– А, это… – Глядя прямо в глаза колдуна, Владимир медленно оторвал ногу от пола и сделал шаг, заставив князя вздрогнуть и отшатнуться. – Почему же не работает? Предположу, что это из-за тех царапин, которые я оставил на узоре. Их почти не видно, но они разомкнули линии и испортили алатырь.
– Как?.. – Кантемиров выставил перед собой руки, то ли собираясь призвать совершенно бесполезный щит, то ли просто в инстинктивном защитном жесте. – Черт побери, как ты это сделал?! Я же запер тебя в клетке! И отдал приказ!
Владимир пожал плечами и достал из-за уха серебряную булавку:
– Вы же сами любезно оставили мне это. Булавка только покрыта серебром, но стальная внутри, чтобы не гнулась. Ткань, из которой шьют галстуки, весьма жесткая… а ваш замок, простите, но он слишком простой. – Он отбросил булавку в сторону и сделал еще один шаг.
– Назад! – закричал колдун. – На колени!
Владимир остановился, словно раздумывая, и на лице князя появился проблеск надежды.
– Подчиняйся хозяину, – от князя повеяло силой.
Владимир опустился на колени.
– Я научу тебя покорности, тварь, – с некоторым облегчением, но все же весьма неуверенно пробормотал Кантемиров.
Холодно глядя на него, Владимир улыбнулся одними губами:
– Это вряд ли. Вам следует зарубить себе на носу: вы не стоите и волоска с головы человека, который учил меня. Поэтому не смейте даже помышлять о том, что можете чему-то меня научить.
Продолжая улыбаться, он поднялся. И, не сводя с князя пристального взгляда, очень медленно протянул руку к шее и дернул ошейник, срывая его.
Кантемиров застыл, судорожно хватая ртом воздух. Его глаза полезли из орбит.
– Этого… не может быть, – дрожащим голосом пролепетал он. – Див не в силах…
– Не в силах, – согласился Владимир, – но только если это настоящий ошейник.
– Но ты без ошейника! Как ты смог сорвать его? И остаться в живых? – взвизгнул колдун.
– На мне есть ошейник, – Владимир указал на шею, – он внутри. Разве вы, как глава Управления, не знакомились с документами по этому эксперименту?
– Но эксперимент нельзя повторить, это доказано! Технология Аркадия Аверина – случайная удача, а сам он давно умер!
– Но я-то жив. Да и с его сиятельством Аркадием Филипповичем все не так просто.
В это мгновение из-за плотной шторы, наполовину прикрывающей разбитое окно, в зал шагнул человек.
Князь Кантемиров попятился.
– Нет, нет! – воскликнул он и, споткнувшись об остатки люстры, с размаху сел на пол. – Это в-вы? Вы разве не умерли?
– Сложный вопрос, – с усмешкой ответил вошедший и, повернувшись к Владимиру, укоризненно произнес: – В моем возрасте забираться по водосточной трубе – то еще развлечение. Впрочем, эффектное появление того стоило. Ну что же вы, Кантемиров, так бурно реагируете? Испугались призрака? Но я не призрак, не волнуйтесь, – добавил он, вновь переведя взгляд на князя.
Тот вскочил на ноги с удивительной для его возраста резвостью:
– Это какая-то мистификация! Я видел Аркадия Аверина, когда он приезжал читать лекции в Академию за несколько месяцев до своей гибели. Он выглядел точно так же, как вы сейчас. Кто вы такой?
– Похвальная наблюдательность. Слышали что-нибудь о «подмене сущности»? – Анонимус закинул в рот капсулу с кровью и приблизился к князю так быстро, что тот не успел даже взмахнуть рукой.
– Что? Див? Так это личина?! Почему я тогда не чувствую ее?
– Какая, в сущности, разница? Главное, опыт с внутренним ошейником удалось блестяще повторить. Поэтому настоятельно вам советую сознаться прямо сейчас. Господин Императорский див очень зол и с большим удовольствием сожрет вас при сопротивлении аресту.
– Аресту? Вы что же… – Кантемиров завертел головой, – собираетесь меня арестовать?
– Да. – Владимир подошел почти вплотную. – Главный придворный колдун князь Кантемиров, вы арестованы за государственную измену и попытку уничтожения ценного государственного имущества. И он, – Владимир указал на Анонимуса, – прав. Я с удовольствием сожру вас прямо сейчас.
– Мой див… Митрофан… Он уже летит ко мне на помощь!
– Интересненько… Ведь Митрофан – государственный див и сейчас защищает императрицу. А это – высший приоритет. Он не смог бы оставить свой пост. – Фамильяр Авериных задумчиво потер подбородок. – Вы как-то переписали его приоритеты? Очень, очень любопытно! Но вы же неглупый человек и видите, что тут два весьма сильных дива, которые, без сомнения, справятся с Митрофаном. И тогда шанса остаться в живых у вас уже не будет.
– Не хочу, чтобы и ваше дело развалилось, как дело Рождественского, – подтвердил Владимир. – На суде вместо вас выступлю я. Так что ждем Митрофана и заканчиваем с этим.
– Нет, нет! – Кантемиров вытянул обе руки вперед. – Я… я сдаюсь, я не оказываю сопротивления! Митрофан! – он повернулся к окну. – Стой! Не нужно меня защищать! Нельзя! Это приказ!
