Все было слишком вычурным. Словно важнее не еда, а место, где нужно быть своим… Или не быть – как я, например.
Впрочем, не удивлюсь, если Голицын этого и добивался. Он, конечно, завез меня домой, давая возможность «привести себя в порядок», искупаться, сменить изгвазданный в пыли и грязи наряд на чистые штаны с брюками… Но и сам ухитрился переодеться в костюм, похожий на наряды местных официантов, причем не выходя из машины. Не думаю, что он возит с собой фрак каждый день, так что почти наверняка спланировал все заранее. Невинное приглашение для того чтобы «обсудить дела», но по сути – предложение встретиться на им выбранном поле боя.
Да, лучше бы сразится еще с парой демонов. Да хоть с парой десятков, на самом деле…
– Отец научил, – просто отозвалась я, когда молчание стало слишком невежливым.
Ответила – и попыталась скопировать действия Голицына, который с помощью всего двух зубцов вилки вытаскивал мясо из клешней рака-переростка. И вот зачем такие сложности? Обычных раков не проще было наловить, что ли? Да еще и на втором конце двузубой вилки – ложка, держать надо, похоже, за середину…
– Допустим, – Голицын явно не испытывал никаких сложностей с приборами, сноровисто разделывая своего рака, – я поверю в то, что он или ваш дед научили вас сражаться. Хотя замечу, что вы, хоть и хромаете в быту, в бою компенсируете это с завидным, для едва ставшей совершеннолетней девушки, мастерством. Допустим, в это я поверю. Но – большую часть жизни вы не имели Печати. Более того – в поднятых мною бумагах вы по сей день значитесь неодаренной.
Я пожала плечами.
– Как-то так получилось. При определении потенциала целитель ошибся, а отец…
– Обучил вас? Тому, чего никто не знает? Нет, я мог бы поверить в сказку про слугу-тибетца или лаосца, говорят, у них есть свои техники, без Печатей, пусть никто из наших магов ничего такого и не видел. Но…
– У отца были знакомые. Из Лаоса как раз.
Голицын еще раз улыбнулся.
– О, нет. Не думаю.
Некоторое время он продолжал разделывать рака. Теперь резче, быстрее – словно хотел распотрошить, уничтожить все, что осталось от бронированного жителя рек.
– Я думаю вот о чем, – трибунальщик прервался и сделал большой глоток вина, – не являетесь ли вы, Ника Владимировна Ланская, угрозой для моей родины и императорской семьи, и не должен ли я уничтожить вас прямо сейчас?
Я подавилась почти проглоченным куском странного на вкус рака. Закашлялась, отплевываясь, и отпила вина, утирая лицо салфеткой.
Что, …?
– Вы мне угрожаете? – уточнение вышло нелепым, но все же.
– Лишь делюсь размышлениями. Думаю, Шуйский просветил вас о том, кто я и чем известна моя семья.
– Вы следите за мной?
– С некоторых пор, – просто признал Голицын. – И нет, это вовсе не вульгарное подглядывание, мне оно ни к чему. Но все же – если я хочу знать, что происходит в Вольной Московии, то стоит обращать внимание на любые крупицы информации об истинном положении дел. Ну и, давайте уж честно – если вас попытались отравить однажды, то могут попытаться и второй раз, и тогда можно будет с легкостью потянуть за нужную нить и поймать преступников. Главное – не просмотреть начало представления.
– То есть – подглядываете.
– Интересуюсь тем, кто у вас гостит. Но замечу, что наблюдать за бульваром не запрещено законом, и занимаются этим в Москве, да и не только, за плату десятки и сотни людей. Главное – их найти. Зато если находишь, то узнаешь много интересного. Например то, что вас, сироту без денег, с долгами и без связей, привечает Петр Борисович Шуйский, а это уже говорит знающим людям о многом. Или о том, что вы пригласили к себе Матвея Васильевича Нетана, создателя долговременных чар, известных как «Нити Марионетки», целителя и исследователя, убившего собственную жену и дочь под действием собственного изобретения. Вы, думаю, знаете о том, что тот, на ком лежат «Нити», подлежит немедленной изоляции…
– Вы видели Марфу, – перебила я трибунальщика.
– Что?
– Вы видели Марфу, – продолжила я, стиснув дурацкую вилку в руке так, что металл вонзился в кожу. – Вы наблюдаете за моим домом – значит, вы видели, как она вошла со своими роботами. Потому и решили, что я ее убила – в отместку за нападение. Видели – и не вмешались!
Я поднялась на ноги, чувствуя, что еще немного – и я всажу эту вилку в шею этого напыщенного трибунальщика.
– К тому моменту, как я добрался до особняка, там уже появились вы и Шуйский, так что мое вмешательство было излишним. К тому же…
– Вы следили за мной, пока я ходила по городу, не так ли?
Губы Голицына тронула улыбка.
– Знаете, Ника, в чем преимущество этого заведения?
– Что?
– Заведение. «Щит и Меч» содержат выходцы из рода Демидовых, и тут просто прекрасный уровень физической и магической защиты посетителей. А персонал подготовлен для противостояния любым слишком много принявшим на грудь одаренным.
Я глубоко вздохнула, краем глаза замечая, что один из подносильщиков, отошедший от столика неподалеку, через расписную штору поглядывал на меня. Не приближался – но и не уходил.
