Взрослые женщины, подходящие без мужей, (а некоторые и в их присутствии), те часто делали либо намёки, либо прямые предложения, не стесняясь своих чад, которых, вроде как, пророчили мне в жёны.
От таких мамаш были варианты ещё проще и конкретнее: ты, мальчик, доченьку пристрой к принцессе во фрейлины, а я отработаю за неё, как и сколько ты хочешь. Дочка тоже отработает, ты не подумай, куда она денется, когда разденется. Жениться не надо, она сама себе потом мужа найдёт, если император её на время своей фавориткой сделает.
Тут в перерыве мне разъяснила политику Криста. Оказывается, после императора подбирать женщин очень престижно. Даже хвастаются, что моя, мол, в своё время под императором лежала, а вот я её смог в жёны заграбастать. Теперь пользуюсь тем, что и императору не зазорно было.
То, что «верхние» фрейлины — это, по сути, официальные любовницы императора, я знал. Не знал, что ему подкладывают таких молодых, всё же, мужику под шесть десятков.
Хотя женские измены не приветствовались и тут, призывать к морали, как я понял, бесполезно. Точнее, тут совсем другая мораль. Мораль власти и денег.
Наконец появился император со своей речью (во время которой не произнёс ни слова). Стоящая возле отца Фриста вертела головой, с любопытством всё тут осматривая. Её в зале, понятно, не оставят, возрастом не вышла, вот и старается увидеть всё сейчас.
В какой-то момент мы с ней встретились глазами, и девочка расплылась в улыбке. Во время речи она ещё сдерживалась, а вот когда вся императорская чета развернулась, чтобы уйти, принцесса, прежде чем повернуться, помахала мне рукой, ещё и послала воздушный поцелуй.
— Если кто-то и сомневался в вашей с принцессой связи, то теперь и у них все сомнения отпали. — Заметила вслух Наталина. — Криста, одного его оставлять нельзя ни на каплю. Уведут сразу!
— Может это она не мне махала? — Заметил я, но в ответ услышал только два ироничных фырка.
— Чего тут удивительного? — Вот кто был счастлив, так это Криста. Она ещё сильнее вцепилась в мой локоть. — Наточка, ты посмотри вокруг. Он единственный достойный мужчина. Не понимаю, почему ты до сих пор не хочешь стать сетеней, а всё ещё мейла.
Криста вообще не выпускала мой левый локоть ни на секунду, всем показывая свои права на меня. В туалет они меня провожали до самых дверей, и пусть и не порывались пойти внутрь, на выходе схватили тут же.
Перед тем, как мы отправились на бал, я хотел повязать ленту Кристы на шпагу, но они, на пару с Наталиной, меня отговорили.
— Ты не сможешь пригласить на Танец Выбора Литессию, если у тебя на шпаге чужая лента. — Спокойно объяснила ситуацию Наталина. — Это будет оскорбление той девушки, чья лента у тебя на шпаге. Ты же не хочешь, чтобы про Кристу пошли нехорошие слухи?
— Почему это? — Удивился я. — В прошлом году у меня точно так же висела лента Кристы, и мы спокойно станцевали этот танец. Криста, ты посчитала, что это оскорбление?
Вот почему эти нюансы мне не разъяснили заранее? Понимаю, что местные это с первым бокалом вина всосали, но я-то не местный. Представляю, как тут вляпываются другие провинциалы.
— В прошлом году Литессия сама тебя пригласила. Я была рядом, и не выразила запрета, это допускается. — Пояснила Криста, которая при том приглашении присутствовала пьяная и испуганная, потому и не протестующая. — Сейчас же ты сам собираешься приглашать девушку, которая твоей дамой сердца не является. Если у тебя будет моя лента, Литессия по правилам приличия обязана будет тебе отказать, или общество её осудит.
— Бел ленты на моей шпаге, ты останешься без моей защиты. — Вспомнил я обстоятельства, при которых Криста повязала мне свою ленту. — Ты же помнишь, что было в прошлом году?
— Не бойся, никто меня обидеть не рискнёт. — Широко улыбнулась Криста. Кажется, её эта мысль даже развеселила. — Не важно сколько времени прошло. Пока я не повязала ленту другому, всё равно буду твоей женщиной, это всем известно.
— Не знаю. — Покачал я головой. — Мне вот лично наплевать. Даже если у того сыночка графа повязана лента Литы, я её всё равно у него заберу.
— Так это ты! — Криста наклонила голову, прижалась щекой к моему плечу. — Ты просто не понимаешь, какая у тебя в столице репутация. Все знают, что посягнувший на твоё, погибает, так или иначе. Меня никто не тронет, жить хотят. Это сынок графа за баронский титул решил рискнуть с тобой поссориться, надеясь на свою магическую силу и заступничество герцога. Я тебе сразу сказала, что он глупый и похотливый.
Литу обнаружил не я, а Наталина. Она толкнула меня радужным щупом, потом вытянула его в нужной направлении. Вот тогда я и посмотрел в нужную сторону.
Когда эта компания пришла в зал, мы пропустили. Как и в прошлом году, герцога с ними не было. Мама Литы, её старшая сестра с подругой виконтонессой Деториан, да Лита с женихом и его друзьями.
К ним уже успела подойти «группа поддержки жениха». Друзей у женишка оказалось двое, что неплохо. Всё же, я думал, что надо будет пробиваться через троих, а тут на одного противника меньше.
