Продвижение к Кремняку пришлось приостановить, так как артиллерия и обозы не могли двигаться по болоту. Первая половина ночи с 22 на 23 января ушла на подготовительные работы. Прокладывались два маршрута: тропу для пеших и санную дорогу для артиллерии и обозов. Пехотинцы и саперы разгребали снег до слабенькой подснежной корки, затем дорогу гатили ветками и поливали водой. Мороз быстро превращал это сооружение в пригодное для проезда покрытие. Из района Кневицы по боевым порядкам полков дивизии вела огонь вражеская артиллерия.
Части дивизии (без 87-го полка) продолжали наступление, обходя с севера и северо-запада остров Соватес, и к 14.00 24.01.42 г. вышли на западный берег Невьего Мха. Сопротивление противника было незначительным. За 22 и 23 января убито и ранено было 70 человек.
Командующий 34-й армией генерал-майор Берзарин прибыл в дивизию утром 22 января и лично осмотрел, как идет форсирование болота. Полковнику Кузнецову он сказал: «Имейте в виду, на вашу дивизию я возлагаю большие надежды. Выходом западнее болота и наступлением на юго-запад вы должны нарушить всю оборону противника, вынудить его произвести перегруппировку и тем самым облегчить задачу Штыкову. Возможно, в глубине встретите новый подготовленный противником рубеж. Прорывайте его, не теряйте времени, действуйте смелее и увереннее. От меня это требует командующий войсками фронта, а я требую от вас» [117] .
По данным разведки было известно, что находившаяся напротив острова Соватес на западном берегу болота деревенька Пустынька представляла сильно укрепленный опорный пункт. Брать ее придется в любом случае, так как она располагалась на пути дивизии. Берзарин пообещал прислать в помощь лыжный батальон армейского подчинения, а возможно, и передать его в дивизию. Вернуть обратно 87-й Карельский полк не обещал, все задачи придется решать наличными силами.
Бойцы и командиры с интересом знакомились с оборонительной системой покинутого немцами Соватеса: противо-пехотные минные поля, проволочные заграждения, система просек с легкими дзотами для перекрестного огня. Земляных построек не было. Блиндажи и землянки заменялись утепленными солдатскими шалашами продолговатой формы с длинными, во всю стену нарами и рублеными офицерскими домиками с двойными стенами. У шалашей под навесами хранились огромные, неуклюжие, сплетенные из соломы эрзац-валенки.
Впереди – вражеские дзоты
Передний край обороны 290-й пехотной дивизии противника опирался на естественный рубеж целого ряда деревень, вытянувшихся с севера на юг, – Мотыренку, Большой и Малый Заходы, Пестовку, Лебедское, Большой и Малый Калинец, Ольховец. Они были оборудованы в опорные пункты, связанные между собой огневой системой. На расстоянии трех километров к западу, по обе стороны железной дороги, были созданы батальонные узлы сопротивления – в Большом Яблонове и Веретейке. Попытка Новгородского полка 25 февраля с ходу овладеть Лебедским и Большим Калинцем была неудачной. Здесь оборону держала группа Модера дивизии «Мертвая голова», имеющая три танка. Враг оборонялся упорно. Вот запись в журнале боевых действий 26.01.42 г.:
«Части дивизии в исключительно трудных условиях бездорожья и глубокого снега с 17.00 ведут бои за овладение Малый Заход, Лебедское.
В Мал. Заход ворвалась пехота 349 С.П., идут упорные уличные бои, наблюдается отход мелких групп пр-ка. Из 26 домов Лебедское – 17 отбиты подразделениями 312 С.П.»
«27.01.42 г. Части дивизии после двух суточных наступательных боев с задачей овладения Мал. Заход и Лебедское, последними полностью не овладели. Потери, по уточненным данным, за 26.01.42 г.: 349 С.П. – убито 19 чел., ранено 27 чел., пропало б/в 2 чел.; 12 С.П. – убито 2 чел., ранено 2 чел., замерзших – 6 чел.» [118] .
Со взятием Лебедского произошло следующее. Незадолго до рассвета батальон Жукова Новгородского полка вышел к деревне и, установив, что она занята противником, атаковал. Бой был скоротечным, не более десяти-пятнадцати минут. Застигнутый врасплох противник был выбит из населенного пункта. Батальону достались натопленные дома, а кое-где даже готовый завтрак. Победители занялись бытовыми вопросами и забыли про врага. Люди разбрелись по домам греться и отдыхать. Противник опомнился, получил подкрепление из соседнего Большого Калинца, внезапно контратаковал и вновь занял Лебедское. Повторная атака успеха не имела. Батальон вынужден был отступить, потеряв около пятидесяти человек убитыми и ранеными. Севернее Лебедского сосредоточился Казанский полк. Для обеспечения правого стыка с 11-й армией вышел прибывший 215-й армейский лыжный батальон. Дивизионная школа младшего начсостава блокировала опорный пункт Пустынька. Берзарин торопил командира 26-й стрелковой дивизии с наступлением, но глубокий снег мешал подтянуть артиллерию, тылы, подвезти боеприпасы, продовольствие.
Бои за Лебедское продолжались 2 и 3 февраля.
