Вэнрайт протянул Аманде листы лабораторных исследований, сделанных экспертами из непосвящённых людей. Внимательно прочитав заключения, она аккуратно сложила документы стопочкой и сказала:
– Животных сгубило не кофе, а химически чистый кофеин. Кстати, он представляет собой белые игольчатые кристаллы, совершенно не имеющие запаха. Ты прав, капитан, в этот домик мне следует заглянуть.
– Я с вами, шеф! – подскочила Лия, другие сотрудники тоже привстали с мест.
– Разве кто-то недостаточно нагружен работой на сегодня? Некоторых с рассвета ожидают некроманты, – нахмурилась Аманда.
Её ребята заскрежетали зубами, наградили капитана многозначительными взглядами, без слов объясняя, с кого они стребуют ответ за плохую охрану их шефа. Субординация не дозволяла оспаривать решения руководства, и Лия уныло поплелась в морг отрывать магов смерти от утреннего чая с конфетами и занимательных баек благонадёжных привидений. Остальные сотрудники тоже задвигали стульями: кто-то пересел на рабочее место заканчивать исследования, кто-то взялся за метлу и саквояж.
«Идеальный эксперт приходит к правильным выводам даже при почти полном отсутствии данных».
Оставалось верить, она близко подошла к черте идеальности, раз уж ставит жизнь человека в зависимость от верности своих догадок.
Граф Габриэль де Лорье дю Кюи де Суассон привык к неудачам. Это может странно звучать в описании успешного бизнесмена, сколотившего миллиардное состояние, но законы социума таковы, что имеют значение не сам неудачи, а ваше к ним отношение. Воспринимайте их как уроки жизненной мудрости – и двигайтесь дальше, совершая следующие ошибки уже более профессионально и с меньшими потерями. Однако неудачи подстерегают порой в настолько очевидных делах, так внезапно нападают там, где ты абсолютно уверен в успехе, что от чувства растерянности не избавляет никакой опыт. И разумеется, обычно такое случается в самых важных для вас делах!
Искристое заклинание раз за разом бессильно стекало с совершенного тела спящей женщины, не тревожа её сон и никак не желая навсегда закрепиться на ней. Напутать в плетениях заклинания связывания жизней высший демон никак не мог, как и не мог усомниться в наличии самой сильной, надёжной основы для заклинания – оно буквально рвалось из глубины его сердца, жадно обволакивая любимую колдунью и... рассыпаясь на части. Почему?
Простой ответ, что он недостаточно любит свою колдунью, путает поверхностное романтическое увлечение и настоящее глубокое чувство, устроил бы всякого стороннего наблюдателя, но не Габриэля. Что-то было не так, он чувствовал это, ощущал всей душой, впервые заледеневшей от страха за любимого человека. Поговорить с колдуньей? Но она, приверженка строгой науки, сразу укажет ему на имеющийся простой ответ – она и так изо всех сил намекала ему, что они слишком мало знакомы для брака и вечных чувств! Намекала, но сама же верила в них, поскольку их чувства НЕ поверхностные и НЕ временные! Сие есть непреложный факт, но вот с заклинанием какая-то неувязка. Чтоб его черти в котле сварили, почему она образовалась именно сейчас, когда колдунья упорно прищемляет хвост очень умному, злобно огрызающемуся маньяку?! Хорошо хоть фамильяр у неё теперь есть: в случае беды котёнок сможет связаться с главой ковена своей хозяйки – это основы базовой безопасности в сообществе ведьм.
Котёнок лежал под боком Аманды, усыплённый демоном за попытку разбудить хозяйку, когда он начал формировать заклинание. Даже во сне зверёк агрессивно порыкивал и дрыгал лапками, словно сражаясь с врагом, а мог бы спокойно сопеть в своей постельке, если бы не прокрался втихаря в спальню хозяйки и не зарылся под её одеяло. Как она назвала его? Ах да, Эскель, но гордое ведьмачье имя, похоже, трансформируется в домашнее Келя. Ладно, утром котёнок не вспомнит событий ночи... но чувство недоверия к нему в фамильяре колдуньи всё равно укрепится. Впрочем, всё меркло в свете неудачи с заклинанием.
Утром проснувшийся от верещания будильника котёнок с аппетитом съел свежий творог и второй кусок варёного мяса, попутно намотав на ус, что провизией в его новом доме заведует подозрительный демон хозяйки, и о его пропитании тоже позаботился рогатый. М-да, огорчительно, надо поискать мышей в округе, чтобы не зависеть от потенциального врага в жизненно важном деле продуктового обеспечения. Желание устроить демону пакость (например, отыскав его тапки) пришлось отложить до более стабильных времён. Известие, что он битый день должен провести в компании этого же демона, поскольку в лабораторию хозяйки запрещено приходить с фамильярами, окончательно испортило настроение Эскелю. Попытка заверить свою ведьму, что ни в какое ядовитое варево он не сунется, нигде не обожжётся и никакой дряни не съест, с треском провалилась. В воспоминаниях хозяйки мелькнуло видение какого-то другого котёнка, мёртвого, и, видимо, наевшегося чего-то неполезного. Разумное рассуждение, что не все котята одинаково беспечны (обратите внимание, как корректно он заменил определение «глупы»!), не произвело на хозяйку ожидаемого впечатления. Она ласково погладила и поцеловала его в нос у входа в полицейский участок, а потом ушла, оставив его в руках у демона. Тот не спешил в машину – дожидался, когда припаркуется и поднимется по лестнице высокий оборотень в форме, судя по запаху явный дракон.
