А учитывая, что полночные гады как раз набросились на приманку, дорога была ещё и относительно безопасной.
Полундра скользила по черепичным крышам тёмной, едва различимой тенью, незаметная и бесшумная, но в тот самый миг, когда она собиралась перепрыгнуть на стену главного квартала Цитадели, за её спиной послышались громкие крики.
«Как?!»
Девушка была уверена, что её никто не заметил, и немного растерялась.
Но крики прозвучали, факелы зажглись, а по боевому ходу забегали всполошённые контролёры.
«Что происходит?»
Прекрасный план, который до сих пор исполнялся без сучка и задоринки, трещал по швам.
Рыча укрылась за ближайшей трубой, полностью растворившись в темноте, а когда голоса стали приближаться, осторожно высунулась, увидела бегущую по внешней стене фигуру и всё поняла: кто-то ещё решил пробраться в Цитадель этой ночью, но оказался не столь ловок, как белка-перевёртыш.
«Вот ведь дурак!» – мысленно простонала рыжая.
Она не знала, что делать.
Самым правильным было затаиться и позволить контролёрам поймать недотёпу, который, несмотря на то что его обнаружили, не прыгнул в реку в надежде спастись от погони, а пробежал по стене до той же крыши, на которой пару минут назад оказалась Полундра, соскочил вниз и той же дорогой, что Рыча, помчался к Ректорской башне. Помчался шумно, громко топая и иногда скользя по черепице. А самое главное: беглец не видел двух контролёров, бежавших наперерез.
«Эх!»
Рыча поняла, что не может остаться в стороне: ведь без её помощи глупец или погибнет, или окажется в лапах стражи. Она глубоко вздохнула, мысленно готовясь к рискованному выпаду, затем выскользнула из-за спасительной трубы, стремительной тенью метнулась навстречу контролёрам и в тот самый миг, когда они готовились схватить недотёпу, оборотилась в человека и в прыжке ударила ближайшего солдата в бок. Не ожидавший нападения контролёр моментально потерял равновесие, толкнул бегущего рядом товарища, сбил его с ног, и оба они покатились по скату, ругаясь и крича.
– Ой!!
Недотёпа только сейчас увидел, какая опасность его подстерегала.
– Ты что здесь делаешь? – крикнула рыжая.
– Не мешай!
– Кто ещё кому мешает?
Недотёпа – а он оказался парнем, одетым в абсолютно неудобную для тайного проникновения студенческую хламиду – даже не подумал поблагодарить за спасение: ойкнул и продолжил бег. И Полундре ничего не оставалось, как броситься следом.
– Куда ты?
– В Ректорскую!
– Нас не пустят!
– Откуда ты знаешь?
– Ты устроил тревогу!
И едва она произнесла эти слова, как впереди, на внутренней стене факультета Волшебства и Тайных знаний, как раз там, куда они стремились попасть, выросли фигуры контролёров.
– Уже? – простонал студент.
– А ты как думал?
Девушка ожидала, что недотёпа растеряется, раскиснет и обратится к ней за советом, однако, увидев чёрных солдат, студент мгновенно сменил направление бега, в два шага добрался до края крыши и бесстрашно сиганул в темноту:
– За мной!
– Зачем я это делаю?
Полундра прыгнула следом и оказалась на стоге сена.
– Здесь конюшня, – сообщил парень, который уже успел соскользнуть на землю. – Я всё тут знаю.
– Ловите их!
На улице появились контролёры, и недотёпа молниеносно юркнул в неприметную дверцу, успев пискнуть:
– За мной!
– Опять?
Но ничего другого не оставалось, солдаты были совсем рядом, и Полундра послушно последовала за шустрым студентом. Нырнула в дверь, заперла её изнутри на засов, спустилась по винтовой лестнице и оказалась в сводчатом помещении без окон.
– Это подвал?
– Нет, чердак, – ехидно ответил недотёпа. – Не останавливайся! Через пару минут они сломают дверь. – И помчался по тёмному коридору. – Нужно как можно быстрее добраться до подвала Ректорской башни. Я знаю тайный проход в него… А там спрячемся и переждём тревогу.
– Откуда ты всё знаешь? – поинтересовалась рыжая, едва поспевая за студентом. – Ты вор?
– Вор – это ты. А я – местный.
– То есть как?
– Вот так. Я – студент факультета Волшебства и Тайных знаний. Меня зовут Гаврила Многоликий. – Он внезапно остановился, повернулся и посмотрел Рыче в глаза: – А вот ты кто такая? И что ты делаешь в Цитадели Разума?
Глава VIIв которой Ириска, Хиша и Петрович встречаются с Вузелоком; Бетти и Кесси оказываются в одной луже, а Гаврила рассказывает Полундре всё, что знает
Петрович кое-как подлатал пострадавшую от полночных гадов «Бандуру», затем немного отдохнул и поднял друзей ещё до рассвета, торопясь поскорее добраться до цели путешествия. Друзья для начала обругали Петровича, особенно Страус, потом уснули, особенно Ириска, но сейчас путешественники уже были на ногах.
И первый вопрос, который задал фее Дикий, прозвучал так:
– Что Кучка тебе продал?
Открывать шкатулку вечером девочка не стала, несмотря на распирающее всех любопытство, сказала, что утро вечера мудренее, и отправилась спать. И вовсе не удивилась вопросу Страуса.
