Конечно, с точки зрения этики высших демонов все это было совершенно неправильно. Не принято у них оставлять после себя армии бастардов. Но Максим решил, что ни одна из порожденных им в этом мире 'куколок' не сможет скопить силы для инициации даже в низшего демона. Да и вряд ли наместник позволит кому-нибудь из них прожить хотя бы несколько лет. Слишком у него больное самолюбие для этого.
Максим еще раз окинул взглядом милых дам, с которыми так замечательно провел эту ночь и встретился с глазами эфиопки, которая единственная имела осмысленное выражение лица и просто расслабленно балдела.
— Нас теперь убьют? — Совершенно спокойно и без тени страха спросила она.
— Я не знаю. Надеюсь, что нет.
— Мне бы очень хотелось умереть. Жизнь тут невыносима.
— Марьям, не думай так. Тебе нужно жить. Если не ради себя, то хотя бы ради той новой жизни, что ты подаришь этому миру.
— Ты не можешь этого знать. Может я понесла, а может, и нет.
— Дорогая моя, неужели ты думала, что человек, который устроил вам эту ночь, не знает подобных вещей?
— Максим…
— Что?
— Мы когда-нибудь еще увидимся?
— Все может быть. Ладно. Я пошел. Удачи тебе…
Ограбление прошло как по маслу, так как охрана вместе со слугами мирно крепко спали, досматривая последние сны. Чудовищное магическое опустошение, вызванное расходами на оргию, требовало возмещение, а потому он жестко вытряхивал прану из всех стражников и слуг, что попадались у него на пути. Конечно, это не полное поглощение, требующее время, но и этого хватало для хоть какого-то 'перекуса'. Он не мог демонстрировать перед орденом Врат слабость в магическом плане или хоть как-то намекать на недостаток сил, чтобы не стали подозревать его. Оставлять в глубоком тылу врагов — дурная затея. Да еще возле единственного портала, ведущего в этот мир. Поэтому будет верхом глупости не попытаться сделать их своими друзьями, пусть и обманом.
— Уважаемый! — Взволнованно обратился к нему Мустафа, когда Максим, груженый огромным баулом, вышел из ворот резиденции наместника Иерусалима. — Вас так долго не было! Мы начали волноваться!
— Ерунда! — Отмахнулся дракон с жизнерадостной улыбкой. — Я там немного в гареме пошутил. В общем, через девять месяцев наш общий знакомый станет многодетным отцом.
— Что?! — Округлил глаза Мустафа.
— Но тридцать изголодавшихся женщин — это я вам скажу тяжело. Даже для меня. Ладно. Пойдемте. Проводите меня до постоялого двора. И я очень надеюсь на то, что наша договоренность с торговцами в силе.
Глава 3
19 января 1229 года. В дне конного перехода от Иерусалима
— Господин, — обратился к нему Годриг. — За нами погоня!
— Ты знаешь кто это?
— Наместник Иерусалима. Это его знамя.
— Он что, лично пожаловал?
— Видимо. Отсюда плохо видно.
Максим обернулся и оглядел свой отряд. Десяток рыцарей из бедных семей, брошенных товарищами без выкупа, три десятка оруженосцев с той же судьбой, да две дюжины слуг и мастеровых, выкупленных из рабства. Само собой, все приведенные к полной клятве дома Эрдо, а потому беззаветно ему верные. Добрая сотня вьючных верблюдов. Ну и паломники, во главе с отцом Феофаном из Никеи, что увязался за ним, опасаясь в одиночку добираться до христианских владений.
Неплохо. При том, что рыцари и оруженосцы при доспехах и оружии. Только вот от Иерусалима приближался отряд никак не меньше полутысячи сабель…
— Отец Феофан, — обратился к лидеру группы паломников Максим. — Сильна ли твоя вера?
— Я надеюсь на то, сын мой.
— Хватит ли ее, чтобы оградить мой отряд от врага?
— Увы… — как-то понуро произнес священник.
— И зачем, спрашивается, вы в паломничество ходили? Просто поглазеть? — Усмехнувшись, спросил Максим и, спрыгнув с лошади, воткнул в землю перед собой саблю, встал перед ней на колени, закрыл глаза и стал читать молитву. Само собой — для отвода глаз.
Сам же он поступил единственным доступным ему способом — стал, нащупывая с помощью магии, приближающихся людей, сдавливать им сонные артерии, отчего те эффектно падали с лошадей под расширяющиеся с каждым мгновением все больше и больше глаза паломников.
— Вот так-то, — буркнул дракон, вставая с колен, когда все всадники лежали на земле либо придушенные, либо мертвыми, свернув себе шею при падении.
— Боже! Как же это? Как вы это сделали?
— Я обратился с молитвой к Богу нашему Иисусу Христу и попросил о заступничестве. И, как вы видите, он меня услышал, — с совершенно серьезным видом произнес Максим и, вскочив в седло, направился к полю повершенных противников, которые ждали своей, весьма неблаговидной участи. Ведь маны у дракона осталось очень мало и иного способа для ускоренной подпитки, кроме как поглощать прану живых существ, он не знал. Не красиво, конечно, но что поделать? Намного хуже остаться без запасов маны и глупо умереть от какой-то гадкой, неожиданной мелочи.
— Просто невероятно… — тихо прошептал отец Феофан. — Что же с ними произошло?
