Аркадий поднял вверх палец:
— Я правильно понимаю, что меня пригласили именно для того, чтобы я помог разобраться в этом вопросе?
— Да, — подтвердила императрица.
— Тогда, Анастасия, вопрос к тебе. Этот мальчик, Алексей. Между вами была глубокая связь?
— Была. И, несмотря на то что наша связь должна была разорваться, я все еще испытываю привязанность к нему.
— Связь не разорвалась?
— Я сама этого не понимаю. Возможно, я испытываю обычную привязанность, как люди к своим родным.
Аркадий указал пальцем на Владимира:
— Что скажешь ты?
— Я чувствую, что Анастасия привязана к ее величеству ошейником. Но у нее есть и еще одна связь — с бывшим хозяином Алексеем Перовым, — ответил Владимир.
— А Алеша ведь умеет разговаривать с дивами по ментальной связи, — добавил Кузя.
— Погодите, — Аверин вспомнил свой визит к Алеше, — мальчик говорил мне, что слышит «маму». Возможно, они каким-то образом продолжали поддерживать связь в Пустоши. И говорить друг с другом. Как Анонимус разговаривал с Кузей.
— Да, мне казалось, что я слышу Алешу, — произнесла Анастасия.
— Выходит, вы слышали друг друга по ментальной связи, находясь в разных мирах? — удивленно воскликнул Мончинский. — Как такое возможно?
Аркадий посмотрел на Анастасию, потом на императрицу.
— Ваша связь. Прошло больше двух суток, а связь не распалась и не стала слабее. Значит, привязка не временная, а самая настоящая.
— Однозначно настоящая, — сказал Аверин, — Пройдя через Пустошь, Анастасия не могла остаться фамильяром Перовых, ошейник в Пустоши полностью исчезает. К тому же даже временная связь, которую я создавал для посещения отеля Рождественского, вызывает жажду крови того, кто является хозяином в данный момент.
Аркадий покачал головой:
— Мы ничего не знаем о том, как быстро рвется связь с хозяином в Пустоши. Я предполагаю, что ошейник исчезает, когда разрушается физическое тело. Но ошейник и связь — разные вещи.
— Логично, — согласился Аверин, — но связь в любом случае ослабевает, ведь так?
— Да. И див, если хочет, может довольно легко ее оборвать.
— Если хочет… — задумчиво произнес Мончинский, — а если наоборот? Если див всеми силами старается ее удержать?
— Выходит, Анастасия пыталась удержать связь с Алексеем, и именно поэтому она не распалась совсем, так? — Императрица посмотрела на Кузю. — Ты сделал то же самое?
— Ну конечно! — Кузя аж подскочил на подоконнике. — Я так боялся забыть, что только об этом и думал! Прислушивался, надеясь услышать Гермеса Аркадьевича, почувствовать хоть что-то.
— Хм. Получается, что связь держится не только на заклятии, но и на эмоциях, которые испытывает див к хозяину. И хозяин к диву, разумеется.
— Да, мы об этом говорили в прошлый раз, — Аркадий задумчиво потер подбородок, — но это все равно не объясняет отсутствия жажды крови. Хотя… есть один вариант. Ошейника Перовых на Анастасии больше нет, заклятием она с Алексеем уже не связана. Но связь сохранилась через кровь, благодаря ее привязанности к мальчику. Они с Алешей как будто семья. Таким образом, совершив обряд овладения, вы, ваше величество, стали частью этой семьи, как это происходит, когда при усыновлении или бракосочетании к новому члену семьи привязывают фамильяра. Обряд овладения и обряд привязывания фамильяра довольно схожи.
— Эта теория кажется мне весьма правдоподобной, — заметил Аверин. — Получается, Анастасия стала для ее величества чем-то вроде фамильяра. И императрица теперь может без дополнительных сложностей и страха обладать своим, весьма сильным дивом. Вы ведь не просто так задавали все эти вопросы, ваше величество?
Императрица ответила не сразу. И взгляды всех присутствующих устремились на нее.
— Да, — наконец проговорила она. — Я думала о том, что это укрепило бы не только мои позиции, но и положение нашей страны. Но я не буду даже обсуждать этот вопрос, пока не узнаю мнение Владимира.
Теперь все посмотрели на Императорского дива. Тот поднялся:
— Анастасия сильнее меня и более опытный политик, ваше величество. Если она способна справляться с жаждой крови и может быть привязана к вам напрямую — это правильное решение.
— Это не то, что мне нужно знать, Владимир, вопрос не в целесообразности, а в том, чего хочешь ты сам.
Див склонил голову:
— Я — полицейский див, ваше величество. Мое место в Управлении. Как я говорил за ужином у Гермеса Аркадьевича, я хочу быть следователем.
— Я помню твои слова, иначе никогда не предложила бы ничего подобного. — Императрица повернулась к Анастасии: — А ты? Что ты думаешь о моем предложении?
Анастасия едва заметно улыбнулась:
— Как странно слышать, что у дивов спрашивают мнение. Этот мир на верном пути. И я очень хочу помочь двигаться по нему. Но позвольте не отвечать сразу. Мне нужно подумать и посоветоваться с важными для меня людьми.
— Конечно. Заодно мы проверим, как работает наша необычная связь, верно, Аркадий Филиппович?
