При других обстоятельствах князя бы не стали посвящать в такой важный секрет. И Николаю Антоновичу было интересно, как граф Аверин собирался объяснить возвращение своего дива и не нарушить при этом государственной тайны, но об этом можно будет спросить позже. Сейчас больше всего его интересовал иной вопрос, который граф Аверин тщательно обходил стороной.
– Гермес Аркадьевич, – наконец напрямую спросил он, – что вы знаете о судьбе прежнего Императорского дива? Ведь он попал в Пустошь вместе с вашим.
Граф Аверин занервничал. По его лицу заметить этого было невозможно, но запах и скрытые от обычного глаза движения пальцев выдавали его с головой. И Николай Антонович добавил:
– Не волнуйтесь, у меня полный доступ по этому делу. Мне вы можете рассказывать все, без утайки. Его светлости, я уверен, тоже необходимо это знать. Версия о причастности этого дива к похищениям сейчас основная.
– Вы хотели сказать, единственная, – неуверенно проговорил князь.
– И совершенно несостоятельная. – Граф Аверин вздохнул. – Я ничего не скрываю, не волнуйтесь. Я рассказал вам, как попал в ловушку в Пустоши, когда выходил из коридора. И уже объяснял ее высочеству, что прежний Императорский див угодил в такую же. Кузя слабее его и оказался близко к поверхности, поэтому смог выбраться. А Императорский див – нет. Он погрузился очень глубоко и, вероятно, застрял там на века, если не навсегда.
– Хм, – Николай Антонович задумался, – вы уверены? Что он не смог выбраться?
– Мой див утверждает, что нет. А он разбирается в Пустоши и ее особенностях куда лучше, чем мы с вами. Так что я уверен: он к этому делу отношения не имеет.
Николай Антонович внимательно наблюдал за графом. И со всей очевидностью отметил, что тот врет. Не впрямую, но что-то явно недоговаривает. Может быть, дело в князе Булгакове – граф не доверяет главе Управления? Или хочет что-то скрыть от следствия?
Следует побеседовать с ним наедине.
– Ваше сиятельство, – прощупал почву Николай Антонович, – мне нужно осмотреть выход из коридора и допросить вашего дива, а также фамильяра.
Запах беспокойства усилился. А веки графа Аверина предательски задергались. Вот оно. Значит, вопрос попал в точку. Этот человек что-то скрывает, и это связано с его походом в Пустошь. Чтобы развить успех, он спросил:
– Мы можем это сделать сегодня?
– Нет, – слишком поспешно отрезал граф, – до поместья моего брата полтора часа пути. Я не буду беспокоить его и его семью на ночь глядя. Им и без этого хватало треволнений в последнее время. Я позвоню ему сегодня и договорюсь о нашем с вами визите, хорошо? Торопиться сейчас уже некуда. Похищенные колдуны, скорее всего, уже мертвы.
Беспокойство графа исчезло.
– Что ж, вы правы, – согласился Николай Антонович, – в таком случае договоритесь, пожалуйста, на завтра, на утро, можно даже на позднее. Но с вашим-то дивом я могу побеседовать сейчас?
– Конечно, – с явным облегчением согласился граф Аверин, – его позвать сюда?
– Если вас не затруднит. Не волнуйтесь, у меня к нему не будет много вопросов. Я от вас узнал почти все, что мне нужно.
Глава 3
Попав домой, Аверин первым делом бросился к телефону.
– Срочно позови Василя, – сказал он, как только Анонимус снял трубку, – но и сам далеко не отходи.
– Василь, – быстро заговорил он, услышав голос брата, – тут такое дело. Завтра к вам приедет следователь из Министерства госбезопасности. Противнейший тип и, что еще хуже, весьма проницательный и опытный. Поэтому из склепа и, по возможности, из дома нужно убрать все следы подготовки. Или хотя бы замаскировать их под что-то невинное.
– Да ты что, Гера, какая отличная идея! А главное – своевременная. Подо что ты мне предлагаешь замаскировать пятьдесят кило тротила, м-м? Под хозяйственное мыло? – В голосе брата отчетливо звучал сарказм.
– Привезли уже? Эх, не очень вовремя.
– Не то слово. И бур привезли. Буквально час назад. Что опять случилось? Тебя подозревают?
– Нет, это вообще со мной не связано. Но связано с Пустошью. Совершенно секретное дело, извини, я не могу тебе про него рассказать. Этот следователь хочет осмотреть склеп и поговорить с Анонимусом. Но, я уже сказал, он весьма пронырливый и наверняка сунет нос туда, куда не следует.
Из телефонной трубки послышался вздох.
– Гера, – печально сказал Василь, – иногда я начинаю скучать по тихим и спокойным временам, когда ты заезжал в гости по большим праздникам.
– Прости, Василь. Но ты сам вызвался помочь. И я теперь ничего от тебя не скрываю.
– Это весьма радует. Да, я обещал помочь и помогаю. Но это не отменяет того, что я считаю твою затею ужасной и опасной авантюрой. И она мне совершенно не нравится. Но еще больше мне не нравится то, что задуманное опять отдает государственной изменой. Про то, что ты в который раз рискуешь жизнью, я не буду напоминать, ладно?
– Не нужно. Я ведь не только своей жизнью рискую. Меньше всего мне хочется тащить туда Кузю. Но…
– Ладно, давай без «но». Этот твой следователь, естественно, колдун?
