Будто книга, светящаяся от его прикосновения, — недостаточная подсказка?
— В ней есть фраза исцеления? — в нетерпении я потянулась за книгой и вскрикнула, когда меня пронзил разряд энергии мистиков. Мой световой шар на скамейке с хлопком погас. Бис усмехнулся во внезапно наступившей темноте, и от этого низкого, тягучего грохота по моему телу пробежала дрожь.
— Умеешь держать оборону, Морковка, — пробормотал Ли… и тут появились три светящихся шара: мой, Трента и Ли.
— Тебе пора повзрослеть, — сказал Трент, и Бис раздраженно прижал уши с белыми кисточками.
Взволнованная, я позволила своему новому шару света погаснуть.
— Перейдем к концу проклятия, — сказала я, игнорируя Ли. Если бы я смогла разбудить людей Кэсси, Вивиан, возможно, дала бы мне поблажку.
Трент перевернул старую страницу, и я затаила дыхание, изучая нарисованные от руки изображения сложной на вид линзы и ленты Мебиуса. Я не могла сказать, было ли это продолжением проклятия, или мы перешли к излечению, и Бис наклонился еще ниже, чтобы рассмотреть их.
Я снова потянулась за книгой, но тут же отдернула руку, когда она предупредительно выстрелила в меня голубоватыми искорками.
— Это и есть лекарство? — спросила я, пряча сжатую в кулак руку за спину.
— Дай мне минутку. — Трент нахмурился, с трудом разбирая незнакомый текст.
Книге явно не понравилось, что я так близко. С другой стороны, это могло быть реакцией на Ли, поскольку он крепко прижимался к другому плечу Трента, протягивая руку
— Ли, возможно… — начал Трент, а затем Ли вскрикнул, когда из книги вылетел сгусток голубой энергии мистиков и ударил его.
Свет у Ли с хлопком погас, и остался только у Трента. Дженкс подскочил, явно пораженный. Бис, однако, твердо стоял на плече Трента, его красные глаза сурово смотрели на Ли. Мужчина отступил назад и потирал пальцы о большой палец, явно испытывая сильную боль.
— Эй, я нашел линзу, — сказал Дженкс, и пыльца на его лице засверкала, когда он пнул лежавший на верстаке искусно вырезанный кусок стекла размером с грецкий орех.
— Э, я бы не стал носить это с собой, будь я ростом всего в четыре дюйма. — Трент, выглядевший странно с Бисом на плече, взял книгу в руки и постучал по иллюстрации. — Она концентрирует мистиков в опасно высокой концентрации внутри выгравированной ленты Мебиуса. — Он облизнул губы, слегка побледнев. — Вот как это работает. Это вызывает взрыв мистиков, чтобы остановить вращение чакр.
— Кроме сердечной чакры, — сказала я. — Неудивительно, что их ауры такие зеленовато-желтые.
Трент кивнул. Свет открытия в его взгляде опьянял, даже несмотря на то, что он казался немного больным, и я почувствовала прилив любви к нему.
— Никогда не видел ничего подобного, — добавил он, и Ли осторожно наклонился, угрюмый и раздраженный тем, что Трент мог безнаказанно держать книгу, а он не мог. — Смотрите. — Трент потряс книгой, чтобы мы все могли видеть. — Линза фокусирует мистиков, а пентаграмма заключает их в выгравированную ленту Мебиуса, прежде чем превратить ее в кольцо. — Он нахмурился. — Она остается связанной с лей-линией даже после того, как проклятие снято. Странно.
Следовательно, человек, делающий это, умирает от перегрузки мистиков.
Трент не заметил, как Ли потянулся к книге, только для того, чтобы отдернуться в раздраженном гневе, но я заметила.
— Если я правильно понимаю, — размышлял Трент, — при вызове концентрированные мистики вырываются наружу, приводя нужные чакры в состояние неподвижности. Если чакры не вращаются, они не обеспечивают плавного потока энергии.
— И жертва теряет сознание, — прошептала я.
— Умирает медленной смертью. — Ли сфотографировал страницу. — По-моему, это звучит по-эльфийски.
— А лекарство? — Я спрятала руку за спину, когда книга засияла с удвоенной силой.
— Подожди секунду, — сказал Трент, и я опустилась на корточки. Дженкс улыбался мне, и я с трудом сдержалась, чтобы не ударить его по крылу. — Рейчел, ты знаешь почерк Ходина. Это его пометки на полях?
— Ага, — сказала я, расстроенная тем, что Трент листал страницы вперед-назад, но так и не нашел нужную мне страницу.
— Эта линза выглядит старой, — сказал Бис. — Вряд ли найдется много людей, способных ее изготовить.
— Вероятно ноль, — сказал Ли, подходя к рабочему столу. — Как думаете, где Ходин ее раздобыл? Она почти как обратная линза Френеля.
Трент поднял голову, услышав предупреждающий скрежет крыльев Дженкса.
— Положи это, Ли, — сказал Дженкс, и я начала подниматься, жонглируя крошечной книжкой, когда Трент сунул ее мне в руки, чтобы противостоять Ли.
Внезапно в воздухе повис Бис, и я вскрикнула, замерев в нерешительности. Я не хотела ронять что-то настолько старое и разваливающееся, но и обжечься тоже не хотела. Я задержала дыхание — только чтобы понять, что не корчусь от боли. Заклинание, защищающее книгу, не сработало. Удивленная, я взглянула на Биса, когда он опустился мне на плечо.
