Проводив этих двоих взглядом (они вот за нас с Матвеем явно не волновались – трындеть так и не прекратили), я повернулся к ОБШ, залезающему в свой флагманский мерсетанк:
– Господин, э-э-э… Фельдмаршал!
Ну наконец-то хоть какая-то реакция. Кажется, ещё чуть-чуть – и ОБШ почти усмехнулся бы:
– Полковник. Ну?
– Господин полковник, наши родители… – Я быстро глянул на Матвея: – Ну, и бабушки. Они будут волноваться. Можно я вам запишу номера, и вы им позво…
– Без паники, Алексей Скорин, – бросил ОБШ, садясь рядом с водителем. – Ваши родные уже оповещены. При любом исходе операции о них позаботятся.
Дверца мерсетанка хлопнула, а я, сглотнув, посмотрел на Матвея в поисках утешения по поводу вот этого вот «при любом исходе».
– Не надо удивляться, Лекс, – со скорбным удовлетворением заметил этот человек. – Я неоднократно предупреждал тебя о могуществе спецслужб и о том, как много они про нас знают. Эти люди – страшные люди.
Один из страшных людей несильно подтолкнул меня в спину, и я понял, что буду, пожалуй, даже рад очередной поездке невесть куда. При условии, что Матвей будет ехать в другой машине. Потому что, во-первых, ездить с ним в машине по некоторым причинам вообще небезопасно. А во-вторых, над умением поднимать людям боевой дух этому человеку ещё работать и работать.
Глава 9
На этот раз мы прикатили на какую-ту заброшенную стройку. В быстро сгущающихся сумерках выглядело местечко удручающе.
Мы с ещё сильнее побледневшим Матвеем облюбовали ступеньку внизу лестницы, ведущей в никуда (отстроив четыре этажа, строители бросили это занятие). Рита предпочла забраться повыше и усесться там, а дрейнера Геннадия зачем-то понесло внутрь недостроенного здания. Не оборачиваясь, я слышал, как он там обо что-то спотыкается и фальшиво напевает себе под нос. Становилось прохладно.
Полковник вылез из машины, размял шею и остался стоять рядом с водителем. Похоже, стрелял сигаретку – вот плевать некоторым людям на лёгкие, что на свои, что на чужие. Олег подошёл, быстро о чём-то с ним посоветовался, затем двинул к нам и погнал с места в карьер:
– Я покажу вам кое-что. Хотя, разумеется, это строго секретно. – Он протянул мне планшет. – Сообщение было получено около сорока лет назад. Вот его фотокопия.
Матвей понимающе кивнул:
– Примерно тогда, когда в нашей стране появились первые компьютеры?
– Примерно.
– Но до возникновения глобальной сети Интернет.
– До.
– Понятно. – И этот человек кивнул с таким видом, словно ему и правда стало понятно.
Хотя вот лично до меня, признаться, не дошло, как это они умудрились сорок лет тому назад получить какое-то сообщение без Интернета. Почтовый голубь им его притарабанил, что ли?
Я уставился на картинку на планшете. И понял, что доходит до меня всё меньше и меньше.
«Настоящим уведомляем о том, что ваше ходатайство от 7ǑЩ♶ццෙъ рассмотрено и по нему вынесено положительное решение.
По сумме полученных достижений ваша /цивилизация /вид /генеральная_совокупность/ получает право на расширение доступа к Единой Базе Идей и Технологий Содружества Развитых Миров*.
Ваш новый уровень доступа – /аркгы с/Неумеха1112/Младенец1112 /Зелёный_Рог1112/.
Напоминаем о необходимости соблюдения правил работы с Базой, включая, но не ограничиваясь общими /Принципами /Законами /Правилами Ответственного Пользования/.
Также напоминаем о том, что начиная с уровня /ыийете/Ноль0098/Мартышка0098/Ничтожество0098/ вам доступен /режим тестирования /демонстрационный режим /воплощатель/.
Настоятельно просим вас использовать режим только по прямому назначению, а именно для получения /демонстрационных образцов /примеров реализации /тест-драйва /запрошенной технологии. Превышение пределов допустимой демонстрации аморально и категорически /запрещено /табу /Боги_Разгневаются/. К нарушителям применяются стандартные меры пресечения.
Сверх того, напоминаем, что несоблюдение упомянутых Принципов, в том числе в отсутствие злого умысла и/или по незнанию упомянутых Принципов, влечёт за собой немедленное отключение от Базы с последующим наложением штрафных санкций согласно действующему Законодательству Содружества Развитых Миров.
/Отпирающее_заклинание /пароль /код_доступа /подключение_к_базе/:
ТРЕУГОЛЬНИК ОЛАДЬИ ДИФФУЗНО ПИТАЕТСЯ НАВСТРЕЧУ АЛОЭ
/Административный орган /Содружества Развитых Миров желает вам быстрого и приятного развития!
*Единая База Технологий Содружества Развитых Миров является /благотворительной /бесплатной /Дар_Богов /инициативой, созданной с целью оказания безвозмездной технологической помощи отсталым цивилизациям.
Любое использование Базы в коммерческих целях запрещено и /наказуемо /карается /Вас_Разразит_Гром/».
