В дверь постучали.
«Откройте, полиция!»
Я замерла, пытаясь сообразить, как убрать рисунок. Похож на тот, который был в моем доме, и все же от него отличающийся… Но основа-то одинаковая. Врата. Призыв. Я попыталась стереть кровь рукой – бесполезно.
Полицейские еще несколько раз постучали… И направились прочь.
Не успела я выдохнуть, как послышались шаги по лестнице. Взволнованный и смутно знакомый голос Антона из девяносто какой-то сообщил:
– Тут девушка живет, да. И к ней приходила еще одна, и не уходила, точно вам говорю. Только парень какой-то хромающий выбежал. А еще с утра тут странные звуки были, я значения не придал…
– Думаете, она может быть в опасности?
– Да, наверняка! Я ведь вас и вызывал! Девушка недавно, кажется, потеряла ребенка, и…
Быстрые шаги вновь приблизились к входной двери. Вновь энергично постучали.
– Тут кто-нибудь есть? С вами все хорошо?
– Она может быть ранена! И ее гостью…
– Молодой человек, успокойтесь. Сейчас мы выясним, что делать. Алло, диспетчерская, тут у нас…
Так, нужно шевелиться. Или придется отвечать на много вопросов, если местные трибунальщики похожи на наших, или пора заканчивать все и думать, как отсюда убраться.
Рисунок нужно уничтожить… Я всмотрелась в астрал. Да, могу пережечь, наверное. Мне случалось разрушать такие вот Врата, вот только после вчерашнего уверенности в себе не было. Отлично будет, если я тут чувств лишусь. Просто прекрасно. Есть и еще один путь, попроще.
Я взяла самое большое полотенце, обернула им конец дубинки – и ударила по рисунку. С первого раза не получилось, со второго тоже, но на третий плитка треснула. Осталось только сковырнуть кусок и выбросить, нарушая рисунок – и проход между двумя мирами утратил стабильность и начал распадаться.
– Да, понял, – донеслось из-за двери в квартиру. – Ломаем!
Пора убираться отсюда. И быстро. Если выяснят насчет Нитей? Насчет моей недееспособности и болезни Марата? А если явится этот Хорошилов со своей улыбкой? Сможет ли он взять меня «под опеку»?.. Не знаю, и проверять точно не хочу. Значит, надо избежать встречи с законниками.
Прятаться негде. Будь у меня привычная магия – удалось бы переждать под Хамелеоном, но пока – увы.
За входной дверью слышалась возня, потом раздался удар. Я бросила щит, перекрывая вход. Вряд ли задержит надолго, но хоть что-то.
За свободный проход на балкон можно благодарить бандитов, но выйти на этот самый балкон мало, надо еще как-то с него убраться. А тут, вообще-то, высоко… Но балкон не застеклен, как и такой же внизу. Если перемахнуть на другую сторону, а потом осторожно свеситься, держась за перила, то можно залезть на нижний, а потом как-нибудь выберусь из той квартиры… Надеюсь.
Очередной удар в дверь сломал мой пока слабенький щит, так что времени раздумывать не было. Или вниз, или объясняться с полицией. И в первом случае все зависит хотя бы от меня и моей ловкости, то вот местных законов я не знаю совершенно, и имею все шансы ухудшить ситуацию просто поговорив с законниками как-нибудь не так.
Я перевалилась через перила. Руки подрагивали – и от недавней драки, и от высоты.
Если не получится…
Получится. Это не слишком сложно. Отпустить одну ладонь – и ухватиться за перила пониже. Отпустить вторую ладонь, ухватиться за перила ниже… Убрать ногу, опустить ее вниз. Убрать вторую. А руки-то дрожат, потеют... Кисти болят, а ноги висят над пропастью – опору-то просто так не нащупаешь, надо еще ниже руками цепляться, да и изгиб тут есть. Держать себя на весу сложно, Владимировна такого никогда не делала, и…
Левая нога нащупала опору. Так, теперь правая…
– Тут труп! Убийца может быть где-то здесь, ищите!
Вот же!
Я нащупала опору второй ногой.
– Дверь на балкон открыта!
Я отпустила руки, мучительно-долгий миг балансируя на узких металлических перилах в поисках равновесия… Удержалась, присела и спрыгнула вниз, на бетонную площадку балкона седьмого этажа.
– Тут никого! – раздалось над головой.
– Везде смотрел?
– Ну не улетели же отсюда!
– Надо проверить соседей снизу.
– Лучше квартиру осмотри, а то в прошлый раз в шкафу…
– Умолкни! И иди вниз, все равно соседей опрашивать.
Твою же!
Я глубоко вздохнула. Руки тряслись, ноги подкашивались. Никогда не любила высоту. Седьмой этаж. Седьмой! Внизу еще шесть!
Что-то зашипело. Очень близко. Я повернулась – и поняла, что на подоконнике балконного окна сидел большой пушистый кот. Сидел, смотрел на меня и шипел. Хорошо хоть нас разделяла окно и сетка какая-то, а то еще и от него отбиваться бы пришлось...
– Барсик, ты чего? – донесся детский голос из глубины квартиры. – Кого ты там увидел?
Я выругалась.
Так, ладно. Один раз получилось – получится и второй. Не хватало, чтобы жильцы меня заметили. Вероятные объяснения с полицией только что усложнились – как я им объясню свое нахождение здесь? Ну да ладно, уже поздно менять сделанный выбор.
