— Есть ещё один телепорт, причём не законсервированный — рабочий. Вот тут, на острове… да, Суматра. Видите, я с вами предельно откровенен.
— Слушаю вас.
— Зачем, вы же можете читать мысли? Впрочем, как вам угодно… Вы отпускаете меня, доставляете к телепорту… ну хотя бы вашим этим, как его, транспортным коконом. Я возвращаюсь домой. Как я оправдаюсь перед Великим и Мудрым — моё дело. Главное, я у вас на крючке. Мне кажется, это очень выгодное предложение, разве нет?
— Разумеется. Только вот какое дело…
Чук снова достаёт шпагу, и маленький зелёный человечек, мнящий себя едва ли не богом этой дикой планеты, с животным ужасом следит за ним. Пятится. Некуда пятиться — кругом ненавистные крылатые твари, страшные и непонятные нормальному здравому рассудку. Ужас и проклятие всех маленьких зелёных человечков…
— Да, это так. И даже если бы не эти заложники… Мы обманули вас — снова говорит Чук. — Нас этому специально учили — врать. Это неприятно, но по сравнению с прослушиванием ваших мыслей — просто наслаждение.
Они смотрят на корчащегося от страха Имперского Мага.
— Ваше дальнейшее существование абсолютно недопустимо.
Над буйной зеленью джунглей поднимается сизый дым, но на настоящий пожар в джунглях это не похоже — недавно прошёл тропический ливень, и джунгли буквально пропитаны водой, как губка. Пламени уже нет, и кругом шипят головни. Огонь сдался, не в силах бороться с живыми, пропитанными соком деревьями.
Не видно дыма и из зева пещеры, укрытого в густой зелени. Но глубоко под землёй огонь всё ещё силён.
Огненными мячиками летают, с треском взрываются шаровые молнии. С пронзительным шипением, от которого сводит скулы, извиваются шнуры плазменных разрядов. Ослепительно вспыхивают, мечутся по стенам лучи боевых лазеров. Ухают взрывы. Охранные системы и роботы продолжают неравный бой, и они не собираются сдаваться, как пчёлы в улье, как муравьи в муравейнике. Они честно исполняют свой долг. Ведь исполнять свой долг должен каждый солдат, разве нет? Предательство — привилегия владык.
На экранах контроля видны последние эпизоды боя. Мощная вольфрамовая плита, продырявленная коническими отверстиями, медленно откатывается в сторону, исчезая в толще гранита. Вход в святая святых, центральный зал телепорта, открыт. На полу валяются беспорядочно разбросанные куски белого мяса, похожего на варёную курятину, обломки металлокерамических костей, а кое-где и тошнотворные пятна слизи — останки хозяев, маленьких зелёных человечков, возомнивших себя Повелителями Вселенной. На этот раз с ними никто не вступал в переговоры. Смысл? Всё, что можно было сдать, сдал сам резидент.
Большинство пультов вдоль стен не пострадало, и на многих экранах мелькают странные символы и диаграммы — телепорт в рабочем режиме, готов в любой момент принять или отправить груз. А вот и стартовая камера. Циклопические челюсти установки, теряющейся во мраке из-за своих размеров, разжаты, и в круглом углублении их, более метра в диаметре, виднеются всё те же тошнотворные слизистые куски. Кто-то из местных начальничков, в отличие от роботов имеющих определённый интеллект и развитое чувство самосохранения, пытался удрать домой, но не успел.
«Надо сейчас же начать ставить защиту. Немедленно, иначе они устроят здесь то же, что и в тех трёх…» — это Гек.
«Сейчас займусь» — Чук уже рассматривает экраны, быстро пробегает пальцами по пульту. Экран перед ним откликается вереницей непонятных значков. Вдруг раздаётся громкий скрежещущий звук, и рябь значков резко ускоряет своё движение.
«Быстро все наверх!» — пальцы Чука бегают по клавиатуре — «Они готовят оттуда ликвидацию телепорта, сейчас будет взрыв!»
«Сколько у нас времени?» — это старший из ликвидаторов.
«Нисколько! Да быстрее же, уводи всех наверх!!»
— Ребята — Уэф наклонился вперёд, оскалив зубы. — У вас есть бомба. Да, да. Её надо отправить туда. Финиш-камера там наверняка рядом со стартовой, так?
«Точно!» — Чук и Гек переглядываются — «Успеем?»
Все ликвидаторы уже покинули зал, быстро, но без суеты выбираются по тоннелям наружу. Дисциплина у них в порядке.
Пальцы Чука бегают по клавишам чужого пульта стремительно и уверенно.
«Бомбу!»
Гек уже тащит тяжёлый тёмный цилиндр. В дальнем конце зала вдруг начинается движение — циклопические челюсти установки, отдалённо похожей на гидравлический пресс, медленно сходятся. Финиш-камера, управляемая оттуда, с того конца…
— Всё, времени у них нет — это Иого, он тоже работает здесь, на посту контроля.
Гек молча, сосредоточенно пристраивает цилиндр в яме, наполненной тошнотворными кусками кого-то из бывших хозяев.
— Здесь Уэф. Выходите оттуда!
Гек молча смотрит из глубины экрана прямо на нас.
«Что будет, когда они пробьют канал с той стороны? Будет очень сильное землетрясение. А потом ещё наверняка цунами. Сколько людей погибнет, координатор?»
«Ты можешь что-то изменить?! Быстро наверх!!»