— Заснули, — спокойно ответил Максим с таким видом, словно иначе и не могло бы. — Кое-кто при этом погиб, сломав шею в падении. А теперь святые отцы, я продемонстрирую вам, насколько могущественной может быть истинная вера. Смотрите…
С этими словами дракон подошел к ближайшему воину наместника. Встал перед ним и произнес:
— Все произошло из праха и все возвратиться в прах. Во имя Отца и Сына и Святого Духа я отпускаю грехи твои. Прах к праху. Иди с миром. — После чего перекрестил и активировал плетение полного поглощения праны, от чего на глазах совершенно ошалевших священников воин начал иссыхать, превращаясь в мумию, а потом так и вообще осыпался мелкой пылью так, словно и не было его никогда.
Отец Феофан первый пришел в себя и, встав на колени, прикоснулся к одежде, оставшейся от обращенного в прах человека. Она была благостного для пустыни вида — слегка влажной и прохладной.
— Чудо… — тихо произнес он и взглянул какими-то безумными глазами на Максима. — Это ведь настоящее чудо!
— Тяжкий труд, брат мой, — вздохнув, произнес дракон и направился отпускать грехи дальше, подчищая воинство наместника Иерусалима. Паломники же, с блаженным видом следовали за Максимом буквально по пятам и с каким-то диким восторгом смотрели на него, вынуждая продолжать разведенный им цирк. Причем неуклонно. Собственно, предчувствуя подобную ситуацию, дракон их и взял с собой, в качестве авторитетных свидетелей, посчитав, что легализацию магии нужно проводить при полном одобрении и всемерной поддержке со стороны церкви. Вот он и решил подарить Никеи живого святого… ну или как они там объяснят все это.
Глава 4
23 января 1229 года. Акра
Акра. Древний город. Основные морские ворота христиан в мусульманский мир. Впрочем, Максим не особенно впечатлился. На археологические прелести в нетронутом виде он уже в Вифлееме и Иерусалиме насмотрелся, а сам по себе город тех лет ничем выдающимся не был, хотя аборигенов, вероятно, впечатлял.
Их кавалькаду из полусотни всадников при целом табуне лошадей заметили издалека и выслали рыцаря с десятком оруженосцев и слуг все разузнать, не решаясь открывать ворота.
— Годриг?! — Удивился подъехавший рыцарь, увидев подле Максима выкупленного им рыцаря.
— Роберт… — хмуро ответил тот и холодно добавил. — Не думал я, что вы меня бросите.
— Епископ не дал денег, — понуро произнес Роберт. — Мы ничего не могли сделать. Эти алчные создания были ненасытны.
— Мне они сказали совсем другое…. Впрочем, это уже не важно. Теперь я служу новому сюзерену — Максиму барону Эрдо, — кивнул он на дракона. — Который меня и выкупил из плена.
— Господин барон, — уважительно кивнул Роберт. — От всего сердца благодарю за помощь моим старым друзьям. Нас, простых рыцарей, честно служащих короне Иерусалима нередко забывают… а то и просто бросают.
— Не стоит благодарности, — улыбнулся, чуть кивнув, Максим. — Я сделал то, что должен был сделать. Однако меня удивляет, отчего Акра не открывает ворота перед победителями наместника Иерусалим?
— Что?!
— Этот табун — лошади его воинов. На них их оружие и доспехи. Мы разбили с его Божьей помощью в дне пути от Иерусалима.
— Тут же несколько сотен лошадей!
— Поверь мне, сын мой, — подъехал отец Феофан. — Я и мои братья, возвращающиеся из паломничества, тому были свидетелями.
— Не думаю, что наш епископ вам поверит, — уклончиво ответил рыцарь.
— Какое это имеет значение? — Улыбнулся Максим. — Акре не нужны лошади? Мы ведь вели их с самыми добрыми намерениями, желая продать не абы кому, а добрым христианам, собирающимся в новый Крестовый поход.
— Кхм… — нахмурился Роберт. — Вы правы, господин барон, это очень добрая помощь, но епископ у нас не подарок и совершенно изведет вас вопросами. Последнее время Святая церковь взъелась на Императора Фридриха и часто цепляется к любым, кто хоть как-то хочет ему помочь. Так что будьте готовы. Но задерживать или как-либо препятствовать столь славным христианам я не имею никакого права. Прошу за мной, господа. Жители Акры и Император будут рады услышать благую весть. Надеюсь, наместник не ушел?
— Вон его конь, оружие и убранство, — кивнул Годриг в сторону головы табуна.
В общем, двинулись. Согласно условной договоренностям, Роберт занял место в общей кавалькаде, а не поскакал вперед, дабы показать тем, кто на стенах, что все в порядке. Поэтому, перед драконом и ворота открыли и встречали приветливо, заметив военные трофеи, притороченные к арабским лошадям.
Но власти не появлялись. Лишь на второй вечер пришло приглашение на аудиенцию у Императора Священной Римской Империи Фридриха II Штауфена, который незадолго до этого прибыл в Акру, чтобы лично возглавить новый Крестовый поход.
Ситуация странная и мутная, ибо тянуть с встречей иначе как из-за каких-то внутренних разборок не было никакого смысла. Однако идти нужно было. Поэтому дракон взял для статуса четверых рыцарей, известных в Акре, из числа выкупленных в Иерусалиме, и направился в резиденцию Императора.