— Похоть — смертный грех. Возможно, вы были избраны в качестве сосуда для демона из-за этой непотребной блузки, что на вас сейчас. Просто срам!
Эдем прижала руку к груди.
— Я купила ее в «Sears» на прошлой неделе. Ее же можно стирать в машинке!
— Похоть сейчас — один из самых распространенных грехов, сопровождаемый жадностью и тщеславием. — Роуз погладила Эдем по щеке. — Кстати о деньгах. Хочу сразу сообщить вам, что тысячу долларов придется заплатить вне зависимости от того, удастся мне изгнать из вас злого духа или нет. Они будут сняты с той банковской карточки, номер которой вы мне дали.
— И никакой гарантии возврата денег?
— Боюсь, нет. Мы же имеем дело с приспешником дьявола.
— Теперь она называет меня приспешником? — заворчал Дэррак. — Еще и оскорбляет ко всему прочему.
— Также вам надо дать расписку, которая освободит нас от любой ответственности, если обряд нанесет вам какой-либо ущерб или приведет к вашей гибели. — Роуз положила бланк перед Эдем и протянула ей ручку.
Эдем распахнула глаза.
— Моей гибели?
— Даже при такой простой косметической процедуре, как липосакция, возможны побочные эффекты. Мы никогда не умалчиваем об этом. И разве не предпочтительнее быть мертвой, чем одержимой?
— Ну...
— Эдем, послушай, — встрял в разговор Дэррак. — Я пытался быть терпеливым, но ты должна отослать этих людей прямо сейчас, прежде чем все это выйдет из-под контроля.
— Думаешь, им удастся? — спросила она вслух. Роза и Малкольм знали, что она болтает со своим внутренним демоном, поэтому Эдем не видела причин шептать или пытаться как-то еще скрыть их беседу.
— Нет. Но ты хотя бы представляешь, в чем заключается обряд изгнания?
— Да, он избавит меня от демона.
— И растерзает твою душу.
Эдем напряглась.
— Правда? С чего ты взял?
— Потому что когда они попытаются избавиться от меня, я ухвачусь за нее. Я вцеплюсь в твою маленькую сверкающую душу, как в спасательный круг. Если эта Роуз и вправду так хороша, то в конце концов ей удастся меня вырвать. И тогда моя сущность будет уничтожена — мы обычно используем термин "стерта", — меня швырнет в Пустоту, место, где царствует бесконечная тьма и отчаяние, и откуда нет выхода.
— Похоже на ад.
Он невесело рассмеялся.
— Пустота — это самый нижний круг ада. Все вместе: Пустота, Круги ада, Чистилище — составляют Преисподнюю. Хотя остальные части ада по сравнению с Пустотой — это просто отели Лас-Вегаса. Если демона изгнать — это вовсе не то же самое, что сразить его. Если меня сразят, я просто получу билет до ада в один конец. Исцеление ран займет немало времени, но я все еще буду существовать. Экзорцизм же имеет более постоянный эффект. Меня ждут несколько дней неистовых мук и страданий, а потом все будет кончено.
Во время этого монолога Дэррака Роуз внимательно изучала Эдем, старательно печатая что-то на маленьком ноутбуке, который она принесла с собой.
Эдем сглотнула.
— Это словно вырывать зуб без анестезии.
— В триллион раз хуже.
— В триллион?
— Ну... во много. Я не знаю точной цифры. Я демон, а не математик.
— Что бы демон вам сейчас ни говорил, не слушайте, — велела Роуз. — Он пытается убедить вас, что достоин существования в этом бренном мире. Он может многое вам наобещать — богатство, вечную красоту, долгие часы грязного секса...
Брови Эдем взлетели.
— Что, простите?
— Да, раз уж она упомянула об этом, — влез Дэррак. — Кажется, я способен днем принимать вполне материальную форму?
— Где подписать? — спросила Эдем. — Давайте покончим с этим.
Роуз ткнула в нужную строчку на бланке, и Эдем нацарапала свое имя. Экзорцист выхватила документ из-под ручки, свернула его и спрятала в сумку.
Дэррак вдохнул.
— Думаю, бесполезно говорить о том, что мое полное уничтожение займет три долгих дня, заполненных пытками?
— Ты демон, — пробормотала Эдем под нос. — Демоны лгут.
— Нам вовсе не обязательно заниматься так называемым "грязным сексом". Я это сказал, просто потому что у меня давно его не было. Про подглядывание за своими хозяевами даже говорить не стоит.
— Меня это не волнует
Так его действительно ждет мучительная агония в течение многих дней перед смертью? А демоны вообще умирают? Эдем вдруг пожалела, что в прошлом не уделяла должного внимания своим занятиям в воскресной школе. Впрочем, это было так давно, да и теперь она вспомнила, что подобные темы там не поднимались. Им рассказывали о Ное и его ковчеге, полном мирно уживающихся друг с другом животных, а вот о том, что делать, когда в тебя вселяется демон, почему-то не упоминали.
— Тебе не страшно? — спросила Эдем. — Ну, хоть капельку?
— Нет. После всего, что мне довелось видеть, я не думаю, что у этой женщины хватит сил, чтобы избавиться от меня. Она слаба. Даже если в пузырьке настоящая святая вода, это будет совершенно неважно. И ты уже знаешь, как на меня действует Библия. Никак. А знаешь, почему? Потому что я не зло. Я не причиню тебе вреда. Мне просто нужна твоя помощь, чтобы решить эту проблему другим, гораздо более гуманным способом.