Запись в журнале боевых действий:
«03.02.42 г. Части дивизии, сковывая пр-ка на правом фланге, вели ночной бой за овладение Лебедское. Опираясь на систему огня, пр-к вынудил наступающие части отойти на исходное положение.
Потери за 03.02.42 г.: 312 С.П. – убито 42 чел., ранено 100 чел.; 349 С.П. – убито 9 чел., ранено 26 чел., пропало б/в 2 чел.» [119] .
Да, дорого обходится Лебедское, дивизия топчется на месте, наступление срывается.
Между тем на севере наметился успех. По докладам, к исходу 2 февраля замечен отход противника из Пустыньки. Он мелкими группами сосредоточивался на западной опушке леса, что в 0,5 км к юго-востоку от деревни. Между блокирующими группами и противником завязалась перестрелка, продолжавшаяся всю ночь на 5 февраля. Остатки вражеского гарнизона, пытаясь отойти на запад к Шкварцу, были встречены разведкой первого батальона Карельского полка. В результате обстрела группа, состоящая из 18–20 солдат, потеряла убитыми 11, захвачен в плен один раненый, который по дороге умер, взяты документы и личные вещи. При обследовании Пустыньки установлено: строений нет, в районе обороны гарнизона насчитывается свыше 30 свежих трупов солдат противника, имеется 5–6 дзотов с легким перекрытиями, соединенных ходами сообщения. В течение дня противник вел артиллерийский огонь из направлений Большое Яблоново, Большой Калинец, стремясь отсечь огнем наши подразделения, контролирующие огнем дорогу Большой Калинец – Лебедское.
Противник упорно оборонял Большой Калинец. Ночная атака Новгородского полка 8 февраля была неудачной. Полк израсходовал свыше тысячи снарядов и мин, но этого оказалось мало. Немецкий гарнизон из полуподвалов и чердаков деревенских домов за всем наблюдал и поражал пехоту прицельным огнем. Артиллерия дивизии вела огонь с закрытых позиций с малой эффективностью. Надо было применять что-то новое.
Прямой наводкой по огневым точкам
Из воспоминаний командира дивизии полковника П.Г. Кузнецова:
«…Целый день мы с Шабановым, командиром полка и начартом изучали огневую систему противника, планировали новые варианты штурма. Всесторонне оценив обстановку, решили, что для успеха необходимо повысить действенность огня и сократить время броска в атаку. К этому выводу мы пришли сами, другой нам подсказал генерал Берзарин, прибывший на следующий после атаки день.
Я доложил командарму наш новый план. Если в предыдущей атаке участвовало шесть рот, то теперь число их сокращается до трех. Зато исходное положение для броска мы при помощи отрытых в снегу траншей приблизили до 100 метров. Артиллерийское обеспечение оставалось прежним, артиллерия подготавливала атаку с закрытых позиций.
Выслушав меня, командарм хотя и не возразил против плана, но, как мне показалось, не совсем остался им доволен.
– Обидно, товарищ генерал, что мы никак не можем пробить брешь в обороне, – откровенно признался я.
– А сделать это все-таки надо, – заметил Берзарин.
– Да, но как?
– Пушками.
– Снарядов маловато, товарищ командующий, – вставил Иноходов.
– А вы пушки поближе подвиньте, тогда и снарядов потребуется меньше.
«Конечно, если вести огонь прямой наводкой, тогда, пожалуй, и можно было бы выкурить немцев», – подумал я. Но в то же время эта мысль показалось странной. Применять дивизионную артиллерию для стрельбы прямой наводкой по противнику, засевшему в жилых постройках, нам еще не приходилось.
– Жалко постройки, товарищ командующий. Наши крестьяне десятками лет строили, а мы разрушать станем, – сказал Иноходов.
– А вам людей не жалко? Сколько вы их здесь потеряли?
Останутся в живых люди, дома построят новые, а вот если людей не станет, то строить уже будет некому» [120] .
Через два часа на опушку леса для стрельбы прямой наводкой выдвинулись дивизион капитана Пономаренко (двенадцать пушек) и вся полковая артиллерия. Каждому орудийному расчету были указаны цели. Артиллерия с закрытых позиций должна была отражать возможные контратаки, парализовать огонь соседних опорных пунктов и преследовать противника при отходе.
В четыре часа дня полк атаковал. Это был прекрасно слаженный скоротечный бой. Внезапный шквал огня из орудий в сочетании с огнем пулеметов и автоматов быстро сделал свое дело. Рушились стены, валились чердаки и крыши. Огонь и дым, пламя разрывов ошеломили противника. После десятиминутного боя Большой Калинец был освобожден к 17.00 9 февраля. На взятие этого укрепленного пункта понадобилось девять дней.
Таким же способом были освобождены 10 февраля Лебедское, 12 февраля Малый Заход. 15 февраля 215-й отдельный лыжный батальон занял Городок, Лутовню, Шкварец. С освобождением этих пунктов ширина прорыва достигла четырех километров. В эту брешь для развития успеха в сторону Веретейки устремился Новгородский полк, Казанский же полк остался на рубеже Лебедского для прикрытия дивизии справа и развития успеха на Большое Яблоново.