— А что ты делал там?
— Ездил перенимать опыт. Речь шла о моем переводе в российское представительство Интерпола. У меня с английским языком нет проблем. Съездил, посмотрел на них и отказался.
Францев выглядел ошарашенным.
— Паша, ты серьезно? Как от такого можно отказаться?
— Легко. Написал отказ, и все.
— Силен! А зачем ты это сделал? Там же оклады не в пример нашим, командировки и вообще…
— Потому что мне нравится работать там, где я сейчас работаю.
Францев посмотрел за окно и почесал ухо.
— Мне тоже здесь нравится, только меня никуда не зовут.
И опять Павел долго не мог заснуть. И отнюдь не из-за храпа участкового. Глаза не хотели закрываться, да и сон застрял где-то по дороге. Павел вышел на кухню, расположился на стуле возле подоконника и стал разглядывать звездное небо. Созвездия, казалось, были совсем рядом, но он не знал ни одного их названия…
Странная ситуация. Странный мир, в котором он оказался. Маленький городок, а в нем бушуют такие страсти. И за что бьются эти люди? Не те, которые тихо прозябают в своих квартирках, выбирают овощи на рынках, солят грибы и маринуют помидоры… Люди, для которых посещение кафе — уже событие, а приобретение нового костюма или платья — праздник. Эти люди, которых принято называть населением, меньше всего думают о будущем городка, их заботят собственные проблемы — плесень на стенах и здоровье детей, волнует то, как заводится старенький автомобиль и что любимая футбольная команда не может победить в шестом матче подряд… Над всем этим населением стоят люди, решающие за него всё. Впрочем, решают они собственные проблемы, а люди несут тяжесть последствий всех этих решений. Ашимов, Романов, Вася Кулек, Уманский и другие, которые пока скрыты от Кудеярова…
Маленький городок, но за власть над ним бьются люди, которым уже никогда не стать населением, и даже не потому, что они не могут разориться или отодвинуться от кормушки, а оттого лишь, что они сами не захотят быть такими, как все остальные, — презираемыми и не замечаемыми ими людишками.
И почему он сам, майор юстиции Кудеяров, в двадцать девять лет начальник районного отделения следственного комитета, тот, которому предрекают большую и успешную карьеру, уже три дня сидит здесь, словно нет никаких других более важных дел и мест? Неужели дело только в том, что почти случайно он увидел стоящую у чужого забора худенькую девушку, почти три часа ожидавшую неизвестно чего. Или кого. Может быть, ожидавшую его — так увлеченного своим делом и обещанным ему блестящим будущем?..
Храп в комнате прекратился. На кухню выглянул зевающий Францев.
— Бессонницей маешься? Мне это знакомо. Могу предложить проверенное и очень действенное средство: ложку меда запиваешь рюмкой водки. Ты как?
— Доставай!
Глава тринадцатая
Расследование не двигалось. Правда, с утра отзвонились эксперты и сообщили, что орудием убийства женщин в обоих случаях был кевларовый трос диаметром пять миллиметров. Много это не дало, разве понимание того, что кевларовые тросы дороже натуральных, синтетических и стальных.
Павел сидел и размышлял, что нужно предпринять сегодня. Подозреваемых, если честно признаться, нет. Причины убийства Сорокиной и уж тем более другой женщины — непонятны. Личность второй женщины установили, как и род ее занятий — сотрудница риелторской фирмы, агент по продаже недвижимости. Незамужняя и бездетная.
Францев сидел тут же в комнате, лениво смотрел в монитор компьютера. Потом ему позвонили, и он, выслушав, обратился к Кудеярову:
— У меня на связи Алена Сорокина, уверяет, что у ее мужа есть для нас информация. Правда, она сама считает, что нас эта информация не заинтересует.
— Любая информация важна. Что там у нее, то есть у него?
— Она говорит, что Аркадий хочет рассказать только лично и самому главному.
Участковый закрыл рукой трубку.
— Ишь ты какой! Не хочет совсем со мной разговаривать!
— А ты поменьше с его женой шашни крути. Зачем ее тогда, на ночь глядя, надо было сюда с бутылкой вызывать?
— Ну я же для общего дела старался. Сказать, чтобы зашел?
Павел кивнул.
— Прямо сейчас.
— Пусть прямо сейчас бежит, — проговорил Францев в трубку. — Только быстрее: начальство не будет долго ждать.
Зазвонил телефон Павла. Вызывал его дежурный по райотделу.
— Павел Сергеич! Только что сообщили, что у нас еще два трупа. Звонили из частной гостиницы. Сейчас посмотрю…
— Рыбачий домик? — предположил Кудеяров.
— Ну да. А вам уже доложили? Знаете, куда ехать?
— Найду.
Павел посмотрел на Францева.
— Аркаше отбой. Потом с ним поговорим. Но похоже, что в городе что-то назревает. В том, как ты выразился, борделе, кажется, убили Алика Ашимова. Ведь это он сейчас находится на рыбалке.
— Вот это поворот!
Кудеяров поднялся.
— Посмотри на карте дорогу. Выезжаем немедленно. Из машины позвонишь Алене с Аркашей.
Они выскочили на трассу, и Павел сразу приказал:
— Останови!
