забрали, а внутрь мешков напихали примерные по весу чугунные нашлепки. Чтобы сразу и в глаза не бросилось, и несчастного хозяина хоть на какое-то время ввести в заблуждение.
В то же самое время и на денежное хранилище прославленного доктора было совершено дерзкое, разбойное нападение. Там уже бандиты действовали с размахом, с подстраховкой всеми своими структурами и до безобразия организованно. То есть отданные горожанами деньги за диагноз и лечение так и собирались оставить в Карзансе. При этом основные грабители, переодетые в одежды северных лесорубов, никого не убили и почти никого не ранили. Сразу задавили малочисленную охрану (кстати, нанятую доктором из местных) количеством, забрали все деньги и с лихим свистом покинули город. Но с помощью магических меток было хорошо заметно, что деньги неравномерными частями уже к утру вернулись: в бандитский притон, в частный дом бургомистра, в общую кассу городской стражи и в неприступный замок в пяти километрах от Карзанса. И вот это последнее, ранее еще не отмеченное на картах сыскарей и следователей место оказалось самым интересным во всех планах.
Практически неприступный замок. На высокой скалистой площадке человеческого мира. Тогда как в демоническом варианте там возвышалась изрезанная пещерами гора. И принадлежал замок дряхлому, уже лет двадцать ушедшему на пенсию бывшему первому министру прежней бутафорской королевской династии. То есть дедок, с громким титулом самого маркграфа, успел лет двадцать вполне себе славно поработать еще при правлении мозгоедов-агрессоров из Оазиса Рая. Вот только теперь раскрылось лицо и самого главного инициатора творящихся преступлений. Прямо лицо настоящего паука, сидящего на самом краю раскинутой во все стороны сети, но весьма умело дергающего за нужные в его понимании паутинки.
Кстати, деньги, похищенные у вербовщика, так в замок маркграфа и не попали. Как и в дом бургомистра или общую кассу городской стражи. Только в главный притон. Да и то мизерной шестой частью.
Но еще в начале ночи в Карзансе стал разрастаться жуткий скандал и переполох. Сам знаменитый доктор и его помощники подняли на ноги всех. Как простых обывателей во главе со своими пациентами, так и административных управленцев. Ну и последние просто обязаны были делать вид, что роют землю в поисках канувших словно в воду северных лесорубов. Ведь сумма была похищена более чем значительная: там оказались сборы и с других городов.
Сам бургомистр при этом разъезжал по ночному городу на карете, подгонял нерадивых и усиленно делал вид, что жутко раздосадован и даже зол. Тем не менее это не мешало ему насвистывать веселый мотивчик и чуть ли не в каждом месте своего визита прикладываться к кубку с лучшими винами. Но уже ближе к полуночи его настроение было страшно испорчено очередным докладом одного из посыльных:
– Вербовщик со своими сержантами и рекрутами не убрался из города, как ожидалось, а продолжает лютовать на постоялом дворе.
– Ах он!.. – не удержался бургомистр от резких высказываний.
Быстро собрал вокруг себя с десяток стражников на конях и помчался к означенному постоялому двору. На въезде во двор узнал от прячущегося за воротами слуги, что озверевшие солдаты никого из горожан не пускают в трактир и в данный момент пытают самого хозяина и его приближенных. Мол, те их обокрали, а сейчас должны признаться, куда дели деньги. Главный представитель власти в городе не сразу стал заходить в зал, а вначале предусмотрительно, можно сказать традиционно, заглянул в помещение конюшни. Там он с видимым удовлетворением оглядел все шесть десятков рекрутов, которые наручниками были прикованы к опорам и чинно себе сидели под присмотром пары сержантов. И только потом, окружив себя стражниками, маркиз подался в трактир. При капрале оставались всего четыре сержанта, так что в любом случае силы будут неравны.
Внутри и в самом деле вербовщики лютовали. Вся не сбежавшая прислуга была распята с помощью веревок на стенах, помощники трактирщика – на столах, а он сам – подвешен по центру зала над закапанным кровью столом. Его ритмично кололи тупым концом копья куда попало и твердили одну и ту же фразу:
– Признавайся, скотина, куда ты дел казенные деньги?! Бургомистр сразу отправился к капралу, уселся на лавку рядом и только после этого начал разговор:
– И много украл?
– Все! – набычившись, произнес вербовщик. – Когда мы к тюрьме наведывались, тут и подсуетились! Гады! – Затем кивнул на прилавок, где вокруг раскрытых мешочков из плотной ткани валялись россыпью чернеющие чугунные окатыши. – А это для веса подсунул! Хорошо, что я, как забирал из хранения, заглянул внутрь.
– М-да? – Представитель власти гаркнул трактирщику: – И в самом деле украл?
– Светлыми демонами клянусь: не я это сделал! – вопил тот. – Как принимал деньги – золото было, а как отдавать – там чернота тяжкая!
– Все равно без твоего участия кража бы не состоялась.
– Как не состояться, ваша светлость! Это меня местные злодеи подставили, те самые Гарпуш и Лёхась, что вчера капрала все споить пытались. Только они могли на это дело сподобиться да все незаметно обделать.
Кажется, в присутствии бургомистра пытаемый трактирщик явно вздохнул с облегчением и теперь выдавал всех и вся, словно понимал, что иначе ему и в самом деле не открутиться от напрасных обвинений.