Так, надо перелезть через перила. Руками ухватиться за нижнюю их часть…
– Барсик?!
Оттолкнуться ногами. Найти опору – и вниз, быстрее.
– Откройте, полиция!
– Мама, мама, кажется, у нас на балконе кто-то был!
– Но дверь закрыта, дорогая. Кто бы там ни был – в квартиру он не попадет.
– Полиция!
На шестом этаже квартира, на балконе которой я оказалась, была нежилой. Вон какой слой пыли везде, да и внутри даже мебели нет. Но дверь в комнату закрыта, как и окно. Ладно, аккуратно разобью стекло, и…
На расположенный через один от «моего» балкон вышла женщина с корзиной для белья. А перила-то тут ажурные, сейчас обернется, и… Вот же не везет.
Главное – не смотреть вниз. Там еще пять этажей. Пять! Так, ладно, все то же самое. Ухватиться руками пониже, нащупать ногами опору, присесть – и…
И замереть – с соседнего балкона на меня смотрела здоровая овчарка. Я попыталась осторожно спустить ногу вниз – но псина тут же залаяла. Ну что б тебя!
Ладно, допустим. Четвертый этаж…
А ладони болят, дрожат уже. Но все знакомо. Так же ухватиться руками пониже, нащупать ногами опору…
Узкую. Очень узкую. Уже, чем все предыдущие. Ладно, справлюсь. Нужно поставить вниз обе ноги. Потом отпустить руки. Поймать равновесие, и…
И опора под ногами вдруг с грохотом уехала в сторону. Я взмахнула руками, попыталась уцепиться за перила балкона выше, но ладонь схватила воздух.
Никакой жизни перед глазами, никакого света, ничего. Только миг леденящего страха, полное отсутствие опоры хоть на что-нибудь – и тело окутала чистая энергия, впитывая удар. Я с грохотом врезалась в металлический ящик, висевший прямо на стене, и скатилась с него на асфальт.
Падение выбило воздух из легких. Энергия исчезла, словно ее и не было, а на шее что-то в один момент стало холодным и тяжелым.
Я с трудом, но все же поднялась, не совсем веря, что осталась цела. По спине тек пот, а сердце бешено колотилось.
Подрагивающей ладонью я достала из-под ворота рубахи два амулета из тех, которые нашла в кабинете отца Владимировны. Один из них теперь почернел и даже на мой взгляд человека, не слишком соображавшего в артефактах, вышел из строя.
Кабинет отца Владимировны, под которым… Ладно, это потом.
Я могла идти. Прихрамывать, но идти. И идти стоило, и побыстрее. Уже миновав двор, задерживаться в котором не было никакого желания, я обернулась. С такого расстояния было сложно различить, но я была почти уверена, что на балконе восьмого этажа кто-то стоял и наблюдал за мной.
Вопрос в том, смогут ли они найти меня… И был, на самом деле, еще один вопрос. Которым нужно заняться как можно быстрее. Но для этого нужно попасть домой. Вот зачем, зачем я поехала к Марфе, не решив все остальное?.. Ладно, разберусь. Надеюсь, успею.
Даже если полицейские что-то и сообразили, добраться до метро они мне не помешали. Поездка домой тоже прошла без происшествий, хотя длинный эскалатор на станцию как-то не радовал – в голову лезли мгновения полета без всякой опоры. Поганые мгновения.
Но никто ни на кого не нападал, ни от кого не пахло Скверной… Никто не мешал мне вернуться в поместье и сразу же направиться во флигель к Георгу.
Старик пил. Собственно, ничего удивительного, хотя, вообще-то, на дворе день. Но Георг пил, сидя у камина и смотря на два полупустых бутылька с какой-то странной субстанцией, водруженные на подлокотники кресла.
– Я виноват, – начал он, стоило мне зайти в незакрытую дверь. – Я, виноват, я, старый дурак…
– И ты можешь искупить свою вину, – решила не тянуть я.
– Как? Марионетка…
– Да не в этом дело. Ты – алхимик. Скажи мне: как сделать так, чтобы от мертвого тела не осталось ничего?
Лицо Георга вытянулось.
– Ну, сжечь.
Я мотнула головой.
– Положим, тела лежат в подвале, и вытаскивать их оттуда не стоит. Да и кости останутся.
Георг сглотнул.
– Значит… Это правда?
– Что именно?
– Что твой отец… Что у него… В секретном месте были подопытные?
Я вздохнула.
– Это спорный вопрос. И прежде чем я на него отвечу: что ты готов сделать для рода, который бросил на три года, топя себя в вине?
Старик сглотнул и поднялся на ноги.
– Все, что угодно, – с пьяным вызовом произнес он.
– Вот и прекрасно. Пошли, покажу фронт работ.
Если кто-то решит связать меня с убийством Марфы, – а в той квартире находилось ее тело, сейчас, оказавшись дома, я чувствовала, как оборвалась одна из нитей, связанных с Сердцем – то этот кто-то может приказать обыскать поместье. Да, судя по всему, мало кто знал о проходе в лабораторию отца Владимировны… Но если ничего не сделать, то рано или поздно узнают все. По запаху.
Вот не то чтобы я хорошо умею расставлять приоритеты... Но что сделано – то сделано, теперь остается только разбираться с последствиями.
Глава 18
Стефания успела привести в порядок кабинет. Книги повсюду уже не валялись, ящики вернулись в стол, и вообще казалось, словно тут ничего и не