— Теперь ты ей нравишься, — сказал Бис, разглядывая раскрытую книгу в моей руке.
Может быть, потому, что Трент дал ее мне?
— Если она и принадлежит кому-то, то только Рейчел. Положи, — сказал Трент, и, обернувшись, я увидела, что он стоит лицом к лицу с воинственным Ли, а Дженкс нависает над плечом Трента, как ангел мщения.
Ли смотрел в линзу, подзадоривая его.
— Почему? Ты собираешься снять проклятие?
— Не будь дураком. Все, что нам нужно знать, — как избавиться от этого. Все остальное — плохая идея. — Самодовольная, я перевернула последнюю страницу в поисках лекарства. Если бы заклинание было на латыни, возможно, и контрзаклятие было бы таким же. — Ли, положи линзу, пока не разбил ее.
— Я не собираюсь ее разбивать. — Ли с легким щелчком опустил линзу. — Извини, Трент, я знаю, ты умираешь от желания попробовать, но это не по твоей части, древнеэльфийский язык или нет.
— Ты повзрослеешь? — спросила я, радуясь, что мы не сказали Ли, что у нас уже есть кольцо с проклятием.
— Это линза и полоска металла. — Ли указал на верстак. — В чем проблема? Боишься немного испачкаться?
Конечно же, уши Трента покраснели. Я потрясла открытой книгой, чувствуя себя неуютно из-за острых ощущений, покалывающих пальцы. У меня промелькнуло воспоминание о том, как они втягивали меня в неприятности в лагере. Или, скорее, Ли, потому что Трент сделал бы все, что Ли ему советовал. Конечно, Ли сделал бы все, на что Трент его толкал, так что они оба были немного глупы.
Ли еще раз сфотографировал пентаграмму на камине.
— Тебе не обязательно использовать кольцо, — сказал он. — Просто сделай это. Я никогда не видел заклинания, в котором используется лента Мебиуса.
Я хотела закрыть книгу, но Бис щелкнул хвостом по страницам, останавливая меня.
— Этого не произойдет, — сказала я. Мой голос был спокоен, но мне стало дурно, когда я представила себе поток мистиков, слишком могущественных, чтобы с ними не мог справиться демон, не говоря уже о ведьме или эльфе. Не нужно говорить Ли, что для снятия проклятия требуется смерть того, кто его произнес. Моя репутация и так была достаточно плохой.
— Мммм. — Взгляд Биса скользнул по странице. — Разрыв связи с лей-линиями — это то, что превращает кольцо из проклятия в лекарство. Повторное подключение к линии снова превращает его в проклятие. Для этого нужна линза, а не просто призывная фраза.
«Что, вероятно, означает, что превращение кольца из проклятия в лекарство, скорее всего, убьет и того, кто это сделает», подумала я, понимая, что была права, когда Бис кивнул на мой больной вид.
— Ты умеешь читать на древнеэльфийском? — Трент явно удивился, и Бис густо покраснел.
— Немного, — ответил Бис, затем хмуро посмотрел на Дженкса, когда тот опустился на страницу, где от пыльцы заметки Ходина засветились.
— В записях Ходина говорится, что он подыскивал кого-то с инициалом «С» для создания кольца, — сказал Бис, наморщив лоб и изучая книгу у меня в руках. — Стефани? Хорошо, что ты его посадила.
— Поворот забери его, — прошептала я, вспомнив записную книгу, полную записей о ней. Превращение Ходина в тульпу внезапно показалось слишком хорошим для него.
Пыльца Дженкса слегка пожелтела.
— Держу пари, Гленн сможет выяснить, не пропадал ли кто-нибудь из пользователей высшей магии за последние полгода, — сказал он, и мой взгляд упал на пентаграмму перед камином. Пролитый воск был похож на расплавленную плоть, и я подавила дрожь.
Трент провел пальцем по строчке, и книга засветилась.
— Бис, каково твое мнение по этому поводу? Может ли эта фраза быть призывом к исцелению?
Надежда вспыхнула во мне, когда Бис кивнул.
— Это? Это все? — спросила я, обнаружив латынь среди эльфийской тарабарщины. «Humus», «fluenta», «accenderaet», — размышляла я, переводя первые три слова как «земля», «вода» и «солнце». Последними четырьмя были «Aer», «aether», «lucem» и «spatium», что в широком смысле означало «воздух», «эфир», «свет» и «ничто», которое было «всем». Это были семь основных чакр, и, оглядываясь назад, это очевидно. Меня охватил трепет предвкушения. У меня было лекарство.
— Эти слова вместе с кольцом призывают и направляют мистиков, чтобы они снова запустили застывшие чакры, — сказал Трент, а затем, поколебавшись, взял у меня книгу и принялся листать страницы вперед и назад. — Бис, перепроверь меня. Простой круг защитит того, кто его призовет, верно? Мы же не собираемся втягивать в это Богиню, не так ли?
— Я так не думаю, — сказал Бис, и Дженкс захихикал, когда его голос дрогнул. — Но я все равно собираюсь пойти с тобой, — добавил он, и его хвост обвился вокруг моих плеч.
Я смотрела на Трента целых три секунды, и от множества возможностей у меня чесались пальцы. У меня есть лекарство. Видишь, Вивиан? Я хороший человек.
— Извините, ребята. Нам с Бисом нужно идти.
— Можешь на меня рассчитывать. — Пыльца Дженкса была жизнерадостно-золотистой. — А как насчет тебя, любитель печенья? У тебя найдется время подглядеть за Рейчел, пока она занимается магией?