Маркиз склонил голову к хмурому вербовщику:
– Ну, если вопрос и в самом деле заключается только в этом, то я и своей властью порядок наведу. Если деньги разыщут и вернут, ты не станешь мстить глупым воришкам?
– А-а! Так это мои вчерашние собутыльники постарались! Ну, я их и сам отыщу!
– Нельзя! Здесь моя власть! – стал давить на глотку и бургомистр. – Я сам разберусь с любым, тебе только останется пересчитать вернувшиеся обратно деньги и убраться из города.
Он тоже выглядел злым и страшно рассерженным. Да и было отчего: все-таки воришкам не следовало дразнить грабежом или хищением казенных людей. Не велика вроде фигура капрала в табели о рангах империи, да все равно не стоит теребить грозного зверя за больные места. С военных станется и полной тысячей тут проехаться и такой террор навести, что мало не покажется. Другой вопрос, что ни тысячи, ни даже сотни у них поблизости нет.
Об этом, наверное, и капрал вспомнил, потому что, жутко скривившись, вроде как согласился:
– Ну, если мне все до последней монеты вернут да за потерянный день пути отдельно уплатят, за кормежку сержантов и рекрутов… то я готов до утра подождать. Только чтобы не было, как с этим докторишкой…
– Мм? Ты уже и об этом знаешь? – удивился маркиз.
– Еще бы! Весь город об этом судачит, и все стражники как наскипидаренные носятся. – Лицо солдафона украсила ехидная, все понимающая улыбка. Да и голос он опустил до шепота: – Просто этот эскулап не той породы, что военные, да вдобавок не знает, к кому надо обращаться.
На что бургомистр натянуто, но вполне вежливо улыбнулся, а про себя с беспокойством подумал: «А ведь этот служака с дубовой головой не дурак! Ох совсем не дурак! Сразу все связал вместе и понял, что у меня тут все под плотным контролем. Такой в столице может наговорить много лишнего… Придется убирать! Конечно, не здесь, да и маркграф не позволит на своих землях. А вот в соседний город надо будет уже немедленно две пары арбалетчиков отправить, пусть достойную точку для отстрела выберут. Ха-ха! А потом уже окончательно и ограбят… Зато на Карзанс никаких подозрений не падет».
После чего встал и отправился к двери со словами:
– Людей развяжи, какой смысл их мучить, коль не виноваты. Ну а хозяина, коль хочешь, в заложниках держи. Вина его тоже в том есть, что не усмотрел и не доложил вовремя о возникших подозрениях.
Во дворе от него посыльному полетели команды тоном крайне злым и раздраженным:
– Немедленно отыскать этих тупых Гарпуша и Лёхася, отобрать деньги, взыскать за мои переживания, снять штраф за нарушение правил и высчитать за сутки кормления всей этой банды рекрутов! Выполнять!
Уже садясь в карету, позвал за собой одного из сержантов стражи. И пока ехали к главной площади, проинструктировал, как и кого послать в следующий по пути вербовщиков город и что надо там устроить. В любом случае золото, отпущенное на новых солдат империи, должно вернуться в Карзанс. Только теперь уже не в карманы слабоумных воришек, а куда положено.
Глава девятая. Двойная польза
События стали осложняться для города, а вернее, для преступного мира в этом городе в тот момент, когда стало ясно: Гарпуш и Лёхась куда-то сбежали. Конечно, положенную часть, одну шестую, они своим контролирующим смотрителям отдали, а вот потом словно в воду канули. Да еще и у них дома обнаружили следы поспешного сбора вещей, словно хозяева выезжали из города сломя голову. Такие случаи в истории бывали, ничего сверхординарного. Ворье – оно и есть ворье. Тем более никто из криминальных авторитетов и догадаться не мог, что Гарпуш и Лёхась уже давно схвачены и дают показания в подвале одного из арендованных заезжими «торговцами» домов. Но сумма, которую бургомистр приказал возвратить, все-таки оказалась очень большая. И одно дело, когда бандиты заставляют вернуть ее кого-то определенного, а другое – когда золото надо доставать уже из собственных тайников. Здесь начинаются трудности и ненужные согласования.
В результате после проволочек, ссор с не выспавшимся бургомистром и окриками на кого следовало от самого маркграфа сумму собрали и уже ближе к обеду вручили продолжающему пьянствовать и хулиганить вербовщику. Но тот на этом не успокоился, возмущенно выкрикивая, что не хватает тех денег, которые он израсходовал за напрасно потраченный день и на кормежку целой толпы бесполезных оглоедов. И сумма оказалась тоже явно дутая. При этом капрал и слушать не хотел осторожный лепет хозяина постоялого двора о том, что тому и так не заплатили.
То есть стало понятно: солдафон обнаглел и под шум скандала решил заняться вымогательством и шантажом. А здесь уже всякие политесы, дипломатические выкрутасы и далеко продумываемые последствия для привыкших все решать с позиции силы бандитов и преступников заканчиваются. Чуть ближе к вечеру было послано двадцать человек для решительной расправы с капралом и его шестью сержантами. Семь человек – это не армия. А набранных рекрутов и уж тем более тех, которых только накануне продали из тюрьмы, в расчет никто не принимал. В продолжающейся показной суматохе про эти два десятка лихих парней вспомнили только с приближением сумерек. Вначале не сильно обеспокоились и послали следом еще десяток уголовников. Тех тоже след простыл: ни сигналов, ни посыльных.