— Объяснишь мне кое-что? Я полный профан в демонологии, но на память не жалуюсь. Когда Вилберт рассказал мне о том, что на самом деле случилось в Глисете, он сказал, что жертва не может быть лучом…
— Не может, — подтвердила Нелл, недослушав. — Но в теории луч может стать жертвой. В теории, как выясняется, все возможно. Но если говорить конкретно об этом случае, все действительно просто. Звезду устанавливают, чтобы прорвать границу и призвать демона. При этом происходит выброс энергии. Энергии жертвы, если она есть, и темной энергии бездны. При жертвоприношении происходит своеобразный обмен. Демону — жертва, взывающим — сила той стороны. Без жертвы прорыв не настолько стабилен, держится меньше времени и, следовательно, позволяет выбрать меньше энергии, а демон ничего не получает и рвется наружу. Взывающих защищает внутренний контур, но если демон его разрушит и высосет чью-то жизнь, необязательно кинется на внешний, который, как правило, мощнее. Демон может счесть, что обмен состоялся, в практике бывали такие случаи. А при той схеме, что начертил наставник, если она, конечно, работает, демон изначально призывался для обмена и должен был убраться восвояси, как только закончил бы со всеми жертвами. Четвертому участнику тогда досталась бы вся высвобожденная ритуалом сила бездны и немалая доля силы жертвы, которую использовали для призыва… И, может быть, что-то от трех новых…
— А что случилось бы с тобой?
— Выжила бы, наверное, — сказала, посмотрев на затушенную сигарету. Последняя?..
— Потому он и закрывался от тебя?
— Не знаю. Нет доказательств, что все было именно так. Только догадки.
— И каждая новая подтверждает предыдущую. Нелл, я понимаю, почему ты не хочешь признать очевидное, но…
— Почему же?
Наверное, ей нужно было, чтобы это сказал кто-то другой.
И он сказал:
— Потому что, если так и было, это организовал человек, который знал тебя и который не желал тебе смерти. Звучит ужасно, но, думаю, ты была не безразлична этому человеку. Точнее, он считал, что ты ему не безразлична. Полагаю, в университете таких людей было немного.
— Договаривай.
— Алан Росс. Он собирался жениться на тебе, но мог быть недоволен перспективой провести жизнь в тени более успешной жены. И Вилберт сказал, что ты несколько раз переносила дату свадьбы. Алан мог бояться, что ты в итоге совсем передумаешь.
— Вилберт сказал? — Нелл потянулась за новой сигаретой, но, спохватившись, отдернула руку. — Пожаловался. Я лишь хотела получить диплом и закончить свой проект, прежде чем превращаться в мать семейства. Алан это понимал. А наставник… Наверное, он уже тогда был стариком. Хотел, чтобы я поскорее вышла замуж, родила детей, твердил, что жизнь пройдет — оглянуться не успею…
— Возможно, он рассуждал исходя из собственного печального опыта. Но мы говорили об Алане.
— Еще не договорили? — уточнила Нелл хмуро.
Она и хотела продолжения разговора, и боялась этого. У Оливера решимости хватило на двоих.
— Еще нет. Мы ведь хотим разобраться во всем раз и навсегда? Тогда — нет. Думаю, выбор участников-жертв тоже был неслучайным. Олдридж ведь ухаживал за тобой когда-то? И Блейн. Алан мог видеть в них соперников.
Нелл скептически хмыкнула, и Оливер поспешил исправиться:
— В любом случае теплых чувств он к ним не питал.
— Так же как ты сейчас не питаешь их к Алану?
— Да, но я пытаюсь не смешивать чувства и факты. Если бы Алан подыскивал жертв среди демонологов, Олдридж и Блейн — первые, о ком он подумал бы. А Эрланд, как я понял, просто был из тех людей, которые всех раздражают.
— Эрланд уцепился бы за любой шанс успешно окончить университет, — сказала Нелл. — Он пошел против папочки-судьи и выбрал не ту специальность, которую ему прочили. Только признавать этого не хотел… И да, к последнему курсу он всех утомил своим нытьем.
— Легкая жертва и человек, которого не жалко, — резюмировал Оливер. — Алан ведь был тогда уже аспирантом. Наверное, нередко принимал участие в занятиях вашего курса?
Курить, курить, курить… Может, та сигарета была предпоследней?
— Хорошо, — выдохнула Нелл, прикрыв глаза. — Алан. Его не было в университете в те дни, но у тебя ведь и на это найдется ответ? Кто еще?
— Сюзанна.
Она ждала, что он назовет это имя, но все равно нахмурилась. Только сегодня они со Сью наконец-то поговорили. Вряд ли однажды все станет как прежде, но они могли наладить новые отношения, быть уже не подругами, но добрыми знакомыми, не шарахающимися друг от друга при встрече…
— Сюзанна ждала ребенка от Ирвина, — напомнила Нелл. — Зачем ей его убивать, когда она надеялась выйти за него замуж?
— У нас есть только ее слова, что он не знал о ребенке. А если знал и отказался жениться?
— Но не отказался от участия в ритуале? Поверь, Ирвин не был идиотом. Он не встал бы в круг призыва с обиженной на него женщиной.