Большая серая выпь влетела в окно и немедленно обернулась человеком. Митрофан послушно застыл у шторы, глядя в пол.
Владимир мельком взглянул на главного дива столичного Управления. Его отвяжут от Кантемирова, и он тоже станет свидетелем. Если сможет свидетельствовать против бывшего хозяина, конечно.
– Вы оказались хвастливым, как опереточный злодей, – заметил он, – и успели многое мне рассказать. Но этого недостаточно. Я не хочу, чтобы ваши адвокаты начали вставлять палки в колеса обвинению. Поэтому жду полного признания.
– Да! Я расскажу все! – Взгляд Кантемирова заметался, и Владимир нахмурился: что-то не так.
«Следи за ним, – сказал он Анонимусу. – Возможно, у него есть козыри в рукаве».
– Хорошо, – добавил он вслух, – тогда начнем. Что вы сделали со своим дивом? Каким образом вы смогли переписать приоритеты и сломить его?
– Это не я. Не совсем я. Я отправил его в Пустошь. Это же стирает и память и приоритеты. И мне его вернули уже таким. Послушным и покорным. А я заново задал ему приоритеты, свои, не имеющие отношения к государственной службе.
Что ж, значит, допрашивать Митрофана бесполезно. Но и свидетельства Императорского дива будет вполне достаточно.
– Расскажите о вашем плане. Где и как вы договорились о сотрудничестве с Григорием Распутиным?
– Он сам связался со мной. Вернее, не он, а его посланник, див. Он пришел в наш мир путем прорыва: неумелая колдунья вызывала, обычный второй класс. Он ее сожрал, понятное дело, а потом связался со мной и передал предложение. Распутин следил, следил за мной целых два года!
– Он понял, что вы подходите для его целей, и передал послание. Так?
– Да. Нет! Проклятие! – Кантемиров нервно засмеялся. – Это я сделал предложение. Он, Распутин этот, очень хотел вернуться, снова стать Императорским дивом, я говорил уже. Он ненавидел «русское чудовище». Называл его «подделкой». Хотя и не знал, что тот занял место императора!
– Вы встречались лично?
Кантемиров кивнул:
– Один раз. У князя Рождественского, в его вертепе. Он, болван, думал, что я к нему езжу ради его грязных развлечений. Но я не такой! – Его глаза полыхнули. – Я просто пользовался его услугами, местом и жертвами, для обмена информацией с Пустошью.
– А мои письма к императору, – вмешался в разговор фамильяр Авериных, – это вы передали их Распутину?
– Да. Я нашел их в архиве. Показывал… тому диву, посланнику. Он переправил их в Пустошь. Изучив чертежи, Распутин предложил план по уничтожению Императорского дива.
– Вы идиот? – Выражение лица фамильяра Авериных стало таким, что Владимир на секунду засомневался, не случилась ли настоящая «подмена сущности».
– Расскажите о плане, – велел он.
– Конечно. Распутин сумел разобраться, как открыть коридор из Пустоши. Для этого нужны были колдуны. Я использовал чародейку, сестру той девочки, что погибла при вызове. Она находила колдунов, не закончивших Академию, обещала им много денег за «необычную работу». Их-то и отправляли в Пустошь с дивами-посланниками. Чародейка защищала их от мороза, чтобы они не помирали сразу.
– Вы отправляли только колдунов?
– Не только. Мне передавали список того, что необходимо. Материалы, серебро, всякие чародейские штуковины. Я не очень хорошо в этом разбираюсь. Все, что было нужно для реализации плана по свержению Императорского дива.
– Так что это был за план?
– Нападение должно было произойти во время большого праздничного приема. Представьте, прямо под ногами императора разверзлась бы дыра и появившийся из нее див схватил бы его величество и потащил в коридор. Императорский див кинулся бы его спасать. И на него тут же набросились бы приспешники Распутина, также затаскивая в Пустошь. А из Пустоши в наш мир вырвалось бы чудовище. Сперва оно должно было пожрать некоторых колдунов, тех, что в будущем могли создать проблемы или стать претендентами на трон. Я тщательно продумал список и отправил фотоснимки, чтобы Распутин их узнал. Когда же со всеми неугодными было бы покончено, в дело вмешался бы я. И героически подчинил бы чудовище. Вам известно, что я дальний родственник Романовых? К тому же я стал бы обладателем самого сильного дива в стране, если не в мире, и спасителем России. Конкурентов бы не осталось. Так что вопрос с коронацией решился бы весьма быстро. Ну, как вам план? – Кантемиров даже слегка подбоченился. Но потом вздохнул. – Но сбыться ему было не суждено. Судьба распорядилась иначе. Пришлось придумывать новый план, но он оказался ничуть не хуже, и даже менее рискованным. Всего-то устранить довольно слабого полицейского дива. И никаких возможных споров и борьбы за престол. Мой сын просто женится на императрице, и все.
Что-то однозначно было не так. Этот человек уже наговорил на несколько смертных приговоров. И даже не пытался юлить и запираться. Понятно, что он гордится своими задумками и хвалится ими. Но его страх исчез, как только он понял, что его не сожрут прямо сейчас. Значит, он уверен, что сможет избежать наказания.
Внимательно наблюдая за князем, Владимир спросил: