Ави был явно задет, в его тоне появился желтоватый оттенок желчности.
– Вы на редкость циничны, – безразличным тоном сказал Клод, не отрываясь от созерцания черноты за окном.
– Ты всех этих слов где, в The New York Times, что ли, набрался? – Ави уже не скрывал своего раздражения. – Хирурги – самые циничные люди на свете. Но они спасают жизни. Наш род занятий – это тоже своего рода хирургия, только социальная. Я бы даже сказал микрохирургия. И с какой стати наша профессиональная деформация должна быть иной, нежели у коллег в медицине, а?
Пару минут ехали в тишине. Чуть успокоившись, Ави продолжил:
– И я тебя очень прошу, не используй эти ханжеские словечки. Говори: функционален или рационален. А если хочешь обсудить цинизм в классическом, а не обывательском восприятии, то почитай что-нибудь о древнегреческой школе циников, и любой мой воскресный вечер в твоём полном распоряжении. К твоему сведению, Кратес[111] утверждал, что его отечество – это презрение к мнению других, я же всегда выслушиваю и тебя, и других, потому что считаю экспертами.
Всю оставшуюся дорогу до “Route 66” они молчали. Сидевший за рулём, Мартинез включил музыку. Мелодии Эдварда Грига заполнили салон. Когда вереница машин затормозила у горящего всеми огнями придорожного байк-клуба, Ави отправил Мартинеза в офис, на второй этаж, сказав, что им с Клодом надо договорить.
– Когда-то один мудрый человек сказал про своего наставника: «Я ходил к нему не изучать Книгу, а смотреть, как он зашнуровывает свои башмаки».
– Клод, надеюсь, ты понимаешь, почему я тебе рассказываю всё это. – Он смотрел прямо перед собой и говорил очень тихо. – Не из пустого бахвальства или другой подобной глупости. Я лишь синхронизирую наши процессоры, – он постучал себя костяшками пальцев по лбу, – передаю тебе навыки и знания. Потому что нашему общему делу нужны умные и верные люди. Ты являешься таковым. Не разочаруй меня, Клод. В следующем месяце твой публичный дебют. Ты станешь членом Городского Совета. Это, кстати, частичный ответ на твой старый вопрос: почему именно ты? Чтобы играть в шахматы – нужны фигуры. А хорошая фигура в шаге уже и от игрока.
С минуту провели в тишине.
– Сэр, а у нас получится? – Голос Клода был непривычно тих.
– Маленький паровозик[112] смог, сможем и мы. – Ави хлопнул его по плечу и вылез из машины.
Глава 22Джондо
Олаф Скарсгард уже несколько часов сидел за лэптопом в комнате для брифингов. Перед ним стояла пепельница с горой серого пепла и остатками полудюжины сигар. Очередная была зажата у него между зубов. Он пил кофе и курил с четырёх утра. Редчайший случай – человек-сова встал в несусветную рань, распаковал коробку сигар, хотя позволял себе одну-две в месяц, и читал, читал, читал что-то до рези в красных глазах в интернете, который не очень-то и долюбливал. На экран был выведен какой-то научный сайт:
…Кору головного мозга через нейрочип-имплант, состоящий из тысяч электродов, соединяют с кремниевым экзокортексом, таким образом расширяя возможности разума практически до запредельных размеров. Как итог – формирование гибридного мышления. Помните, что ваши ощущения – это просто электрохимические сигналы, проходящие через ваш мозг, а органы чувств – периферийные устройства…
Скрипнула дверь.
– Босс, Рэднек пропал, – Виннер неловко переминался с ноги на ногу на пороге кабинета.
Не отрываясь от монитора, Олаф уточнил:
– Опять укатил на охоту без разрешения?
– Нет, босс. Отсутствуют все его вещи, байка нет, и вот что было приколото к входной двери его ножом, – он протянул клочок обёрточной бумаги, на котором неуверенными косыми буквами было нацарапано: «Вы все продажные подстилки цветных. Ненавижу! Чтоб вы сдохли! Р.»
Олаф глубоко вздохнул, на пару секунд закрыл глаза и тихо скомандовал:
– Общий сбор группы через пять минут в брифинг-рум, – Винер кивнул и скрылся в коридоре.
– Мистер Фридман, – Олаф поднял трубку, – вы нужны в брифинг-рум, у нас сложилась внештатная ситуация.
Через несколько минут за круглым столом собрался весь чаптер – Олаф, Флеш, Виннер и Уилл, чей годовой срок просмотра закончился и забрал с собой уничижительную приставку к имени – бой. На экране появилась Шивон, Ави Фридман стоял у окна, спиной к залу.
– Все в сборе? Хорошо, – он развернулся и, не садясь в кресло, опёрся руками о его спинку, – что у нас случилось, джентльмены?
– Дезертир, сэр, – Олаф встал, взяв за спиной запястье одной руки в замок пальцами другой, крутя в свободной руке карандаш. – Рэднек сбежал. Уехал в четыре утра, gps-маячок он вырвал, так что, где он находится неизвестно. Его статус был – просмотр, соответственно уровень доступа у него минимальный. Вот, что он оставил, – норвежец вывел записку на один из экранов, – моя вина, не досмотрел. – Пальцами он перебирал карандаш всё быстрее и быстрее.
– Причины? – Ави нахмурился.