Вот ведь ублюдок! Голицын – никакая не лиса, а змея подколодная, не иначе!
– Вы, Ника, ведь неглупый человек, и понимаете, что не сможете меня убить быстро, – продолжил трибунальщик, – а одно только нападение не решит ваших проблем, а только новых добавит.
Я медленно села на место. Да, не смогу. Увы.
Не знаю, какие возможности есть у Голицына. Перчатки он снял, стоило нам сесть за стол, но магией при мне не пользовался. Да и если бы пользовался – я только пару раз глянула на страницы Книги Рода, где находились рисунки Печатей, так что все равно не опознала бы рисунки. Но в астральном зрении даже мне были видны артефакты, закрывавшие его тело пеленой защиты такой плотности, что трибунальщик казался наряженным в какие-то магические доспехи. И наверняка там есть что-то, что, что защищает от физических воздействий. А использовать тот же Астральный Огонь против человека… ну уж нет.
– Вы позвали меня сюда, чтобы безнаказанно шантажировать, – я со злости воткнула дурацкую вилку в дурацкого рака, пробив панцирь. – Спасибо за ужин, сколько?
– Что?
– Сколько? Не думаю, что тут кормят бесплатно. Я заплачу – и иду домой, с меня хватит.
Даже если поле боя навязали, с него всегда можно отступить.
Голицын вздохнул – и отложил приборы.
– Ника, не стоит меня оскорблять.
– Оскорблять – и в мыслях не было, но и слушать ваши угрозы я не намерена.
– Я…
За ближайшим к нам окном мелькнуло движение. Я отвлеклась от Голицына, возмущенного какими-то «недопустимыми намеками», и попыталась понять, что это такое. Что-то приближалось…
Что-то, от чего несло Скверной. Слабо несло, но все же мой нос учует этот запах из тысячи. Слишком часто это спасало мне жизнь.
Я поднялась на ноги за мгновение до того, как три черных точки превратились в очень толстые стрелы со светящимися в астрале наконечниками. Секунда – и стрелы одновременно врезались в оконное стекло. Пленка защиты, действительно навешанная по периметру помещения, натянулась – и лопнула, лишь на мгновение замедлив летящие объекты.
Стекло рассыпалось со странным хрустом. Стрелы влетели в помещение, и, игнорируя любые природные законы, сменили траекторию, словно живые. Одна рванулась под потолок, уворачиваясь от атак действительно ведь подготовленных подносильщиков – вон как энергией швыряются – вторая пролетела над столами, издевательски маневрируя около лиц немногочисленных посетителей, третья ушла вниз, пролетая у самого пола…
Раздались крики.
На глазах у изумленного официанта первая «стрела», в которую попало довольно мощное физическое Лезвие, даже не сменила курс, продолжая выписывать кренделя… И наливаясь в астрале явным, ощутимым белым сиянием чистой силы.
Щиты внутри помещения натянулись, словно кто-то отдал им приказ, окутали «стрелы»… Но те лишь чуть замедлились, прорывая наконечниками колдовское полотно так, словно его и не было.
Я глубоко вздохнула. Ладно, не ловить же их голыми руками, в самом деле…
Я в два вдоха полностью сосредоточилась на астрале. Демоны в «стрелах» – слабаки. Но они там, внутри, и «стрелы», почти полностью изолированные от магии внешне, с корпусом, усиленным неприятным астралу металлом, летали сами, двигались сами… И сами искали цели. Почти совершенное оружие – мечом не достанешь, магией не пробьешь…
Но был еще один способ. Неприятный для меня, но был.
Я схватила дурацкую вилку и всадила ее в собственную ладонь, не задумываясь о том, как это выглядит. Всадила, раздирая кожу и мышцы, заставляя кровь не капать даже – бежать.
Ближайшая «стрела», выписывающая круги около соседнего столика, развернулась ко мне. Наблюдатель, торчавший в ней, явно почувствовал неладное.
Боится, тварь. Боится – и правильно делает.
Пламя Крови не требовало рисунка. Лишь несколько слов – и астрал закипел вокруг ладони, закипел, заворочался. Расцвел огненным цветком, невидимым, но ощутимым.
Я шагнула к ближайшей «стреле» и, стряхнув с руки капли, направила дорожку пламени прямо к твари, засевшей в стальном корпусе. Огонь, вскипевший на ладони, с шипением протянулся к «стреле», повинуясь моей воле. Демон на мгновение замер, потом дернулся – но уйти не успел. Секунда – и нас объединила плеть белого огня…
А после тварь с диким визгом распалась на куски, а «стрелка» грохнулась на пол, тут же пойманная в кокон все же сработавшей защиты.
Вторая «стрелка» попыталась сбежать, но поздно. Одно движение, одна просьба, один приказ – и вновь вспыхнувшее пламя добралось и до нее.
Третья же, раскалившаяся, разбухшая от энергии, рванулась ко мне, намереваясь долететь и врезаться, разнести на куски. Я выставила руку – Пламя Крови вспучилось, выросло, окутав всю ладонь и став стеной между мной и набравшим скорость в своей металлической «стреле» Наблюдателем. Мгновение – и демон, пройдя через смертельное пламя, превратился в ошметки энергии. Но «стрела» продолжила движение, разбухая, раздуваясь, приближаясь…