«Нет! – закричал тогда Авессалом, похолодев от ужаса. – Ты не можешь погибнуть!»
И не смог сдержать повторного крика, когда увидел, как вокруг летящих к земле фигурок образовался спасительный жёлтый шар.
– Ура!! – завопил Петрович. И рассмеялся, наблюдая за тем, как шар прыгает, проламывает крыши домов, а потом катится по улицам, разбрасывая пытавшихся его удержать солдат.
В следующий раз инженеру стало тревожно в тот миг, когда волшебный шар растворился в воздухе. Ему показалось, что чёрные вот-вот схватят фею и Страуса, но переживания оказались напрасны: беглецы скрылись, воспользовавшись Волшебством, и сколько Петрович ни кружил над местом их исчезновения, он их больше не увидел.
И встал вопрос: что делать дальше?
Ириска и Хиша наверняка отправятся в подземное Книгохранилище, а его задача – ждать, внимательно следить за происходящим и быть готовым подлететь к тому месту, где появятся друзья, чтобы забрать их. Решив так, Петрович поднял «Бандуру», чтобы до него не долетали посылаемые контролёрами стрелы, и завис над Цитаделью, внимательно разглядывая хитросплетение узеньких улочек.
Какое-то время его не беспокоили, а затем Авессалом заметил, что погода начала портиться: ясное небо стремительно затягивали тяжёлые тучи, которые за десять-пятнадцать минут совершенно закрыли солнце. Стало темно, будто Второй Город торопливо погрузился в предвечерние сумерки. Дождя пока не было, но среди бурлящих туч то и дело сверкали ярко-голубые молнии.
– Неудачно получилось, – констатировал Петрович, который считал, что погода поменялась по естественным причинам.
Однако ещё через пару минут инженер заметил, что, несмотря на быстрое появление туч, ветер не изменился и не усилился, то есть тучи не пришли откуда-то, а зародились над Вторым Городом.
– Или их вызвали… Стоп! – Встревоженный Авессалом хлопнул кулаком по приборной панели «Бандуры». – А вдруг погоду специально испортили? Вдруг это колдовские штучки? – спросил, помолчал и сам себе ответил: – Но зачем кому-то прятать солнце?
А в следующий миг инженер увидел, как с чердаков и из печных труб, из вентиляционных отверстий, слуховых окон и прочих щелей и укромных уголков взлетают полночные гады. Солнце скрылось, и твари Ушастой Бетти безбоязненно покидали убежища, собирались в гигантскую стаю и постепенно надвигались на одинокую «Бандуру».
И Петровичу оставалось только отступить, увести машину, сохраняя безопасное расстояние до полночных гадов.
«Бандура» отлетела от Второго Города, но стая зубастых и когтистых гадов последовала за ней…
– Ваше приказание исполнено, проректор, – доложила вернувшаяся в кабинет Бетти. – Мои детки атакуют летающую машину.
– Я видел, – кивнул Вузелок. Услышав стук в дверь, он вернулся с балкона, откуда наблюдал за происходящим, но в глубь комнаты не прошёл, остался у окна, наслаждаясь видом удирающей от полночных гадов «Бандуры». – Ты молодец.
– Спасибо, проректор. – Ушастая довольно улыбнулась. – При появлении моих деточек Авессалом бросился наутёк, но я обещаю, что они его догонят и сбросят на землю.
У неё были все основания так говорить: самовертожабль Петровича выглядел подбитым, судя по всему, он недавно побывал в бою, не получил должного ремонта и вряд ли продержится против огромной, злой и очень опасной стаи.
– Очень хорошо… – Вузелок помолчал, провожая погоню взглядом, после чего уточнил: – Ты отправила в бой всех зверушек?
– Нет, – осторожно ответила Бетти, догадавшись, что за вопросом последует новый приказ. – Осталось немного летучих мышек и вопилок.
– Очень хорошо. – Вузелок вздохнул и поправил скрывающую лицо маску. – Непревзойдённая явилась во Второй Город за книгой о Самоцветных Ключах. А судя по тому, что по этой же причине к нам приехал Бубнитель, книга необычайно важна.
– Ириске удалось проникнуть в подземелье, – вздохнула Ушастая. Она поняла, что ей тоже предстоит вернуться в подвалы, и не обрадовалась этому.
– Книга, которую ищет Непревзойдённая, находится в подземном Книгохранилище, – сообщил проректор. – Но никто не знает, где именно, поэтому сначала фея отправится в каталожный отдел. Попробуй перехватить её там.
– А Либер?
– Либер будет командовать контролёрами, а ты – своими зверушками. Кто из вас поймает Непревзойдённую – тот станет моим главным помощником.
У Бетти вспыхнули глаза:
– Помощником стану я, проректор.
– Посмотрим. – Вузелок помолчал. – А я попробую поднять нашу армию.
И это заявление по-настоящему ошарашило Ушастую.
– Вы ведь говорили, что демоны ещё не набрали нужной силы, – пролепетала она. – Вы говорили, что понадобится больше времени.
– У меня нет выхода, – развёл руками Вузелок. – Если Непревзойдённая узнает, что здесь происходит, она уничтожит Цитадель.
Тюремная камера оказалась небольшой, но чистенькой.
