяло и кормили три раза в день. Кашей, овощами и картошкой, и все это с мясом! — Див не выдержал воспоминаний о еде и облизнулся. — Да кто откажется-то?
Аверин усмехнулся. По сравнению с отелем Рождественского общежитие Управления могло показаться санаторием.
— А тех, кто не вернется, — значительно тише и куда менее восторженно добавил Савелий, — наставник Владимир лично найдет и сожрет. Так и сказал.
Кузя прыснул.
— Ладно, — проговорил Аверин, — сейчас тебя привяжем. Ты один?
— Не знаю, — признался див, — многие сбежали. Но, может, и вернутся. Но я — первый! — сказал он с гордостью.
— Подождите, — Любава вынесла стакан в алюминиевом подстаканнике, полный ароматного отвара, — сперва выпейте это.
— Кузя, — тихо сказал Аверин, поднося кружку к губам, — проследи, чтобы решимость нашего юного друга не угасла.
— Ага.
Но не успел Аверин сделать и пары глотков, как из-за развалин дома, пострадавшего при атаке, показался Сергей Мончинский. Было видно, что молодой колдун очень торопится.
— Ох, Гермес Аркадьевич! — обрадовался он. — Как хорошо, что вы уже здесь. А то… — он посмотрел на Савелия. — О, уже начали подходить. Вы не поверите, но Владимир как-то уговорил тех, кто остался без хозяина, вернуться! Я как раз бегу, потому что должен временно привязать хотя бы нескольких. Вы поможете? Нужен ведь ассистент.
— Конечно. Да только нужен ли? Этот див здесь добровольно и сопротивляться не настроен.
На ступеньках вновь появилась Любава. И в руках у нее был еще один стакан, от которого поднимался пар.
— А это вам… — Щеки девушки полыхнули румянцем.
Аверин подвинулся, пропуская ее вниз по лестнице.
Она отдала Мончинскому чашку и быстро и порывисто обняла молодого колдуна.
Вторым ассистентом выступила императрица. Но роль ассистентов свелась лишь к тому, что Аверин постоял рядом, пока Мончинский поил дива своей кровью. А ее величество так и вовсе сидела на стульчике в дверях. Признаться, таких обрядов Аверину видеть еще не доводилось.
Интересно, а где Владимир? Он ведь точно чует кровь хозяина.
Но как только обряд закончился, Императорский див, аккуратно одетый и причесанный, появился рядом со штабом.
Савелий, увидев его, вжал голову в плечи и переместился за спину Мончинского, будто бы желая спрятаться за нового хозяина.
— Я пришел попросить помощи чародейки, — сказал Владимир и велел Савелию: — Ты тоже за мной.
— Колдуны не нужны? — спросил Аверин.
— Вы — нет, прошу вас остаться с ее величеством. Демонов, оставшихся без хозяев, еще довольно много. Их отлавливают и сажают в клетки, которые сейчас доставляют со всех окрестностей. Позже будем привязывать.