Кулаки-молоты, сокрушил очки жизни серебряного рейнджера в доли секунды, а я мстительно продолжал бить куда придется, ломая ей лук, круша нагрудный доспех и вминая шлем с открытым забралом в череп.
После шестого или седьмого удара я перестал по ней попадать – очередная атака окончательно оторвала ноги эльфийки от земли и отправила ее в полет. Я больше не дотягивался и переключился на Маркуса, чьи глаза распахнулись в изумлении. Орк только начал замах дубиной, когда затрясся от моих кулаков. Его латы не выдержали и смялись фольгой, ребра сломались, я снес ему скулу очередным Молотом, но… Не хватило чуть-чуть.
Громила выжил и, когда меня выбило из убыстрения, отскочил на безопасное расстояние. Я же рычал и рвался к нему, но меня успокоили Оглушением.
Маркус поднял руку и заорал:
– Не стрелять! Стоп! Ресните Дес!
Опомнившиеся игроки, уже готовящиеся растерзать меня, остановились. В толпе заунывно завыл шаман-целитель. Все смотрели на труп серебряного рейнджера из «Детей Кратоса», а потому не сразу заметили, как у меня под ногами вспыхнула пентаграмма.
Пентаграмма побега
Отправляет в случайное место в Окаянной бреши. Во время подготовки объект переноса неуязвим.
Выплевывая ругательства, Дестини вскочила и начала выпускать стрелу за стрелой. Чувствуя, как меня охватывает защитное пламя, я видел сквозь языки огня исказившееся лицо эльфийки и разбитую физиономию Маркуса, который кричал:
– Не дать ему уйти! Фокус на Скифе!
И перекрывая вопли и шум бесплодных атак, не способных пробить демоническую магию, над поляной разнесся торжествующий хохот выжившего Мейстера:
– Я сделал все, что мог, молодой человек! А жертвой пентаграммы станет… Дестини!
Он указал на серебряного рейнджера пальцем, та вспыхнула и мгновенно опала пеплом! Мейстер захохотал еще громче, казалось, им овладело безумие.
Маркус, заметив ювелира на дереве, указал на него. Я успел увидеть, как бездыханное тело маленького седого гнома, утыканное стрелами и копьями, треща змеящимися разрядами, валится с ветки.
А потом мир исчез, я нырнул в темноту, откуда слышались визгливый смех и хохот…
И оказался в тускло освещенной пещере, возликовал было, но, бросив взгляд на мини-карту, понял, что радовался рано: «Лабиринт Деспота, 531 этаж».
В темноте ворочался, пробуждаясь, демон, и от его поступи сотрясалась каменная твердь под ногами.
На мне все еще висели Оглушение, Хромой и Перегруз, да и Покровительство ленивца с Врагом Преисподней никуда не делись. Сейчас на то, что я переживу день, никто не поставил бы и тысячной доли феникса.
Глава 20. Лабиринт Деспота
Помимо топота кого-то огромного, я расслышал мерную пульсацию, будто гигантское сердце подземелья стучало, ему в такт вибрировали стены и пол. Тук-тук! Тук-тук! Стук был глубоким, гулким, как биение сердца под водой, когда пульсация отдается в ушах приливами крови, и, конечно же, ничего хорошего мне не обещал. Тем более что в Оглушении я не мог не то что сдвинуться, а даже поскрежетать зубами, так что появление самого захудалого моба сулило мне конец.
Наверное, впервые с момента последней встречи с Ядром Чумного мора я заскучал по Бессмертию. Как же было круто не смотреть на уровни врагов и цифры урона, а просто ломиться в бой, работая руками и время от времени вспыхивая Яростью!
Стоя в центре просторной пещеры, я ощутил запах гнили, но, принюхавшись, понял, что несет не мертвечиной, а смрадом тухлых яиц, серы и гари. В воздухе вместо пыли кружили крупинки сажи, едва заметное свечение исходило от мерцающих красным стен. Если бы не Ночное зрение, пришлось бы туго, но даже с этим умением слабо просматривалось лишь пространство вдоль стен, большая же часть пещеры была погружена во мглу.
В девять секунд до окончания Оглушения уместилось не меньше двух десятков сердцебиений. Поблизости мобов не было – и слава Спящим! – но тот, кто шел ко мне тяжелой поступью, сотрясавшей пол, явно был пострашнее. И Жуткий вой не используешь…
Голову пронзила мысль о том, что я не учел чего-то важного, и из-за моей ошибки произошло непоправимое! Бездна, Духовные оковы! Что мешало мне поставить их в центре поляны, не дав «дестерам» и «маркерам» шанса возродиться? Осознание рвало душу, терзало так, что хотелось зареветь, но срок стана закончился.
Я был все еще жив, и последнее, что стоило делать, – винить себя за ошибки. Пришло время действовать, а для начала – оглядеться и понять, куда попал и что мне угрожает.
Высота потолков была метров семь, пещера, как ни странно, имела правильную прямоугольную форму и ровные стены, больше похожие на творение рук человеческих, чем на деяние природы. Причем в разные стороны отсюда вело четыре коридора. Присмотревшись, я заметил, что пол тоже идеально гладкий, словно залитый вулканическим стеклом, по стенам бегали мелкие насекомые вроде мокриц, вот только они мерцали огнем, как тлеющие угли.