— Он мог не считать ее обиженной, если Сюзанна согласилась избавиться от ребенка или даже сказала, что уже сделала это. Потом солгала бы, что они собирались пожениться… Я знаю похожую историю. Женщину искренне жалели, считая, что она потеряла жениха, она сделала карьеру и добилась всеобщего уважения, а останься ее любовник жив, ситуация сложилась бы совсем иная. У Сюзанны могло получиться. Погибший жених. Подруга, лишившаяся сил, но не утратившая знаний. Думаю, Сюзанна прекрасно закончила бы твой проект. При твоем участии и исключительно ради тебя, конечно.
— Как в твою схему укладывается то, что подруга лишилась сил по вине погибшего жениха? Какая тогда сложилась бы ситуация?
— Почти такая же, как сложилась в реальности, Нелл. Тебя бы запугали или подкупили. Ты пожалела бы Сюзанну, которая умоляла бы не бесчестить имя отца ее ребенка. Пожалела бы своих родных и сама настаивала бы на неразглашении. Вы со Сью лили бы слезы в обнимку и проклинали в два голоса Олдриджа. А после искали бы утешения в совместной работе. И Сюзанна, как я помню, специализировалась на чертежах и расчетах, да?
— Хорошо, — опять согласилась она. — Алан и Сюзанна.
— И Вилберт.
У Нелл сил хватило лишь удивленно приподнять брови.
— То, что он подсказал разгадку, не говорит о его невиновности, — разъяснил Оливер. — Возможно, так он хочет оградить себя от подозрений. Вы ведь были близки, он знал тебя с детства. А потом ты отодвинула наставника, перехватила инициативу в перспективном проекте. Он не желал смерти милой девочке Нелл, но и конкурентка в лице Хелены Вандер-Рут ему была не нужна.
Она все-таки закурила еще одну сигарету. На этот раз точно последнюю.
— Больше подозреваемых нет? — спросила умолкшего Оливера.
— Больше я никого не знаю из твоего прошлого. Если у тебя есть другие версии…
— Нет. У меня тоже нет. Но ты забыл о привязках. Кто из этих троих, по-твоему, Вандер-Рут?
ГЛАВА 40
К Грину Оливер отправился следующим утром.
— Можно проверить, — согласился, выслушав его, Эдвард. — Но это займет время.
— Сколько?
— Смотря какие способы использовать. Чтобы подтвердить близкое родство, как между родителями и детьми или родными, единокровными или единоутробными братьями и сестрами, хватает трех дней, но, думаю, близкое родство вы определили бы и по ауре и ко мне не обращались бы. Значит, придется проводить более сложные тесты, сопоставлять параметры наследственных данных… Две недели — минимальный срок. И данный метод не гарантирует абсолютной точности. Я смогу лишь сказать, что такие-то люди с определенной вероятностью являются родственниками, и выводы придется делать из того, насколько высока степень этой вероятности.
— Этого хватит, — успокоил Оливер. — Вам нужна кровь для исследований?
— В данном случае достаточно будет волос. И их можно раздобыть незаметно, главное — волос должен быть с луковицей. Слюна с кромки стакана тоже подойдет.
— Отлично. Попрошу инспектора послать кого-нибудь половчее к Вилберту и Россам. А затем — две недели, да?
— Минимум, — подчеркнул Грин. — А если имело место так называемое братание и ритуальный обмен кровью, я вам вообще не помощник. Такое искусственно приобретенное родство дает о себе знать непосредственно во время каких-то магических действий.
— Давайте проверим возможность кровного родства. Вдруг повезет?
Можно попытаться сделать все быстрее: прижать каждого из троих, вывернуть наизнанку, выпотрошить память, вырвать признание. Но такие методы, мало того что незаконны, тоже не дают абсолютных гарантий. Не исключено, что маг, организовавший необычный призыв, обладал и другими экстраординарными способностями и сумел бы обойти взлом. При повторном просмотре проекций Оливер хорошо рассмотрел четвертого участника сорвавшегося ритуала. Нелл была права: он не выглядел обычным человеком. От него, как от фантомного фобоса, тянуло страхом, а еще — холодом бездны, словно сам он вышел оттуда…
— Мне кто-нибудь звонил? — первым делом поинтересовался Оливер, вернувшись в ректорат.
Архивная девица, освоившаяся за столом секретаря, протянула список из трех имен. Кеннета Олдриджа в нем не было. Но был Джереми Адамс.
Оливер связался с ним немедля.
— Судя по внезапной болезни Хеймрика, у тебя все получилось, — пробурчал Джерри. — Но я был бы рад, если бы ты сообщил об этом сразу. Мы с Камиллой волновались.
Извинившись, Оливер пообещал рассказать подробности при личной встрече и закончил разговор, сославшись на то, что ждет важный звонок.
Он не рассчитывал на получение особо ценных сведений от Олдриджа, но тот тянул время, и это вызывало подозрения. Ко всему прочему, из-за Олдриджа он чувствовал себя привязанным к рабочему кабинету и боялся отлучиться надолго, чтобы не пропустить звонок.
А отлучиться нужно было. По делу. Дело это, хоть и появилось не так давно, тут же забылось в череде более важных событий. Сегодня, когда лорд Аштон передал свежие материалы, вспомнилось. И перепоручать его Крейгу или агентам вице-канцлера гордость не позволяла. Его ведь промашка.