— Они старались, а ты взяла, и отказалась. Жестоко. — Ухмыльнулся я, понимая, что в этом мире у меня есть как минимум один верный человек, пусть и женщина. — Не настаивали?
После новостей про помолвку Литы, думал, что остался совсем один. Не считать же своей подругой Фристу. Этот ребёнок кто угодно, но не мой друг. Скорее, головная боль. Вполне возможно, подставу с Литой мне организовали как раз для того, чтобы убрать меня от принцессы.
— Очень настаивали. — Сенила сидела на кровати ко мне спиной, а я её обнимал сзади. Теперь мы были одного роста, за год я, оказывается, вырос прилично. — Наказывали несколько раз. Потом отстали, когда я убила нескольких слишком настырных.
Интересно, мне не предъявят за эти убийства? Как её хозяин, за все её действия отвечаю как раз я.
— Больше никто не приставал с этим вопросом?
Её лица я не видел, но то, что она не ответила сразу, видно, что она очень не хочет делиться со мной подробностями. Но всё же не стала скрывать.
— Было один раз. — Сенила слегка шевельнула плечами. — Приезжал какой-то важный благородный, хотел меня силой с собой забрать, когда я отказалась с ним на ночь остаться. Честно сказала, что без разрешения своего хозяина вообще ни с кем не буду. Все наши уже давно перестали предлагать, а этот не поверил. Пришлось порезать его людей, когда начали за руки хватать.
— Почему не забрал? — У любого благородного достаточно спеси, чтобы сделать это силой. — Наказующие не отпустили? — Предположил я.
— Он их и не спрашивал. — Чуть мотнула головой девушка, чуть не выбив мне зубы. — Приказал схватить перед своим отъездом, никто даже не видел. Мне сделали какой-то укол, упаковали, чтобы было незаметно. Они меня даже почти до телепорта довезли, но потом всё. — Она сделала усталый вздох. — Все умерли.
— Как ты выбралась?
Она молча показала мне руку, на которой было кольцо лучника. Боясь, что неправильно её понял, переспросил:
— Другие наказующие выручили?
— Ага. — Кивнула она удовлетворённо, после чего чуть сползла, поёрзала, устраиваясь на моей груди. — В кольце маяк, который тут же загорается, если лучник наказующих теряет сознание, или умирает. Нападение на наказующего карается смертью даже для благородных. Ведь они считаются карающей дланью самого императора. Когда я очнулась, то всё уже закончилось.
Да, учёба у девочки была совсем не сахар.
Словно подтверждая мои мысли, она наконец решила перестать скрывать от меня остальное. Начала рассказывать, как выполняла тестовые задания, пробираясь в различные защищённые здания. Как училась допрашивать врагов, и убивать по приказу. Не сразу понял, что наиболее грязные моменты она мягко обходит.
Только на мой прямой вопрос, созналась, что её, оказывается, хотели сделать «постельным убийцей». Вообще сразу для этого и брали. Точнее, это был «пожелание» одного мага земли. Вовремя тот умер.
— Только я сразу сказала, что спать ни с кем не буду, если без твоего приказа. — Продолжала рассказывать она. — Мне несколько раз передавали такой приказ, словно он был от тебя, но я не верила.
— Я такого приказа не передавал. — Твёрдо заверил её, видя, что она сомневается в своих выводах.
— Да, я знаю, что ты не мог такое передать. — Она благодарно погладила мою руку, лежащую у него на груди. — Ты бы такое только сам лично сказал, не прячась. В общем, выполнить тестовое задание по убийству в постели я не смогла. Так убила. — Продолжила она рассказ. — Когда закончился год, уехала в столицу. Отпускать меня не хотели, представляешь? Говорили, что если уйду без разрешения, найдут и казнят, как дезертира. Говорили, что учёба не закончилась. Они там по три года учатся, оказывается. Я сказала, что мой хозяин договаривался на год. Что я рабыня, казнить меня может только благородный хозяин. Меня даже заперли, когда я пришла и сказала, что уезжаю. Я сбежала.
— Нашли? — В общем, я чего-то такого и ожидал, но сейчас даже претензии высказать некому.
Устная договорённость с тем, кто погиб год назад? Вряд ли такое будет принято во внимание.
— Нашли уже в столице. — Тяжело вздохнула она. — Не казнили, как видишь. Хотели провести ритуал забвения, чтобы я забыла всё, что узнала во время учёбы, но потом не стали. Была опасность, что я тогда потеряю вообще всю память. У меня же она постоянно стиралась, пока ты не сломал этот механизм. — Она игриво толкнула меня локтем. — Кстати, оказывается, никто из магов не знает ритуала, который может вернуть ублажательнице возможность помнить. Ритуал делают в храме, это уровень самой богини. Ты это знаешь?
— Ты же никому не рассказала о том, что это я такое сотворил? — Забеспокоился, понимая, что такие тайны лучше никому не доверять.
— Никто не спрашивал. — Отмахнулась девушка. — Сразу решили, что виноваты те, кто накладывал неправильное заклинание. Что это они ошиблись, они-то не боги. Я же оказывается вообще не из храма.
— Откуда узнали?
— Из столичного храма ублажательниц не выпускают вообще. Это в храмах других городов ублажательниц можно выкупить. Украсть ублажательницу нельзя, богиня не позволит, на всех ублажательницах метка стоит. У меня такой метки нет, меня не посвящали. — Тут она резко встрепенулась. — Кстати, выяснилось, что я из столицы Нермилии, городская, а не деревенская! Скорее всего, в столичном храме мне и провели неправильный ритуал.