– Позвольте мне, сэр. Кажется, я знаю ответ, – Флеш успела опередить Олафа, тот согласно кивнул. – Рэднек из поселений супрематистов в Скалистых горах, у них очень высокий уровень отторжения окружающего мира и бескомпромиссности плюс чрезвычайно мифологизированное мировосприятие, к нам они относятся ненамного лучше, чем к федералам. Да, Рэднек прошёл все тесты и собеседования, но ему всего двадцать один год, и он мало, что видел. Пока чаптер был занят только патрулированием, всё было окей, он хорошо себя показывал и его лояльность лишь росла, так как наши действия укладывались в ту систему координат, которая существует у него в голове – упрощённое понимание – вот мы, а вот враги, все белые – наши, все цветные – чужие. Сложные объяснения и комбинации его лишь злят, так как он их попросту не понимает. Для него мир предельно прост, и, на мой взгляд, с возрастом его понимание вряд ли углубится. Он – наша общая кадровая ошибка. Как только мы обосновались здесь и приступили к оперативным мероприятиям в Бостоне, его вера в нас пошатнулась – появились Ти Джей и Мартинез, как равноправные члены команды, к которым мы все проявляем уважение и принуждали к этому и его. В брифингах он не участвует, соответственно, глобального понимания у него нет. Но мы привлекаем его к обеспечению операций. И что он видит? Мы меняем ректора университета – убираем визуально белого и ставим чёрного. И ему безразлично, что один прямо враждебен, а другой – вполне управляем. Он этого и не знает – брифинги для него закрыты. Далее, что он видит – мы принуждаем к отставке начальницу полиции – ирландку – и теперь двигаем на эту позицию Мартинеза – мексиканца. Представляете, какая картинка складывается у него в голове? Вот фото его отца, – она вывела на экран фотографию свирепого поселенца, густо покрытого татуировками и с питбулем в шипастом ошейнике на поводке, – обратите внимание на символы на его руках. Рэднек часто упоминает в разговорах отца, видно, что тот для него определяющий авторитет. Вот именно с ним он постоянно ведёт диалог у себя в голове, и все свои действия примеряет на его мерку и подвергает оценке с его точки зрения. Вчера он спросил меня – кто такие евреи и похожи ли они на Ави. Моя вина – не обратила внимание и не доложила, а отправила его в Google. Видимо, это было последней каплей. У меня всё.
Ави Фридман потёр виски руками:
– Олаф, возможный ущерб и действия по его минимизации?
– Вход доллар – выход два, – мрачно произнёс тот и с хрустом сломал карандаш между пальцев.
– Более рационально, пожалуйста, – не скрывая раздражения, сказал Ави.
– До дома ему не добраться быстрее, чем за три дня. Привлечём другие чаптеры, “Dark River” и перехватим его по дороге.
– Подождите… – голос Шивон раздался из-под потолка. – Я проанализировала входящий траффик, привязанный к IP его гаджетов, за прошедший месяц, и вычленила следующие сообщения: «что, доволен собой, помог “Чёрной Пантере” стать ректором?», «Пресмыкаешься перед цветными, а если дома узнают?», «Твой отец тебя проклянёт, когда услышит, что ты служишь евреям». Все они отправлены с разных IP и разными пользователями, но семантический анализ с вероятностью 97 процентов указывает на то, что автор всех сообщений один и тот же, при этом стилистика сообщений не соответствует ни одному из трёх формальных отправителей. Абсолютно разный идиалект. Мой вывод – аккаунты были взломаны, и отправка осуществлялась из-под прикрытия третьим лицом, без ведома этих пользователей – скорее всего, они даже не знают, что от их лица что-то отправлялось.
– Узнаю почерк, – Ави помрачнел, – это не конец, а только начало. Оппоненты нащупали слабое звено нашей команды и ударили, а мы проморгали. Обычная история – мы увлекаемся стратегией, а они бьют по низам, по тем, кто попроще, по инстинктам. Прямые сложные против кручёных простых.
– Вы про бейсбол, сэр? – подал голос Виннер.
– Да нет… Про людей. Рэднек в опасности. Его нужно спасать. Поднимайте все дроны, дайте ориентировку всем патрульным чаптерам, а я свяжусь со старейшинами Скалистых гор – вдруг каким-то чудом ему удастся туда добраться. Как зовут Рэднека в миру, я имею в виду?
– Кевин Симмонс, – подал голос Уилл, – мы соседи просто, – пояснил он в ответ на недоуменные взгляды.
– Ты-то не убежишь? – спросил Олаф с кривой ухмылкой, – сомнения, нерешённые проблемы, подозрительные контакты, пытающиеся оказывать влияние? Ничего тебя не гнетёт? Не гложет?
– Сэр! – Уилла бросило в краску, он вскочил на ноги, – я поступил на службу вполне осознанно и в отличие от Рэднека я… – смутился, – не буду продолжать… В общем, вы можете рассчитывать на меня.
– Знаю, знаю, расслабься, парень. Это история послужит нам всем хорошим уроком.
– Присоединяюсь, Олаф, – Ави встал из-за стола, – виноваты мы все, включая меня. Расслабились. Надеюсь, каждый сделает верные выводы. А сейчас все за дело!
– Мистер Фридман… – На стенной панели высветилась голова Шивон.