— А ты любишь поболтать.
— Я триста лет ни с кем не разговаривал. Подай на меня в суд. А бессмысленно сотрясает воздух здесь только эта дамочка. Кроме того, как я могу бояться кого-то в таком уродливом платье?
— Дэррак... — начала Роуз, — твоим настоящим именем я связываю тебя.
— Ты сказала ей, как меня зовут? — досадливо спросил Дэррак.
Эдем нахмурилась.
— Разве ты не должен... оцепенеть, ну или что там?
— Сковаться. И нет. Ни в малейшей степени.
Роуз наморщила лоб.
— Нечистый дух признал власть своего имени?
Эдем нервно заерзала на стуле.
— Что-то не похоже.
— Дэррак, — повторила Роуз. — Я связываю тебя, исчадие ада.
— Видишь, она начинает вешать лапшу на уши, — заметил Дэррак.
Эдем закатила глаза.
— Это не работает.
— Должно быть, он солгал насчет своего имени, — решительно заявила Роуз. — Если бы он сказал настоящее, проблем бы не возникло.
— Верно, — отметил Дэррак. — Одно очко в пользу дамочки в деревенском халатике.
— То есть тебя зовут не Дэррак?
— Это скорее прозвище. Прости, я не говорю настоящее имя тому, с кем только что познакомился. И я бы сказал, что ты не должна обижаться, раз уж решила использовать его против меня. Давай покончим со всем этим, пока мы оба еще можем сохранить достоинство?
— Мама, позволь мне. — Малкольм вышел вперед.
Роуз кивнула.
— Хорошо.
Долговязый и худой парень с ангельским лицом сделал шаг в сторону Эдем и прислонился к ее столу. В руках он держал Библию, пузырек со святой водой стоял на столешнице.
Наклонившись, он заглянул Эдем прямо в глаза.
— Демон, я приказываю тебе: изыди из тела этой невинной женщины.
Дэррак внутри нее выдохнул.
— Проклятье. А парнишка-то хорош.
В смысле? Этот студент, в отличие от матери, был настоящим, истинно верующим, экзорцистом?
— Нечистый... — Малкольм обмакнул пальцы в бутыль со святой водой и поднес их ко лбу Эдем, совершая над ним крестное знамение. Вода, испаряясь, слегка защипала кожу.
Дэррак, должно быть, почувствовал больше, чем просто ожог, потому что он снова выдохнул:
— Нет.
— Изыди, — тем же ровным тоном продолжил Малкольм. — Убирайся в ту бесконечную тьму, что породила тебя, и никогда более не возвращайся.
Эдем резко втянула воздух. Она почувствовала внутри неприятное напряжение. Что бы Малкольм ни делал — это работало.
И именно этого она ведь и хотела, так?
— Эдем. — Голос Дэррака звучал отнюдь не счастливо. — Пожалуйста, хватит. Не позволяй ему изгнать меня.
Малкольм взял маленькую черную Библию и без предупреждения прижал ее ко лбу Эдем. Она громко вскрикнула, когда ее кресло рвануло назад, ударившись спинкой о стену.
— Изыди, — возвысил голос Малкольм. — И не возвращайся. Я связываю тебя узами и низвергаю в бездну во веки веков.
Тянущее ощущение в груди стало сильнее, и Эдем начала паниковать. Правильно ли она поступает? И готова ли она обречь на страдания того, кто хотя и приводил ее в замешательство одним своим присутствием, но сам не причинял ей никакого вреда? А вдруг он прав, и демоны правда бывают хорошими? Тогда не будет ли сама Эдем злом, нанимая кого-то, чтобы разорвать Дэррака на части, лишь бы избавиться от него — словно она решила прижечь нежелательную бородавку?
— Как твое истинное имя, демон. — Малкольм еще теснее прижал Библию ко лбу Эдем. — Скажи мне. Теперь, перед лицом праведного суда и всего святого, ты не способен солгать мне.
— Мое имя… — начал Дэррак. — Я... нет! Нет. Эдем, пожалуйста, прекрати. Я все сделаю! Я обещаю, мы можем уладить это по-другому!
Эдем стиснула зубы и перехватила запястье Малкольма.
— Ладно, думаю, на этом хватит. Остановись.
— Мама, держи ее. Демон заставляет ее бороться со мной.
Роуз тут же возникла рядом, отставляя трость в сторону и опускаясь на колени перед креслом Эдем, чтобы прижать ее руки к подлокотникам. Или она на самом деле оказалась такой сильной, или силы Эдем внезапно иссякли, но этого было достаточно, чтобы надежно удерживать ее на месте.
— Все будет хорошо, милая, — сказала она. — Думайте о чем-нибудь приятном. Пусть у вас останутся лишь чистые, невинные мысли. Мы изгоним этого демона, как вы и просили.
— Я передумала, — скрипнула зубами Эдем. — Это не совсем демон.
Роуз склонила голову набок.
— Разве?
— Да. Это... Я просто заказывала вчера пряные мексиканские блюда. У меня всего лишь сильная изжога. Мне не нужен экзорцист. Лучше пару таблеток "Мезима".
— Ее змеиный язык произносит ложь! — провозгласил Малкольм.
— Сам ты змеиный, — уставилась на него Эдем. — А теперь или прекратите, или у вас будут большие неприятности.