Тот молча кивнул. Он сверлил Анастасию взглядом, как будто пытаясь проникнуть в ее мысли.
Впрочем, вполне возможно, что он просто разговаривал с ней по ментальной связи. Иногда Аверин забывал, что перед ним див.
Совещание закончилось, и его участники направились к выходу, но императрица задержала Аверина. Тот вернулся в кресло. А Кузя, пользуясь условным отсутствием Анонимуса, выпрыгнул в окно.
— Что вы думаете о моей идее? — спросила императрица. — Анастасия наверняка захочет посоветоваться с вами.
Аверин задумался:
— Скорее всего. И с Алешей. Ведь если она согласится на ваше предложение, им придется вернуться в столицу. Вы же понимаете, что мальчика она не бросит.
— Я это понимаю, хотя вскоре им все равно придется надолго расстаться. Через год он поступает в Академию.
— Да, прогнозы врачей хорошие. Года на реабилитацию будет вполне достаточно. Алеша учится самостоятельности, и у него неплохо выходит. Скоро и Вера расстанется со своим другом.
— Может быть, разлука будет не столь долгой, как она думает, — на лице императрицы появилось радостное выражение. — У меня появилась одна задумка. И я надеюсь, что после всего случившегося ее удастся воплотить в жизнь.
— О чем вы? — он с интересом посмотрел на нее.
— Я хочу учредить еще один факультет, для колдуний. В обычных университетах уже давно практикуется специализация. Из колдовских наук для женщин опасны только вызовы дивов и прямая связь с ними. Но никто не усомнится, насколько полезны те возможности, которыми мы обладаем. Мы легче переносим силу дива в истинной форме. И наши щиты мощнее. Девочек можно обучать защите, они смогут ассистировать колдунам при вызове и привязывании, как делала я. Да и боевое оружие у женщин ничуть не слабее и встречается нередко. Так что препятствий для занятий колдовской наукой я не вижу.
— Зато я вижу, — с сомнением произнес Аверин. — Это скиты. Они ни за что не откажутся от своей власти в пользу Академии. Надо же, а я думал, что вы будете поддерживать их интересы.
Императрица усмехнулась:
— Всего два дня прошло с того момента, как мы поняли, что «как раньше» уже не будет. И к этому знанию мы оказались совершенно не готовы. Если бы не добрая воля и помощь бывшего императора — все было бы совсем по-другому. А ведь он не дрался с напавшими. Он уговорил их уйти. Не затем ли, чтобы потом вернуться с новыми силами и гораздо лучше продуманным планом?
— Вы правы, — согласился Аверин. — Этого нельзя исключать.
— И это одна из причин, почему я хочу взять на службу Анастасию. Она очень хитра, умна и, похоже, на нашей стороне. Точнее — на стороне мирного сосуществования людей и дивов. И я хочу спросить у вас — насколько ей можно доверять? Насколько ей доверяете вы?
Аверин встал и прошелся по библиотеке, так думалось немного лучше.
— Честно скажу, не знаю. С одной стороны, все, что я видел и слышал от нее, говорит о том, что она хочет добра. С другой — и за Григорием Распутиным, и за так называемым императором Александром стояла она. И оба называли ее наставницей. И вы правильно отметили: она очень умна и хитра. И теперь весьма сильна — мой прибор показывает девятку. Контроль над дивами такого уровня существует только в воображении очень самоуверенных колдунов. А значит, контролировать ее будет невозможно. Да и Владимиру я доверяю больше.
— Несмотря на то что он стрелял в вас?
— Да, несмотря на это. А может быть, как раз поэтому. Я не могу быть полностью уверенным в его верности вам. Но в том, что он до конца верен Российскому государству, я уверен абсолютно. А Анастасия… она верна только своим идеалам.
— Они неплохи, эти ее идеалы, — задумчиво проговорила Софья и добавила: — И если речь зашла о верности… Как вы понимаете, предстоят серьезные кадровые перестановки. Я не буду предлагать вам место в кабинете министров, — она вздохнула. — Потому что не сомневаюсь в вашем отказе. Но, может быть, вы согласитесь занять место главы столичного Управления? Мне просто необходим на этой должности верный и порядочный человек.
— …И тонкий политик, — усмехнулся Аверин, — благодарю, но вынужден отказаться. Не сочтите мой отказ прихотью, я лишь трезво оцениваю свои силы: я не справлюсь. Кроме верности и порядочности на этой должности нужны другие качества, а у меня их нет. Уверен, ваш дядя, князь Булгаков, подходит идеально. Да вы и сами это знаете. У него огромный опыт, и в критической ситуации он великолепно руководил обороной и сумел продержаться до прибытия подмоги.
— Да, вы правы, — еще раз вздохнула императрица. И, помолчав немного, спросила: — Вы ведь не планируете оставаться в поместье на ночь?
— Я собирался уехать… — Аверин подошел к окну. Постоял немного, глядя на зажженные в парке фонари. Надо было что-то сказать. Вскоре они сядут в машины и отправятся почти одной и той же дорогой. Он поедет на Петроградку, а она — в Зимний дворец. И разделять их будут всего один мост и такая огромная пропасть, что преодолеть ее не сможет даже самый сильный див.