Рей промолчал, я тоже заткнулась, пытаясь сохранить дыхание. Устала как собака. Ещё какое-то время я послушно пыталась выдерживать заданный темп, но в конце-концов, поняв, что сейчас просто свалюсь, не выдержала:
– Может сделаем привал? Ты еще не проголодался? Или за нами караксы гонятся?
Рей резко остановился, глядя на меня несколько ошарашенным взглядом человека, который только что узнал, что, оказывается, в этой жизни существуют отдых и еда.
– Извини, что-то я совсем с ума схожу, – пробормотал он, проводя рукой по лицу. – Конечно, надо отдохнуть и поесть.
Он сел на камень, устало привалившись к стене, и прикрыл глаза. Я, блаженно вытягивая гудящие ноги, уселась напротив, расслабилась… и, по-моему, просто отключилась от усталости.
Глава 17.Подземные похождения.
Проснулась я от того, что задница окончательно затекла на камнях, а ноги в промокших кроссовках жутко замёрзли. Я содрала кроссовки и носки, достала из рюкзачка свое одеялко и уселась на него. Так-то лучше. Рей, похоже, тоже дрых, но на всякий случай я дотянулась и потыкала в него пальцем:
– Ты живой?
Рей открыл один глаз, потом второй, потом нахмурился.
– Я тут что, отрубился?
– Ну устал же, не мудрено, – пожала я плечами.
– Нет-нет-нет! – Остановил меня Рей, поднимая руку в протестующем жесте. – Так не бывает. Дай подумать… Каракс, что-ли, зацепил? Посмотри правильно, нет на мне чего-нибудь постороннего, а?
Я, поняв намёк, заинтересованно перешла в ша’ан. Рей светился ровным голубоватым светом с синими всплесками.
– Встань, повернись! – Скомандовала я.
Внимательно осмотрела со спины. Тот же ровный голубоватый свет. Ничего выдающегося из общей картины…О, нет, стоп! Вроде как за правым ухом на волосах какая-то тень. Я потянулась, раздвигая волосы и присвистнула:
– Рей, у тебя тут за ухом какая-то колючка и от неё чёрная блямба.
– Да ты ж… – Дальше было неразборчиво и по-французски. – Не дотрагивайся!
– А ты разве сам не чувствуешь?
– Нет. Каракс, чтоб его! У меня сильная защита, не сдохну, но, похоже, частично пробило. Не могу сосредоточиться, плыву. И не чувствую ничего. А дотрагиваться голыми руками нельзя.
– У меня щипчики есть. Может щипчиками?
– Давай, – согласился Рей. – Только очень осторожно.
Я достала из маникюрного набора пинцет, аккуратно вытащила черную занозу, больше похожую на тонкий гвоздь, наполовину засевший под кожей и передала добычу, зажатую пинцетом, Рею. Тот повертел эту гадость в левой руке, задумчиво поводил сверху правой, брезгливо поморщился, щёлкнул пальцами и заноза, вспыхнув на миг ярким пламенем, осыпалась, оставив мне закопчённые щипчики.
– Сейчас все должно пройти, – вздохнул Рей, возвращая мне пинцет и снова прикрывая глаза. – Хорошо, что ты такая запасливая.
Через несколько минут Рей открыл глаза и, знакомым жестом выудив из воздуха стакан, протянул мне:
– Пей. Вилтово зелье. Сейчас полезно.
– А ты? – Нахмурилась я.
– И я, – снова вздохнул Рей, доставая второй такой же стакан. – Своё не успевал наварить, хорошо Вилт выручил.
Я выпила, чувствуя, как энергия возвращается в измученное тело. Вот теперь жить можно! Рей тем временем достал блюдо с кусками мяса и каравай хлеба, вызвав одобрительное бурчание моего желудка. Мы поели в полном молчании. Рей снова о чём-то думал, я всё ещё чувствовала себя вымотанной до предела. Скорее морально. У меня ж практически вся нервная система погибла смертью храбрых в этом долбаном бою с караксами! Я ведь даже фильмы ужасов и триллеры принципиально не смотрю! Я спать потом не могу! А тут вживую! Я затряслась: пережитый ужас снова встал перед глазами. Закрыла глаза, стискивая челюсти, чтобы не позволить зубам предательски застучать. Отходняк, что ли?