Топот приближался спереди, поэтому я, убедившись, что других звуков нет, попятился. Первобытные инстинкты не дали повернуться спиной к опасности.
Отступал я уже даже не с черепашьей скоростью. Я был Хромой, на мне висел Перегруз, да и чертов ленивец со своим покровительством повис проклятием до конца дня, так что двигаться можно было только со скоростью улитки.
До прохода, ведущего в неизвестность, оставалось несколько шагов, когда появился монстр.
Деспот, демон, страж врат 531 уровня
Босс подземелья.
Сперва к грохоту шагов добавился протяжный гул, похожий на то, как огонь ухает, завывает, или порывистый ветер беснуется на крыше «муравейника» в Калийском дне, а потом…
Я не сразу понял, что это. Затанцевали огненные блики на своде пещеры, в темноте вспыхнули два огненных глаза… И нет, в них не полыхало пламя – плескалась лава, а посреди плавали бездны черных зрачков. Демон разинул пасть – будто распахнули заслонку увенчанной зубами печи. Его руки были покрыты роговыми наростами длиной с предплечье, и при ходьбе они на пару с когтями скрежетали по полу. Череп Деспота формой напоминал два рога-алебарды, ороговевшими лезвиями встретившиеся в середине морды.
Там, откуда выползал пробудившийся демон, места было немного, и он скорчился в три погибели, а теперь начал распрямляться, похрустывая суставами, представая во всей своей несокрушимой мощи.
Острые наросты черепа заскребли о свод пещеры. Демон сделал шумный вдох, еще один, и я понял, почему он не спешил – раздувал мехи. С каждым вдохом внутри его утробы все ярче разгоралось пламя, просвечивало между вывернутыми наружу ребрами, полыхало в раззявленной пасти.
Деспот постоял неподвижно, словно набираясь сил, чуть склонил голову набок, и из его пасти вырвался огненный сполох, похожий на раздвоенный язык.
Я приготовился погибнуть в огне, но все равно рванул прочь… в мыслях. На самом же деле двинулся от босса со скоростью гусеницы. Но я полз, и Герой подземелий со своим бонусом 25% к скорости атаки и передвижения в инстансах пришелся как нельзя более кстати! Может быть, именно он меня и спас, выигрывая решающие сантиметры.
Волна жара докатилась ослабленной, не причинив вреда, – демон не испепелил меня, но он даже не прибавил шага, и ритм его поступи не изменился: бум! бум! бум! Лишь глаза разгорелись – еще бы, он увидел во мне Врага Преисподней!
Вибрация от поступи этого чудовища отдавалась во всем теле, порождая панические мысли о несокрушимой мощи исчадия ада, но я гнал их прочь. Дистанция сокращалась медленно, но неотвратимо – я только добрался до входа в коридор, а босс уже преодолел половину пещеры.
Мне нужно было тянуть время, восстанавливая дух, чтобы попробовать убить Деспота в Ясности. Но с появлением босса включился режим боя, и ресурс восстанавливался крайне медленно. Шаг, еще шаг. Бездна, ну до чего же медленно! Разозлившись на себя, я вроде задвигался быстрее, добрался до конца, повернул и вырулил в коридор, слабо освещенный лишайником, разросшимся на стенах и дающим мертвенный серебристый свет.
Первым делом я сгруппировался, готовый отразить атаку мобов: бесов, чертей, демонов, кошмарных тварей Преисподней, кого угодно, кто бы здесь ни обитал. Но никто на меня не набросился – коридор был пуст.
Продолжая отступать, я вертел головой, выискивая врагов и прислушиваясь, но ни в конце коридора, ни в его боковых кавернах никто не прятался. Ни шороха, ни скрежета, ни демонического смеха, лишь мерная поступь босса, напоминающая удары исполинского молота о наковальню, и непонятный стук, даже скорее треск, исходящий отовсюду.
Я был в середине коридора, когда появился Деспот, приближающийся все так же неторопливо. Босс просидел здесь в заключении многие сотни лет, и ему некуда было спешить. К тому же он не знал усталости и понимал, что скорее рано, чем поздно, догонит свою жертву.
Выбиваясь из сил, обливаясь потом, я рвался к развилке в конце коридора, но пространство по-прежнему оставалось вязким, появилось такое ощущение, будто тело мое угодило в медленно застывающий янтарь… И тут наконец коленная чашечка с хрустом встала на место – я излечился от увечья, которое мне нанесла дубина громилы Маркуса! Минус Хромой, плюс к уверенности!
Мизерная прибавка к скорости воодушевила, и я немного ускорился. Янтарь пространства превратился в желе. «Быстрее! Шаг! Еще шаг!» – подбадривал я себя, прислушиваясь к тяжелой поступи приближающегося Деспота. Рога-наросты на черепе оставляли на потолке глубокие борозды, издавая визгливый скрип, словно вскрики банши.
Больше всего я боялся, что в конце коридора будет тупик, но нет! Рванув направо за пару мгновений до появления Деспота, я понял, что мне повезло: и поворот имелся, и потолок был гораздо ниже – боссу придется встать на четвереньки, что, надеюсь, его тормознет.