Демоны стояли в открывшемся проеме, который грубо разорвал свежую зелень лужайки и солнышки одуванчиков, открыв унылую чёрно-белую комнату Кетсыла.
— Это же… — Сивкилья осторожно зашла внутрь и стала медленно поворачиваться вокруг себя, рассматривая знакомый пейзаж. — Как ты смогла?
— Никак. Только хотела картинку на стену повесить, а она впитала бумагу и вот такое выдала, — я, как заправский экскурсовод, повела рукой, знакомя присутствующих с открывшейся достопримечательностью.
— Ты нарушила первый и самый главный Закон Справедливости, — обвинительно ткнул в меня пальцем потомок аграбии. — Все для всех одинаково. Одежда, еда, жилища. Права и ответственность. Чтобы не культивировать зависть.
При первых словах обвинительной речи я напряглась и даже голову в плечи втянула, но, услышав окончание, расслабилась и рассмеялась.
— Зависть? Значит, сейчас ты мне позавидовал? — и я опять показала рукой на стены.
— Ну, не то чтобы очень… Но закон есть закон! — уперся рогатый собеседник.
Подхватив папку с рисунками, пошла мимо демонов в комнату работодателя. Доставая попеременно листы, но не прикладывая их к стене, примерялась, какой пейзаж лучше всего украсит жилище Кетсыла.
— Выбирай, что нравится?
Забыв о Справедливом Законе и о зависти, внук аграбии принялся увлечённо копаться в рисунках.
— Вот этот хочу! — сделал он свой выбор.
М-да… И когда же я такой ужас сотворила? На фоне бордового от закатного солнца неба разбросаны жёлто-оранжевые облака, а подпирает этот страх фиолетово-чёрный массив леса. Даже на листе небольшого формата пейзаж резал глаз, портил настроение и говорил о депрессивном настроении автора, что же будет, если эта цветовая какофония будет постоянно окружать несчастного демона?
— Может, вот этот? — я протянула лист с воздушным розово-сиреневым пейзажем ранней весны. — Спокойные, нежные цвета гармонизируют внутренний мир и настроение.
Но Кетсыл только поморщился и опять впился взглядом в приглянувшийся рисунок. Рядом, с видом опытного искусствоведа, стояла Сивкилья и согласно кивала золотыми кудрями. Извращенцы!
— Потом не жалуйтесь! — забрала лист, приложила к стене и, как только бумага начала впитываться, отдёрнула руку. — Получите, распишитесь.
Сама же отошла подальше и закрыла глаза. Мне было стыдно за то, что это откровенно неудачное изображение будет каждый день мозолить глаза, вопя о моей бесталанности, и поэтому хотелось провалиться сквозь землю. Но вздохи восторга заставили вернуться в реальность и открыть глаза. Стоя посреди комнаты, демоны завороженно рассматривали панораму моего позора. Не в силах больше терпеть этот кошмар, я ушла к себе в зелень луга, простор голубого неба, к нежной радости одуванчиков.
Глава 11
Недовольная собой, упала ничком на жёсткую лежанку, натянув на голову капюшон, чтобы поглубже погрузиться в страдания и жалость к себе. Не хочу здесь жить! Так неуютно мне не было ни в одном из миров. Даже у вампиров было приятнее. От душевных мук отвлек стук. Будто кто в окно стучит. Только нет у демонов ни окон, ни дверей. И стучать, предупреждая о своём приходе, они не умеют. Подняла заплаканное лицо, чтобы осмотреться, и увидела в зеркале, прислоненном к стене, мордашку пестренького лекмота, за спиной которого маячил Рыжик.
— Вы как здесь? — растирая ладонями слёзы по щекам и хлюпая носом, спросила зазеркальных гостей.
— Тебя искали, священная! — с поклоном ответило маленькое существо. — Не договорили мы, а Великий Разум торопит с ответом. Готова ли ты?
— Стоп! — я выставила перед собой ещё мокрые от слёз открытые ладони. — Готова к чему? Почему я «священная»? Кто ты?
— Я, — начал гость, — ведущий шаман племени лекмотов, удостоенных великой чести обслуживать Великий Разум. Мы чистим, отвечаем за питание, при необходимости лечим нашего повелителя и очень горды тем, что нужны ему.
«Племя прирожденных компьютерщиков», — решила я для себя. Вслух же спросила:
— Постой, но я слышала, что Великий Разум давно уже закрылся, что привело к экологической катастрофе, разладу в экономике, образовании и всей жизни этого мира.
— Он закрылся от демонов, перешёл в замкнутый режим, но это не значит, что перестал существовать. С нами Великий контакта не прерывал.
— Ничего не понимаю. Ваш господин обиделся на рогатых, что ли?
Шаман горделиво расправил плечи, искоса глянул на меня из-под полуприкрытых век:
— Повелителю чужды эмоции. Только точный расчёт. Демоны наказаны за спесь и неуважение к другим расам.
— Интересно, осознали они, почему так случилось? — усмехнулась я. — Проведя здесь всего два дня, ощутила на себе и спесь, и неуважение. Кажется, ваш Большой Ум ошибся в расчётах.
— Поэтому Великий Разум и призвал тебя, — последовал ответ.
— Что за чушь?! Кто призвал? Я Инка ищу.
— Не в мир наш призвал, сюда ты сама явилась. Призвал помочь нам. Ты должна ответить на призыв.