– Ну-ну-ну, все в порядке, – горячая рука обвила мои плечи, и я оказалась прижатой к груди Рея. – Ну что ж ты так трясёшься?
Я попыталась раскрыть рот, чтобы объяснить, но не смогла. Челюсти просто свело судорогой. Тело била нервная дрожь.
– Чшш… Все хорошо. – Гладил меня по спине Рей, но это не помогало.
Тогда он вздохнул, одним ловким движением усадил меня себе на колени и… запел, одновременно качая меня как ребенка. Снова что-то на французском. Смутно знакомая мелодия, и абсолютно непонятные слова.
Бархатный голос Рея слегка кружил голову, унося давящие мысли и тяжёлые воспоминания, обволакивал тело, заставляя расслабиться сведенные спазмом мышцы… Я прерывисто вздохнула и вдруг поняла, что по лицу текут слёзы. Совсем я что-то расклеилась.
– Все нормально, – шепнул Рей. – Не сопротивляйся, ёжичек. Расслабься. И так слишком много для одного дня. Даже один каракс – серьёзное испытание для психики, а целых шесть… Да еще и на одного упрямого ёжика-эмпата…
Я, всхлипывая, уткнулась ему в грудь, вдыхая успокаивающий запах.
– Ты снова на меня воздействовал?
– Ну что ты, – прошептал Рей, целуя мою макушку. – Я не виноват, что у меня так хорошо получаются колыбельные. Это, кстати, у меня и в нашем мире проявлялось. Не до такой степени, конечно, но довольно выраженно. А уж тут… Легко могу успокоить кого угодно. Наверное побочный эффект моих ментальных способностей. Ты почему-то пыталась навеки закуклиться в своих переживаниях… вот мне и пришлось устроить этот маленький концерт. Я, конечно, мог и просто бормотать всякую ерунду пока ты бы не расслабилась, но я давно заметил, что пение дает более быстрый эффект.
– Ясно. – Я кивнула и закрыла глаза, наслаждаясь непривычно лёгкой головой.
– Пойдем дальше, ёжичек? – Голос Рея, через какое-то время вырвал меня из расслабленного состояния. – Надо бы всё-таки выйти из этого подземелья.
Я помотала головой, отгоняя блаженную дрёму. Да, по-хорошему, надо шевелиться.
– Ты представляешь, куда идти?
– Не то чтобы у нас был огромный выбор, – усмехнулся Рей. – Туннель пока не разветвлялся, насколько я помню. Обратно к караксам мне что-то не хочется. Да и твой наг приглашал именно сюда. Так что будем идти, пока идётся. Плохо, что под землёй, особенно здесь, в месте аномалии, вообще ничего не чувствуется. Так что положимся на здоровый русский авось.
Он посмотрел на меня, улыбаясь:
– Не переживай, я не дам тебя в обиду. Веришь – нет, я даже с королевским нагом могу справиться. И со скорпеном.
– И что ж не справлялся? – Буркнула я, однако заинтересованная этим проявлением чувств.
– Просто мой боевой ёжичек успел первым, – мурлыкнул Рей, поднимаясь на ноги, по-прежнему держа меня на руках как ребёнка. – Ёжичек, он же сначала делает, потом думает.
– А почему Васька не пришел на помощь? – поинтересовалась я, с удовольствием позволяя нести себя на руках.
– Ну, во-первых, я всегда запрещал Ваське демонстрировать нашу с ним связь кому-либо… Кроме Лира, естественно. Очень удобно, знаешь ли. С помощью Васьки можно много куда пролезть и много чего устроить. И никто на меня не подумает. – Рей усмехнулся. – Вот только насчет тебя он ссамовольничал. Интересно, чем ты ему так понравилась?
– Все звери в своих хозяев? – Ехидно предположила я.
