Автораэр вильнул, и Вильяма впечатало в боковую дверцу. Что-то ощутимо садануло в бок, перед глазами засверкали звезды, в недрах головы родился похожий на шум прибоя звук.
Очухавшись, понял, что вертолет промазал и пронесся мимо. Было видно, как он делает большую петлю, чтобы пойти на второй заход.
– Туда, – сказал Ли, указывая куда-то пальцем.
Стоящий чуть в стороне от других звездолет напоминал обвешенную украшениями пирамиду – корпус его сплошь покрывали вздутия, бугры и пучки каких-то труб.
– Это же военный корабль, – сказал Гаррисон с некоторым удивлением, и Вильям понял, что "украшения" на самом деле – ракетные установки, фазотронные пушки и генераторы защитного поля. – Легкий крейсер…
– Именно, видят духи, – Ли кивнул с таким довольным видом, будто только что выиграл в лотерею. – Он нам и нужен.
Видно было, как стоящий у трапа часовой смотрит на приближающиеся автораэры, на несущийся за ними вертолет. Потом лицо парня в форме исказилось от страха и он с воплем прыгнул прочь.
– Тормози! – приказал Ли. – Все наружу!
Автораэр встал так резко, что едва не перекувырнулся. На мгновение завис под углом и тяжко рухнул назад, чуть не под нос тормозящему фургону. Мелькнуло перекошенное лицо Соболева, и ведомая им машина я лязгом и грохотом завалилась на бок.
Вильям дернул дверцу и выпрыгнул, перекатился по твердому пластобетону.
– Жопа крокодилья! – рявкнул Гаррисон.
Поднявшись, Вильям обнаружил, что автораэр, на котором они только что ехали, разрезан надвое аккуратной очередью, в чернокожий уроженец Конго держится за окровавленную руку.
Из поваленного фургона, дымящего, как маленькая печка, один за другим выбирались пассажиры, грязные и истощенные, похожие на выходцев из какого-нибудь голодающего племени.
– Быстрее, к трапу! – мимо пробежал Ван Хьен, глаза его бешено сверкали, а половину лица занимал здоровенный синяк.
Вильям рванул за ним. Высунувшийся из-за корпуса часовой выпучил глаза и, даже не попытавшись укрыться, принялся сдирать с плеча винтовку. Пуля отбросила его примерно на метр, вторая угодила в шею. Брякнувшееся на пластобетон тело было уже мертвым.
Трап грохотал под ногами, как бетономешалка, овал люка приближался и Вильям мечтал только об одном – лишь бы он не закрылся.
– Что… – высунувшийся наружу офицер стал похож на рака, и тут же кулак Ван Хьена въехал ему в подбородок.
Офицер пошатнулся и упал, а бывший сержант, чуть пригнувшись, ринулся внутрь корабля.
– Не убивайте его! – донесся откуда-то из-за спины крик Ли. – Еще пригодится…
Вильям ощутил, как замер палец на спусковом крючке. Выработанный за годы рефлекс ревел "Убей!", и остановить его оказалось не проще, чем взбешенного быка.
Пнув безвольно валяющееся тело, Вильям проскочил в люк. Миновал узкое ребристое чрево шлюза и оказался на лифтовой площадке. Вправо и влево уходили два прохода, темные и тихие, а прямо виднелись двери нескольких скоростных лифтов.
Крейсер оказался устроен совсем не так, как десантные корабли, во внутренностях которых хорошо ориентировался каждый легионер.
– Давай за мной! – пропыхтел Ван Хьен и Вильям вслед за ним шагнул в тут же осветившуюся кабину лифта. Ван Хьен нажал сенсор на стене и пол ударил в подошвы.
Головокружение прошло мгновенно и Вильям понял, что смотрит не на ведущий к люку проход, а на узкую дверь, за которой виднеется рубка. Стоящий у двери часовой самозабвенно ковырял в носу, а расположившийся внутри офицер сладко дремал в откинутом кресле.
Случившейся снаружи тревоги они, судя по всему, и не заметили.
Перед тем как умереть, часовой не успел даже как следует испугаться. Вильям подхватил его винтовку, радуясь, что вновь держит настоящее оружие, а Ван Хьен тигром ворвался в рубку. Оттуда раздался мокрый шлепок, будто большой тряпкой ударили по стене.
Когда Вильям зашел, только что спавший офицер продолжал отдыхать, лежа носом в пол. Из-под его лица растекалась лужа крови.
– Убил? – спросил Вильям.
– Нет, – ответил Ван Хьен. – Зачем? Или ты надеешься разобраться со всем этим сам?
По сравнению с рубкой "Адмирала Колумба" центр управления крейсера выглядел как вычислительный блок рядом с калькулятором. Торчали десятки пультов, кресла-коконы, стояли несколько здоровенных трехмерных планшетов, еще какие-то устройства, вовсе непонятные.
На пульте, за которым сидел дежурный офицер, неярко помигивали сенсоры, над ним мерцал виртуальный экран.
– Нет уж, клянусь четверкой, – буркнул Вильям. – Сам вовеки не разберусь…
За дверью рубки что-то зашуршало, он повернулся, вскинул винтовку, готовый стрелять, но тут же расслабился, разглядев усатую рожу Соболева.
– Ага, вы уже тут, – сказал тот. – Заводите этого…
Двое легионеров ввели офицера, взятого в плен у люка. Несмотря на гордый вид, лицо его было белее снега, а губы дрожали.