Кстати, Деториант, подруга сестры Литы, вообще не собиралась приходить на бал. Оказывается, у неё есть жених, с которым уже назначена дата свадьбы. Помолвке уже несколько лет, но свадьбу несколько раз откладывали. Всё же сестра Литы собиралась выйти замуж за принца, и Деториан не хотела устраивать праздник раньше подруги. Всё это она мне рассказала в ту ночь, когда мы договорились о сотрудничестве. Точнее, я её «убедил» сотрудничать со мной.
Когда Деториан провела по моей щеке рукой, я уже был готов. Поймал её руку, поцарапав запястье кольцом на мизинце, перед этим бросив обезболивание на участок. По моей мысленной команде синенькая клякса, так и не сменившая свой вид малюсенького аморфного животного с хвостом, исполнительно перескочила на затылок девушки.
— Это предложение? — Царапину я тут же залечил, но руку не отпускал. — К чему такая честь?
Клякса переползла почти на макушку, начала ввинчивать свой «хвост» в ауру. Однако случился облом! Сил у неё оказалось недостаточно, и зверюшка переползла чуть дальше, где снова повторила попытку проникновения.
— Хотелось узнать, что ты из себя представляешь. — Честно ответила виконтонесса, даже не пытаясь выдернуть руку. — Много о тебе слышала.
— Хорошего? — Секунду назад она ко мне на «вы» обращалась, и вот уже «тыкает».
Клякса никак не могла справиться с её аурой. Надо бы расспросить Наталину, как такие заклинания можно сделать сильнее. Скорее всего, как я до этого развивал Ромашку, вливая ману под конкретные приказы.
— Разного. — Девица насмешливо прищурила один глаз, не веряще покачала головой. — Не понимаю, чего они в тебе нашли?
— Мы уже перешли на доверительное обращение? — Поднял я правую бровь. — Вы не слишком спешите, виконтонесса Деториан де Верт-Сари?
Наши лица были в опасной близости. Стоило чуть наклониться или мне, или ей, как мы бы столкнулись носами. Или губами.
— Если ещё не перешли, стоит уже это сделать. — Девушка решительно закинула свободную руку мне на шею.
Её попытку пригнуть мою голову для поцелуя я пресёк силой. Благо, попытка для меня неожиданной не стала.
Девица слегка прищурила глазки. Понял, что она начинает злиться. Меня это устраивало. Физически я сильнее, она не маг. Получить смертельную бяку не рискую, остальное переживу. Тем более, кольцо против Деториан не подействовало. Печально.
— Для перехода на дружеское общение нам нужно выпить. — Улыбнулся я в ответ на её злость. Попробуем другой вариант.
Умное заклинание только что с грустью просигналило, что пробить защиту виконтонессы не может. Я уже понял, что защита ауры шла от одного из артефактных колец,
Подумав, решил пойти другим путём, и убрал расстроенную голубенькую кляксу снова в кольцо. Такая эмоциональность от кусочка была неожиданностью, решил потом заняться артефактом посерьёзнее.
Несколько секунд мы с Деториан боролись взглядами. Я всё сильнее расплывался в улыбке, а виконтонесса всё больше начинала злиться. Наконец до неё дошло, что она проигрывает в молчаливом споре.
— Ты такой злой. — Заявила она осуждающе, состроив обиженную моську.
Ага. Я улыбаюсь, а она глазки щурит. А злой почему-то я!
— Когда препятствие нашему общению будет пробито с помощью вина, тогда взаимное доверие между нами повысится до такой степени, что мы сможем друг друга называть на «ты».
— Хорошо, барон, давайте сначала выпьем. — Сделала она вид, что отступила. — Только найдите нормальное вино.
Ссадил её со своих колен, вставая. Прошёл до шкафа, просмотрел его содержимое. Видов бутылок и кувшинов тут нашлось десятка три. Вспомнил, что самые лучшие вина — в каменных бутылках с магическими печатями. Таких обнаружилось две. Достал обе, показал девушке.
— Лизанское слишком сладкое на мой взгляд. — Чуть скривилась она. — А Ревенское слишком терпкое. Ничего получше нет?
Нет, ты посмотри какая привереда! Так как больше ничего достойного в шкафу не было, прихватил одну из бутылок. Какое это я принёс, Лизанское иди Ревенское, пусть сама выбирает.
— Больше ничего более достойного нет. — Ответил я честно.
— А кубки чего не прихватил?
Точно! Наливать в одну и ту же посуду разные виды вина — моветон.
Сходил и за кубками. Открыл бутылку, разлил вино.
— Стоит убрать кувшины, мы из них пить не будем. — Заметила девушка, когда я вручил ей один из кубков. — Если ты хотел меня споить, но у тебя ничего не получилось. Лизанского я могу выпить всю бутылку сама, и ничего не почувствую.
Мысленно напомнил себе, что у того, кто готовит пакость другому, должна быть бездна терпения. Взял оба лишние кувшина, унёс в шкаф.
— За что пьём? — Взял я свой кубок.
Чокаться тут не привыкли, но культура тостов была. Даже были умельцы, что говорили несколько минут, когда поздравляли кого-то.
— За любовь! — Подняла Деториан свой кубок. — Все приходяще, только любовь вечна.