– Примем это за рабочую гипотезу, – довольно прижмурился Рей, чмокнув меня в нос, не прекращая движения. – Вот что за жизнь?! Вместо того, чтобы наслаждаться общением с любимой девушкой, приходится решать какие-то дурацкие проблемы, с кем-то воевать… Как меня все это достало!
Я на миг блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь словосочетанием «любимая девушка», но все-таки сделала над собой усилие:
– А во-вторых?
– А во-вторых, – вздохнул Рей, – шесс не в состоянии победить каракса. Они, если ты заметила, в разных весовых категориях. Так что шессы с караксами в принципе не связываются. Но Васька со своей кошечкой всё-таки как могли помогли. Если бы не они, эти заразы прессовали бы нас своим полем гораздо сильнее, и швырялись бы заморозкой гораздо чаще. Васька молодец, короче. И ужин семье обеспечил, и нам помог.
– Ясно. А он нас потом найдёт? У него такие котятки хорошенькие, хотелось бы еще их увидеть, – вздохнула я. – А вот его кошке я не понравилась…
– Люди вообще шессам не нравятся, – усмехнулся Рей. – Но в твоём случае, я подозреваю, это банальная ревность.
– Что-о? – Обалдела я.
– Ну как что, – снова усмехнулся Рей, на сей раз ехидно. – Помнишь, как отреагировал твой Мýра, когда я в лиса перекинулся?
– Ну и что? Мало ли.
– Может и мало, может и много. Но Васька явно показывал свой интерес к тебе. Ты единственный человек, которым он когда-либо заинтересовался. Я, сама понимаешь, не в счёт. Он даже Лира всегда только терпел, и то с напрягом. А вокруг тебя сам сразу начал круги наворачивать. Потрясающе! Никогда с таким не сталкивался на самом деле. – В голосе Рея зазвучали нотки естествоиспытателя.
Я закатила глаза и уткнулась Рею в грудь, сразу, впрочем, растаяв. Боже, как хорошо!
– Тебе не тяжело? – Поинтересовалась я.
– Ёжик, – засмеялся Рей, – к моим услугам вся мана моего безграничного, по меркам этого мира, резерва. – Он задорно подмигнул. – Видела бы ты, что заставлял меня таскать мой учитель.
– И что же? – заинтересовалась я.
– Кучи камней. Выстраиваешь сначала пирамиду из булыжников, поднимаешь и бегаешь. Координация физических усилий и магии. И горе тебе, если хоть камень уронишь.
– И что тогда будет? Он тебя что, бил?! – Ужаснулась я.
– Да ну тебя! – Рассмеялся Рей. – Скажешь тоже! Зачем бить, если можно сделать гораздо хуже! Он заставлял взять три ещё более тяжелых камня вместо упавшего. Типа, если я могу позволить себе потерять концентрацию, значит нужно усложнить задачу.
– Ну и учитель у тебя! – Подивилась я. – А если всё равно не получалось?
– Ну тогда он считал, что физической подготовки пока достаточно, и надо прерваться на изучение теории. – Усмехнулся Рей, устраивая меня на руках поудобнее.
А потом мы долго шли в темноте, распадающейся для моего странного ночного зрения ста оттенками сияющего серого. Вернее, шел Рей, а я ехала у него на руках, как он и обещал. Потом я запротестовала, захотев размяться, он опустил меня на землю, и мы шли, держась за руки… Потом он снова меня нёс… Потом мы легли спать посередине туннеля (а где еще?), и Рей вырастил прямо на камнях странный сухой мох, чтобы мне было мягче лежать, хотя он и так предоставил практически всего себя в качестве матраса. Проблема в том, что он был немногим мягче камней, а мне не хотелось ему об этом говорить. Зато он он был горячим и уютным, и я, пригревшись, уснула на его плече практически сразу, убаюканная покоем, который навевал аромат солнечных сосен и степного разнотравья. Я давно заметила это странное ощущение: утыкаешься ему в грудь, и вот, щекой чувствуешь твердость мышц, сердце стучит… но закрываешь глаза – и словно падаешь в жаркий степной простор… и паришь в невесомости…