– Интересно, – протянул я, на третий раз прочитав сообщение вслух, чтобы хоть на сколько-то процентов его осознать. Школьный биолог и то понятнее излагает. – А в том отпирающем заклинании, которое мы видели, слова были совсем другие. Что-то про спелый пыле…
Я едва не откусил себе язык под самый корень. Но было поздно: по ходу, спецслужбы только что выбили из меня признание. Нетрудно им это далось, прямо скажем.
Однако Олег отреагировал на мой прокол на удивление невозмутимо:
– Верно, – кивнул он. – Код доступа каждый раз новый. Разные люди в разное время видят разные фразы, хотя считывают их с одной и той же фотокопии, сделанной десятилетия назад. Мы до сих пор не понимаем, как это возможно.
– Но как же тогда этот код срабаты… – Я осекся, подумав, что, пожалуй, хватит уже произносить вслух всё, что приходит на ум.
– Подождите-ка, – подала голос Рита со своего насеста наверху, – это письмо что, кто-то тогда воспринял всерьёз? Такую ахинею?
– Не сразу, конечно. Но в конце концов… – Олег неопределённо повёл плечами. – Через некоторое время начали поступать разведданные, согласно которым подобные сообщения в той или иной форме получили главы всех государств, на территории которых вообще работали наши разведчики. Как, судя по всему, и главы тех, где наших резидентов не было. Взять, например, аномалию в Бурунди…
– Чё такое Бурунди? – гулко послышалось из развалин.
Очевидно, дрейнер Геннадий тоже избирательно прислушивался к разговору.
– Одна из беднейших стран Африки, – разъяснил адъютант. – Очевидцы засвидетельствовали, что там внезапно появились роботы-стекломои. И так же внезапно исчезли. Произошло это спустя примерно год после того, как мы получили сообщение, и за пятнадцать лет до того, как роботы-стекломои вообще изобрели. Были и другие инциденты. Одним словом… – Олег поднял брови, словно предлагая нам домыслить остальное.
– В конце концов под давлением фактов, которые не укладывались в существующее понимание вероятного, вам пришлось поверить в невероятное, – домыслил Матвей.
– Кстати, а кому это – «вам»? – поинтересовался я. – Вы всё-таки из Роскосмоса или откуда?
Олег поднялся со ступеньки, убрал планшет и отряхнул брюки:
– Вот это как раз сейчас не так важно. Главное – вы должны понимать, что ситуация очень серьёзна. – Адъютант остановил вопросительно-побудительный взгляд на мне: – Думаю, настало время ответных шагов. Так что я пойду и сообщу полковнику Дроздову, что у вас есть что ему рассказать. А вы пока придумайте, как сделать это за… – Олег сверился с запястьем: – Минут за семь, хорошо?
Судя по всему, особого выбора у нас не было, так что я просто кивнул за всех.
– Ну и пурга, – фыркнула Рита, едва адъютант отошёл на пару шагов. – Лапши нам навешал, а на самом деле всё наверняка не так.
– Не знаю… – протянул Гена, выбираясь из пустого оконного проёма и представая перед нами во всей красе.
За прошедшие несколько минут дрейнер умудрился с ног до головы извозиться в известковой пыли, а карман его толстовки ещё больше оттопырился.
– Кой смысл ему вешать-то? Мы ж типа дети, всё равно ничё не соображаем. Дык что б тогда правду нам не сказать. Вот ты бы собаке своей врать стала?
Я прямо-таки изумился: никак не предполагал, что наш дрейнер способен на столь мудрые жизненные наблюдения. Вот и встречай по одёжке.
– У меня никогда не было собаки, – произнесла рыжая с грустной ноткой в голосе.
– Да ты чё, серьёзно? – Гена вытаращил глаза, словно человек без пса – это бог весть какая невидаль. – Слышь, подруга, ты заведи обязательно: собаки – они такие…
Я досадливо мотнул головой: интеллектуальной помощи от этих двоих ждать явно не приходилось. Матвей хмурился и носком ботинка чертил в строительной пыли какие-то загогулины. Ну и кому, спрашивается, оставалось разруливать ситуацию?
Короче говоря, когда Олег вернулся с полковником, я им всё выложил. Как на духу. И про Матвеево хакерство, и про спелый пылесос, и про зомбокраба, и про остальных страшилищ. Было трудно, но в семь минут уложился.
К тому моменту, как я закончил, на лицах полковника и адъютанта стойко держалось довольно странное выражение. Смесь удовлетворения и крайней степени озабоченности. Молчание длилось секунд двадцать, не меньше.
– Матвей, значит, – полуутвердительно проговорил наконец полковник Дроздов, сверля глазами этого человека. – Наш герой дня.
– Да, но он не специально, – лишний раз заверил я.
– Как получил доступ к хранилищу данных, не заметил? – Полковник по-прежнему обращался к Матвею, а тот по-прежнему, потупив глаза, занимался ножной графикой. – И не понимаешь, как активировал деморежим?
– Ну как же… – нахмурился я. – Он сказал это, отпирающее заклинание…
Только в этот момент до меня дошло, что заклинание, вообще-то, и я произносил тоже.
– Этого явно недостаточно, Лекс, – наконец заговорил Матвей, не отрываясь от своих пыльных закорюк. – Посуди сам: ты только что проговорил его ещё раз, когда читал сообщение с планшета. Наверняка за десятки лет это делали и множество других людей, и, если бы каждый раз при этом срабатывал материализующий механизм, всю планету уже захватили бы монстры. Здесь что-то другое.