Машина затормозила возле двери магазина с вывеской «Автозапчасти». Кудеяров вбежал внутрь и подскочил к прилавку.
— Кевларовый трос толщиной полсантиметра есть в наличии?
— Нет, но есть другие, — ответила продавщица.
— Других не нужно. Давно продали последний моток?
— Не помню. На моей памяти вообще не было такого.
Павел вернулся в салон «Нивы», и машина полетела дальше. Быстро домчались до развилки, свернули, въехали в другой поселок, и опять Павел увидел магазин с названием «Автолюбитель». Еще раз остановились. И опять в магазине сказали, что такого товара давно нет.
— Ты хоть скажи, что тебя интересует? — спросил Францев. — А то вроде спешим, а на каждом углу притормаживаем.
— Кевларовый тросик.
— Лично у меня такого нет — это точно. Я на нашем рынке спрошу: там мне обязательно помогут.
— Только осторожно. Узнай, кто и у кого покупал это товар в последние месяцы. Дело в том, что Карину и вторую жертву задушили именно таким тросом. И человек, убивший девушку в лесу, использовал кевларовый трос намеренно, чтобы мы не сомневались, что это он — тот, кто задушил Карину.
— А если и Алика?.. — спросил Францев. — Тогда точно надо искать этого человека в Ветрогорске. А про тросик я узнаю…
Дальше ехали уже без остановок.
Красивый бревенчатый домик располагался на пригорке, в полусотне метров от озера. На склоне у воды стояла бревенчатая баня.
Когда машина остановилась у крыльца, навстречу спустился взволнованный мужчина в джинсовом костюме.
— Долго же вы ехали!
— Как долго? — возмутился Францев. — Часу не прошло, как получили сообщение, а вы в лесу — попробуй найди!
— Я понимаю, но мы тут с трупами наедине. А это, сами знаете…
— Где тела? — спросил Павел. — В доме?
— Нет. За банькой. — И он начал объяснять: — Я — директор отеля. Эти клиенты сняли домик до утра сегодняшнего дня. Но мы обычно не возражаем, если клиент задерживается до двенадцати. К десяти утра я подвез горничную, которая убирает здесь всё, перестилает постели, увозит белье в стирку. Я еще проверяю бар. Если оттуда что-то взяли, получаю с клиента стоимость выпитых напитков…
— Понятно, — остановил его Францев. — Кто обнаружил трупы?
— Горничная. Зовут Лиза. Сейчас она в доме; ее всю трясет — сами понимаете.
— Напитки остались? — поинтересовался участковый.
— Есть немного.
— Налейте ей тогда полстакана коньячка, а мы пока осмотрим место.
Два трупа лежали рядом. Алик был в плавках, а на девушке никакой одежды. Францев осмотрел ее внимательно.
— Не такая уж молоденькая. Жертве явно за тридцать.
— Ее вытащили из бани, — присмотревшись, сказал Кудеяров, — а когда волокли, ободрали кожу на ногах о камни. Алик, видимо, решил выскочить из парной, чтобы окунуться в озеро, тут его и поджидали. Его, вероятно, убили первым, а потом уж и эту женщину, чтобы не оставлять свидетелей.
— Видишь, в какой они позе? — показал участковый.
— Сразу заметил. Ноги им обоим подвернули уже после того, как удушили и положили рядом.
— Щелкнуть их на фотик телефона, который Ашимов мне презентовал?
Кудеяров посмотрел на участкового.
— Ты сказал, не подумав, или это такой утонченный цинизм? Сделать фотографию убитого сына на подаренный Ашимовым аппарат и послать отцу?
— Да я без всякой задней мысли! Просто спросил. Когда еще наши штатные фотографы примчатся!
Они вернулись к гостинице, возле которой уже никого не было, вошли внутрь. В холле у большого круглого стола сидела сорокалетняя женщина, которую било мелкой дрожью.
— Лекарство давали? — поинтересовался Францев.
Директор помялся.
— У нас все напитки дорогие.
— Не надо, — произнесла женщина, — я и так могу рассказать. В пятницу они приехали…
— В восемь или в девять?
— Намного раньше. Вообще у них заезд в шесть, но эти приехали в пять, кажется. Еще предыдущий клиент был здесь.
— Предыдущий был один?
Горничная посмотрела на директора и ответила неуверенно:
— Один, кажется…
— Ой ли? — не поверил Францев. — Чтобы Вася в квадрате один развлекался? Кто с ним был?
— Новые клиенты приехали вчетвером, — подключился к разговору директор, — на двух машинах. Два парня. Один, который сейчас там лежит, его друг и две их знакомые девушки. Предыдущий клиент оставался какое-то время с ними. Когда он отбыл, мне неизвестно. В шесть вечера я забрал Лизу. Вы же понимаете, что это не в наших интересах…
— Этот парень, который там лежит, — перебил его Кудеяров, — сын влиятельного бизнесмена, который вам душу наизнанку вывернет, если вы сейчас хоть слово неправды скажете. Так что врать не в ваших интересах — это верно. Мертвого пацана зовут, то есть звали, Алик Ашимов; отец его уже разыскивает. Когда вы с Лизой отбыли отсюда?
Директор отеля побледнел и посмотрел на горничную.
— В начале десятого, — признался он, — потому что гости потребовали, чтобы им судаков на закуску пожарили.