Я молчала, не веря в услышанное. Потом вдруг вспомнила про Эмму.
– А как же проклятие? Долг перед семьей? Свадьба?
– Это тоже давит, несомненно. Тем более что у Азарда в столе лежит брачный контракт, подписанный отцом Эммы. Помнишь ту женщину, что приходила в дом с бумагами? Азард нанял ее для поиска потомков Даири. Ей же поручили уладить дело с брачным контрактом. Отец Эммы дал согласие на брак дочери заочно. То есть Азарду нужно лишь подписать документ, и тогда, возможно, проклятие потеряет силу.
– Ох…
– И он подпишет эту бумажку. Завтра. Сразу как только отпустит тебя, – добил меня Бахтияр. – Потом медленно сойдет с ума и сделает Эмму богатой вдовой. Все будут счастливы. Конец. Нравится сказка?
– Нет. – Я прижала руки к груди. – Так нельзя. Так не должно быть. Он не заслуживает такой судьбы.
– А ты заслуживаешь? Хочешь стать его любовницей? Интересно, сколько времени отведет вам проклятие? Год? Полгода? Месяц? А потом ты умрешь. Как умирает сейчас за этой стеной молодая мать, Вита.
Я взглянула в указанном Бахой направлении и вспомнила бледную, практически безжизненную красавицу. С трудом проглотив подступивший к горлу ком, я прошептала:
– Их ребенок… Малыш имеет такой же дар, как у меня. Мы обменялись эмоциями. Не думала, что подобное возможно, но точно чувствовала его беспокойство за мать. Он говорил со мной таким образом, понимаешь?
Домовой кивнул:
– Понимаю. Ты – очень сильная приспособленка. Кто-то из твоих предков был чист кровью, даже любопытно… Кстати, Малих обладает даром Открывающего двери, как и Азард. Но они ни за что не признаются в этом, Мира. Всю жизнь они прячут свои способности от чужих глаз, стремясь защитить честь рода, ведь подобный дар может иметь только смеска. Какая демонесса захочет связать свою жизнь с проклятым мужчиной, пусть и богатым? Девиц манит галерея портретов, с которых взирают на нас благороднейшие предки. И только я все испортил. Мне было плевать на запреты, плевать на родословную, и я погубил их всех.
– Баха…
– Я виноват перед ними, перед каждым из них. Каждый раз я вместе с ними надеюсь, что все закончится, но раз за разом все повторяется. Женщины и дочери умирают…
– Ты раскаиваешься? – шокированно выдала я. – С чего бы?
– Азард хочет прекратить то, что начал я. Мальчишка готов отдать жизнь, чтобы исправить все. Это… удивляет.
– Возможно, он все же выживет, когда возьмет другую саиру, – робко сказала я, пряча взгляд от домового. – И все еще будет хорошо. Для всех.
– Возможно. – Бахтияр внезапно встал с кровати и спустя пару секунд превратился в бестелесного духа. – Но я хочу показать тебе кое-что поучительное. Небольшое событие.
– Как показать?
– Я стану твоим проводником сквозь тонкие миры. Покажу тебе свою обитель. Это не описать словами, Мира. Закрой глаза.
– С чего ты взял, что мне это будет интересно?
– Просто поверь. – И таким тоном он это сказал, что я не смогла преодолеть природное любопытство.
Прикрыв глаза, хотела спросить, долго ли мне ждать, но не смогла: язык стал ватным, голова опустела… Что я хотела? С кем говорила? Все стало не важным, потеряло значение. Я более не была собой: тело сделалось невесомым, как перышко, а чувства обострились до предела.
Воздух вокруг сгустился, принимая непонятные очертания и формы, которые перемещались, смешивались, постоянно преображались. Я улыбнулась и, потянувшись вперед, решила коснуться ближайшей белесой фигуры. Та подалась навстречу, плотоядно чавкнула и… поглотила меня всю.
Страха не было, ощущения собственного тела тоже: мир вокруг поблек, посерел. Вместе с потерей красок окончательно ушло понимание того, кто я, где и почему именно здесь.
– Мм… – услышала я снизу.
Отчего-то захотелось приблизиться и узнать, кто там стонет, и в тот же миг появилась четкая картинка. Небольшая больничная палата с решетками на окнах и совершенным отсутствием запахов вмещала лишь кровать, мерно гудящий аппарат у изголовья больного и встроенный в стену шкаф. Мое внимание привлекла пациентка: молоденькая, сильно травмированная женщина. Лицо, руки и грудь ее были в бинтах, белые волосы сбились в колтуны, нижнюю часть тела накрывала легкая простыня.
Девушка стонала, но никто не спешил к ней на помощь. Я захотела помочь ей – отчего-то мне было важно, чтобы она поправилась. Но стоило мне приблизиться, как мир снова поблек, а формы потеряли очертания.
Теперь появились запахи. В нос ударил горячий, наполненный отвратительной вонью воздух, принося с собой чей-то крик.
Теперь я находилась в городе и точно знала, что бывала здесь раньше. Все горело, затхлый воздух окутывал меня, пепел сыпался с неба, словно снег в январе.
