Он не двигался.
– Ты закончил? – спросил он электронным голосом, но звучал тот уже не так мощно.
– Нет. Я спасу тебя от самого себя, спасу твою жену, потому что она уже и так через многое прошла. Мы все через многое прошли. Ты меня чуть за решетку не отправил, сволочь. Что отец в тебе такого нашел? А?
Силуэт сделал шаг ко мне. Я снова поднял киянку над кукольным домиком, и Эндрю остановился как вкопанный.
– Он тоже особенный, да? – сказал я, склоняясь над домиком семьи Блэк. – Как и замок вампира?
– Не трогай. Не смей прикасаться.
Я поднял крышу так же, как раньше это делал Блэк. В тот раз, когда он показывал мне нутро дома, я не заметил одну комнату, и теперь сразу ее нашел, потому что знал, где искать. Детская, крошечная идеальная детская с кроваткой, книжными полками и плюшевыми игрушками.
Вот она.
Мне стало дурно.
– Я пытаюсь спасти тебя от самого себя. Спасти твою семью. И свою тоже. Спасение для всех, понимаешь? Я спасу нас всех.
– Пожалуйста, не надо, – сказал силуэт. – Прошу тебя.
Я обхватил детскую комнату рукой и потянул вверх. Она отсоединилась.
Прямо под ней, в центре дома, лежала черная сфера.
Объект на снимке, который он прислал мне, по ощущениям, лет сто назад. «Как думаешь, что это?»
Я осторожно поднял сферу.
Силуэт непроизвольно вытянул руки, будто хотел подстраховать меня на случай, если я ее уроню. Я не видел его лица, но страх явно читался во всем его теле.
– Назад, – я приблизился к нему, держа сферу в обеих руках. – Назад, я сказал.
Он поднял руки и отступил, как будто я наставил на него пистолет.
– Пожалуйста, – сказал электрический голос. – Пожалуйста, опусти ее, пожалуйста, осторожнее, пожалуйста. Прошу. Пожалуйста.
– Назад, – сказал я. – Назад, назад, назад.
Две минуты спустя я вышел из укромного уголка в мастерской с огромной стопкой рукописных страниц – тремя копиями второго романо Блэка.
Унести все разом было сложно, так что я положил сферу поверх листов и старался держать баланс.
Эндрю застыл на месте и не пытался подойти ближе.
Я медленно, пятясь, пересек расширенную комнату в сторону лестницы.
– Спокойно. Все хорошо. Я оставлю ее на верхней ступеньке.
А затем стопка бумаг накренилась, и сфера покатилась. Я отчаянно попытался восстановить равновесие, но не смог, и сфера полетела на пол.
Силуэт издал ужасный электронный вопль и бросился вперед, в надежде поймать сферу, но расстояние между нами было слишком велико и у него ничего не вышло.
Сфера влетела в пол и разбилась. От таинственного и волшебного предмета остались лишь куски папье-маше – десятки кусочков старой бумаги, покрашенной в черный.
Он замер, а затем рухнул на колени, склонившись над фрагментами, – словно внутри у него что-то тоже надломилось.
– Прости, – произнес я.
– Ты поймешь, – тихо сказал электрический голос, и до меня не сразу дошло, что он обращается ко мне. – Мир на пороге конца. Ты сам поймешь.
А потом он продолжил сгорбленно сидеть у разбитой сферы. В тот момент я увидел, что среди ошметков есть что-то еще: маленький черный прямоугольник. Маленький блестящий черный прямоугольник с белыми краями.
Фотография.
Ультразвуковой снимок нерожденного ребенка.
– Господи. О боже, мне так жаль, – сказал я.
Эндрю Блэк, одетый в костюм Мориса Амбера и все еще не снявший шляпу, скрывающую лицо, не двигался. Он сидел, склонившись над фрагментами и снимком. Он молчал и не шевелил ни единым мускулом.
Я крепко сжал страницы рукописи, сминая их, и помчался прочь.
Я бросил страницы рукописи на заднее сиденье машины Софи.
Она повернулась и пристально посмотрела на меня.
– Вся книга?
Я, наверное, был бледный как смерть.
– Томас, это она?
– Да, – я захлопнул заднюю дверь, обошел машину и сел на переднее пассажирское сиденье.
– Всю взял?
– Да. Всю. Все три копии.
Софи пристально посмотрела на меня.
– Что там произошло?
– Ничего хорошего, – ответил я и сделал долгий, глубокий вдох. – С ним все в порядке. То есть не совсем… Но в порядке.
– Ты уверен?
Я взглянул на нее. Перед глазами у меня стоял Блэк, сгорбившийся на полу, и ультразвуковой снимок среди кусков сферы из папье-маше.
– Нет. Если честно, то нет. Но… Все закончилось. Больше нам здесь делать нечего.
Софи кивнула.
– Поехали домой, пожалуйста, – сказал я.
Софи завела мотор.
– Едем домой, – заверила она.
Мимо проплывали пустые поля, на заднем сиденье шуршали и трепыхались стопки страниц.
– Хочешь поговорить? – спросила Софи.
Незадолго до этого проселочная дорога сменилась грунтовой, а теперь мы выехали на автостраду.
– Нет, – ответил я и отвернулся к окну.
Стекло запотевало от каждого выдоха, и я смотрел на женщину с гарнитурой для звонков в ухе в соседней полосе; она жестикулировала, ведя эмоциональную беседу с человеком, которого как бы и не было.