— Ждёшь, какой положительный ответ я дам? — тянула время, лихорадочно думая, что мне делать. Обложили со всех сторон. Бабушка Кетсылар с Маттоттеной Справедливой и этот чёртов Большой Мозг с мелким шаманом наперевес. Все хотят припахать меня на собственное благо.
«Соглашайся! — как всегда нежданно, вклинилась в разговор аграбия. — Великая Маттоттена благословляет».
— А что делать придётся? — решив проявить своеволие, а не слушать советов заинтересованных лиц, спросила я шамана.
— Ничего сложного. Предстать перед Правящей Тройкой ЦРУ и предъявить им обвинение в том, что их действия ведут к деградации и полной гибели Кеталопции.
— Всего-то?! — всплеснула я руками, изображая восторг. — Менее экзотического способа моего убийства ваш Большой Мозг не придумал?
— Великий Разум не ставит целью этого действия твою гибель…
— Всего лишь побочный результат, — перебила я шамана.
«Почему ты решила, что тебя убьют, если встретишься с Тройкой?» — проявила заинтересованность недопокойница.
— Да потому, что не верю в то, что до сего дня не ставили правителей перед фактом ошибочных действий! У вашего Великого множество вариантов указать зарвавшимся управленцам, что они не правы. — Я повернулась к зеркалу: — Ведь так, пёстренький?
— Так, — грустно согласился лекмот. — Их информативники регулярно принимают сообщения Великого Разума. Наши отважные лазутчики многократно подбрасывали письма на уникальных листах нашего повелителя. Но ответа нет.
— Почему же вы решили, что мне они ответят?!
— Но ты же аграбия! — хором, но независимо друг от друга ответили ведущий шаман и любимица Маттоттены.
— Осталось только убедить в этом меня и тех, кто этого знать не хочет, — пробормотала я и устало опустилась на лежанку.
— Агапи, можно к тебе? — в открывающийся проём просунулась довольная жизнью мордаха Сивки.
При звуке её голоса картинка в зеркале мгновенно поменялась. В рамке больше не маячила физиономия ведущего шамана, а отражались одуванчики и голубое небо.
«Это она явно в Дремлесье манер набралась», — фыркнул Филипп, которого раздражала демоническая бесцеремонность.
— Заходи. Присаживайся, — похлопала ладошкой по лежанке рядом с собой. — Прости, но другого места нет.
— Так мы же не у отца в апартаментах, поэтому можно по-простому, — плюхаясь рядом, весело ответила гостья.
Смотреть на счастливую Сивкилью было забавно. В зрачках фиолетовых очей золотом пылал пожар страсти. Хвост беспрестанно менял положение, то оплетая стройные ножки с золочёными копытцами, то опоясывал тонкую талию, то возбуждённо метался по тюфяку. Пальчики с аккуратным маникюром то туго накручивали захваченный над ушком локон, то принимались ловить неугомонный хвост. Было видно, что она хочет что-то сказать, но никак не решится начать разговор.
— Ты чем-то взволнована? — спросила бывшую лошадку.
— Да. Поговори с Кетсылом? Я хочу стать его парой, а он сопротивляется.
«Ну и кто из нас Ханума?» — заржал кот и спрятался в ранце. Только мне было не до смеха. Они что все — сговорились? Больше некому решать их проблемы? Большие, сильные, копытно-рогатые демоны почему-то назначили меня крайней.
— Сивкилья, с чего ты взяла, что он меня послушается? — терпеливо, как капризного ребёнка, спросила я собеседницу.
— Ну, ты же аграбия. Он сам мне сказал! — удивляясь моему непониманию, ответила демоница.
И эта туда же! Я прикрыла глаза и едва сдержала стон. Великая Вселенная, за что?! Можно я просто найду Инка, и мы по-тихому смотаемся из этого сумасшедшего мира, где презренную людинку назначают уполномоченной богини, а потом ещё и требования предъявляют.
— Кетсыл ошибся. Ты же знаешь, что я обычный человек и с вашей Маттоттеной не знакома.
— Ах, ничего я не знаю! Просто уговори его согласиться. И всё! — она раздражённо вскочила с лежанки, капризно топнула копытцем и исчезла, оставив после себя запах озона.
— Чертовка! — выругалась я.
— Демонесса, — поправил меня фамильяр из рюкзака.
Глава 11
— Иду к Кетсылу. Поговорить надо.
— Я с тобой! — выпрыгнул Филипп из ранца.
— Помнишь, что без команды никакой агрессии?
— Помню, — буркнул кот и привстал на задние лапки, чтобы удобнее было подхватить на руки его упитанную тушку.
В лаборатории царил непривычный сумрак. Хозяин сидел за кухонным столом, подперев лицо ладонью, и не моргая смотрел на пламя горелки. Тусклого света едва хватало, чтобы рассмотреть поникшие плечи, сгорбленную спину, опущенные уголки рта и глаза, подозрительно ярко отражавшие огонь. Всё это демонстрировало настроение моего работодателя. Демон был в печали. Решив, что лезь в душу, когда такое настроение, не корректно, начала с нейтральной темы:
— У нас электричество за неуплату отключили или ты ввел режим жёсткой экономии?
В ответ Кетсыл только глубоко вздохнул с приглушённым стоном и перевел взгляд в тёмный угол.
— Хочешь, кофе сварю? С финиками.
— Делай что хочешь, — едва слышно ответил страдалец.