– Получилось? – спросил тот.
– Нет, – резко ответил помрачневший демон, – но пришедшие тебе сейчас в голову выводы неверны.
Дракон задумался, пригляделся к котёнку и подмигнул ему, предлагая честную мужскую дружбу. Эскель подумал, решил, что пока не готов к доверительным отношениям, и приветливость дракона проигнорировал.
– Если они неверны, то это хуже, чем если бы были верны, – произнёс загадочную фразу дракон в форме. – Можешь предположить причины сбоя?
– Нет.
– Вот и я о том. Противостоять заклинаниям высшего демона могут очень немногие и немногое. Котёнок – фамильяр Аманды? Прекрасно, что она рискнула его завести, как я понимаю – с твоей подачи. Наши договорённости в силе, не дёргайся понапрасну.
– Не имею такой привычки, – сухо заверил демон, – если что-то пойдёт не так в вашей «ловле на живца», я просто оторву тебе голову. – Он почесал за ушком котёнка, вернулся к своей машине. Усадив подопечного на переднее сиденье, демон-нянька сказал, строго заглянув в угрюмые зелёные глазки: – Мелкий, расклад такой: мы оба любим одну и ту же женщину, оба намерены остаться в её жизни навсегда и по мере сил заботиться о ней. Предлагаю не усложнять ситуацию конфликтами между нами, и если не сложится с дружбой, то хотя бы поддерживать устойчивый нейтралитет. Со своей стороны обещаю вкусную еду и защиту, с твоей ожидаю отсутствие подстав и пакостей. Договорились?
Эх, тяжко жить маленьким котятам – у них нет возможности применить силовое принуждение к высшему демону и заставить его скрыться с глаз долой! Ну и шантаж, конечно, с едой и защитой, чистой воды шантаж! Неужели этот тип правда навсегда рядом останется?! Память крови уверяла Эскеля, что это невозможно, но личный опыт проживания в родительском доме вносил коррективы в желанную уверенность. Он вспомнил мужа хозяйки матери, покосился на ждущего его ответа демона – не, этот десятилетия с ведьмой не протянет, так что всё в его пушистых лапках! Про тапки пока забудем... но не окончательно!
Демонстративно вздохнув, котёнок плюхнул свою лапку на протянутую ему мужскую руку. Габриэль осторожно её пожал и сказал, ухмыльнувшись:
– Не совершай ошибки всех тех, кто пожелал не видеть во мне друга, – не относись несерьёзно к моим словам. Если я сказал «навсегда», то так оно и будет. Точка.
Эскель фыркнул и отвернулся к окну. Чтение мыслей – это антинаучно, так мама говорила. У него только с хозяйкой телепатическая связь, да и та лишь по взаимному желанию. И вовсе не думал он ничего такого! И вообще, как это подло и некультурно – влезать в мысли маленького, беспомощного котёнка!
Глава 34, о послании маньяка и последнем слове
Проклятый дом стоял невдалеке от широкой дороги, и мимо проезжали все машины, двигающиеся через Стоун-Маунтин дальше на юго-восток. По обе стороны от него высились дома соседей, но снести дьявольский дом никто не решался. Соседи уважали чужую частную собственность, хоть на неё долгие века никто не претендовал, – вдруг наследники единственной известной законной хозяйки дома в итоге объявятся? Кроме того, в городке бытовало поверье, что проклятье дома перейдёт на жилище того, кто его снесёт, и погубит всех его домочадцев, так что даже мэр города предпочитал не замечать бесхозное строение.
Вокруг дома стояло полицейское оцепление. Запах кофе в воздухе уже не ощущался. Криминалисты специального отдела обходили дом с датчиками магии в руках, оборотни разнюхивали обстановку в прямом смысле слова, вампиры сосредоточенно занимались отваживанием журналистов. Выходя из служебной машины, мигающей проблесковыми маячками на крыше, Аманда увидела, как к ней ринулся сутулый парень с камерой наперевес, но не добежал: замер, почесал затылок, вытащил спрятанный в кустах велосипед и укатил восвояси. Вампиры ругнулись и с усилившимся напряжением на лицах стали сканировать местность на наличие замаскировавшихся репортёров.
– Результаты? – отрывисто потребовал отчёта капитан, подходя к крыльцу вместе с главным токсикологом.
– Датчики магии молчат, но главный индикатор окрасился в светло-фиолетовый цвет – похоже, давным-давно тут обитали тёмные ведьмы. К сожалению, современных методик, позволяющих надёжно определять чары тёмной ведьминской магии, не существует. Прежде их не создали из-за отсутствия объектов исследований, а в последние десятилетия ситуация не улучшилась кардинально из-за критично низкого количества этих «объектов». Верховная ведьма вовсе не видит плетения чужеродной магии, если, конечно, такие тут остались: уровень фона низкий, на серьёзное заклинание не потянет.