В комнате без окон и с одной-единственной, но очень крепкой дверью находились привинченный к полу столик, привинченный к полу стул и привинченная к полу койка, на которой лежало старое одеяло, к счастью, ни к чему не привинченное. На столе стоял маленький огарок свечи, однако его не хватало, чтобы осветить всю камеру. Тем не менее, друзья увидели главное – заключённого.
Ректор Александр Туча оказался в меру полным, старым, но крепким мужчиной с приятным круглым лицом, большими голубыми глазами и короткой, совершенно седой бородой. Ириска подумала, что ректор похож на Деда Мороза, только без шубы и посоха. Как все преподаватели, Туча носил мантию и биретту, однако в помещении шапочку снял. Он был вполне здоров, очень обрадовался появлению спасителей, однако сразу предупредил, что тюрьма не лучшее место для разговора, скоро должна пройти смена караула, и поэтому маленький отряд немедленно отправился прочь.
Удача им благоволила – в пути они никого не встретили.
Беглецы поднялись на два уровня, преодолели пару коридоров, спустились по скрипучей винтовой лестнице и укрылись в секретном зале, потайную дверь в который указал ректор.
Укрылись, чтобы обсудить происходящее и послушать историю Тучи, которому не терпелось поделиться пережитым.
– Цитадель Разума не зря считается лучшим учебным заведением Прелести, – задумчиво начал ректор, обращаясь ко всем, но в первую очередь – к Непревзойдённой. – Здесь жили и работали самые выдающиеся, самые пытливые умы нашей Прелести. Здесь мы познаём законы природы и Волшебства, создаём удивительные устройства и приборы, придумываем, как можно облегчить жизнь людям. Мы собрали огромную Библиотеку. Мы учим студентов, которые становятся врачами, строителями, волшебниками и несут свет знания всей Прелести. Но иногда научные изыскания заводят нас чересчур далеко. – Старый волшебник тяжело вздохнул. – Иногда учёные, по незнанию или из гордыни, пытаются познать то, что лучше не трогать.
– Чем вы занимались в Безрассудной Лаборатории? – очень тихо спросил Гаврила.
– Мы с Вузелоком искали способ создать жизнь, – просто ответил Туча.
– Создать голема? – переспросил студент.
– Нет, настоящую жизнь, – уточнил ректор. – Мы хотели с помощью Волшебства создать живое, разумное, самостоятельное существо.
– Я, конечно, ещё маленькая, но мне кажется, что это нужно делать естественным путём, – громко заметила Ириска.
– Теперь я тоже так думаю, – не стал скрывать Туча.
– Вы, взрослые, иногда бываете весьма глупы, – продолжила фея, – и нам часто приходится исправлять то, что вы натворили.
– Увы.
– Мы ещё не знаем, что придётся исправлять, – заметил Гаврила. И обратился к Александру: – Чем закончились эксперименты?
– У нас не получилось.
– Я не удивлена, – буркнула Полундра. Увидела взгляд студента и пояснила: – Задача была слишком сложной.
– Что верно, то верно, – подтвердил Туча.
Он знал, что виноват, и потому не обижался на замечания спасителей.
– Мы с Вузелоком понимали, что создание жизни с помощью Волшебства – это настоящее Чудо, и работали, словно одержимые. Мы проводили в Лаборатории дни напролёт, мы испробовали все возможные способы, но ничего не добились.
– Почему же вы не бросили это занятие? – удивилась девочка.
– Потому что мы – учёные, а уж потом – волшебники. И мы верили, что это возможно.
– Да уж, – саркастически заметил Страус. – Все знают, что если плюнуть в пробирку, через неделю из неё вылезет пиявка.
А вот это замечание стало лишним: как выяснилось, Туча готов был терпеть подобные высказывания от феи и своего студента, но только не от нахальной птицы.
– Напрасно смеётесь! – загорячился старый ректор. – Разве вы не знаете, что Тёмные Твари – ужасные чудовища Плесени – не настоящие существа, а порождения магии? Да-да! Когда-то они зародились из неё – из магии! И если Плесень способна породить жизнь, то почему этого не может сделать Волшебство?
– Потому что Плесень порождает не жизнь, а чудовищ, – твёрдо ответила Ириска.
И в комнате стало тихо.
Простой и очевидный вывод обрушился на профессора подобно каменной плите. Несколько секунд Туча пристально смотрел на фею, а затем с горечью признал:
– Теперь я это понял. – И продолжил рассказ: – Но тогда мы были одержимы, идея полностью захватила нас, и однажды доктор Вузелок сказал, что нам необходимо посмотреть, как жизнь зарождается у тёмных. Он предложил провести эксперимент с Пятнами Плесени, я запретил даже думать об этом, но было поздно: Вузелок решил, что отыскал решение.
– Если волшебник использует тёмную магию, он превращается в колдуна, – негромко произнёс Гаврила.
– В злого? – осведомилась Ириска.
– В очень злого.
– Почему Захариус не превратился?
– Потому что Захариус не обращался к тёмной магии и не использовал Волшебство во зло, – объяснил Страус. – Захариус был очень умён. Он не причинял вред в буквальном смысле: не бил, не мучил и так сумел обмануть законы Прелести. Захариус творил зло, но оставался волшебником.