— Как поняли, что ты оттуда? Нашли тех, кто тебя узнал?
— Нет, старых знакомых я не нашла. Но у столичных нермильцев особенный говор, ещё есть слова некоторые, которые только они употребляют. — Зачастила Сенила возбуждённо. — Оказывается, остались какие-то детские воспоминания, один магистр их как-то вытянул из моей памяти. В них я говорила на столичном диалекте. Потом меня в храм бога воров водили. Многие из наказующих ему покланяются. Если бы на мне была метка какого-то бога, был бы знак. Там жрецы сказали. Предлагали мне тоже посвятить себя, но я отказалась. Сказала, что у меня уже есть, кому молиться. — Она нежно погладила мою руку.
То, что кто-то копался в памяти моей рабыни, мне откровенно не понравилось. Такие люди могли узнать мои тайны. Но теперь уже ничего не поделаешь.
— Без моего разрешения не позволяй копаться в своей голове. — Заявил ей твёрдо. — Никому.
— Так это они без разрешения. — Немного виновато поджала она плечами. — Проверяли, вдруг я не та, за кого себя выдаю. Это была обязательная проверка магами в самом начале. Сначала не хотели меня даже брать, но Белианд им приказал. Про тебя ничего не смогли узнать. Ты запретил мне рассказывать, и магия могла меня убить, если бы кто-то попробовал вытянуть эти воспоминания. Маг это как-то понял.
Мы с ней немного молча посидели, потом девушка начала проявлять какое-то беспокойство. Повернула ко мне голову, хитро извернувшись в моих руках.
— Тебе неудобно? — Спросил я.
— Дар, ты же меня не продашь? — В голосе было реальное опасение.
— Нет. Даже не собирался. — Ответил твёрдо.
— Ты очень изменился за это время. — Сомнения в её голосе, и взгляде, которым она искала мои глаза, не исчезли. — Не выгоняй меня, очень прошу. Я буду делать всё, что ты захочешь. Буду ухаживать за тобой, буду защищать. Буду слушаться тебя и твоих женщин, вот увидишь. Я хочу воспитывать и защищать твоих детей, своих у меня всё равно не будет.
— Пока нет у меня никаких женщин, кроме тебя. — Успокоил я девушку, поворачивая её лицо ко мне. — Не знаю, как долго, но ты сейчас точно единственная. — Видя, как на её лице появляется несмелая улыбка, коротко поцеловал. — Я никогда тебя не предам. Верность всегда награждается.
— Я всегда буду верной. — Быстро закивала она, а я разглядел в глазах девушки слёзы. — Скорее умру, чем предам тебя, мой хозяин. — Это её «мой хозяин» пылало такой нежностью, что я перестал сдерживаться.
Набросились мы друг на друга одновременно. Сначала меня повалили на кровать и оседлали, но потом я всё же показал, кто тут мужчина, и одержал вверх в этой любовной битве. Мы жадно любили друг друга, больше не сказав друг другу ни слова.
Когда вымотанный я откинулся на подушку, даже удивился, что уже поздний вечер. Долго же мы болтали. Сенила ничуть не устала, была живой и улыбчивой. Нежно водила рукой по моему потному телу, выписывая какие-то узоры. Хотелось есть, но не хотелось подниматься и куда-то идти.
— Ты скоро станешь фаворитом принцессы. — Вдруг хриплым голосом сказала Сенила. — Забудешь меня. — В её голосе была натуральная тоска.
— Что за глупые мысли? — Поразился я такой резкой смене настроения.
— Маги сказали, что мне около двадцати пяти лет, может, чуть больше. Ублажательницы не бывают старше тридцати, это все знают. Ты будешь жить во дворце, а я… А я скоро умру.
— Не буду я ни в каком дворце жить. — Отмахнулся от такого откровенного бреда. — Разве не знаешь, император считает, что это я убил его сына? Да он меня казнит, как только поймает!
— Было объявлено, что ты убил принца на дуэли из-за чести благородного. — Возразила она уверенно. — Император признал её законной. Он даже долги твоего баронства приказал заплатить, и ждёт тебя на разговор, чтобы отдать закладные документы.
Вот это да! С кучей разных людей разговаривал, всем что-то было нужно, но никто из них мне не рассказал, что долги моего баронства уже заплатил император.
Де Фрель наглый и хитрый жук! Он же наоборот давил на меня моими долгами, и отсутствием денег.
— Уверена? — Переспросил я по инерции.
Сомнений в словах своей рабыни у меня не было, она не будет шутить такими вещами. Но всё равно захотелось подтверждения.
— Все наказующие получили приказ, встретив тебя, проводить к императору. — Сенила была совершенно серьёзна. — Император гарантирует твою безопасность, он только хочет узнать подробности дуэли с принцем, и вручить закладные.
— Советуешь его навестить? — Переспросил, прикидывая изменившийся расклад.
Если разговор с императором будет под амулетом правды, то врать будет нельзя, что печально. Это же была не совсем дуэль. И тем более, никто никакую честь там не защищал. Принц хотел меня убить, чтобы никто не раскрыл его вину в нападении на дворец, а я… А я просто защищал свою жизнь.