– Вот и отлично, – Ван Хьен, с синяком в пол-лица выглядящий на редкость кровожадно, оскалил в улыбке мелкие желтые зубы. – Сейчас мы побеседуем с этими ребятами!
– Видят духи, побеседуем, – внутрь шагнул Ли. – И выясним, как управляться с этой штуковиной. Соболев, останься. Остальные – вниз, к Серому Облаку. Там еще кто-то заперся в двигательном отсеке…
Вильям кивнул и побрел к лифту. На душе было легко и светло. Чтобы улететь к свободе, к звездам, осталось сделать всего один шаг – поднять захваченный корабль в небо.
Вертолет ходил вокруг крейсера кругами, точно стервятник над слоновьей тушей, но пулеметы его молчали.
– Чего это он не стреляет? – поинтересовался выглянувший из люка Гаррисон.
– Ты далеко не высовывайся, – одернул приятеля Вильям. – Не хочет армейское имущество портить без приказа сверху! Этот звездолет знаешь сколько стоит? А вот твою шкуру продырявит за милую душу, клянусь четверкой!
Гаррисон только фыркнул.
С того момента, как Ван Хьен первым ворвался внутрь крейсера, прошло чуть больше часа. За это время сопротивление было подавлено, а немногочисленные члены экипажа, находившиеся на борту и оставленные в живых – собраны в рубку, на допрос.
Бывшие легионеры взломали дверь на вещевой склад и те, кто еще не обзавелся полицейской формой, щеголяли теперь во флотском. Оружия на всех, правда, опять не хватило – арсенал оказался закрыт куда надежнее и вскрыть его грубой силой не вышло.
– А это что там такое, во имя Святой Девы? – Арагонес поднес ладонь ко лбу, закрывая глаза от яркого сияния поднявшегося над горизонтом светила.
Около пассажирского терминала, там, где догорающий сейчас автораэр не так давно проломил ограду, вот уже минут пятнадцать наблюдалась подозрительная суета.
– Никак штурмовать нас готовятся, – предположил Вильям. – Силами охраны космодрома…
Гаррисон вновь фыркнул. Отважиться на штурм военного звездолета можно было только с большого перепуга.
– Ну, пусть попробуют, – Арагонес пожал плечами. – Уж мы найдем чем их встретить…
Расположившаяся в стене рядом с люком квадратная панель коммуникатора вдруг издала неприятное шуршание.
– Эй, как меня слышно? – родился из него напевный голос Ван Хьена. – Как слышно?
– Нормально, – переглянувшись с приятелями, ответил Вильям. – А меня?
– Ага, работает! – обрадовался Ван Хьен. – Теперь, если чего, докладывайте мне через эту штуку. Там справа должен быть небольшой сенсор, черный такой. Он включает связь. Понятно?
– Ага, – кивнул Вильям.
Коммуникатор вновь зашуршал, а потом затих.
– Интересно вот мне, – сказал Арагонес, задумчиво глядя в синее небо Таугроса. – Можно ли еще считать нас людьми? Мы убиваем и умираем с потрясающей легкостью, ведем себя подобно безумцам…
– Да, Вальхалла что-то сделал с нами, – Вильям помрачнел. – До нее, не зная о своем… уродстве, мы были не такими. А пройдя через нее, стали… Кем мы стали? Демонами?
– Как там звали того бога, который собирал в Вальхалле лучших воинов? – хмуро спросил Гаррисон.
– Один.
– Поймал бы я его к крокодильей матери и оторвал бы бороду! – пообещал бывший охотник и огромные кулаки сжались так, что Вильям невольно подумал – угоди древний скандинавский бог в лапы Гаррисону, мигом возжелал бы Рагнарека.
– Святая Дева, там что-то сдвинулось, – Арагонес вновь поднес руку ко лбу. – Полиция?
От пассажирского терминала, постепенно расползаясь в стороны, двигалось несколько автораэров. Они напоминали больших черно-белых жуков, округлые кузова блестели на солнце.
– Надо доложить, – Вильям нажал сенсор около коммуникатора. – Говорит Снарк, как слышно?
– Хорошо слышно, – ответил Ван Хьен почти тут же. – Что такое?
– В нашу сторону движется несколько полицейских машин.
– Видим, – Ван Хьен усмехнулся. – Оставайтесь на месте и смотрите за представлением.
В ведущем к лифтам коридоре послышались шаги и к стоящим около люка солдатам вышел Серое Облако. Форма лейтенанта флота сидела на нем чуть мешковато.
– Надеются вышибить нас отсюда, – сказал он, поглядев в сторону приближающихся автораэров. – Зря. Ничего у них не выйдет. Из двух офицеров, что мы взяли в плен, один оказался артиллеристом, так что сейчас местным полицейским придется несладко…
– А второй? – спросил Вильям.
– Второй – связист, – Серое Облако покачал головой. – И это значит, что летать мы не сможем. Только стрелять и разговаривать!
Махина фазотронной пушки, расположенной выше и чуть в стороне от люка, повернулась со стремительной легкостью. В решетчатом раструбе, заменяющем дуло, что-то заклокотало, и вырвавшийся наружу ярко-синий луч ушел в небо.
– Куда… – начал было Гаррисон, но тут же смолк.
Стрекот вертолета оборвался, летающая машина вспыхнула и в мгновение превратилась в дым.
– Ван Хьен умеет заставить людей работать на себя, – проговорил Серое Облако, – приставленный к яйцам пистолет кого хочешь сделает покладистым…