Глаза Романа загорелись, и он отвел взгляд.
– Не забудьте, что вы почти дисквалифицированы, – напомнил Иосиф, вернувший себе хладнокровие.
– Ни в коем случае, я это учитываю. Предложенное не зависит от того, вылечу я сегодня с Игр или нет. Мои обязательства останутся в силе, и после Игр, когда вы вернетесь в большой Дис, я выполню обещание.
– А если не вылетите? – хитро прищурившись, спросил Роман.
– Тогда готов объединиться с вашим рейдом и стать в нем главной ударной силой! И если получится, мы вместе пробьемся к финальному боссу, которого, кстати, зовут Аваддон, и попробуем стать чемпионами вместе!
– Все? Чемпионами? Так можно? – удивился Цветик.
– Теоретически да, – ответил Роман. – Просто еще никто не убивал босса 666-го этажа. Но если завалить его рейдом… Что ж, тогда все участники рейда станут чемпионами!
– Все это безумно заманчиво, – вмешался Мейстер, – но Алекс так и не сказал нам, что же обещает.
– Главный приз – три тысячи к приоритетной характеристике, так? Я предлагаю вам как минимум раз в пять больше. Не меньше пятнадцати тысяч единиц, равномерно распределенных между всеми параметрами.
Вообще-то построенный третий храм значил, что количество возможных последователей Спящих вырастет до нескольких миллионов, но озвучивать такие числа было неразумно. Не поверят, засмеют и отправят мальчика с буйной фантазией куда подальше. Потому я обрисовал то, что реально мог им дать с двумя посвященными храмами.
– Слишком фантастично. Не верю, – прошептал Цветик и для достоверности поджал губы. – Это какая-то способность «угрозы»?
– Уверен, что так оно и есть, – заявил Роман, и огонь в его взгляде разгорался с каждым словом. – Будь иначе, не стал бы он обещать золотые горы всему рейду. Ограничился бы лидерами. Я бы так и сделал.
– Как насчет страховки? Миллион каждому, если вы, молодой человек, не выполните обещание в течение… э… скажем, месяца со дня окончания Игр? – Старик-ювелир был куда конкретнее товарищей. – И… тот забавный артефакт мне лично?
– Значит, он вас все-таки заинтересовал? – улыбнулся я.
– Зависит от того, дадите ли вы нам обещанное, – проворчал старик.
Месяца должно было с лихвой хватить на то, чтобы набрать пятнадцать тысяч последователей. Артефакт… Нам он достанется бесплатно, а заиметь в друзьях топового ювелира с двумя бонусными рангами… Да чего тут думать, такой шанс упускать нельзя!
– Не вопрос. Вы получите артефакт при любом раскладе, это подарок, – сказал я.
Цветик и Роман присвистнули, остатки напускного равнодушия слетели с них. Иосиф Розенталь вцепился в меня взглядом, словно пытаясь рассмотреть что-то, чего раньше не замечал. Затарабанил пальцами по подлокотникам. Потом обратился к партнерам:
– А молодой человек совсем не тот, которого нам рисовали медиа, не так ли, коллеги?
– Я смотрел его интервью с Митчеллом, – сухо сообщил Цветик. – Был уверен, что он выдает заготовленные ответы, но сейчас… Признаю, ошибался.
– Если только он не пытается нас одурачить. – Нахмурившись, Роман пригубил из бокала.
– Весьма своевременное замечание, Роман, – сказал Йосиф и обратился ко мне: – Вы готовы повторить условия сделки при Арбитре? – Заметив мой недоуменный взгляд, он пояснил: – Человеке. Разумеется, реальном, не из Небесного арбитража. Это будет один из трех привлеченных прайм-нотариусов.
Прайм-нотариусы фиксировали любые сделки одним своим присутствием. Они же были судьями при нарушении договоров. Каждый прайм-нотариус, получив звание, пожизненно становился гражданином категории не ниже C, которая росла за выслугу лет.
– Не удивляйтесь, – сказал мне Цветик. – В Играх постоянно заключаются альянсы. На кону миллионы. Поэтому «Сноусторм» обеспечил призванных и Арбитрами. Итак, что вы предлагаете за альянс с вами, мистер Шеппард?
Я, конечно, надеялся на положительный исход переговоров, но не думал, что события будут развиваться так стремительно. Раз все настолько серьезно, то и мне надо бы тщательнее сформулировать, чего я хочу от новых союзников. «Отдать мне эссенцию, если выиграете» – слишком узко. При таких условиях им и стараться не надо, они могут вообще расслабиться и не шевелиться – зачем, если они получат свое в любом случае. Нет, нужно что-то глобальнее… Единство сделает их моими союзниками в большом Дисе, никто по своей воле не откажется от обретенного могущества, но здесь…
– Господа, я переформулирую свои условия. От вас, всей вашей группы, требуется полная поддержка. Вы обязаны помогать мне лично и моему персонажу во всем, что касается моей цели. А именно, получения Скифом Умноженной эссенции жизни.
Они переглянулись, обменялись едва заметными кивками. Цветик на мгновение прикрыл глаза.
– Где? – спросил Роман, глядя на партнеров. – Может…
Цветик поднял руку, обрывая его, и заговорил по комму:
– Это Нико Ноусон. Я хочу забронировать зал для боулинга… Все! Да, все дорожки! Да, все шестнадцать! Весь зал! Закрытое мероприятие! Прямо сейчас! Отлично. – Закончив, он пожал плечами и сказал нам: – Ну а куда еще? Надо же, чтобы все влезли!
