- Один телокрад, сэр? – в голосе впечатленного Уокера прозвучало сомнение.
- Да, - вместо меня ответила Регина, рассматривая через бинокль толпу размеренно посылающих разряды тварей, - Одна душа – одна тварь, мистер Уокер, так всегда бывает. Души не размножаются. Он где-то там, управляет всеми этими… куклами.
- Что же, - резюмировал я, - К ратуше не пройти, а радиостанция в ней или возле неё. Возвращаемся к дирижаблю, дамы и господа. Тихо, медленно и аккуратно.
…и у нас это получилось. Именно тихо, медленно и аккуратно. Вся история моей жизни прямо твердила о том, что должно было произойти нечто плохое. Рыжая могла сорваться воевать ненавистного телокрада, тот, владея столькими куклами и зная о моем присутствии, мог решить выслать небольшой отряд, в сотню-другу молниеносных черных рыл нам на перехват, Уокер мог уронить гранату… однако, ничего. Мы тихо спустились, тихо и аккуратно отступили, а затем ушли. Правда, преследуемые на очень уважительном расстоянии одной черной поблескивающей на солнце фигурой. За границу хабитата преследователь выходить не стал, но и уходить тоже. Так и стоял, глядя нам вслед, пока не пропал из видимости.
Дальше мне пришлось руководствоваться лишь догадками. Разум упорно твердил, что среди богов крайне мало согласных на роль наблюдателя, а следовательно, пойманный телокрадом краснодоспешник один на весьма большую площадь. Это шанс для нас передислоцировать дирижабли и начать все заново у другого хабитата. В целом, «Клаузер» даже не пришлось трогать, так как перегруженный «Григориями» мой дирижабль быстро отыскал второй хабитат, пройдя над землей всего километров с тридцать по железнодорожным путям.
Этот зеленый островок аграрного хозяйства был вполне полон разумной жизнью. По крайней мере, я так думал изначально, пока мы не попали на приём к местному управляющему. Кряжистый седой словен с выдающимся мясистым и горбатым носом не знал ни одного языка, кроме родного, но переводчик у нас нашелся. Военный из тех же словен, отправленных в Первую Армию, но не добравшихся до фронта.
- Как это Фояны нет? – вовсю тупил дед через молодого молодцеватого парня, - Как это? У нас в Доброво всё спокойно, а Фояны теперь нет?
- Фояна есть, - терпеливо повторял я, - Людей убили. А хабитат стоит. В нем телокрад с богом дрались.
- Как это убили? – по новой заводил пластинку дед. Мы с воякой понимающе переглядывались, закатывая глаза, но, к сожалению, ничем процесс ускорить не могли. Изидор Млакан, этот самый тормозной старик, был единственным, кто мог организовать срочную эвакуацию хабитата. Теоретически.
Мог, но даже думать об этом не хотел. Настолько, что через полчаса уговоров и объяснений, молодой словен буквально начал орать на старого придурка, заставляя того испуганно вжаться в спинку своего удобного потрепанного кресла. Прооравшись, солдат бухнулся на свое сидение, а затем, выдохнув, довел до сведения Изидора краткую выжимку своего ора – мол, все солдаты из хабитата уходят с этим господином, им нужно в Сливяницу, а вы, идиоты хабитатские, крутитесь, как хотите. А так как старый дурак по-прежнему делает вид, что он говорящее полено, капитан Котник сейчас отловит другого аборигена, помозговитее, а затем проинструктирует его, что нужно делать. Если они захотят жить – будут крутиться!
И тут у старого словена как будто включился рассудок. Завывая сиреной, он бухнулся на колени, сноровисто подполз к упомянутому Котнику, сдавив его ноги в медвежьих объятиях и… как оказалось, я снова ошибся в оценке интеллекта этого типа. Местный староста вовсю начал уговаривать звереющего служивого «как-то решить проблему с Фояной». Потому как уходить некуда, уходить нельзя, покос в самом разгаре, что делать – они не знают, спасите-помогите.
Минуты через две старец выдохся ртом, но отпускать добычу не собирался, вцепившись в Котника мертвой хваткой.
- Я его сейчас убью, - скрипнул зубами я, обращаясь к вояке, застывшему как столб, - Он же тут всех под смерть подписывает, урод.
- Вы не…, - начал говорить солдат, но был перебит вновь забормотавшим дедом. Резко оскалившись, Котник выхватил из кобуры пистолет, щелкнул предохранителем, а затем, поднеся дуло к голове старого идиота, вышиб его небогатые мозги. Подёргавшись, освободился от хватки, толчком колена сбросил труп на пол, а затем, глубоко вздохнув, проговорил, — Это дело Словении, уважаемый. Не нужно вмешиваться там, где есть её солдаты. Идемте.
Драгану Котнику пришлось пристрелить еще целых трех человек, перед тем как сбежавшиеся на звук выстрела люди прекратили маяться дурью и начали слушать. Затем уже подоспели его подчиненные, вид автоматов которых тут же настроил хабитатцев на мирное и тихое впитывание чужой мудрости. Объяснениям словена они сильно огорчились, начав задавать те же вопросы про покос, «куда идти», «куда деваться», но теперь с ними возиться никто не стал. Ткнув пальцем в сторону, противоположную вымершему хабитату Фояна, Котник во главе своих бойцов пробился через всё увеличивающуюся толпу.
- Первая Армия точно в Сливянице? – уточнял я на ходу у капитана, - Сколько там пробудет штаб, знаете?
- Не имею ни малейших представлений, уважаемый, - сухо отвечал мне словен, - На связи они постоянно, наличные силы держат фрагментированно, но управляющий всем итальянец точно там. Инка… Игна…
- Инганнаморте.