Мы подъехали к парку Виктории по тихой улице; лондонские листья кружились и падали точно так же, как до моего отъезда. Я наблюдал за их копошением, и тут взгляд зацепился за старую церковь.
– Погода скоро наладится, – сказала Софи. – Посмотри по прогнозу.
– Посмотрю, – ответил я без особого энтузиазма.
Софи взглянула на меня.
– Хочешь, прямо сейчас отвезу роман Майку Чесапику?
– Да, давай.
– Поедешь со мной?
– Нет. Просто хочу домой.
Глаза бы мои больше «Демона Максвелла» не видели. Не хотелось говорить и даже думать о нем. Совсем недавно я с такой радостью его читал. А теперь желал, чтобы роман исчез. Хотел отдать его Майку Чесапику и получить деньги, чтобы судебные приставы не забрали наши вещи, чтобы у нас с Имоджен был дом. Я подумал, что они могли забрать ее кружку «Я ♥ Чай» со столешницы и заверил себя: все, что я совершил, – ради нас и сохранения нашего маленького мира. Я совершил то, что должен был. И чувствовал себя паршиво.
– Я здесь выйду.
Софи сбросила скорость.
– Уверен?
– Тут рукой подать. Проветрюсь как раз.
Она кивнула и остановила машину.
– Я прямо сейчас поеду к Майку, – сказала она мне вслед, наклонившись, чтобы поймать мой взгляд. – И попрошу его перевести деньги сегодня же.
Я кивнул, держась за дверь.
– С тобой точно все будет в порядке?
Я задумался.
– Неужели я продал душу дьяволу?
– Майк Чесапик – отъявленный засранец, но точно не дьявол. Плюс миллионы читателей будут благодарны тебе за то, что ты сделал.
– Не взаимоисключающие факты.
Софи уставилась на меня светло-голубыми глазами.
– Да. Полагаю, так. – Она выпрямилась. – Сообщу, как закрою сделку и узнаю про деньги.
Я кивнул, захлопнул дверь и проводил машину взглядом.
Застегнув пальто и уткнув подбородок в воротник, я перешел дорогу и направился домой сквозь ворох шумящих, кружащих листьев.
Когда я завернул за угол в конце улицы, то увидел, что перед нашим домом стоит женщина. Издалека сложно было ее рассмотреть, к тому же она тоже пряталась от ветра в воротник теплой кофты. Но, кажется, она нажимала на наш дверной звонок. Когда я подошел ближе, она, не дождавшись ответа, направилась к припаркованному на противоположной стороне синему авто. Я ускорил шаг, чтобы перехватить ее у машины.
– Извините, – я старался перекричать ветер. У меня получилось: она остановилась и огляделась по сторонам.
– Извините, – повторил я, когда расстояние между нами сократилось. – Я могу вам помочь? Вы только что звонили в мою квартиру.
Женщина закрыла дверь машины и повернулась ко мне лицом.
– О боже, – донеслось из-за ворота кофты. – Вы просто копия отца.
Я замер на полушаге.
– Что?
Женщина опустила воротник. Я ее узнал, хоть и был уверен, что мы ни разу с ней не встречались. В общем, представьте, что видите друга в баре, подходите поздороваться и тут понимаете, что это вовсе не ваш друг и вы заговорили с совершенно незнакомым человеком. Так вот эта женщина была мне совершенно не знакома.
– Вы звонили нам в офис и оставили сообщение, – ответила она. – Мы раньше работали с вашим отцом. Вы знали об этом? Судя по всему, знали.
Женщина попыталась присмирить темные волосы, развевающиеся на ветру.
– Все его очень любили, – услышал я поверх ветра. – Поэтому я и решила вас проведать.
– Что? Почему?
– Вы звонили нам в офис.
– Постойте, – сказал я. – Кто вы?
Она нахмурила брови.
– Вы оставили мне сообщение на автоответчике.
– Извините, но…
– О нет, не говорите, что я ошиблась адресом и побеспокоила не того человека. Меня зовут Софи. Софи Алмондс.
28. Числа
– Вы не Софи Алмондс.
Мы переместились к двери дома напротив, чтобы укрыться от ветра.
– Что, простите?
– Как ваше настоящее имя?
Женщину, кажется, мой вопрос сбил с толку, и она взглянула на меня с каплей беспокойства.
– Вы – Томас Куинн? Извините, если я приняла вас…
– Нет, все верно, я Томас Куинн. И я знаю Софи Алмондс. Вы – не она.
Хотя немного похожи. На фотографии я бы вряд ли различил.
Обеспокоенное выражение сменилось разочарованием и досадой.
– Погодите, – сказала она, доставая смартфон.
Она открыла веб-сайт «Хэйс и Хит», на который я заходил с компьютера офицера Клейборна, и показала мне свое имя в списке агентов. Она щелкнула на имя и показала мне высветившийся на экране номер.
– Вы звонили мне по этому номеру. Сказали, что вас арестовали и вам нужна помощь. И… Потом вы еще кое-что добавили. И все в офисе… Вы нас не на шутку встревожили.
– Погодите.
Я нашел номер мобильного Софи в телефоне и нажал кнопку вызова. Звонок прошел. Затем я набрал номер ее офиса; зазвучали гудки.
– Можно посмотреть? – обратился я к женщине.