– Да! – с энтузиазмом поддержал Хишу Авессалом. – Давай открывать подарок!
– Хороший подарок, – хмыкнула фея. – Два золотых и полтинник серебром, между прочим.
– Значит, там должен быть отличный подарок, – рассмеялся инженер. – Открывай!
– Открывай! – выдохнул Страус.
И девочка открыла.
И сначала не поняла, что увидела, а затем, догадавшись, вытащила из шкатулки забавную голубую панаму и разочарованно протянула:
– Этот стервец продал мне за два золотых шляпку от солнца.
Но, к удивлению Ириски, спутники отнеслись к простенькой панаме с большим уважением.
– Ого! – не удержался Хиша. – Круто.
– Не ожидал от Кучки, – согласился с птицей Петрович.
– Чего не ожидал? – уточнила девочка.
Ей показалось, что друзья вновь принялись дурачиться, однако следующие слова инженера развеяли это опасение.
– Кучка продал тебе шляпу Элегантных, – объяснил Авессалом. – Посмотри, что написано на подкладке.
Ириска послушно посмотрела внутрь и вслух произнесла:
– Шапка-повторялка.
– Ух ты! – щёлкнул клювом Хиша.
– Да что же это такое?! – воскликнула фея.
– Двор Элегантных славится своими шляпками на все случаи жизни так же, как Двор Непревзойдённых славится браслетами, – ответил Петрович. – У них есть шапки-невидимки, шапки-убегалки, шапки-скакалки… а есть шапки-повторялки.
– Что она делает?
– Надев её, ты сможешь обратиться в кого угодно, – ответил Авессалом.
– Даже в меня, – важно добавил Страус. – А для этого нужно очень-очень сильное Волшебство. Сильнейшее!
– Полезная вещь, – сделала вывод Ириска, убирая панаму в карман.
– Ещё бы! – У Хиши вспыхнули глаза. – Давай поиграем? Ты оборотишься в меня, а Петрович будет узнавать, кто из нас кто. Если не узнает – щелбан по его лысому лбу.
– Лоб у всех лысый, птица ты бестолковая, – вздохнул инженер. – У меня лысая голова.
– И по ней щелбан, – согласился Дикий. – Два щелбана, если не узнает.
– А может, тебе щелбан? – спросил Авессалом.
– За что?
– Просто так.
Хиша с опаской посмотрел на металлическую дверцу шкафчика, убедился, что она заперта, и только собрался сказать инженеру какую-то гадость, как фея поинтересовалась:
– Это Второй Город?
И Страус поторопился ответить:
– Да.
– Красивый, правда? – негромко спросил Петрович.
И девочка кивнула:
– Очень.
Они подлетали с юга, с верховьев Каиллы, на самом восходе и видели, как едва поднявшееся солнце бросает первые лучи на верхние окна Ректорской башни. Как ползёт по тёмному камню свет – сверху вниз, – освобождая высоченную башню от мрачной тени ночи. Как серебрится в утренних лучах река и как плывёт по ней окутанный восходом город.
И Цитадель Разума.
Это была первая крепость, которую Ириска увидела в Прелести, и она произвела на девочку необычайно сильное впечатление. Восхитила строгими линиями башен, подчёркнутой суровостью каменных стен и ощущением неприступной надёжности. Но при этом показалась мрачной, как будто давящей на всё вокруг. Показалась не крепостью, а тюрьмой.
А может, не показалось? Может, это было предчувствие?
Впрочем, тогда Ириску занимал совсем другой вопрос.
– Я не чувствую Волшебства! – удивлённо произнесла она, отворачиваясь от Города.
– Как это? – не понял Авессалом.
– Не знаю, – развела руками фея. – Его здесь нет.
– Волшебство есть везде! – безапелляционно заявил Хиша. – Волшебство – часть Прелести. Где Прелесть – там Волшебство!
– Да, – подтвердила Ириска. – Знаю.
– Но я тоже его не чувствую, – закончил Страус.
– Очень странно, – протянул инженер.
– Особенно странно для Второго Города. – Дикий почесал в затылке. – Здесь же обитают колдуны.
– Волшебники, – поправил его Петрович.
– Ну я примерно так и сказал.
– Не так.
– Не придирайся! – Хиша щёлкнул клювом и продолжил: – Если у них нет Волшебства, то что они делают?
– А как может не быть Волшебства? – Ириска до сих пор не могла прийти в себя.
– Кончилось? – предположил Страус.
– Волшебство – не бензин, – напомнил Авессалом. – Волшебство – часть Прелести, оно не может кончиться.
И они с Диким, не сговариваясь, посмотрели на фею, намекая, что девочка должна знать о природе Волшебства больше их.
– Вчера я его чувствовала, – тут же сообщила Ириска. – И ночью тоже.
– А твои браслеты? – прищурился инженер. – Они не разрядились?
– Браслеты! – Фея быстро прикоснулась к одному указательным пальцем и с облегчением выдохнула: – Они полны силы.
– То есть ты можешь их использовать?
– Да. Но если здесь нет Волшебства, они не восстановятся.
– Это понятно, – кивнул Авессалом. – Пока нет Волшебства, Плетения становятся одноразовыми.
– И моя сумка тоже, – поспешил вставить Хиша.
– Мог бы не говорить.