- Да, точно. Очень сложное имя. Сливяница недалеко, вы скоро его увидите.
- Боюсь, что нет, капитан. Вы отправляетесь на «Клаузере» с рекрутами, а у меня есть дела другого толка. Просто проконтролируйте, чтобы мои письма были доставлены именно мессере Инганнаморте. Он обязательно захочет из первых уст узнать, что произошло в Фояне.
- Первые уста как раз ваши, уважаемый.
- Черные скелетоподобные твари без лиц, покрытые блестящей жижей. Навскидку их около двух десятков тысяч. Управляются одним разумом. Неуязвимы для пуль легкого оружия. Стреляют молниями, пару раз в минуту, если напрягутся, то могут чаще, почти не промахиваются. Каждый заряд способен убить человека. Еще они прекрасно бегают. Вот, теперь вы знаете о них всё, что и я.
- А как вы тогда выжили? – подозрение мелькнуло в глазах солдата.
- Кто вам сказал, что у меня выжили все? – нашелся я, состроив мрачную физиономию. Этого хватило.
Через два часа мы, оставшись втроем на берегу озера, наблюдали, как огромная туша «Клаузера» неспешно возносится в небо. В нескольких километрах, в густой роще, ждал своего часа «Благие намерения», а на путях железной дороги недалеко от него стоял «Крысобой». Еще одна страница перевернута.
- В «Намерениях» настоящий кошмар, - уныло вздохнула Регина, расстегивая форму, - Везде ящики с патронами, лорд. Твои негры всё-таки умудрились запихать «Григориев». Как – ума не приложу.
- Я приказал демонтировать оружейные станки, - ответил я, тут же поинтересовавшись, - Мисс Праудмур, по какому поводу стриптиз?
- Нужно искупаться, пока есть такая возможность, - замерла чуть было не оголившаяся перед Уокером (который уже отвернулся) девушка, - Чего и вам советую. Только, может быть, вы отойдете, джентльмены?
Переглянувшись с дворецким, мы отошли на уважительное расстояние, где и расселись на траве. Достав портсигар, я выбил из него «эксельсиор», закурив с усталым вздохом. Буйствующая вокруг теплая осень, приятная погода и свежий воздух ничуть не расслабляли. В нескольких километрах отсюда был опасный телокрад, перебивший кучу народа, а возможно, еще и бога. С совершенно неизвестным, но определенно очень большим потенциалом к разрушению. Неприятные новости. Неприятное будущее.
- Сэр, мисс Праудмур…, - негромко, но многозначительно проговорил дворецкий.
- Да, мистер Уокер. Когда я пойду на встречу с Инганнаморте, а я пойду один, – не сводите с неё глаз.
- Боюсь, милорд, она может меня опередить. Я старый солдат, а она молодая, но очень опытная мисс.
- Вам придётся принять некоторые стимуляторы, мистер Уокер. Вы знаете, где они лежат и какие стоит использовать.
- Слушаюсь, сэр. А вы уверены в том, что лояльность мисс Праудмур… принадлежит не вам?
На этот вопрос я ответил не сразу, сделав несколько затяжек. Затем, повернув голову и встретившись глазами с одним из самых близких мне людей, признался:
- Я был уверен еще до того момента, как мисс Праудмур начала «токийское истребление чудовищ», мистер Уокер. Это происшествие, кстати, и перевело мою уверенность в абсолютное знание. Другой вопрос, что лояльность – понятие весьма растяжимое, не так ли? Вы, к примеру, с честью сохраняете её как по отношению ко мне, так и по отношению к своим детям и молодой жене. Здесь практически тоже самое. Мисс Праудмур нам не враг, а лишь представитель того, кто ошибочно считает, что может стать союзником. А то и взять руководство на себя. Понимаете?
- Думаю, да, сэр. Но не уверен, что понимает она.
- По этому вопросу я сделал всё, что мог и даже больше. Нам придётся работать с тем, что есть, мистер Уокер. И еще, в любом случае, что бы не произошло, знайте, что я оцениваю вашу жизнь много больше, чем дирижабль и доспех. Разделяйте это мнение. Это приказ.
- …будет исполнено, милорд.
Глава 8
Авантюра и риск – иногда необходимы просто потому, что сформулировать план невозможно. Никак. Играя вслепую, действуешь, опираясь лишь на зыбкие ощущения. Именно моя ситуация.
«Клаузер» и ямайцы – они были тяжеловесным придатком к моему письму. Чугунной гирей на весах мнения Фаусто Инганнаморте обо мне. Жестом доброй воли, подкрепляющим добрые намерения. Одним из, конечно же, но наиболее внушительно выглядящим. В письмах, пакет которых должны были передать ямайцы инквизитору содержалось многое. Намеки, предположения, объяснение моего положения. Упоминание, что Зеркальное измерение держалось на ладан, от чего всё и покатилось к некромантам на погост. Мне нужна была встреча. Мне нужен был Инганнаморте.
Первым делом, правда, пришлось столкнуться с нежданным персонажем. На месте встречи, под высокой скалой, служащей прекрасным ориентиром и невесть каким образом гордо торчащей посреди леса, меня ждал медведь. Был он не только огромных размеров всей своей фактурой, но еще и поперек себя шире, готовый к зиме каждой клеткой своего отожравшегося тела. Только вот он, в отличие от всех остальных своих собратьев в таких кондициях, вовсе не проявил благодушия, а рванул на меня со всех лап, явно собираясь сожрать. «Грендель», как и меч из-за спины, я выхватить просто не успевал, а один выстрел из «атласа», способного оторвать человеку конечность, эта туша даже не заметила. Подмяв меня, животное попыталось пообедать.