– Да.
– Ох… хорошо. Нам с Анонимусом надо придумать, как выкрутиться. В склепе он все уберет. Дать его тебе?
– Да, давай.
– Ваше сиятельство? – раздался в трубке голос фамильяра.
– Вот что, Анонимус, как следует продумай, что ты расскажешь колдуну. Я знаю, ты умеешь молчать и обходить неподходящие темы. Так что должен справиться. Постарайся не упоминать о том, что прежний Императорский див спас Кузю. Этот колдун может начать копать и задавать лишние вопросы. Взрывчатку увези в безопасное место, ну, думаю, ты лучше знаешь окрестности. Что со склепом?
– Двери уже сняли, да вы сами утром видели.
– А к расширению прохода еще не приступили?
– Нет. Прикажете вернуть двери обратно?
– Да, Анонимус, повесь их, если петли еще не сняли. И вокруг убери… лишнее. Хотя бы в гараж.
– Будет сделано, ваше сиятельство.
Аверину показалось, что див после обряда стал более официален. Что ж, это даже неплохо.
– Кузя, – позвал он, закончив разговор по телефону, – что ты можешь сказать об этом Николае Антоновиче? Не показался он тебе несколько странным?
Кузя сморщил нос:
– Фу-у, от него просто ужасно несет псиной. И на костюме собачья шерсть. Как будто он тут со всеми местными псами пообнимался.
– Именно собакой? Не дивом?
Кузя задумался, но потом отрицательно помотал головой.
– Точно, собака. Думаю, это его пес.
– Ладно, его животные нас мало интересуют. Но будем иметь в виду, что у господина помощника Императорского дива тоже есть слабости. Его сила?
– Примерно на вашем уровне. Очень серьезный колдун.
– В его-то возрасте… талантливый парень. Надо все же разузнать про него в Академии. Наверняка окончил с отличием, раз так быстро попал в столицу, да еще и в Министерство, при таком, почти пролетарском, происхождении.
– Колдун Сергей тоже ведь не знатного рода? – спросил Кузя и добавил: – А такой сильный…
– Да, именно. Сергей много, очень много работает над совершенствованием своей силы. Из него выйдет очень хороший колдун. И он далеко пойдет. Но и этот Николай Антонович не так прост, как может показаться. На самом деле хорошо, что он здесь. С этим проклятым делом придется серьезно повозиться. Он подозревает, что к этому причастен прежний Императорский див. Я заверил его, что тот не выберется… по крайней мере сам. Но тогда кто? Каким образом колдунов утащили в Пустошь?
– Кто-то открыл дыру с той стороны, понятно же, – пожал плечами Кузя.
– Кто? Это должен быть колдун. И этот колдун должен знать, как это делается. Да, я понимаю, что не один мой отец вел такие исследования… и у кого-то они тоже могли увенчаться успехом. Но зачем ему заключенные из тюрьмы? Именно эти? Они могли быть нужны только Императорскому диву… не иностранные же шпионы их похитили.
Кузя о чем-то напряженно думал.
– Подделка… – наконец проговорил он.
– М-м? – Аверин поднял голову и посмотрел на Кузю.
– Тот див, что пришел тогда, помните, я рассказывал? Он назвал Императорского дива подделкой.
– Так… – Аверин нахмурился, – признаться, я про него почти забыл. Думал только, не он ли устроил ледяные ловушки… а он, выходит, знал, что Императорский див много лет выдавал себя за императора… Но он див, не колдун. Как он мог открыть коридор? Он точно див, Кузя?
– Ага, да и не может колдун просто так бродить по Пустоши. Человек там мигом помрет.
– А если какое-то сильнее чародейство? Любава защищала меня от холода в прошлый раз, а на этот раз обещала подготовить какую-то очень серьезную защиту. Надо будет поговорить с ней. Эх… жаль, что от этого Николая Антоновича нужно все скрывать. Очень мешает.
– А может, рассказать? Мы же доброе дело собираемся сделать! Сами же говорили, Императорский див много хорошего сделал, и меня он спас! Владимир бы понял, я думаю. – Кузя посмотрел на хозяина. – И мы же его из Пустоши не будем выпускать…
– Не знаю, Кузя, насчет Владимира. Но одно точно. С прежним Императорским дивом нужно будет обязательно поговорить.
Служебный автомобиль Николай Антонович припарковал недалеко от церкви. Огляделся по сторонам и, не обнаружив никого поблизости, разделся и надел на шею толстый потертый кожаный ошейник. В него был вмонтирован амулет маскировки, блокирующий силу. С таким «украшением» даже дивы принимали его за обычную собаку.
Скорее всего, граф Аверин позвонил своему брату сразу же, как пришел домой, и предупредил о завтрашнем визите. Но, возможно, еще получится успеть и узнать, что скрывает колдун в своем фамильном гнезде. Уж очень он не хотел, чтобы следователь Министерства попал туда сегодня.
Николай Антонович выскочил из машины уже в звериной форме, лапой захлопнул дверь и побежал по дороге, стараясь двигаться быстро, но с доступной собаке скоростью. И вскоре уже обнюхивал ворота поместья.
Они оказались закрыты. Но, прислушавшись, он услышал шум во дворе. Там что-то происходило, а значит, нужно постараться туда попасть.