– Ир-р-рма! – кричал зверь, не человек. – Р-р-ма…
Он был рядом со мной. Высокий, жилистый, с неестественно вытянутыми конечностями и огромными клыками… Шел крадучись, принюхиваясь. Искал ее – ту, в ком нуждался больше всего на свете. Но она не желала встречи – пряталась, таилась от него. Зверю это нравилось, он хотел поиграть с ней: найти и растерзать! Я чувствовала его азарт, внутри меня все клокотало от жажды ее крови…
Мы со зверем нашли ее. Она пряталась в парке. Мы скулили от восторга, рычали от предвкушения, шли по ее следу, мечтая о встрече. Небольшой домик стоял в стороне от деревьев, она была там: тряслась от страха, дрожа всем телом и надеясь, что хлипкая преграда в виде запертой двери защитит. Она ошибалась. Щепки старого дерева брызнули в стороны, открывая нам дорогу к блаженству. Ее запах сводил с ума: она так давно отказывала нам, соблазняя, но не позволяя надеяться на большее. Теперь мы не позволим ей сбежать!..
– Ох! – Резко усевшись на постели, я почувствовала сильное головокружение и тут же оперлась на локти, чтобы не упасть. – Что это было? Баха…
– Ты знаешь, – тихо ответил полупрозрачный дух.
Я отчаянно мотнула головой и вновь улеглась, накрываясь одеялом по самую макушку. Меня трясло.
– Мира, ты решила спрятаться?
– Я не хочу знать, что это было. Какой-то невнятный кошмар, – отозвалась я.
– Очень даже внятный. Ирма больше не сможет продать свою невинность.
Я, не произнося больше ни звука, накрыла голову подушкой, но Бахтияр не дал мне уйти от разговора:
– Она сбежала тогда. В Бомиртоне. Не пошла к своему эрду. Азарду сообщили об инциденте спустя пару часов.
Я услышала, как домовой устраивается на кровати рядом со мной. Повисла тишина. Не выдержав, я откинула подушку, вылезла из своего укрытия и вопросительно уставилась на Баху. Тот еще немного помучил меня молчанием, но все же продолжил:
– Суен практически лишился ума из-за саиры-идиотки, Мира. Девчонка изуродована, но жить будет. Впрочем, если ее эрд так и не вернет себе возможность здраво мыслить, то она закончит свои дни как мечтала. Жизнь станет сказкой. Страшной-страшной сказкой, одной из тех, которыми пугают детей. Ее будут судить и отправят трудиться в далекие дали: туда, откуда редко возвращаются живыми.
– Она просто испугалась.
– Нет, Мира, никаких «просто». Ирма выросла в Рейване, она знает наши законы и правила, но вопреки здравому смыслу девчонка проигнорировала зов исчерпавшего силы демона, с которым подписала магический контракт.
– И он… он…
– Он обезумел и бросился на поиски. И нашел.
– Ох, Ирма… – Я обняла себя руками за плечи. – Как же так? Почему Азард не рассказал мне?
– Потому что ты не должна знать, насколько демон привязан к своей саире. Потому что он не хотел травмировать твою психику. Потому что…
– Хорошо, про него я поняла, ну а ты? Зачем это все тебе?! Что это было?
– Это были грани, тонкие миры. Там время размывается. Только так мне и остается развлекаться: можно гулять сквозь недавнее прошлое, чувствовать чужие эмоции. Особенно мне нравятся первые брачные ночи: страсть на грани комедии. Девицы такие…
– Баха!.. – Я поморщилась, представляя, как дух без спроса проживает чужие воспоминания. Особенно если они эротического характера. – Ответь, зачем ты показал это мне?
– Прости, отвлекся. – Домовой мило улыбнулся, демонстрируя острые зубки. – Если скажу, что для общего развития, поверишь?
– Нет.
– Зря. Потому что я устал, а придумывать другие причины не хочу.
– Тогда скажи как есть: ты уговариваешь меня переубедить Азарда, несмотря на то что в роду останется проклятие. Не хочешь его смерти. В тебе проснулась совесть и жалость, Баха. Только я не стану ничего делать ради демона, не способного уступать и признавать свою вину.
– Тогда хороших тебе снов. – Домовой хитро улыбнулся и растаял в воздухе.
– Что смешного? – возмущенно спросила я у пустоты. – Я слово себе дала: никакой больше любви. Что бы там ни было! На этом точка. Вот увидишь!
Глава 14
Если Баха мне и поверил, то зря: меня терзали смутные сомнения. Долго – почти весь остаток ночи. А стоило наконец задремать, как я услышала тихие, едва уловимые шаги. Я не испугалась, потому что всем своим существом понимала, чувствовала, кто ко мне пожаловал.
– Хороших снов, Мира, – шепнул Азард, ласково прикасаясь к моей щеке. – Все у тебя будет хорошо. Я обещаю.
И ушел. Сволочь! Только я все для себя решила, как он примчался со своими нежностями! Несколькими словами сломал не только мою силу воли, но и уверенность в собственной правоте, раскрошил их в щебень. Ненавижу!!! Так ненавижу, что буду отравлять его жизнь, пока смогу. Пока он не прогонит. И даже когда прогонит…
Не помню, как забылась сном, но проснулась от громкого стука в дверь и с удивлением поняла, что время близится к полудню. Явившийся слуга принес очередной поднос с едой и передал записку от Азарда:
«Бал начнется в восемь, будь готова к этому времени. Меня не ищи – я уехал в город с Эми».
Сбежал. Боится нашего общения. Ну ладно, я ему устрою! Он ведь любит земные пословицы, так я еще одну напомню: «Любишь кататься, люби и саночки возить»!