«Резвящийся… Отправляй груз. Мы остаёмся, Уэф»
Уэф смотрит на них сквозь окно экрана, и кажется, что они вот здесь, в посту контроля. И я отлично ощущаю их мысли.
— Ребята, не надо… Не надо призывать свою смерть так рано.
«Не так. Не так! На мне уже те тридцать… Если будет землетрясение и цунами, на мне будут десятки тысяч, если не сотни тысяч…»
«Он прав, координатор» — пальцы Чука летают по клавиатуре вражеской установки, непривычной для ангелов, но Чук специалист — «Мы не сможем жить дальше, если сейчас просто уйдём. Мы должны попытаться. Настроил бомбу? Вылазь оттуда!»
Гек выбирается из установки. Массивная верхняя челюсть медленно опускается.
— Уэф… Они же погибнут… Сделай что-то…
Уэф смотрит невидяще.
— Они уже погибли. Время упущено. Не уйти.
Челюсти стартовой камеры уже сомкнулись. «Резвящийся» пригнулся к экрану, и пальцы летают по клавиатуре вражеской установки. Да, он специально учился работать с вражеской техникой. Он специалист по телепортации, классный специалист, но сейчас против него на том конце, где-то в десятках парсек отсюда, работает целая команда маленьких зелёных человечков. Холодных и безжалостных. Хорошо знающих свою работу.
Экран вспыхивает и гаснет. Зияющий провал, наполненный чернильным мраком.
Я ощущаю мысли всей команды — Уэфа, Иого, Аины… При всех достоинствах у телепатии есть недостаток. Я чувствую общую боль, и она складывается с моей щемящей тоской.
Солнце ещё не село, но высокая стена леса, ограждающая скит, уже кажется почти чёрной. И стёкла цветных витражей в старинных переплётах окон тоже кажутся тёмно-бутылочным стеклом. И даже голубовато-белое сияние потолка кажется блёклым, серым.
За столом тихо. Дед Иваныч расстарался, накрывая стол на всю команду. Мёд прямо в сотах, брусника на меду, огурцы и яблоки — когда ещё ребята попадут на Землю! И варенье… Только это всё стоит нетронутое. Перед телепортацией есть вообще нежелательно. И, если откровенно, просто кусок не лезет в горло.
— Ну, в путь — Уэф встаёт первым, за ним разом задвигались ликвидаторы. Молча, без суеты, но быстро рассасываются. До меня долетают их мысли и чувства, но я не вслушиваюсь. Простите, ребята. Хватает своего.
Они исчезают в люке, ведущем вниз, один за другим шагая в пустоту. Мы шагаем следом. Сегодня эскорт провожающих намного представительней, чем при встрече, наверху остался лишь Иого — он сегодня дежурный. Старинная традиция проводов, сохранившаяся с древних времён, когда телепортация ещё была чрезвычайно опасной, когда не все шагнувшие в камеру появлялись на том конце. Так и мы, люди, провожаем своих друзей, родных и близких с вокзалов, в память о тех временах, когда неуклюжие каравеллы отчаливали от пирсов, уходя в просторы океана, и никто не знал — вернутся ли они назад…
Пружинящий пол не изменил цвет — он по-прежнему синий, но кажется, что в подземном зале телепортации намного темнее, чем ещё позавчера. И никто не решается нарушить тяжёлую тишину голосом. Юайя и Кио колдуют у висящих в воздухе пультах-голограммах, круглящаяся крышка-полусфера телепорта плавно взмывает в воздух. Кто первый?
«У «Резвящегося» хотя бы двое детей» — старший из ликвидаторов тоже говорит мысленно — «А у «Бьющего крылом» и детей пока нет — недавно женился… Молодой совсем. Так что живых потерь у нас, я опасаюсь, трое. Вместе с его женой»
Ликвидаторы ныряют в телепорт сразу по трое, тесно обнявшись, сбившись в один бело-радужный комок. Крышка опускается, по виртуальным экранам бегут разноцветные значки.
«Оставляем тебе всё имущество — не стоит оно той энергии, чтобы отправлять его отсюда назад. Только это не всё тебе. Ты уж поделись с коллегами»
«Поделюсь. Только «болты», чур, мои. Ну хорошо, два ящика отдам»
«Не жадничай, как «зелёный»»
«Ты в курсе, какая у меня внешняя охрана? Дендроиды, древний хлам. Давно мечтал заменить»
Слабый, на пределе слышимости звук. Крышка телепорта вновь поднимается — пусто. Такой вот фокус с колпачком…
«Следующие — ты, ты и ты… Ладно, координатор. Я сам расскажу там обо всём. И семьи навещу. Работай спокойно. У тебя здесь сейчас будет очень много работы»
«Слушай… Ты должен. Мы им должны. Ты понял? Живых потерь — двое. Третьей быть не должно»
Я улавливаю раздумье старшего ликвидатора. Сомнение, медленно переходящее в решимость.
«Я сделаю всё, что смогу»
— Значит, так. Сегодня вы ночуете здесь, а завтра отправитесь домой. Пора возвращаться к работе.
Что?! В глазах у меня стоит видение — Ирочка стоит, оскаленная, с занесёнными для перекрёстного удара клинками, а из пролома в стене лезут жуткие человекообразные твари. Извивающееся четвертованное тело Ивана, шея вытягивается и вытягивается, разевается пасть с блестящими отравленными иглами клыков… Да ноги моей никогда больше не будет на той квартирке!
Уэф смотрит укоризненно, я ощущаю его досаду. И когда этот балбес отучится ляпать, не думая?..