Иосиф поднес комм к лицу и хрипло скомандовал:
– Рейд Мейстера, всем. Общий сбор! Все в боулинг! Важность: рубин!
Я прикинул, сколько же народа под началом у этой троицы, если понадобился целый зал боулинга, чтобы всех вместить, и мысленно присвистнул.
Глава 15. Мой круг
Мейстер, Роман и Цветик долго обсуждали мое предложение со своими партнерами, коих я насчитал чуть больше сотни. Это были люди из разных кланов и фракций, объединенные необходимостью держаться вместе, и их взгляды на все были далеки от единства.
Они бы спорили до полуночи и так ни к чему бы и не пришли, если бы не срочность. Рейд твердо постановил из боулинга без результата не выходить, хотя даже Мейстер здраво заметил, что принимать такое важное решение на пустой желудок – глупость, потому что внутренний ресурс рациональности исчерпывается за день, особенно если в последний раз ты принимал пищу утром…
В любом случае никто из них ничего не терял, и, судя по тем разговорам, что дошли до меня, они больше переживали из-за того, что сделка слишком заманчива, чтобы быть правдой, а значит, есть какой-то подвох. В чем именно он заключается, они сейчас и пытались выяснить. В бурном обсуждении участвовали все, кроме Цветика и Романа. Эти двое уже все для себя решили и взвалили груз ответственности на Мейстера, а сами принялись играть в боулинг. Стук бросаемых шаров и разлетающихся кегель отвлекал других, а вопль Романа о совершенном страйке заставил мою спасительницу, певицу Мишель, вздрогнуть.
Недовольно оглядев поэта и проклинателя, она направилась ко мне. А приблизившись, молча выжидающе уставилась, что позволило ее рассмотреть: невысокого роста, со смуглой кожей, огромными черными глазами, обрамленными пушистыми ресницами, и с короткими светлыми кудряшками. Девушка выглядела молодо, словно только вчера закончила школу, но я знал, что ей уже почти тридцать. Сейчас в ее говоре отчетливо прослеживался французский акцент:
– Ну же, Шеппард, скажи, что ты задумал? Решил купить нас, а заодно заграбастать наших болельщиков?
– Ты серьезно? Через час-полтора, зависит от того, объявит Октиус о моей дисквалификации до хайлайтов или после, мне уже не понадобятся никакие болельщики. Я был честен с вашими лидерами, Мишель. Мне нужна эссенция жизни. И, заметь, я прошу не подарить ее, а продать. За разумную цену, разумеется, по оценке гоблинских аукционеров. То, что я предлагаю взамен, не купишь ни за какие деньги.
Девушка закатила глаза. Очевидно, финансы беспокоили ее в последнюю очередь. Судя по ее поступку в Провале, Мишель импульсивна и больше думает сердцем, чем головой. Вероятно, она любопытна, как кошка, и на этом можно сыграть. Где там мой лазерный брелок… Перебрав несколько вариантов, я заговорщицки прошептал:
– Могу я тебе открыть секрет, Мишель? Зачем мне на самом деле нужен приз чемпиона Игр…
Она покосилась в сторону, откуда нас снимали сразу несколько зависших, будто стайка стрекоз над рекой, миниатюрных дронов-операторов.
– Сейчас трансляция не ведется, но завтра о твоем секрете узнают все, – сказала девушка. – Но знаешь что? Это любопытно! Честно говоря, я даже хочу, чтобы тебя оставили. Интересно было бы подраться с тобой на одной стороне и посмотреть, на что ты способен… И как держишь слово. Вечером, после интервью, у тебя в номере? Расскажешь, что у тебя за секрет такой. Договор? – Она протянула руку, и я ее пожал.
– Не вопрос.
– О’кей, Алекс, – не отрывая взгляда от моего лица, кивнула Мишель. – Я проголосую за то, чтобы принять твое предложение. Мейстер поставил вопрос ребром: кто откажется, должен будет покинуть рейд. На это никто не пойдет. С другой стороны, если рискнуть, у нас появится шанс на победу в Играх, а ради такого…
Промурлыкав что-то себе под нос, девушка улыбнулась и убрала руку, и только тогда я ощутил, что ее ладошка была мокрой, а значит, Мишель волновалась, разговаривая со мной. Возвращаясь к своим, она наткнулась на Цветика, отошедшего сделать разбег для броска, но будто не заметила его. Поэт после столкновения с ней споткнулся и отправил шар в канавку возврата. А может, просто сработало проклятие Романа.
Не знаю, стал ли голос Мишель решающим, но вскоре меня подозвали и объявили, что все согласны на альянс. Причем не последовало никаких дополнительных условий или вопросов, старик Розенталь просто огласил вердикт группы и спросил:
– Заключаем сделку?
Я кивнул, и Мейстер призвал Арбитра. Не прошло и пяти минут, как появился непримечательный мужчина – серый костюм, сонный взгляд и зализанные назад волосы мышиного цвета.
– Предмет сделки? Стороны? – безучастно проговорил он.
Мейстер огласил условия и назвал участников: все присутствующие и Алекс Шеппард. Выслушав, прайм-нотариус спросил:
– Месячный срок на исполнение обязательств Алексом Шеппардом. Считаем с момента заключения договора или со дня окончания Демонических игр?